Мои глаза переносятся к мужчине, и я вижу невысказанную озабоченность.
«Это забота обо мне? Почему он беспокоится? Он меня почти не знает».
— Пожалуйста, садись, — я подхожу к дивану и сажусь рядом с Чарли. Мои глаза следуют за Гриффином, в то время как он подходит к столу. Он опирается на него, скрестив руки на мускулистой груди.
Некоторое время Гриффин смотрит в никуда, прежде чем прочищает горло.
— Уверен, у тебя есть много вопросов. Я… — его глаза находят мои. — Ты должна знать, почему ты здесь.
Я киваю, отрывая взгляд от него. Я смотрю на Чарли, и когда он кладёт свою голову на мои колени, я чувствую эту теплоту и поддержку.
— Ты можешь доверять здесь всем. Я должен был попытаться поговорить с тобой, прежде чем показывать тебе окрестности. Мне жаль, что так вышло. Я понимаю, что ты опасаешься людей, но никто здесь не причинит тебе вреда. Мы команда, и мы заботимся друг о друге. Я обещал Джошу держать тебя в безопасности и заботиться о тебе, и именно поэтому ты здесь. Мужчины, которые похитили тебя и твою семью, из России. Они занимаются оружием.
«Что?»
— Сергей Волков был главой одной из крупнейших группировок по продаже оружия в Европе, — Гриффин тянется позади себя и берёт что-то со стола. Он подходит ко мне и держит в руках фотографию, чтобы я посмотрела.
«Волков».
Мой желудок сжимается, а горло и губы пересыхают при виде человека, который заказал смерть моей семьи. Моё дыхание ускоряется, пока я не слышу шипение сквозь зубы.
— Эй, — говорит Гриффин, присаживаясь на корточки напротив меня. Он кладёт руку мне на колени и легко сжимает. — Нам не нужно это делать сейчас.
Я не могу смотреть ему в глаза, поэтому вместо этого качаю головой. Я уже потеряла всё. Ничто из того, что он может сказать, не может ухудшить ситуацию. Он мог бы просто закончить это и отпустить меня, чтобы я могла вернуться в свою комнату.
— Ты уверена? — он встает, но я все ещё чувствую его взгляд на себе.
Я просто киваю, надеясь, что эта встреча скоро закончится.
— Мы не уверены, что Волков мёртв. Я наблюдал, как этот человек умирал дважды. Ты будешь здесь, в безопасном доме, пока мы точно не убедимся в его смерти. Мы все здесь для нашей безопасности. Это большое место, и оно не должно чувствоваться слишком переполненным.
Слёзы горят в глазах, и я изо всех сил пытаюсь выжать это слово.
— Почему?
Гриффин наклоняет голову и кусает свою нижнюю губу, прежде чем задать вопрос:
— Ты хочешь знать, почему это случилось? — он выглядит настороженным, и это заставляет меня задаться вопросом, что ещё он должен мне сказать.
Я быстро киваю, глотая тяжелый комок в горле.
— У нас была миссия три года назад. Мы с Джошем были «глазом» в небе, который сбросил бомбу. Остальная команда была на земле, убеждаясь, что всё идёт по плану. Это была обычная миссия, но что-то пошло не так. Мы расследуем это дело, но всё, что я могу предположить, что это месть за Волкова.
Мои глаза метнулись к нему.
— Глаз в небе?
Гриффин возвращается к столу и прислоняется к нему, как делал это ранее. Это заставляет его выглядеть серьёзным и на самом деле немного устрашающим.
— Это истребитель. Мы были летчиками, которые сбросили ракету «Адский огонь» на поместье Волкова.
Я медленно встаю, качая головой. Значит, Волков не лгал, когда обвинял Джоша в убийстве своей семьи.
— Джош убил семью этого человека? — мои руки начинают дрожать, и эта дрожь медленно растекается по всему моему телу. Гриффин не отвечает мне, и это заставляет меня заглядывать ему в глаза. — Ты и Джош убили семью этого человека в день свадьбы его дочери?
Гриффин отталкивается от стола и встаёт передо мной. Он намного выше меня, и это заставляет меня поднять взгляд вверх, чтобы я могла смотреть ему в глаза.
— Я понимаю, что это звучит намного хуже, чем…
Моя рука взлетает к моему горлу, когда из меня вырывается крик.
— НЕТ!
Я начинаю дышать быстрее, когда огненный гнев вливается в мои вены.
— Ты… ты, — я глотаю воздух, но это не помогает. Ярость взрывается в моих глазах, и это чувствуется неожиданно приятно. Чувствуется удивительно, что ты ощущаешь что-то, кроме боли, как у дикого зверя.
— Джош мёртв, — слова кажутся горькими, когда я произношу их сквозь зубы. Мои пальцы крепче сжимаются вокруг моей шеи. — Моя семья мертва, семья Волкова мертва, и всё из-за тебя!
Из моей груди вырывается рыдание. Гриффин выглядит так, будто ему больно. Он собирается дотронуться до меня, но я отталкиваю его руки.
— Ты убийца! — шиплю я.
Я мчусь к двери и дергаю её. Останавливаюсь на мгновение, когда слова Гриффина доходят до моих ушей.
— Я понимаю, что тебе нужно время, чтобы всё принять, но, Райли, для твоей собственной безопасности ты должна остаться здесь. Если ты решишь уйти, мы не сможем защитить тебя.
Я не могу находиться в одной комнате с этим мужчиной. Я не забочусь о своей безопасности. Меня не волнует ничего, кроме того, что Гриффин — это причина, по которой моя семья была жестоко убита.
Я выбегаю из его кабинета так быстро, как только могу. Я не останавливаюсь на кухне, но продолжаю идти, пока не нахожу дверь, которая выведет меня на улицу. Я открываю ее и почти спотыкаюсь, чтобы поспешить выйти из дома.
Мои ноги набирают силу от ярости, которая наполняет меня. Когда я добираюсь до берега озера, я падаю на колени и кричу.
Я кричу, потому что это единственный язык, который выражает всю боль, которую я чувствую. Не существует слов для того, чтобы передать, что я чувствую.
Я искалечена так, что, кажется, никогда не оправлюсь.
Боль неизбежна.
Это дикость.
Глава 8
Райли
— Ты сияешь ярче всех звёзд, — говорит Джош, когда я протягиваю ему кофе. Этоодно из моих любимых занятий с Джошем, хотя у нас не было многовремени. Джош много работал в последнее время, и я уделяла большую часть своего внимания окончанию школы. Я не могу вспомнить, когда мы начали это делать, но каждую ночь перед сном я делаю нам кофе, и мы выходим сюда. Иногда мы вообще не разговариваем, а иногда делимся шутками. Лучшие времена — когда у нас музыкальные войны. Мы достаем наши телефоны и разговариваем, используя песни.
Я смотрю, как Джош достает свой телефон и начинает печатать. Секунду спустя мы сидим некоторое время, слушая «Падающую звезду» от «Оул Ситиз». Доверься Джошу, он найдёт песню о звёздах.
Я начинаю пролистывать YouTube в поисках лучшей песни, чтобы сообщить ему новость. Я нахожу песню «TourTheWorld», трек в нескольких чартах. Ее поет неизвестный певец, но я нажимаю на проигрыватель и улыбаюсь, когда он поет то, что я хочу сказать Джошу.
Джош немного слушает, а затем удивлённая улыбка появляется на его лице.
— Ты шутишь?
Я киваю и чувствую бабочек в груди.
— Я собираюсь путешествовать. Мама и папа сказали, что всё в порядке.
— Ты действительно собираешься путешествовать по всему мируодна? — Джош делает глоток кофе, его глаза смотрят на меня. Я знаю, что он пытается увидеть, если ли там какие-то сомнения.
— Да. Я хочу посмотреть, что там. Я хочу испытать всё это.
— Если это то, чеготы действительно хочешь, то я скажу:иди за этим. Никогда не сдавайся, воплощай мечты в жизнь, Райли-Звездочка. Ты будешь сиять ярко и освещать весь мир.
***
— Прости… прости… прости… прости…
Я просыпаюсь, мои щёки мокрые от слёз. Я чувствую себя горячей и потной, и моё сердце всё ещё дико бьётся из-за кошмара. Каждую ночь у меня один и тот же сон. Все начинается с того, что драгоценная память превращается в кошмар. Это всегда заканчивается смертью одного из членов моей семьи.
Трудно сосредоточиться на хороших воспоминаниях, когда ночные кошмары портят их.
Я чувствую запах горящих волос мамы, чувствую как её кожа пузырится и отслаивается от костей. Это все пахнет. Такое чувство, что я безжалостно задыхаюсь.
Я до сих пор слышу её крики, её стоны агонии.
Я до сих пор вижу губы Джоша, произносящие слова: «Прости».
Я до сих пор вижу ярко-красный цвет крови отца, капающей с его шеи.
Я до сих пор вижу тело Логана обмякшим, когда его покидала жизнь.
Я сижу, прижимая пальцы к глазам. Я очень устала. Я не могу вспомнить, когда спала всю ночь напролёт. Я продолжаю бодрствовать часами, чувствуя себя хуже, чем раньше.
Мое нутро — горячее, беспорядочное месиво.
Мои глаза горят из-за недосыпа.
Мои мышцы и суставы болят от длительного напряжения.
Всё горит. Всё болит. Это пустая боль, которая высасывает жизнь из меня.
Иногда я думаю, что не выжила. Я всегда верила, что ад был местом, где вы проживали свой худший кошмар снова и снова, и снова.
Может быть, я умерла и это ад. И я обречена переживать убийство моей семьи снова и снова, всегда.
Я вижу силуэт Чарли в темноте, когда он поднимает голову. Я пряталась в своей комнате два дня после разговора с Гриффином. К счастью, он не пытался снова поговорить со мной, но Амелия не переставала хмуриться на меня.
Я проверяю свои часы и вижу, что уже почти полночь. Уверена, что все спят. Я откидываю одеяло и иду в душ, чтобы смыть кошмар, или, по крайней мере, попробовать.
Я одеваюсь в длинную футболку, которая закрывает мой зад, и леггинсы. Я не вожусь с обувью. Я всегда любила ходить босиком. Оставляя свои волосы распущенными, чтобы они высохли, я иду к двери и тихо открываю её. Я слышу, как Чарли спрыгивает с постели.
— Хочешь погулять со мной? — шепчу я.