Склонившись ближе к Виликор, я признался:
— Привык молчать об этом. Если уж на то пошло, то я не говорил о сестре даже главе Академии.
Виликор снова прищурилась:
— Правда?
Я кивнул. Новость сначала о том, что я шэн, затем что я мастер Указов, так захватили главу Шандри, что, говоря о семье, я просто упомянул: мол неважно, не со мной. Это моё дело и моя цель.
Попросил:
— Расскажите мне о Говорящих с Небом.
Виликор и Эраст переглянулись, первая едва слышно фыркнула, второй же пожал плечами:
— Сказать по правде, ничего особого не помню о них.
Виликор фыркнула громче:
— Зато я помню, — уставившись на меня, спросила. — А ты помнишь ту историю, что нам рассказывал учитель Кадор?
Я нахмурился, уточнил:
— Какую? Он много чего рассказывал.
— Про битву у Семи Озёр, когда армия Срединной Империи вознесла всеобщую молитву к Небу?
К слову, мне тоже пришлось изрядно напрячь память, чтобы вспомнить эту историю. Меня в тот день, кажется, больше занимало, чтобы учитель Кадор не засёк Гунира, который то и дело клевал носом. Я пошевелил пальцами в воздухе, сообщая, что сумел вытащить из воспоминаний:
— Техника Небесного ранга, которая уничтожила армию врагов Рама Вилора и создала озеро Небесной Кары.
Виликор кивнула:
— Всё верно. Кроме пары мелочей. Какая твоя самая сильная техника? Ранг?
— Духовный.
— Отлично. Небесный на два ранга выше и идёт следом за стихийным. И как, ты правда думаешь, что Небесная техника сумеет уничтожить целую армию?
Я пожал плечами:
— Откуда же мне знать? Одно название чего стоит. Небесная техника! Может быть, разрыв между духовной и Небесной техниками столь велик, что и сумеет. В конце концов, у техник даже в одном ранге есть отличия. Техника низкого качества земного ранга — это совсем не то, что техника высокого качества.
Виликор возразила:
— Не настолько.
Мне осталось только согласиться:
— Тебе видней.
Виликор вновь фыркнула:
— Ха! Значит, просто поверь. Конечно, техники Небесного ранга доступны только тем, кто начал преодолевать испытания Неба и они достаточно сильны, чтобы создать озеро Небесной Кары...
Эраст негромко перебил:
— Тебе было пять лет. Даже я не уверен в том, что рассказывали учителя. Что было правдой, а что только их выдумкой, чтобы заставить нас быть внимательней на уроке.
Виликор на миг поджала губы, обернувшись к брату, спросила:
— А остальное я хорошо запомнила?
Эраст улыбнулся:
— Молчу-молчу.
Виликор смерила меня ледяным взглядом, словно я в чём-то был виноват, и как-то обрезала свою историю:
— В общем, никакое общее обращение к Небу не сработало бы, не будь у Императора Говорящей с Небом. Так нам говорили учителя семьи.
Я сглотнул:
— Ого.
Это было... Это было, как встать под поток ледяного водопада. На миг из головы выбило все мысли.
Но только на миг.
Потому как в голову тут же хлынули десятки других. Эраст верно сказал. Если уж история Кадора оказалась не такой и верной, то кто сказал, что история других учителей тоже полностью верна? Виликор сама говорила, что ей было больше интересно про бусики и котёнка. То, что я слышал про них в Морозной Гряде было не более чем слухи и преувеличение. Эраст сам признавался, что их семья была очень мала и слаба по меркам Империи. У них не было ни одного Повелителя стихии и они даже не подумывали над тем, чтобы замахнуться на этот этап, довольствуясь тем, что глава семьи прорвался к Властелину Духа.
Услышать бы учителей наследников Рама Вилора...
Я невольно усмехнулся этой мысли. Вот уж глупость. Как бы я сумел такое провернуть? Но ясно одно, не зря Стражи были так расстроены, что у Мадов тоже появилась Говорящая. Не зря Виостий говорил, что равновесие нарушено. Хотя мне, пока что, кажется, что равновесие, напротив, восстановлено.
Ведь равновесие — это тогда, когда на обеих чашах лежат одинаковые гири.
Или же клан Мадов так силён, что без помощи Говорящей Император и Стражи не могут их победить?
Вопросы. На которые Виликор не знала ответа.
Мы ещё о многом разговаривали в тот день.
Например, о Возвышении и о Форме Духовной Силы.
— Леград, — Виликор покачала головой, глаза её блестели в свете Светоча, что давно появился на столе. — Ты свернул не туда. Вот это рассуждение о том, что обладателям редких стихий сложней возвышаться — оно верное в сути. Но ты думаешь не о том. Подумай о том, почему легче возвышаться обладателям основных стихий, главных, которые удостоились упоминания во всех книгах.
Несколько десятков вдохов я честно пытался уловить намёк, но сдался и сказал лишь то, что и так было очевидно:
— Потому что проявлений их стихий вокруг больше. Легче её наблюдать.
Но Виликор осталась довольна, снова примерив на себя роль старшей, пусть вокруг нас сейчас и были не стены бурсы, а город Древних:
— Именно. Возьмём, к примеру, меня. Представь, как сложно мне отыскать и вообразить вокруг себя пять разных форм льда. И насколько проще это сделать тебе, который просто может добавить себе замёрзшую воду шестой.
Я буквально застыл, словно меня, наконец-то, проморозил артефакт, создавший эту беседку и ледяной стол. Даже новое поучение Виликор проходило мимо меня, едва цепляя разум:
— Или, почему вода является второй стихией, что может лечить и лечит лишь чуть хуже стихии дерева? Потому что вода принимает и растворяет в себе всё. Огонь, нагреваясь и превращаясь в пар. Землю, стачивая берега. Дерево, струясь по нему соками. Воздух, ты ведь видишь в нём облака.
Немного придя в себя, я невольно возразил:
— Но такое можно сказать и про любую другую стихию. Тот же воздух. Он тоже питает огонь... — я запнулся, пытаясь подобрать слова в свою пользу. — М-м-м. Пронизывает землю, позволяет дышать собой всему живому.
Виликор довольно кивнула:
— Вот именно. Это и есть сила основных стихий. Той же стали, льду, свету и прочему с этим гораздо сложней, как ты не выкручивай, но у них меньше путей развития.
Я задумался. Пути развития. Поиск подсказок в других стихиях. Я ведь уже это делал. В пещере, где было Сердце Воздуха. Движение потоков ветра дало мне подсказку для моей воды. И то же болото, что это, как не смесь воды с деревом, стихией жизни?
Вопрос только, как это переложить на шесть форм преобразования Духовной Силы. Туман, капли, нити, река, море и... Лёд? Так, вообще, можно?
Вспомнив, я спросил ещё одну вещь:
— Но ведь техники льда в моих руках не раскрывают своей полной силы.
Виликор насмешливо спросила:
— А ты сравнивал это с равным по Возвышению идущим?
— Нет, но...
Она, сверкая глазами, перебила меня, не дав договорить про испытание Купола Льда и Стали:
— Так измени это. Сократи разрыв, продли немного познание своей стихии в ту сторону, где мой лёд.
— А ты можешь сделать подобное? Познать лёд в сторону воды?
Виликор пожала плечами:
— Немного. Жаль, конечно, что семья сохранила мало книг.
Я покачал головой:
— Ну знаешь, таких советов мне не сумели дать ни глава Академии Шандри, ни вся библиотека Академии. В этих книгах, вообще, сплошная болтовня.
Виликор рассмеялась:
— Обращайся, поумничать я могу. Но благодарить будешь только тогда, когда сумеешь мою болтовню претворить в жизнь. Думаешь, это удаётся всем?
— Благодарить тебя? — теперь в беседке гремел и мой смех. — Значит, нужно постараться как следует. Это ведь единственный способ сравняться с тобой в числе благодарностей.
Время за беседой летело невероятно быстро, я даже не заметил, куда и когда ушёл Эраст. Мы просидели весь вечер и всю ночь, но даже не успели толком перейти к разговору о Виликор. Всё обо мне, Возвышении да стихиях. Зато у меня появился повод однажды наведаться в беседку к Виликор за её историей. Этот день я запомню надолго и очень буду рад повторить.
Едва я сделал шаг из ледяной беседки, как мне навстречу шагнул от живой изгороди один из моих стражников:
— Господин. Простите, что отвлекаю вас, но ваша помощь требуется в большой лекарне.
Позади раздался голос Виликор:
— Да, я тоже слышала, когда последний раз заглядывала в Павильон, что там проблема с одним из старших учеников.
Я потёр бровь:
— Какая ещё проблема?
— Он как исчез в зале лечения, так и не возвращается.
Я нахмурился, развернулся к Павильону, срываясь на бег Поступью.
Но хмуриться и там не перестал.
Конечно, я под присмотром Рамаса серьёзно занимался всего двумя старшими учениками. Точталом и ещё одним парнем. Но вот осматривать их всех духовным зрением, осматривал. Без исключений. И не видел в этом вот парне, что проходит лечение в Павильоне, каких-либо отличий от остальных. Та же самая травма истоков, те же повреждения. Ничего такого, что намекнуло бы мне или Карии, или Рамасу, что его раны хуже остальных.
Но Павильон Здоровья Древних был со мной не согласен.
Измир лёг на ложе лечебного зала тринадцать дней назад. Уже вернулся здоровым тот, кто зашёл в зал вместе с ним. Вернулись здоровыми те, кто лёг на лечение следующими.
А Измиру всё ещё оставалось лечиться девять дней.
Я пожал плечами, развернулся и честно сказал собравшимся в ожидании моего ответа:
— Да, я вижу больше, чем вы. И это место сообщает, что он будет лечиться ещё девять дней.
Точтал хмыкнул:
— Давно понятно. Умным, правда. Но Виликор доступно объяснила паре глупцов, к чему может привести попытка сходить прогуляться на другой этаж по карте Ордена.
Я повторил его хмык. Надо же. Ни Виликор, ни Кирт ни словом о таком не обмолвились. И кто у нас такой «умник»? Хахпет или Гилай? Впрочем, думаю, что не хочу об этом знать.
Карии тоже не было дела до Точтала или моей карты, она наморщила лоб, говоря о своём:
— Странно. В чём причина такого долгого лечения?
Я лишь развёл руками, дав себе зарок вернуться сюда через девять дней и поглядеть на Измира. В том числе изнутри. В чём он изменится?