– Лер!
Есть! Почва поддалась, сдвинулась с места, поползла вверх… Лер слабо, но торжествующе усмехнулся про себя, стараясь держаться на ногах. В следующую секунду его что-то дернуло вперед, рванув за руки. Со всех сторон надавила тяжесть.
– Что происходит?
Лер попытался сопротивляться, потянуть илистую землю на себя, но та крепко вцепилась, пересиливая его. Из рук словно потянулись веревки, и Лер почувствовал, как по ним из него вытекает, высасывается энергия.
«Неужели земля?» – успело мелькнуть в голове, прежде чем навалилась чернота.
10
Реальность возвращалась потихоньку, как в камере, в которой никак не могут настроить резкость. Темнота отказывалась расставаться с Лером.
– Что с ним?
– Не знаю. Он пытался управлять землей, как обычно, но все пошло как-то не так. А потом…
– Он дышит! – облегченно сказал Хан. – Но израсходовал слишком много сил.
Титаническим усилием воли Лер попытался открыть глаза. Он в ответе за миссию. Там люди… Тело не соглашалось ни с какими доводами. То, на чем он лежал, вдруг принялось тошнотворно дрожать.
– Что это? – Ксения испуганно уставилась под ноги.
– Снова. Толчки, – Арсус озабоченно наморщил лоб. – Но это невозможно! Что-то… Их должно что-то вызывать. Где план местности?
Хан зашуршал картой, раскладывая ее на полу.
– Вода! – Ксения ткнула пальцем в бумагу. – Здесь подземные воды. Я спущусь и проверю.
– Будь осторожна, – предупредил Арсус. – Там может быть все что угодно. Или кто угодно.
– Вот пусть это «что» или «кто» само и бережется.
– Ждать нельзя, поезд будет затягивать! Нужно начинать эвакуацию.
– Я справлюсь, – Хан коротко сжал плечо Арсуса. – Позаботься о Лере.
Лер сумел-таки приоткрыть глаза. Два едва различимых силуэта стремительно удалялись, третий навис над ним. На заднем плане послышались крики.
– Ничего не говори, – строго произнес силуэт голосом Арсуса. – Не трать силы.
11
Вагон мелко трясло. Вовка сцепил зубы, чтобы не прикусить себе язык или губы. В голове стучало вперемешку: «Не отпускать руки» и «Не проваливайся, не проваливайся!» Он уже не чувствовал пальцев ни одной, ни другой руки и то и дело проверял, не выпустил ли он маму или поручень. Это было самое страшное.
Малыш уревелся до того, что так и уснул на руках у папы. Вовке были видны его красные щеки, все в дорожках от слез, и он – по секрету, конечно, – завидовал этому пацану. Ему тоже ужасно хотелось заплакать. И заснуть тоже хотелось, а потом проснуться и узнать, что ничего этого не было. Но Вовке было уже семь с половиной, он мужчина и должен защищать маму.
В вагоне стало ужасно тихо – люди будто замкнулись в самих себе. Одни смотрели себе под ноги, другие таращились в стену. Кто-то сидел, закрыв глаза и бормоча что-то себе под нос. Мама судорожно прижимала к себе Вовку и молчала.
Пол вагона задрожал сильнее, в него словно ударили огромным кулаком. Вовка испуганно втянул воздух. Какая-то женщина тихонько вскрикнула.
– Помогите… – совсем слабо взмолился кто-то.
Вовка почувствовал под ногами вибрацию.
– Мама, – хрипло прошептал он, еле шевеля губами от ужаса. – Мама, это оно…
Пол содрогнулся от очередного мощнейшего удара. Снова! И снова! Вагон застонал и начал наклоняться сильнее.
– На помощь!
– Помогите!
– Помогите! – Вовкин голос было не различить в общем хоре паники. – Помогите!
В стекло поезда что-то стукнуло. Люди закричали еще громче. Вовка вытянул шею – за окном стоял какой-то человек с черными волосами и отчаянно размахивал руками, что-то крича.
– Отойдите от окна! – догадался Вовка. – Пригнитесь, пригнитесь!
– Пригнитесь! – заорал какой-то дяденька ему в подмогу.
Послышался глухой удар, внутрь посыпалось стекло. Кто-то завизжал. Сквозь выбитое окно в вагон проник воздух, пахнущий тем особым запахом, который всегда был в метро, и надеждой.
12
В подземной реке никого не было. Ксения и до погружения сомневалась, что здесь кто-то мог быть, – Арс, скорее всего, преувеличивал. На всякий случай. Но что-то тут было не так, что-то вызывает эти толчки…
Темная вода обняла ее со всех сторон – то, что все люди посчитали бы мутным, ледяным воплощением ночного кошмара, для Ксении было родной стихией. Силуэт девушки потерял очертания, мигнул голубыми светящимися точками, а потом растаял, исчезнув в воде. Холодно ей не было – только ощущение приятного прикосновения, словно погладила чья-то ласковая ладонь.
Разлученная с семьей, Ксения уже забыла, что такое ласка. Все, что она знала теперь, – это дружеское полуобъятие Лера, осторожно-медвежий обхват Арса и легкая полуулыбка Хана. Они стали ее семьей. Вода – ее домом.
Резкие толчки вырвали девушку из потока мыслей. Подземные воды пузырились, недовольно клокотали. Здесь было что-то чужое. И явно не Ксения.
«Давай, где ты, покажись», – девушка отчаянно всматривалась в реку. Следующий толчок швырнул воду ей в лицо, залепив глаза. Еще один – отбросил ее саму, перевернув несколько раз. Ксения вывернулась, изогнувшись, приноравливаясь к рывкам течения.
«Дай только до тебя добраться!» – она зло посмотрела в темное пространство.
Очередной толчок ударил ее в живот потоком воды, но Ксения успела заметить, откуда он исходит. Попался. Девушка выпрямилась и поплыла вперед, не сводя глаз с намеченной точки.
13
– Быстрее! Малого, малого передавай!
Люди осторожно по одному протискивались в окно вагона, где их ловил черноволосый человек. Ловил… и, наверное, передавал кому-то другому, потому что он тут же появлялся у окна и вытаскивал следующего. Ни один человек не мог бы двигаться так быстро. Вовка с мамой стояли у дальней стены и ждали своей очереди. Его пытались выпихнуть вперед, вне очереди, вместе с тем наревевшимся пацаненком, но Вовка изо всех сил вцепился в перекладину и в мамину руку – только с мамой. Никуда он отсюда без нее не вылезет.
Поезд трясло теперь без остановки, люди кричали, торопили друг друга, уши разрывало от визга. Тот черноволосый оставался спокойным, только повторял иногда: «Без паники. Всех вытащим. Без паники».
Вовка ему верил. Он даже немножко успокоился, хотя сам не понимал почему, – вагон наклонялся все больше, стал похож на горку у них на школьной площадке. Неведомый огромный кулак забил в пол чаще и сильнее. Где-то пол выгнулся дугой, покорежился, как застывший мыльный пузырь.
«А Светочкина и не знает, что тут со мной», – мелькнуло у Вовки в голове.
Мысли снова вернулись к упавшему дому. Сначала он, теперь это – что он, Вовка, сделал?! Когда он придет завтра в школу и расскажет, все обзавидуются. Даже Агния Петровна будет охать и прижимать ладони к щекам, как она всегда делает, когда сильно удивляется. А потом выправит ему все двойки на пятерки. Из уважения.
«А если не придешь?» – спросил гадкий тоненький голосок в голове. Вовка тут же отмахнулся от него – черноволосый парень так ловко вытаскивал всех через окно. Он и Вовку с мамой вызволит. Не оставит здесь. Не позволит, чтобы что-то случилось.
В ноги Вовке вдруг ударило так, что зазвенело в висках. Пол под ним надулся, выскочил вверх, уходя из-под ног. И тут произошло самое страшное – Вовкина рука почему-то сама собой разжалась и выпустила мамину.
– Мама!
Он повис на перекладине – запястье, начиненное острыми осколками, очнулось и полыхнуло болью.
– Вовик!
Мама дернулась к нему, пытаясь ухватить, но успела только чиркнуть руками по его куртке. Вагон тряхнуло новым ударом. Отчаянно хватая пальцами воздух, Вовка полетел в хвост вагона.
14
Краски и звуки возвращались к Леру одновременно. Сначала в виде неопределенного месива, потом, когда мозг принялся обрабатывать информацию, поодиночке, складываясь в понятные картинки. Первое, что он сумел рассмотреть, была нахмуренная физиономия Арсуса. «Тьфу ты», – хотел сказать Лер, но получился только невнятный хрип.
– Не торопись, – быстро проговорил Арсус с явным облегчением. – Живой, черт бы тебя побрал.
– Не… дождешься… – с трудом шевеля губами, проскрежетал Лер. – Что… со мной?
– Я не понимаю. Что-то случилось, когда ты пытался поднять поезд. Не справился с землей?
Поезд. Лер покосился – он полулежал, привалившись к стене туннеля. Где-то сбоку, на заднем плане, мельтешили парни в камуфляже, передавая с рук на руки плачущих и кричащих людей. Поезд!
– Она тебя поглощала. Земля.
Лер попытался пошевелить руками, ногами – его не слушались даже пальцы. Все тело превратилось в жидкий кисель.
– Даже не вздумай! – Рассерженный рык Арсуса эхом разнесся по сводам. – Я тебя еле в сознание привел, решил копыта отбросить тут?
– Я отвечаю… за операцию. Еще не всех…
– Лежи и отвечай на здоровье.
Туннель резко встряхнуло – сначала от подземного толчка, а следом от человеческих криков.
– Арс, – Лер мгновенно посерьезнел. – Иди. Ты там нужен.
– А ты?
– Я в порядке, даю слово. Клянусь, не сдвинусь с места. Только иди скорее, там люди!
Арсус вскочил, все еще сомневаясь, бросил на друга обеспокоенный взгляд:
– Если с тобой что-то случится – убью.
Илистая земля тряслась у Арсуса под ногами, как желе, и поезд погружался в нее, наклоняясь все больше и больше. Последний вагон отвесно накренился, грозясь вот-вот опрокинуться. Из вагона доносились оглушающие крики.
– Еще остались люди, – быстро проговорил Хан.
В следующую секунду тряхнуло так, что Арсуса сбило с ног.
– Вовик! Сынок! Спасите! – Женский крик паникой разрезал общий гул.
В тот же момент на месте Хана сверкнула и исчезла черная молния, и Арсус остался один.
– Ладно, – бросил он сквозь зубы. – К черту эту секретность.
Раздеваться времени не было – куртка и рубашка жалобно затрещали по швам, разлетаясь на клочки. Жесткая шерсть покрыла кожу. Мускулы налились новой силой.