Сели. Василий стал принимать сердечные лекарства. Самолёт военный, без мягких, тёплых кресел. Лавки по краям. Мы стали замерзать. Кто-то из команды пошёл искать населённый пункт. К счастью, неподалёку было село. Председатель колхоза дал розвальни.
Лётчики, попав в домашнее тепло, тут же начали праздновать счастливый исход посадки. Жена председателя колхоза, увидев пьяную компанию, от греха подальше заперла меня в своей комнате. Наутро меня на машине отправили к какому-то вокзалу…»
Что ж, в этом чисто женском рассказе есть весьма любопытные детали.
Посадка в стог, сердечные капли и, конечно же, пьянка…
Следующее воспоминание «личного штурмана Василия Сталина» вообще приводят как верх совершенства лётного мастерства сына вождя: «Гвардии капитана Февралёва сразу же назначили штурманом на новый транспортный американский самолёт Си-47. Он был подарен женой президента США Рузвельта — Элеонорой сыну Сталина — Василию, который служил в составе корпуса.
Начались полёты на новом самолёте. Откровенно говоря, экипажу никто не завидовал, потому что нагрузка была большущая, а задания — самые разнообразные. Кстати, Василий Сталин был отменным лётчиком, как говорят, от Бога, но весьма грубоват и непредсказуем в своих действиях. Один из памятных полётов со Сталиным был 8 ноября 1944 года. Мы вылетели из Шяуляя в Москву. Погода по маршруту была отвратительная: сплошная облачность и болтанка. Сын Сталина уселся на правое кресло проверяющего в полёте. И как только взлетели и легли на заданный курс, посыпались вопросы: "Что это за скорость? Где высота?.." Я докладываю: "Товарищ полковник, у них — американских самолётов — такая градация приборов: скорость в милях, высота в футах. Но у нас есть переводные таблицы. Да мы уже и привыкли", — добавил я. "К следующему вылету срочно всё переделать", — сердито оборвал меня Василий Сталин.
Заходили на посадку в Москве в сложнейших метеоусловиях сплошного тумана и сильного обледенения, с боковым ветром. И надо отдать должное Василию: он лично сажал самолёт…»
К слову, отметим, что полковник Сталин садился в правое кресло. А как известно, командир сидит в левом. Допустим, он пересел из одного в другое. Поменялся местами с командиром. Но как он сажал самолёт, если сам ещё не разбирался в милях и в футах?
Может быть, совершая посадку в сложных метеоусловиях, он сумел воспользоваться переводными таблицами или же подсказками всего экипажа?
А возможно, что штурман со страху что-то и напутал! Прошли целые десятилетия!
Но если кроме шуток, то самолётом Си-47 вполне успешно управляла в годы войны, выполняя ответственные задания, Лисикова Ольга Михайловна.
В своём интервью она не просто хвалила этот самолёт, а восторгалась им: «Во-первых, огромное количество новых приборов. Один компас. Второй компас, третий компас…
А моторы "Пратт энд Уитни" — это очень сильные моторы…
На Си-47 были уникальные антиобледенители. Эта система работала прекрасно и по крылу, и на лопастях, а ведь на лопасти часто лёд образовывался…
А фары, которыми обладал Си-47, такие были, что не нужно было никаких посадочных подсветок…
Я летала одно время, выполняла задания на Севере. Это было в 1945 году. Я вам точно скажу: январь, февраль, март…»
Достаточно сказать, что Ольга Михайловна садилась и на ледяную площадку, где всё отсвечивало!
Добавлю лишь, что американский многомоторный самолёт Си-47 с дополнительными баками обеспечивал двадцатичасовое пребывание в воздухе. «Американец» был не просто надёжнее. Его наружные поверхности обеспечивали лучшие аэродинамические характеристики…
А что Василий Сталин?
«Состояние здоровья слабое, особенно нервной системы, крайне раздражителен: это оказало влияние на то, что за последнее время в лётной работе личной тренировкой занимался мало, что приводит к слабой отработке отдельных вопросов лётной подготовки (ориентировки)», — написано в первой боевой характеристике на юного командира дивизии от 11 января 1945 г.
Пройдёт всего пять лет, и на стол товарищу Сталину положат бумагу сверхсекретного содержания.
«Лично!
Товарищу Сталину Иосифу Виссарионовичу.
Считаю своей обязанностью доложить Вам о состоянии здоровья Василия Иосифовича.
Василий Иосифович страдает истощением нервной системы, хроническим катаром желудка и малокровием. Причиной указанных заболеваний является чрезмерное злоупотребление алкоголем.
16 ноября с/г у Василия Иосифовича внезапно (дома около часу ночи во время просмотра кинокартины) развился эпилептический припадок — полная потеря сознания, общие судороги мышц тела, прикус языка и выделение из полости рта пенистой жидкости.
На другой же день Василий Иосифович был помещён в санаторий "Барвиха", где удалось задержать его только лишь до 26 ноября. Однако и за этот короткий срок наступило в состоянии здоровья Василия Иосифовича явное улучшение — он прибавил в весе до 5 ½ килгр., наладился аппетит, улучшился сон и значительно уменьшилась возбудимость нервной системы.
К сожалению за последние 7 — 10 дней Василий Иосифович вновь стал много пить и в связи с этим снова появились симптомы резкой интоксикации (отвращение к пище, похудение, повышенная раздражительность, плохой сон).
Убеждения и требования врачей прекратить употребление спиртных напитков ни к чему не привели.
Прошу Вашего воздействия.
С своей стороны полагаю целесообразным поместить Василия Иосифовича на более длительный срок (не менее чем на 2 месяца) в санаторий "Барвиха", где всегда удавалось быстро восстановить его здоровье, которое, к сожалению, после выписки скоро расшатывалось и только потому, что Василий Иосифович резко нарушал общий режим, возобновляя злоупотребление алкоголем.
Начальник Лечебно-Санаторного Управления Кремля
П. Егоров
9 декабря 1950 г.».
Так как же он летал? Как ему 26 сентября 1952 г. присвоили звание «Военный лётчик первого класса»? Как, как, как?..
А.С. Чивкин в июне 1951 г. закончил Армавирское военное училище лётчиков-истребителей и в звании лейтенанта был назначен сначала в Австрию. Но вдруг в училище приехал тридцатилетний генерал-лейтенант авиации Василий Сталин и отобрал для себя лучших. Так Чивкину не повезло с заграницей. Его направили в Кубинку. Он вспоминает:
«В августе 1951 года мы, двадцать лейтенантов, цветущих и благоухающих, прибыли на станцию Кубинка. Выгрузились. Тогда ещё не было электричек, до Кубинки ходили паровозы-"кукушки". Начали ждать встречающих с аэродрома. Не дождались. Местные жители показали нам тропинку через лес, и мы гуськом тронулись своим ходом. На окраине деревни Чапаевка в одном из домов почему-то были танцы среди бела дня и патрули. Мы были озадачены. "Нарисовался" старший лейтенант, поизвинялся и объяснил, что именно он должен был нас встре-чать в Кубинке, но сломалась машина и вот теперь он к нашим услугам. Когда мы шли через картофельное поле у деревни Чапаевка, то увидели картинку: два трактора ЧТЗ вытаскивают Ту-4. Вытащить "летающую суперкрепость" не так просто. Четырёхмоторная махина промахнула целый километр полосы и выкатилась в картофельное поле. Встречающий нас старший лейтенант рассказал нам тихим голосом, что садился Василий Сталин после парада над Тушино и оказался далеко за пределами полосы. Мы, как будущие профессионалы, посудачили на эту тему и пришли к выводу, что пилот за штурвалом уснул, так как был никакой».
Говорят, что «ничего хорошего о Василии до сих пор так и не написано». Так ведь если изучать его биографию поверхностно, то «хорошее» наскрести как-то можно. Но вот если углубиться в жизнь принца, то можно найти вещи, мягко говоря не очень хорошие.
28 июня 1942 г. на аэродроме в Люберцах произошёл такой случай: «К группе инспекторов подошёл Василий Сталин.
— Ну как новички? — поинтересовался он.
— Летают лучше нас. Их учить нечему, — ответил ему Евгений Сергеевич Антонов.
— Как это, ты что! — возмутился Василий. — Сейчас проверим.
Он приказал построить техников и лётчиков на взлётной полосе, а Антонову сказал, чтобы тот прошёл на бреющем так низко, чтобы люди легли. В общем, нужно было показать класс. Лётчик прошёлся, но недостаточно низко. Техники и лётчики были не из робкого десятка, всякое видывали и не легли. Вася обматерил инспектора и приказал повторить полёт. Тут уж Антонов пролетел так низко, что все попадали. Но на выходе самолёт на низкой высоте сорвался в штопор и лётчик погиб» (Маркова МЛ. Полк асов особого назначения. М., 2005 г.).
Для тех, кто не знает, поясню, подполковник Е.С. Антонов, подчинённый Василия, был старше его на 11 лет. С 1937 по 1938 г. воевал в Испании. Его боевой налёт составил 210 часов. В воздушных боях он сбил 2 самолёта противника. Некоторое время летал ведомым у знаменитого Серова. За бои был награждён орденами Ленина и Красного Знамени. После возвращения служил в инспекции и летал в составе «красной пятёрки». Затем в должности заместителя командира отдельной авиационной группы принимал участие в войне с Финляндией. Думаю, этого достаточно, чтобы понять, кого загубил мальчишка-полковник. Стоил ли его каприз такой жертвы?
Участница 7 воздушных парадов в Тушино, заслуженный мастер спорта СССР, кавалер ордена Красной Звезды Раценская Маргарита Карловна была превосходным лётчиком-планеристом. Однажды во время очередной репетиции у неё заболела дочь. А так как она в течение двух подготовительных месяцев жила в палаточном городке, то решила отпроситься у самого главного — генерала Сталина. «Добрый» Василий Иосифович ей сказал буквально следующее:
— Ты ведущая, нечего бабам в авиацию лезть. Надо быть или мамами, или лётчиками. Ты лётчик — вот и сиди. Отлетаешь генеральную репетицию, тогда можешь идти.
Через два дня, приехав домой, Маргарита Карловна узнала, что дочь умерла (Документальный фильм «Последний парад Василия Сталина», РТР Россия).
Это ещё одна ни в чём не повинная жертва. А дальше хуже…