Иван, сделав несколько шагов, остановился. Услышав сторонний шум, обернулся.
Из открытых ворот «компаунда» – это какое-то частное жилье, похоже – в переулок выехал тентованный грузовик марки «Нино» с эмблемой местной строительной фирмы. И покатил в направлении улицы, по которой только что проехала колонна с «випами».
Козак отступил в сторону – его едва не задело скулой грузовика. Полностью нагруженный, судя по рессорам, транспорт, набирая скорость, проехал мимо него. Иван не успел глазом моргнуть, как грузовик уже свернул. За ним, за этим вывернувшим из переулка на ведущую к центру улицу грузовиком, побежала стайка мальчишек…
Козак, прислушиваясь к ощущениям и ожидая – подсознательно – нового приступа, побрел в ту же сторону.
«Странно! – подумал он. – А почему здесь, в этом переулке, не выставлено заграждение? Где посты хаджисов? В этом районе ведь всю последнюю неделю дежурили машины дорожной полиции! «Компаунды» досматривались, и сам этот квартал дополнительно патрулировали сотрудники военизированной охраны… Этот грузовик – он чей, строителей? Ох, и получат люлей теперь подрядчики…»
Он повернул за угол. И успел заметить, как «Нино», чей кузов закрыт укрепленным на ребристом каркасе грязно-зеленым брезентом, набирая скорость, практически нагоняет идущего замыкающим в колонне «Хамви».
Так-так… Транспорты не свернули к больнице через ворота. Отнюдь! Они проследовали сразу на центральную площадь, где уже все готово для проведения торжественных мероприятий по случаю введения в строй важнейших городских объектов!
Вокруг вдруг стало – так ему показалось – очень тихо. Хотя Козак краем глаза видел – наискосок, через ограду из металлических прутьев – садящийся на площадку «Чинук», а также наблюдал зависший на небольшой высоте чуть дальше и левее «Апач», хотя центр города был наполнен разнообразными звуками – ничего этого он почему-то не слышал.
На какое-то мгновение фургон, свернувший почти следом за кормовым «Хамви» на обновленную центральную площадь древнего города Баакуба, пропал из виду. Но лишь на мгновение.
Потому что в следующую секунду что-то оглушающе – невообразимо громко и шумно – лопнуло!
А следом над площадью, распухая, наливаясь, напитываясь силой взрыва и адским пламенем, расцвел огненный шар…
Глава 20
Взрывная волна была столь мощной, столь сокрушительной, что Ивана – хотя он и находился в сотне с лишним метров от эпицентра взрыва, опрокинуло, швырнуло, бросило спиной о землю.
На какое-то время он потерял… не то чтобы сознание… но способность соображать и действовать осознанно. С трудом, подгребая правой рукой, кряхтя, как немощный старик, перевернулся на живот.
В ушах стоит звон; все тело ноет и дрожит. Каждая клеточка организма, вибрируя, живет, кажется, отдельной хаотической жизнью.
Козаку удалось вначале встать на карачки. Потом он поднялся на ноги. Его шатало из стороны в сторону, так, словно он солидно принял на грудь. Ощупал себя: вроде бы не задело…
Иван сдернул с головы гарнитуру. Потом стащил и маску. Протер слезящиеся глаза. С всхлипом набрал в легкие воздуха – побаливают ушибленные при падении ребра… Воздух оказался горячим, даже слегка обожгло гортань. Вокруг не то что темно, но сильно задымлено. Воздух вдобавок насыщен взвесью пыли, дыма, мельчайших фрагментов и частиц того, что еще недавно составляло окружающий ландшафт…
Козак схватился руками за голову; череп вот-вот разлетится на кусочки. Неужели то, что он видит, это реальность, а не кошмарный сон?!
Основное здание больницы с глядящим на главную площадь города нарядным фасадом превратилось в остов, в дымящие руины. Другие здания комплекса пострадали меньше. Но во всех, кажется, строениях в центральном городском квартале как минимум вышибло стеклопакеты, а также полностью или частично сорвало крыши. От Дворца правосудия осталось лишь нагромождение рваных, вывернутых, искореженных балок, да груда битых кирпичей. Соседнее здание – центральный офис местной полиции – тоже превратилось в груду развалин.
Все пространство улицы, которое он мог сейчас видеть к клубах пыли, дыма и копоти – до проезда на главную площадь, – усыпано обломками, забито горящими машинами, завалено телами и фрагментами тел…
Жуткая, фантасмагоричная картина!
Сквозь звон в ушах пробивается какой-то гул, переходящий в басовитый грозный звук, как будто рядом где-то извергается вулкан или поблизости находится эпицентр мощного землетрясения…
Едва он только об этом подумал, как земля вновь судорожно качнулась под ногами. Козак инстинктивно прикрыл голову, опустился на землю…
Рвануло где-то в соседнем квартале! Кажется, возле новой школы…
Он опять встал на ноги; повернулся лицом к тому месту, откуда донесся звук взрыва. Там, где еще несколько минут тому назад виднелось шестиэтажное здание новой школы, вспух еще один дымный гриб. И вот он уже распадается… А где же… где же само здание школы?!
И еще – взрыв! А вслед, спустя всего несколько секунд – вновь оглушительно громыхнуло.
Земля Баакубы продолжала корчиться в адовых судорогах. Но на этот раз Иван успел заметить, где именно «шарахнуло». Рядом с мечетью, если не в самой мечети!
Он увидел, как качнулась башня минарета. Покачнулась – из стороны в сторону – так, словно сам Всевышний погрозил пальцем кому-то! Но – устояла, не обрушилась. А вот купол мечети обвалился внутрь. Оттуда повалил сизый, с темными клубами копоти, дым.
И вновь – в пятый раз кряду – качнулась, содрогнулась земля. Свирепо рвануло! На этот раз уже в стороне – в километре или полутора от главной площади. Иван увидел еще один столб дыма и пламени. Что-то взорвалось в районе нового торгового центра.
Шаркая ногами, покачиваясь, он побрел к воротам больницы.
С вертолетной площадки комплекса, яростно молотя воздух лопастями двух винтов, снялся, уходя наискосок в задымленное небо, тяжелый «Чинук»! Очевидно, тому – или тем – кто прилетел из Багдада на транспортном вертолете американских ВВС, не очень понравился оказанный им здесь прием… К транспортнику, держась чуть выше и в стороне, присоединился один из «Апачей». И вот уже вертушки исчезли за клубами поднимающихся над кварталами многострадальной Баакубы дымов…
Иван услышал стоны…. Кто-то кричит, призывая на помощь? Или ему показалось?
Нет, не почудилось. На тротуаре, заваленном обломками, у ограды больничного комплекса, шевелится, пытаясь встать на ноги, какое-то существо.
Иван подбежал к нему! Мальчишка… Ранен, весь в крови. Возможно, один из тех пацанов, кто бросал в него камни и корчил рожицы.
Козак достал из бокового клапана медпакет первой помощи, разорвал зубами упаковку, снял колпачок с шприц-ампулы. У парня оторвана кисть левой руки… беда.
Он проколол парнишку дозой обезболивающего, перетянул жгутом руку выше локтя. Затем из того, что было, соорудил повязку…
Закончив перевязку, он взял потерявшего сознание парнишку на руки. Тяжело поднялся и побрел – с пацаном на руках – в сторону ворот. Надо как можно скорей передать парнишку врачам… Ему нужна срочная операция!
Подвывая сиреной, прямо к нему – к ним – подкатила машина «Скорой».
Иван обрадовался: ну вот, пусть медики мальчишкой занимаются! Ну а он, передав им парня, попробует разыскать в этом адском бедламе своих – Ричи, О’Нила, Сэконда…
Открылись кормовые дверки. Иван приготовился передать двум мужчинам в медицинских халатах и респираторах раненого парнишку.
Но случилось неожиданное.
Один из «медиков» выпустил прямо ему в лицо струю из баллончика, зажатого в руке. Иван ощутил, как у него перехватило дыхание. В голове что-то звонко лопнуло.
Напоследок, теряя сознание, он еще раз увидел покачнувшуюся из стороны в сторону башню минарета. Словно сам Всевышний кому-то погрозил высочайшим перстом…
Глава 21
Кабина лифта бесшумно скользнула вниз.
Путешествие с пятого «надземного» этажа центрального здания нового комплекса зданий Главного разведуправления Генштаба на Хорошевском шоссе на третий подземный уровень заняло всего несколько секунд.
Открылись створки лифта. Мужчина в штатском костюме – шатен, около сорока, подтянут, коротко стрижен, – прижимая кожаную папку локтем, направился по отделанному светлым пластиком коридору в его дальний конец.
Возле двери «шлюза», на которой отсутствуют какие-либо маркировки или надписи, он ненадолго остановился. Достал «индкарту». Вставил в прорезь, затем приложил к выдвинувшемуся из стены считывающему устройству указательный палец правой руки.
Толстая металлическая плита под воздействием гидравлики поползла в сторону. Мужчина прошел в служебный отсек, где находится резервный – дублирующий – кабинет первого заместителя главы ГРУ. В предбаннике за столами – вернее бы назвать их рабочими терминалами – сидят двое референтов-помощников. Одеты в униформу с эмблемой учреждения на нагрудном кармане и на правом рукаве. У одного из офицеров на голове дужка гарнитуры – он с кем-то переговаривался по линии внутренней связи.
– Здравствуйте, товарищи! – поздоровался мужчина. – Полковник Митрохин, Третье управление! Прошу доложить о моем прибытии.
Один из референтов, сдержанно поприветствовав вошедшего, встал и направился к двери, на которой, кстати, как и на большинстве других дверей в этом сравнительно недавно введенном в эксплуатацию ультрасовременном комплексе, отсутствует табличка с фамилией хозяина кабинета или указание на занимаемую должность.
Референт сам открыл дверь, пропуская внутрь визитера.
– Проходите, товарищ полковник, вас ожидают!
Кабинет, в котором оказался Митрохин, являлся несколько уменьшенной копией основного служебного помещения первого зама главы ГРУ. На стене, за начальственным креслом, портреты нынешнего и прежнего главкомов. Стол свободен от бумаг. Единственное, что бросается в глаза, это раскрытый ноутбук и уменьшенная копия памятника Рихарду Зорге – этот знаменитый разведчик является весьма почитаемой личностью в данном учреждении.