Она может оказаться более надежной. Значит, Майкл был близок к реализации какого-то плана. Несомненно, он проявил инициативу. У него появилась мотивация – много лет назад один психиатр сказал, что это будет первым знаком улучшения его состояния.
Так что в целом Питер Маккенн поддержал сына.
– Потом Майкл заявил, что у него есть друг в Оклахоме, – продолжала сестра Питера Маккенна. – Огромный шаг вперед. Прежде у него не было друзей. Он никогда не произносил это слово. Мы пришли к выводу, что друга он нашел на каком-то форуме в Интернете. Это вызвало некоторую тревогу, но мы подумали, что Майклу тридцать пять лет, он не умственно отсталый, у него достаточно высокий коэффициент умственного развития – и он понимает, что делает. Просто он печальный, вот и всё. Поэтому Питер задал ему несколько вопросов и прикусил губу.
– Что произошло дальше? – спросил Ричер.
– Майкл отправился в Оклахому. В небольшое местечко возле Талсы. Сначала он часто нам писал. Потом письма стали приходить реже. Но с ним все было в порядке – насколько мы знали. Наконец, он сообщил, что вскоре собирается вернуться домой. Он не назвал точной даты и не указал причины. С тех пор мы о нем ничего не слышали.
– Когда Питер обратился в полицию?
– Вскоре после последнего письма. Потом он начал звонить всем подряд.
– В том числе и в Белый дом?
– Я советовала ему не делать этого. Конечно, никто и нигде не захотел его слушать. В Америке около полумиллиона бездомных людей с отклонениями в умственном развитии. Никто не станет искать Майкла среди них. Да и как это делать? И зачем? Он никогда не был агрессивным и не принимает лекарств. Он не опасен.
– Но они хотя бы проверили его друга?
– Не сомневаюсь, что вы знаете, как это бывает. По вашей собственной работе. У вас есть имя, не имеющее особого значения, и какой-то невнятный адрес, который никто не может найти.
– Значит, личность его друга так и не удалось установить?
– Никто даже не знает, мужчина это или женщина.
– А как обстоит дело с предоставлением социального жилья?
– А его просто не существовало. Очевидно, Майкл жил у своего неизвестного друга. Вероятно, он совсем не работал, даже неполный день.
– И что произошло потом?
– Естественно, Питер не сдавался. Он начал собственное расследование. Сначала он получил помощь от телефонной компании. Он умеет быть очень настойчивым. Они отследили телефон Майкла. В последний раз они зафиксировали, что он двигался на юго-запад, от одной вышки сотовой связи к другой, от пригорода Талсы к Оклахома-Сити, со средней скоростью около пятидесяти миль в час. Питер считает, что Майкл ехал на автобусе из Талсы в Оклахома-Сити.
– Зачем?
– Чтобы сесть на идущий в Чикаго поезд.
Ричер кивнул. Поезд.
Неминуемо.
– Из Оклахома-Сити идут и другие поезда, – заметила Чан.
– Питер думает, что Майкл возвращался домой, – сказала сестра Маккенна. – Он был уверен. Так и происходило – поначалу. Телефон двигался на север, в нужном направлении, на соответствующей скорости. Но потом его выключили.
– Потому что он оказался слишком далеко от вышки. С нами случилось то же самое. Последняя вышка сотовой связи находится в девяносто минутах езды к северу от Оклахома-Сити. А потом связь обрывается.
– Его телефон так и не заработал.
– Питер сообщил о том, что узнал, полицейским?
– Конечно.
– И что они сказали?
– Они сказали, что телефон так долго искал сигнал, что у него сел аккумулятор. И Майкл не успел его зарядить – а в Чикаго телефон украли. И из того, что он не приехал к отцу, еще не следует, что он не вернулся в город. Ну, и так далее. Или телефон украли в Талсе или Оклахома-Сити, его новый хозяин сел с ним в автобус, но не знал ПИН-код и попросту выкинул телефон. А Майкл все еще в Оклахоме или отправился куда-то еще, возможно в Сан-Франциско.
– Почему в Сан-Франциско? – спросил Ричер.
– В Сан-Франциско много бездомных, – ответила сестра Маккенна. – Полицейские думают, что город является чем-то вроде магнита. Они убеждены, что люди едут туда автоматически, словно сейчас все еще девятьсот шестьдесят седьмой год[13].
– А насколько вероятным считал такой вариант Питер?
– Он его не исключал, но не более того.
– И тогда он нанял Кивера?
– Он начал процесс поисков.
– Сначала в Интернете?
– Да.
– Расскажите нам о его интересе к Интернету, – попросил Ричер.
Но в этот момент в кабинет вновь вошла дочь и сказала, что гости начинают уходить. Они вместе вышли попрощаться, и Ричер услышал, как разговоры за стеной изменили тональность – люди прощались, с громким стуком закрывались дверцы автомобилей, урчали двигатели, гости начали разъезжаться.
Через пять минут в доме наступила абсолютная тишина.
Никто не вернулся в кабинет с опущенными шторами. Ричер и Чан ждали в тусклом сумраке. Прошло еще пять минут. Ничего не происходило. Они распахнули двери и выглянули наружу. Коридор оставался пустым. На стенах висели фотографии в серебряных рамках. Семейная история в хронологическом порядке. Супружеская пара. Пара с грудным ребенком, пара с маленькой девочкой, пара с девочкой-подростком. Они все вместе становились старше.
В доме царила полная тишина.
Ни голосов, ни шагов.
Они вышли из кабинета в коридор. Ричер и Чан считали, что вправе так поступить. Во всяком случае, теперь их поведение не будет неуместным. Гости ушли. Им больше не нужно было прятаться. Джек и Мишель свернули к центру дома, стараясь не шуметь. Снова появились фотографии в серебряных рамках. Новая серия в новом месте. Но все та же история. Пара со студенткой колледжа, пара со студенткой колледжа в грязной футбольной форме и с кубком в руках, пара со студенткой-выпускницей.
Ни голосов, ни шагов.
Они двигались дальше, мимо комнаты с обитыми звуконепроницаемым материалом стенами, огромным экраном и лесом динамиков. Три кресла, каждый с опускающейся спинкой и держателем для чашки с кофе. Домашний кинотеатр. Прежде Ричер никогда не видел такого.
Полная тишина.
Они прошли через вестибюль с высоким потолком к гостиной. Архитектура изменилась – на смену обычному жилищу пришла охотничья хижина. Высоченный потолок, сучковатые доски уходят вверх под углом, образуя перевернутую букву V. Сверху свисают черные железные люстры с лампами, сделанными в форме свечей. Здесь же стояли диваны, обитые толстой коричневой кожей, глубокие и широкие, со сложенными клетчатыми пледами, накинутыми на спинки для создания цветовой гаммы.
Они услышали приближающуюся машину на подъездной дорожке.
Потом хлопнули открывшиеся и закрывшиеся двери.
Шаги по каменным рекам.
Входная дверь распахнулась.
Тяжелые шаги в коридоре.
Доктор Эван Лейр вошел в свою гостиную, увидел Ричера, увидел Чан и остановился.
– Привет, ребята, – сказал он так, что в его словах прозвучало приветствие и вполне доброжелательный вопрос, к которому примешивалось едва заметное нетерпение, как если бы он хотел сказать: а я думал, что все гости ушли.
Потом у него за спиной появилась дочь, все в том же бикини и рубашке, и положила ему руку на плечо.
– Это как-то связано с кузеном Майклом, – сказала она. – Мама с ними разговаривала. – Затем подошла к ним и протянула руку. – Привет, я Эмили.
Они пожали ей руку, представились и поздравили с предстоящей свадьбой.
Затем вошла сестра Маккенна, которая вытирала руки салфеткой.
– Прошу меня простить, но мы отнесли кусок торта и стакан чая охраннику у ворот. Это меньшее, что мы могли сделать. У него из-за нас получился трудный день.
– А вы дали ему список гостей заранее? – спросил Ричер.
– Так полагается.
– В таком случае ему следовало отнести только половину кусочка торта. Он впустил нас, не задавая вопросов.
– Майкла так и не нашли? – спросил Эван.
– Пап, ты же знаешь ответ, – сказала Эмили.
– И Питер наконец начал его искать? Так вот в чем дело?
– Дядя Питер искал его с самого начала.
– Ну, его здесь нет. Никого из них тут нет.
– Мы приносим извинение за вторжение, – сказал Ричер.
– Присаживайтесь, – сказала Эмили. – Пожалуйста.
Они уселись – вдвоем и втроем – на противоположных диванах. Ричер и Чан устроились на том, в углах которого стояли кофейные столики в форме старых морских рундуков, где на подносах были расставлены стаканы охлажденного чая. На другом диване расположилась семья Лейров – Эмили посередине, изящная, стройная, с золотым загаром.
– Питер очень неплохо поработал с телефонной компанией, – сказал Ричер. – Такого рода информацию раздобыть непросто.
– Это Чикаго. Ему помог приятель приятеля.
– Так как Питер все делал тщательно, он не стал бы отбрасывать варианты с кражей телефона до или после поездки на поезде. В Талсе, в Оклахома-Сити или в Чикаго. Такую возможность не следовало исключать. Однако он посчитал бы, что это столь же вероятно, как несчастный случай по пути.
– На поезде? – спросила Эмили.
– Или нет. Нам известно, что поезд делает одну остановку перед Чикаго. В маленьком городке под названием Материнский Приют.
Сестра Маккенна никак не отреагировала на слова Ричера.
– Материнский Приют, – продолжал Джек, – расположен в настоящей глухомани. Кроме того, именно там в последний раз видели Кивера. Я думаю, Питер пришел к выводу, что Майкл сошел с поезда именно там. Вот почему сигнал его телефона так и не появился за пределами мертвой зоны. И я считаю, что ваш брат послал туда Кивера проверить свое предположение.
– Но это же хорошо, верно? – сказал Эван. – Если он там, то Кивер его отыщет.
Ричер ничего не ответил.
– Пока ему не сопутствовал успех, – сказала сестра Маккенна. – Питер не получал отчетов уже три дня. Ничего не вышло. Если только он не собирается позвонить мне с хорошими новостями прямо сейчас. – Тут женщина похлопала себя по запястью, но, ничего там не найдя, прищурилась, посмотрела в сторону кухни, чтобы разглядеть часы на микроволновой печи, и добавила: – В Чикаго время ужина уже прошло.