— О чём ты?
— Когда Денис женился на Вале, я подозревала что-то неладное. Он был нервным, раздражённым и не хотел свадьбы, а потом я узнала, КАК они поженились и почему. Но я и подумать не могла, что ты и он… — казалось, что она просто не слышала меня и моего вопроса, запутывая ещё больше. — Ты должна перестать с ним видеться. Ты должна уйти из жизни моего сына, — внезапно выпалила Татьяна.
— Но, — попыталась возразить, потому что сейчас она противоречила себе. То есть, жизнь с Валей ему не в радость, но ты, Виточка, должна отступить? Я, что? Не достойна его?
— Вита, ты ему не пара, не должна быть с ним. Вы… вы… вы не можете быть вместе, — Татьяна, казалось, вовсе не понимает происходящего и пребывает где-то в своём мирке. Может, на неё так беременность действует?
— Я люблю его, — повторила с нажимом.
— Нет, нет, нет, — как мантру повторяла Татьяна, а затем взяла меня за руки и посмотрела мне в глаза. — Я тебе расскажу, но ты не должна никому говорить, хорошо? — в этот момент я испугалась. По спине пробежали волны настоящего ужаса, добираясь до поясницы, а в где-то в груди болезненно сжалось.
В тот момент я ожидала услышать от неё что угодно: что Денис на самом деле любит Валю, что мир завтра рухнет, что она рожает. Боже, я была готова услышать что угодно, потому что знала: всё, что она скажет — не имеет значения. Мы вместе с Денисом найдём выход из сложившейся ситуации, сможем пройти через всё.
— Вы не можете быть вместе, потому что ты его двоюродная сестра, Вита.
Нет. К этому я была не готова.
Вначале и вовсе подумала, что она шутит или просто не понимает значения слов «двоюродная». Я не могу быть ему родной, это нереально. Ведь так? Я смотрела на Татьяну, но говорить она не спешила. Когда я уже успела успокоиться и подумать, что это, наверное, недоразумение, она вогнала в моё сердце очередной кол:
— Отец Дениса — родной брат твоей матери, Вита.
Моё сердце забилось быстро-быстро. Я не могла в это поверить, не хотела. Этого не может быть. Я сплю. Мне просто сниться сон. Это всё не настоящее.
— Вита, — Татьяна дёрнула меня за руку.
— Нет, — я резко вскочила. — Нет, нет, нет, нет… скажи, что это неправда.
— Это правда, Вита.
— Почему? Какого хрена ты ничего не сказала, когда я приехала? — впервые в своей жизни я материлась перед ней.
— Прости, я не могла. Не всё так просто, — пыталась оправдаться она.
— Не просто? НЕ ПРОСТО!? — я повысила голос и засмеялась.
— Вита, успокойся, — Татьяна попыталась подойти ко мне, коснуться моего плеча.
— Не трогай меня, — я отошла на несколько шагов.
— Вита, об этом никто не должен знать. Будь благоразумной.
Что? Благоразумной? Она серьёзно? То есть я пять лет дохла от боли, потому что его у меня забрала другая, а сейчас, когда я познала счастье… должна сдохнуть снова? Отказаться? Да ни за что! Пусть он хоть отец родной мне.
Я не смогу. Медленно попятилась назад, развернулась и сбежала по лестнице. Не помнила, как вызвала такси, как добралась до квартиры. Находилась в какой-то прострации. Будто меня и не существовало вовсе.
После нескольких настойчивых звонков в дверь, передо мной предстал Серж.
— Вита? Что случилось? — озабоченно спросил он.
Вошла и рухнула на колени, обхватила себя руками и завыла в голос. Не зарыдала, а именно завыла, потому что даже думать о том, что это правда, даже представить это было так больно, что дышать невозможно. Я и не дышала. Не могла. Каждый вздох, как обжигающая лава, сжигающая внутренности.
— Вита, Вита, — сквозь пелену слёз и собственных рыданий услышала я. Подняла взгляд и увидела, что напротив сидит Серж, пытаясь достучаться до меня. — Он тебя обидел?
— Он мой брат, мой… брат, — еле выдавила я, снова заливаясь слезами боли и отчаяния.
Пять лет я ещё могла потерпеть. Чего уж там, я всё время надеялась, что ещё не всё потеряно, что он ещё может быть моим, мы сможем быть вместе. Тогда у меня была надежда, а сейчас… нихрена у меня нет. Нельзя мне его любить. Но как же тогда жить, если не с ним?
Глава 8
Не знаю, сколько я пролежала, сколько проревела в подушку и сколько звонков от него пропустила. Я потеряла счёт времени. Меня больше не существовало. Я умерла, когда Татьяна рассказал мне о нас… о том, что мы родные. Я не хотела в это верить. Мамин брат, дядя Олег, погиб в автокатастрофе, попал под огромную фуру. Мне было тогда лет пять, не больше, но я помню, как плакала мама и бабушка.
Я не помнила его, потому что он приходил редко. Единственный момент в моей памяти, как он приносил конфеты и обнимал мою маму, говоря, что уже скоро куда-то собирается. Куда и зачем я не понимала, мне едва исполнилось пять, а после его смерти я и вовсе забыла о нём. Потом мама с бабушкой не раз вспоминали о нём, говорили: «Вот был бы Олежка, было бы по-другому».
Откуда простой мужчина из народа знал богатую девушку, у которой за спиной отец бизнесмен? Кем он был? Я не знала, да и не была уверена, что это так важно. Имел значения итог. А он был серьёзным. Денис. Его, их с Татьяной сын. Я не хотела в это верить. Просто не желала.
Больше всего я ненавидела Татьяну. Готова была разорвать её на части за то, что не сказала. Когда к ним в дом приехала молодая девушка, почти ровесница его сына, неужели она не подумала, что между ними могло что-то возникнуть? Ах, да. Я не была такой, кого обычно предпочитал Денис. Не была, да. Но это не помешало ему влюбиться в меня, а мне в него. И что теперь?
Татьяна сказала, что об этом никто не должен знать. А я и не знала, как об этом сказать. Прости, Денис, но мы брат и сестра? Откуда знаю? Так, мама твоя сказала. Ему сейчас не до этого. У него сын в реанимации. Он упал, потому что искал папу. А папа в это время был со своей сестрой. Как же это… мерзко.
Нет, меня это не отталкивало, но я представляла, как это выглядит со стороны. А ещё меня беспокоило то, что я могла забеременеть. Теоретически, это маловероятно, с моими-то проблемами, но, а вдруг? Что я тогда буду делать? Доктор во мне находил единственное решение: аборт. А вот женщина…
Нет, я бы не убила малыша, не обрекла бы его на смерть только потому, что взрослые совершили ошибку.
Боже, о чём я думаю? Я не беременна, всё хорошо.
— Вита? — в комнату вошёл Серж, присел рядом со мной.
— Да?
— Может, хватит? Я понимаю, что это больно, невыносимо и вообще, но ты уже в тень превратилась. Не ешь, не пьёшь. Денис извёлся, звонит тебе. Может, вы поговорите?
— Поговорим, — я встала и пошатнулась.
— Ну, вот и результат твоего недоедания.
— Неси еду, — тихо попросила я.
Спустя полчаса поела и почувствовала себя лучше.
— Ну и? Что будешь делать? — поинтересовался Серж.
— А что делать? Сдавать анализы ДНК. Вариантов у меня не много.
— С Денисом поговоришь?
— Нет. И не смотри на меня так. У него с сыном проблемы, а я буду ещё это говорить. Результаты будут готовы через несколько дней.
— А если всё подтвердиться?
— Я уеду, — тихо озвучила решение, принятое за эти несколько дней.
— Ты дура? Куда? Он должен знать!
— Это не тебе решать. Он не должен знать. Будем снова страдать оба? И вообще, ты думаешь, его это остановит? Нет! И меня не остановит, понимаешь? А у него ребёнок! И как мы будем смотреть Дане в глаза, а? Его отец живёт с сестрой. Это скандал, Сережа.
— Всё равно ты не имеешь права решать всё одна.
— Не имею, — согласилась я, — но выхода у меня нет, поэтому прошу тебя молчать. Ты ничего не знаешь, я с тобой не делюсь, понял? Не слышу, Серж.
— Понял, — буркнул парень.
— Серж… Ты же понимаешь, что я не могу по-другому?
— Ты вечно не можешь по-другому. Раздуваешь проблему из ничего.
Поняла, что говорить с ним бесполезно. Он меня не слышит и не услышит. Я приняла решение и не отступлю от него. Сдам анализы ДНК. Узнаю результаты, и потом буду принимать решения. Не то, чтобы я сомневалась в Татьяне, но мало ли. Я должна перепроверить, должна быть на сто процентов уверенной в том, что я его сестра.
***
Самое трудное — достать образец его ДНК. Благо, в этом мне помогла горничная, работающая в его доме. И вот сейчас я сидела, изучала результаты. Сомнений не осталось — он мой брат. Я не плакала, просто молча смотрела и планировала свой побег. Все эти дни я ходила к нему в больницу, навещать сына. Держалась отстранённо, но Денис и сам не подходил ко мне. Все его мысли были заняты сыном. Валю встречала пару раз за всё время, да и то она в палату к Дане не заходила. То ли Денис ей запретил, то ли ей самой было наплевать…
— Как он? — я пришла в последний раз, пришла посмотреть и мысленно проститься. Запомнить его образ, внешность, вдохнуть запах, чтобы навеки запечатлеть его в памяти. Знаю, что он будет считать меня предательницей, стервой, сукой, которая поматросила и бросила, но говорить ему обо всём, рассказывать и ударять ещё больше, особенно сейчас, когда Даня в коме… я не могла.
Да, можно было рассказать потом, когда его сын пойдёт на поправку, но где гарантия, что он не скажет: «Мне плевать!». Я не хочу. Я сама считаю также. Я бы жила дальше с ним, мы были бы вместе, взяли бы малыша из приюта, уехав в другой город. Всё было бы реально, но его сын. Мы не сможем просто забрать его с собой, лишив родной мамы, бабушки и дедушки. Я была уверена, что окружающие не поймут, да и стояло ли обрекать ребёнка на постоянный стёб? Определённо, нет.
— Всё также. Стабильно, без изменений, — я видела, как гаснет его взгляд. Как из весёлого и жизнерадостного парня он превращается в тень, но… я была не в силах что-то сделать. Ни я, ни Татьяна, ни отец. Никто. Его спасёт только Даня, когда выздоровеет. Не если, а когда. Я была уверена, что всё будет хорошо. Изучила историю, просмотрела заключения. Даня поправиться, обязательно. Всё будет хорошо.