Человек дня Радио Свобода: Билл Клинтон
Программа: “Liberty Live: «Свобода» в прямом эфире”
Ведущий: Андрей Шарый
12 февраля 1999 года
Петр Вайль. Почти два месяца назад, 19 декабря 1998 года, во время слушания дела президента Клинтона в Палате представителей, произошло примечательное событие. Спикер палаты Боб Ливингстон объявил об уходе со своего поста и выходе из Конгресса и призвал президента последовать его примеру. Это был эффектный и красивый жест, но лишенный всяческого реального содержания для любого, кто следит за политической карьерой Билла Клинтона.
Разумеется, Клинтон примеру Ливингстона не последовал, да и не мог, настолько это противоречит человеческой сущности нынешнего американского президента. Клинтон – боец, и боец стойкий, который великолепно, что называется, держит удар. Качество абсолютно необходимое политику, даже больше, чем интуиция. Особенно политику современному, который в нынешнем мире, насквозь пронизанном информацией и коммуникациями, весь на виду.
При развитой демократии существенно изменился институт власти – он стал намного более открытым, как теперь любят говорить, прозрачным. Лидер демократической цивилизованной страны тотально под контролем и тотально подотчетен. Результатом следования такому принципу могут быть преувеличения и издержки. Но недостатки тут неизмеримо уступают достоинствам.
Всякий политик, каковы бы ни были его амбиции и возможности, должен осознавать меру контроля. В мире, где все взаимосвязано и взаимозависимо, особенно велика ответственность главы государства. И чем государство могущественнее, тем ответственность выше. Слишком велика цена неосторожного движения большого лидера, чтобы оставлять его действия без внимания. Любые действия и любые движения.
Понятно, что в таких обстоятельствах лидер должен обладать высочайшей степенью стойкости к любым потрясениям, готовностью к любым испытаниям, будь то война, экономический кризис или личные несчастья.
Билл Клинтон такую стойкость проявил, нашел силы признаться в ошибках, публично покаялся и не последовал примеру Боба Ливингстона, не ушел в отставку, раз за разом заявляя, что продолжит работать на своем посту до конца своего срока.
Человек дня Радио Свобода: Чечилия Бартоли
Программа: “Liberty Live: «Свобода» в прямом эфире”
Ведущий: Савик Шустер
23 февраля 1999 года
Савик Шустер. Итальянская оперная певица Чечилия Бартоли, которая произвела сенсацию, выступив в Цюрихской опере в моцартовском “Дон-Жуане” на костылях. Звезда поскользнулась на льду и сломала ногу, но, внимая просьбам коллег-артистов и зрителей, решила все-таки выступать. Чечилии Бартоли тридцать один год, отец и мать – вокалисты, училась в Оперной академии имени своей тезки святой Цицилии в Риме. Привлекла внимание старших коллег, в первую очередь сопрано Кати Ричарелли, которая взяла под покровительство молодую певицу. Первую международную известность Бартоли принесло выступление в Парижской опере в концерте памяти Марии Каллас, затем успех на фестивале Россини в Пезаро в 1988 году. За прошедшее с тех пор десятилетие она пела на всех прославленных оперных площадках мира и утвердила себя в качестве лучшего меццо-сопрано.
Петр Вайль. Естественно, имя Паганини мелькает во всех отчетах об артистическом подвиге Чечилии Бартоли. Но легендарного скрипача-виртуоза, отыгравшего концерт на одной струне, этот фокус заставили проделать злоумышленники, завистники. Вряд ли кто-то специально готовил ледовую ловушку для Бартоли. Тут обычный несчастный случай. Никакой особой необходимости выходить на сцену у певицы не было: со страховкой все в порядке, в контракте все предусмотрено. Но Чечилия Бартоли – высокий профессионал, она поет при любой погоде. И как! Голос – само собой. Голос Бартоли поразил специалистов и любителей сразу. Глубокое меццо-сопрано, которому под силу любая колоратура.
Это благодаря Чечилии Бартоли возродились современные оперы, такие как, скажем, “Золушка” Россини, которая едва не ушла в театральную мифологию, подобно тому, как исчез в такой мифологии “Дон Кихот” Массне после смерти Шаляпина. Колоратурное меццо-сопрано, для которого сочинял двести лет назад Россини, – вот что преподнесла нынешним меломанам Бартоли.
Но голоса в современной опере мало. Телевидение и видео решительно изменили облик оперных солистов. То-то на видеокассетах стройный Пласидо Доминго уверенно опережает толстяка Лучано Паваротти. Звучать мало, надо хорошо выглядеть. Невысокая, коренастая, грубоватая да еще некрасиво кривящая рот при сложных фиоритурах Чечилия Бартоли вроде бы оказалась в невыгодном положении, но начисто заставила забыть о своих недостатках, показав неподдельный темперамент и подлинное сценическое мастерство.
Она – актриса такая же настоящая, как и певица.
Вот этот ее артистический профессионализм и побудил Чечилию Бартоли выйти на сцену на костылях. Если Паганини с его одной струной – порождение героического романтизма, то Бартоли героиня иной эпохи – высочайшего профессионализма.
Комментарий дня: День Победы
Программа: “Liberty Live: «Свобода» в прямом эфире”
Ведущий: Дмитрий Волчек
7 мая 1999 года
Петр Вайль. День Победы – самый безусловный из всех российских праздников, доставшихся России в наследство от Советского Союза. В отличие от 1 Мая, 8 Марта или 7 Ноября, он не вызывает идеологических сомнений, и в этом смысле незыблем как Новый год, как сама Великая Отечественная война в общественном сознании.
Незыблемость эта, правда, двойственная. С одной стороны, необходима в обозримом прошлом, в еще живой памяти некая мерка нравственности, мужества, чистоты, правоты. Скорбно, что именно война стала в России таким эталоном, но что ж поделать. Как сказано в одном стихотворении: “Хорошего – только война”.
Оттого, кстати, отношение к нелепым неофашистам, вроде лимоновцев, не столько возмущенное, сколько недоуменно-брезгливое.
С другой стороны, незыблемость войны превращает ее в памятник, в монолит, в нечто, не поддающееся анализу да и просто беспристрастному рассмотрению. Подлинная история войны в России так до сих пор и не написана.
Не сочинен о ней большой правдивый роман, не снят настоящий честный фильм. Разве что по эпизодам. Оттого и уроки из той трагической и славной для России войны толком не извлечены. Разве что по верхам.
Это ощущается сейчас, когда извергается кризис на Балканах, в недрах которого – геноцид, подобный тому, более чем полувековой давности.
Война – это всегда плохо, но как сказал один европейский человек об уроках той великой войны: “Никто и не говорил, что войн больше не будет. Больше не будет Освенцимов”.
Комментарий дня: Каннский фестиваль и российская политика
Программа: “Liberty Live: «Свобода» в прямом эфире”
Ведущий: Дмитрий Волчек
14 мая 1999 года
Петр Вайль. Пятьдесят второй Каннский кинофестиваль стал историческим событием для России. Впервые главный фестиваль мира открылся российским фильмом, и его автор Никита Михалков, в привычной для себя роли триумфатора, дал эффектную пресс-конференцию. Еще не зная о том, что премьер-министра Примакова отправили в отставку, он обещал поддерживать его, а затем красноречиво обосновал свою позицию в балканском кризисе.
Человеку, далекому от российского общественного обихода, может показаться, что здесь какая-то несуразица, что автор этой заметки что-то напутал, смешал разные темы и события. Но в том-то и дело, что знаменитый актер и режиссер высказывается на кинофоруме о политике совершенно естественно, органично. Дело вовсе не в амбициях Михалкова. Так построена российская жизнь, что политика насильственно делается способом умственного и эмоционального существования.
На протяжении своей семидесятилетней советской истории Россия всегда умела отвлекаться от подлинных насущных забот – семья, заработок, погода, – переключая внимание на внешних и внутренних врагов, будь то Антанта, агенты империализма, вредители, НАТО, диссиденты, сепаратисты. Нечто подобное продолжается и теперь. Никто, разумеется, не подгадывал начало процедуры импичмента и увольнение премьера к невиданным майским холодам, но происходящее на экранах хоть как-то разгоняет кровь, стынущую от вида снега за окнами нетопленных квартир.
Комментарий дня: Импичмент Ельцина
Программа: “Liberty Live: «Свобода» в прямом эфире”
Ведущий: Сергей Данилочкин
21 мая 1999 года
Сергей Данилочкин. Голосование по импичменту президента Ельцина уже пять дней обсуждается в самых разных аспектах. Новая для России парламентская процедура – с точки зрения словесного искусства.
Петр Вайль. Может, наиболее примечательное для демократического будущего России – не что принесли думские дебаты, а как они проходили. Я имею в виду самое важное и вечное, что есть у русского народа, – русский язык, родная речь. Обратим внимание не на парламентскую процедуру, а на парламентское словоговорение.
Совсем недавно мы были свидетелями политического театра на вашингтонском Капитолии. Вне зависимости от личной позиции и партийной приверженности, все без исключения выступавшие по импичменту Клинтона сенаторы и конгрессмены превратили свои речи в виртуозные мини-спектакли. Удивительно, что подобное произошло в конце прошлой недели и на Охотном Ряду. Многие российские думцы, с их исторически ничтожным политическим навыком, были почти столь же артистичны, красноречивы и вдохновенны, как их куда более опытные американские коллеги.
Я намеренно не касаюсь содержания речей. Что при этом произносилось – вопрос отдельный. Важно, что даже политическая ахинея представала во внешне достойном изложении. Форма заметно опережает содержание, но цивилизационное достижение налицо: российские политики наглядно избавляются от традиционного косноязычия. Больше того, самым словесно убогим было выступление в Думе писателя Василия Белова. Лишнее подтверждение того, что литература лишается в России монополии на красивое и убедительное словоизьявление.