Но переводчик отказался конвертировать этот простейший термин и, само собой, фермер меня ни хрена не понял. Хотя достаточно вспомнить ту руку в пещере, чтобы мой вопрос стал риторическим.
– И что, эти самые скелеты торгуют собственными запчастями? – решил я зайти с другой стороны.
– Понимаю, это звучит страшно, но многие не готовы всю жизнь оставаться калеками. Хотя церковь учит, что человеческая душа в таком случае становится опорочена, в империи на это благополучно кладут хер. Как и на многое другое… Но если ты обзаведёшься рукой скелета, то лучше тебе не попадаться на глаза радикальным верующим. Особенно – Святой Нации.
– А сам ты как к этому относишься?
– В юности осуждал, было дело, – неохотно признался Судо. – Но потом осознал, что это – всего лишь инструменты. Такие же, как соха или мотыга, только мудрёней. Люди с ними ничем не отличались от обычных. Трудились, любили, умирали… Думаю, человеческая душа не настолько слаба, чтобы её запятнать какой-то глупой железякой. Окрану угодна трудолюбивая паства, а какой смысл в том, чтобы остаток жизни быть беспомощным обрубком? Так что я – еретик, как и большинство моих собратьев. Многие и вовсе отреклись от учения, разочаровавшись в боге.
– А здесь, в Синкаане, возможно добыть такую руку?
– Как и говорил тебе в начала, только если в форпостах. Туда частенько заглядывают контрабандисты, так что там чего только не бывает…
– А где, говоришь, ближайший?
– День пути отсюда, строго на юг. Ориентир – высокая скала с тремя зубцами. Мы туда иногда ходим сбывать… Продукцию. Так что ты можешь остаться у нас и отправится вместе.
– А что вы продаёте? – насторожился я.
– Всякое разное, – уклончиво ответил бывший фермер. – Выращиваем зелень, кое-какие приправы, ещё шкуры добытые сбываем и руду.
– С охотой я смотрю у вас не заладилось…
– Да, иногда такое случается, хотя нам обычно удавалось отбиться.
– А далеко ещё до вас?
– Да практически уже пришли. Сейчас дойдём до конца хребта, там будет спуск. За ним по ущелью до небольшой долины. Мы там своё хозяйство и разбили, благо вода рядом…
Воспользовавшись небольшой передышкой, которые мы организовывали каждую милю, я прикрыл глаза и без труда проследил описанный маршрут по встроенной в голову карте. Похоже, что подобное опциональное расширение напрочь отсутствовала у местных, иначе они бы ориентировались куда лучше, чем по светилу и прочим звёздам. То, что переводчик именовал южным направлением, дословно звучало как «левее от заката». Но рассказывать о своих возможностях первому встречному я не собирался. Как и слепо ему доверять.
На Окрана надейся, как говорится, а сам не плошай.
Я уже давно убедился опытным путём, что снимкам вовсе не пара тысяч лет. Кое-где чётко просматривались кроны отдельных деревьев, вплоть скопления кустарника или свежие каменные осыпи. Так что доверять им стоило если не на все сто процентов, то хотя бы на девяносто.
И ущелье впереди, и саму долину я обнаружил без труда. Вот только это был обычный пустырь между скалами, коих здесь сотни. Никаких признаков воды и тем более – сельского хозяйства, как и прочих построек. Выходит, что мой собеседник нагло врёт. Других похожих мест в округе не наблюдалось вовсе.
– Знаешь, сэмпай, – проговорил я вслух, поднимаясь на ноги. – Спасибо тебе за гостеприимство, но мне предпочтительней сразу направиться к форпосту.
– Так ночь уже скоро! – замотал головой взволнованный Судо. – Зачем рисковать, оставайся! Тем более, я без тебя быстро не дойду.
– Прости, но тут наши дороги разойдутся.
– Куда же ты пойдёшь? Тут же спуститься негде!
Здесь фермер был полностью прав – если поначалу склоны хребта были пологими, то сейчас они представляли собой одни крутые обрывы. Относительно ровной оставалась лишь вершина, да и то далеко не везде. Иногда двигаться приходилось по узким тропинкам, чтобы не сорваться в пропасть.
– Вернусь обратно, – пожал я плечами. – По нашим следам.
– Ну, как знаешь…
А вот к тому, что произошло дальше, я оказался морально не готов. Ещё мгновение назад немощный мужичок резко бросился на меня, уронив костыль. Понятное дело, что далеко скакать на одной ноге он не мог, но мы оказались слишком близко друг к другу. Среагировать я толком не успел, и опущенный арбалет превратился из средства защиты в обузу, занимающую мою единственную руку.
Вот дурак!
В следующую секунду мой правый бок пронзило дикой болью, и я инстинктивно отшатнулся, едва не потеряв равновесие. Замешкался и вцепившийся в меня Судо, позволив мне со всей силы пнуть его по здоровой ноге. В результате упали мы оба, но я относительно благополучно отбил себе копчик и расцарапал локоть, цепляясь за камни. А вот лже-фермер покатился по склону, пока с отчаянным воплем не рухнул вниз с обрыва.
– Чего орёшь? – поморщился я. – На тебе же всё как у собаки зарастает…
Крик резко оборвался влажным шлепком, а мне понадобилось ещё некоторое время, чтобы прийти в себя. Кое-как ощупал саднящий бок и обнаружил в пончо две новые рваные дыры. Получается, неблагодарный человек прятал у себя клинок, а я наивный и не заметил. Не будь на мне лёгкой кольчуги, пришлось бы попрощаться с печенью. Да и со всем остальным тоже, ибо вряд ли Судо остановился бы всего на двух ударах. Его просто смутила моя внезапная непробиваемость.
Что ж, следовало как минимум поблагодарить его за поучительный урок. В следующий раз буду умнее.
Всё же с ним было приятно общаться, и я успел узнать много интересного. Даже жаль, что на поверку он оказался обычным говнюком. Знать бы только, где в его словах кончается выдумка и начинается реальность. Был ли ему вообще смысл врать о форпосте и общей геополитической обстановке? По идее, нет. Чем больше правды вокруг лжи, тем проще её замаскировать.
Я хотел ещё немного поразмышлять в лежачем положении, пока боль окончательно не уляжется, но внезапно у подножия послышались взволнованные человеческие голоса:
– Ты слышал?
– Да, вон в той стороне!
– Братва, да это ж Судо! Все наверх!
Ну вот. Полежал, называется…
Глава 16
Разгневанные фермеры гоняли меня по горам чуть ли не до самых сумерек. Они знали здесь каждый камушек, и оторваться от них оказалось не так-то просто. В конце концов мне это решительно надоело, и я устроил примитивную засаду на узкой вершине одной из сопок. Там не было особого места для манёвра, так что идти приходилось по вытянутому гребню, а из укрытий имелись лишь небольшие конические выступы.
Для пущего удобства я пристроил арбалет на самом удобном из валунов и принялся ждать преследователей.
Мстители показались уже через несколько минут, что характеризовало их, как отличных следопытов. Как они умудрялись находить меня в этом каменном царстве, так и осталось загадкой. Но этот балаган нужно было срочно прекращать, пока я не выдохся окончательно. Ноги и так уже подкашивались от усталости.
Преследователи неслись всей гурьбой в полный рост, будучи полностью уверенными в собственных силах. Я насчитал как минимум полтора десятка аборигенов с железными дубинками и деревянными копьями, а у одного в руках находилось нечто, отдалённо смахивающее на вилы. «Стенька Разин-стайл», как говорится.
За свою точность я не переживал – промахнуться по такой плотной толпе было попросту невозможно. Тяжёлый болт без всякого труда нашёл себе жертву, сбив с ног переднего фермера. Тот пронзительно взвизгнул, будто его режут по живому, а остальные резко притормозили, высматривая меня среди каменных нагромождений.
– У него арбалет, прячьтесь! – вскрикнул кто-то.
Пока я взводил тугую тетиву, многие успели последовать паническому призыву, и даже оттащили подстреленного за ближайшие валуны. Но нашлись и те, кто пытался раскачать их на продолжение атаки.
– Трусливые твари! – голосила рослая тётка, воинственно потрясая дубиной. – Он не может быстро перезаряжаться, вставайте!
Я ни разу не сексист, поэтому без особых мук совести прицелился в неё и нажал на пусковую скобу. Для меня все люди одинаково противны. Особенно, если они желают мне навредить. Снаряд попал агитаторше в живот, оборвав пламенную речь на полуслове. Последние храбрецы тут же попрятались куда попало, бросив повалившуюся тётку прямо на тропе.
Осуждаю. Окран таких не любит.
– Да их тут несколько! Не высовывайтесь!
Испугались они не зря. Даже с одной рукой высокотехнологичный арбалет позволял вести такую частую стрельбу, что местным и в самом страшном кошмаре не снилось. Помнится, пустынным охотникам требовалось в лучшем случае полминуты на подготовку. У меня же выходило вдвое быстрее. Жаль, что снарядов оставалось всего две штуки, но в мои планы не входила затяжная война с потерявшими берега фермерами. Поэтому я тихонько ретировался, прячась от посторонних глаз за камнями. Поначалу приходилось двигаться чуть ли не ползком, но чем дальше становились перепуганные мстители, тем прямей становилась моя спина.
Хотя, если у них хватит храбрости ломануться дальше, мне уже не спастись…
То и дело на меня накатывали приступы нервного смеха от переизбытка эмоций, но я старался давить эти позывы и молча давился воздухом. Адреналин вовсю кипел в крови, окрашивая мир в яркие краски. Чувства обострились до предела, а усталость куда-то пропала.
И как я без всего этого раньше жил?
Хотя гонки позволяли ненадолго побороть надоедливую серость, но это не шло ни в какое сравнение с тем, что я испытывал сейчас. Это как полёт с парашютом и без. А вот что меня не посетило во время тактического отступления, так это пресловутые угрызения совести. Те люди жаждали моей крови, вместо того, чтобы любезно проводить путника до форпоста, как подобает гостеприимным местным жителям. Так что никакой жалости к ним во мне так и не шебуршнулось.
Куда досаднее было терять половину боезапаса из-за этих жадных дегенератов.
На всякий случай я двигался вперёд до самой темноты, из-за чего был вынужден ночевать буквально на голых камнях. И хоть спалось там максимально некомфортно, зато теперь на счёт погони можно было не переживать. Отрыв вышел столь значительным, что преследователи так больше и не показались, сколько бы я не осматривал местность при каждом удобном случае.