Чага призадумался, после чего смилостивился:
— Если всё так, то раненные могут остаться. Но ты проявил неуважение к нам, и должен понести наказание.
— Вот как, — оскалился я. — Напомни, когда же это случилось? Случайно не в тот момент, когда мой отряд продолжил ломать опору под арбалетным обстрелом? Ты ведь наверняка заметил, что вас внезапно перестали убивать по одному, словно дичь. Или тебя оскорбило, что я попытался внятно объяснить, почему собаки в ближайшие пару дней нам не страшны?
— Твой отряд, получается… — задумчиво протянул командир наёмников. — А ты предусмотрительный, иноземец.
— Извини, но мне надоело быть на побегушках. Я бы сильно удивился, реши ты меня по доброй воле отпустить на все четыре стороны. Так что давай договоримся об этом здесь и сейчас, или наши пути разойдутся раньше времени. Мои условия прежние, если что.
— Да будет так, — с явным трудом выдавил из себя Чага. — Доведёшь нас до предгорья и можешь быть свободен.
— Поклянись честью гильдии, — вклинилась в наш разговор злорадствующая Двойка. — Что не попытаешься избавится от нас.
— Даю слово Багрового! — едва не прорычал самурай. — Довольна, перебежчица?
— Ты сам от меня отрёкся. А Рю не побоялся напасть на святых жрецов и затушил мой костёр их дохлыми тушками! Так что за него я кому угодно глотку вскрою, даже тебе.
— Безумцам иногда везёт. Но не дай успехам унести тебя в облака. Падать с высоты очень больно…
С этими словами командир Багровых степенно вернулся к своим.
Я лишь ухмыльнулся в ответ, ведь в какой-то степени Чага совершенно прав. Мою выходку с атакой арены сложно назвать мудрым поступком. Но зато теперь у меня имеются все шансы расстаться с Багровыми полюбовно. Останься мы вдвоём с Лифф, нашим мнением никто бы не поинтересовался. А теперь даже бывшие слуги больше склонялись к нашей дружной компашке.
После произнесённой вслух клятвы выжившие наёмники заметно расслабились. Всё-таки честь для их командира стоит на первом месте, да и без участия операционной системы тут явно не обошлось. Беспрекословное ей подчинение вбито у местных в подкорку. Поэтому, как только наш отряд продолжил брести к светлому будущему, я решил уточнить пределы дозволенного у новобранцев. В первую очередь меня интересовало, насколько далеко простираются мои полномочия.
— Дебильный вопрос, но от тебя других и не бывает, — утомлённо вздохнула Двойка. — Мы все обязаны слушаться твоих приказов. Поэтому к неопытным командирам, вроде тебя, идут только трахнутые на голову…
— Вроде вас, — не удержался я.
— Да.
Девушка демонстративно повела рукой в сторону наших соратников. Однако, рой-каннибал бережно нёс бесчувственную Лиффию, не собираясь закусывать ей по дороге.
— Так, а если я прикажу прыгнуть прямо в пропасть?
— От заведомо самоубийственного задания всегда можно отказаться. Будешь настаивать, и я смогу покинуть отряд без ущерба для себя, учти это.
— Стоп! Меня вот уверяли, что такое невозможно.
— Это происходит крайне редко, да. Даже если командир внезапно сходит с ума, у него остаются помощники. Только когда все уже мертвы, либо ими тоже овладело безумие.
— Что-то никто особо не возникал, когда Ёнах кинулся на целую толпу вооружённых людоедов, — припомнил я.
— Не путай безумство с доблестью, — строго ответила она. — Тогда у нас был шанс прорваться, и мы им воспользовались. Это нужно понимать, иначе нас бы там всех сожрали.
— Тогда мне точно понадобится опытный заместитель, — решил я и полез в настройки. — Поздравляю с новой должностью!
— Единственная разумная вещь, которую ты сделал за сегодня, — хмыкнул шагающий рядом Сторк.
— А ты не хочешь ко мне? Печенек не обещаю, но ты сам видел, на что мы готовы ради своих…
— Я подумаю, — посерьёзнев, кивнул одноглазый.
Вскоре наша поредевшая группа вышла к скальному карнизу, нависающему над узкой седловиной, поросшей мелкой альпийской травой. Соседняя вершина находилась не дальше пары километров, но покорять её нам предстояло уже завтра. Солнце скрылось за скалами, а большинство беглецов настолько выбились из сил, что едва волочили ноги. По карте мы ушли не так уж и далеко, и можно не сомневаться, что окраниты быстро сюда доберутся. Дай только срок.
К счастью, на голых камнях не остаётся следов, а запах после нас весьма неприятный. Я нарочно подперчил местность вокруг стоянки, отчего некоторые перед сном вдоволь начихались. Однако в мой адрес никто не высказался — все прекрасно понимали, как важно испортить нюх служебным ебакам.
Скудную еду разделили примерно поровну, но никакого единения среди беглецов не наблюдалось. Наш отряд вместе с примкнувшими к нам слугами и роем-рабочим устроился с одной стороны карниза, а наёмники оккупировали другой. Прослойкой между нами выступала троица неопределившихся каторжников с крайне подозрительными рожами. Часовых они, в отличие от нас, не выставляли, справедливо полагая, что им это вряд ли поможет. А вот Двойка в своей фирменной манере посоветовала не спать всем сразу, во избежание проснуться с перерезанной глоткой.
Даже публичная клятва не гарантировала нам полной безопасности, так что решили дежурить по парам. Но сейчас больше всего беспокоило меня не гипотетическая угроза со стороны Багровых, и даже не преследующие нас окраниты, а состояние Лиффии. Девчонка так и не пришла в сознание и выглядела хуже некуда. Бледная кожа, едва заметное дыхание и огромная гематома на бритой голове. Черты лица заострились, сделав её ещё более похожей на исхудавшего мальчишку.
Осень, немного соображавшая в медицине, соорудила на её голове тугую повязку с компрессом, после чего выдала неутешительный вердикт:
— Если она до завтра не очнётся, дело дрянь.
Мне осталось лишь бессильно скрипеть зубами. У нас даже медикаментов нет! Всё, что удалось прихватить во время бегства, это несколько скруток бинтов, которые скоро подойдут к концу. А сколько воровку не обматывай, лучше ей от этого не станет. Окраниты не чураются применять Панацею, называя её «Окрановым благословением», но доступна продвинутая медицина далеко не всем. Жаль, что у святых отцов её не нашлось, хотя те не собирались воевать, а лишь хотели немного повеселиться.
Нам осталось лишь уповать на то, что в крови девчонки имеется хотя бы кроха живительной субстанции Древних. Поделиться ею в полевых условиях невозможно — Мумиё бесследно растворяется в тканях организма и даже переливание крови малоэффективно. Что-то, может быть, и проскочит, но в критически малых дозах.
На этом познания моих спутников оканчивались. Все предпочитают лечиться уже готовыми средствами, только вот мы — посреди диких гор. Если только не найти Панацею прямо тут…
С этой обнадёживающей мыслью я устроился на ночлег. Спали мы по очереди, подстелив под себя лишнюю одежду и пучки сорванной травы. А вот наёмники демонстративно не стали возиться с лежанками, предпочтя устроиться прямо на голых камнях. После заката заметно похолодало, вынуждая нас прижиматься друг к дружке во сне, будто начинающим свингерам, зато хоть осадков не случилось. Уже хорошо.
Ночью я несколько раз просыпался. Но не от холода, а от колющего беспокойства, что это всё сон и мне прямо сейчас грозит опасность. Просто впервые за долгое время вокруг меня царил покой и относительная безопасность. Как оказалось, это ни с чем не сравнимое чувство. Я уже настолько привык полагаться лишь на самого себя, что появление верных союзников воспринималось моей психикой с подозрением. Вдруг обман?
Но нет, такие разные люди, и даже нелюди, исправно несли вахту, защищая остальных и приглядывая за состоянием Лиффии. Это уже не общинно-племенной строй, а что-то гораздо крепче. Каждый раз, осознав это, я засыпал с невольной улыбкой.
Никто нас ночью так и не побеспокоил. Наёмники решили не рисковать, а окраниты ожидаемо потеряли наш след, положившись на собачий нюх. Хотя расслабляться явно не стоит — в здешних горах полно других опасностей.
Словно желая поскорее нам это напомнить, с первыми лучами нас разбудил встревоженный Сторк. По его лицу сразу стало понятно, что ситуация серьёзная. Первым делом он жестом призвал всех к тишине, и указал в сторону седловины. Там, посреди клочьев утреннего тумана, брели три одинокие фигуры. Двигались они на порядочном расстоянии друг от друга, образуя что-то вроде цепочки.
Будто ищут что-то.
Поднявшийся перед рассветом ветер растерзал белую пелену, затянувшую всю местность, но в отдельных местах видимость оставляла желать лучшего. Вполне возможно, что незваных гостей гораздо больше. Двигались они пусть и в нашу сторону, но вроде бы подниматься не собирались. Только вот с противоположной стороны низина переходила в довольно крутой обрыв. Спускаться там стоит лишь в том случае, если застраховал свою жизнь на серьёзную сумму.
Мы вместе с остальными беглецами затаились меж камней, готовясь к самому худшему. Но неприятности пришли совсем не с стой стороны, что мы ожидали.
Я привычно пробежал взглядом по окружающим и внезапно понял, что нас стало на одного меньше. И отсутствовал не кто иной, как приблудившийся к нам рабочий с протезами вместо ног. Когда стало окончательно ясно, что его нигде нет, пришлось срочно ползти в сторону Багровых. Те встретили мои перемещения с явным осуждением, ибо я двигался отнюдь не бесшумно.
Ну, уж простите! Обучения искусству «ниндзюцу» я не проходил.
Не вытерпев, Фэнг ловким ужом скользнул мне навстречу и рассержено зашипел прямо в ухо:
— Куда тебя несёт?!
— У вас там рабочий не приблудился? — так же тихо поинтересовался я.
— Тот придурок на железных костылях? — догадался наёмник. — Нет.
— Он пропал, вообще-то.
— Будешь знать, как таскать за собой безмозглых ущербов! Это у тебя он пропал, а я его прекрасно слышу.
— И где он?
— Щас, покажу. Только не шурши, как беременная самка ящера!
Мы чуть ли не в обнимку подползли к ближайшей расщелине и взглянули вниз. Поначалу я ни хрена не увидел, но потом жженоземец посторонился, увеличив мне обзор. И вот тогда моим глазам открылась картина, от которой волосы встали бы дыбом, будь они у меня в наличии. Меж камней, окружающих склон нашей вершины, резво скакала песочно-серая фигурка роя. Прямо навстречу тем троим, закутанным в бесформенные хламиды.