— Скотт, честно, я не была уверена, что мне стоит к тебе с этим идти. Мой муж…
Карен не отводила взгляд, но чувствовалось, что это дается ей нелегко.
— Люк, ну… Понимаешь, вряд ли он был бы этим доволен.
Рако подался вперед.
— Она выглядела испуганной?
— Тогда мне так не показалось, — Уитлэм потер переносицу. — Но после того, что случилось на следующий день, стало ясно, что, должно быть, я слушал недостаточно хорошо. Мне не дает покоя, что я мог что-то упустить. Все время спрашиваю себя об этом. Но мне хотелось бы внести ясность: если бы я хоть на минуту заподозрил, что они в опасности, — конечно, я никогда бы не дал им с Билли уйти домой.
Уитлэм неосознанно, почти слово в слово, повторил то, что сказал им Салливан.
Карен теребила обручальное кольцо.
— Мы с тобой уже довольно давно работаем вместе — и, как мне кажется, работаем хорошо… — Она подняла глаза, и Уитлэм кивнул. — Я должна кое-что сказать.
Она опять помедлила, и, набрав в грудь воздуха, продолжала:
— Знаю, в последнее время были проблемы. Со мной, с тем, как я работаю. Ошибки вот делаю.
— Всего одну или две, но ведь ничего плохого не произошло, Карен. Ты прекрасный работник, все это знают.
Она кивнула, опустив глаза. Когда она посмотрела на него вновь, у нее на лице была написана решимость.
— Спасибо. Но есть одна проблема. И закрыть на нее глаза я не могу.
— …Она сказала, что ферма вот-вот разорится, — сказал Уитлэм. — Карен думала, что у них есть шесть месяцев, может, меньше. Сказала, что Люк в это не верит. Видимо, он считал, что дела еще могут поправиться, но она-то видела, что их ждет. Она была встревожена. Даже прощения у меня попросила.
При этом Уитлэм даже фыркнул.
— Теперь это кажется просто абсурдным. Но она сказала, ей очень жаль, что она была такой рассеянной. Попросила не говорить Люку, что она мне все это рассказала. Конечно, я бы в любом случае не стал с ним ничего обсуждать. Но она боялась, что он расстроится, если подумает, будто она трепалась об этом в городе.
Уитлэм прикусил ноготь.
— Мне кажется, ей нужно было выговориться. Я принес ей стакан воды, посидел, послушал. Уверил, что никакой угрозы увольнения нет, ну и все такое.
— Вы хорошо знали Люка Хэдлера? — спросил Фальк.
— Не очень. Встречался с ним время от времени, конечно. Родительские собрания. Видел его иногда в пабе, но случая поговорить как-то не было. Но мне он всегда казался симпатичным человеком. И ответственным отцом. Я просто поверить не мог, когда мне сказали по телефону. Страшно потерять коллегу, но ученика… Это худший кошмар учителя.
Фальк спросил:
— А кто сообщил вам о случившемся?
— Кто-то из полиции Клайда позвонил в школу. Потому что Билли у нас учился, я так полагаю. Было уже довольно поздно, ближе к семи. Я уже собирался уходить, но, помню, вместо этого сидел здесь еще какое-то время, пытался все это как-то осмыслить. Понять, что сказать детям на следующий день.
Он печально пожал плечами.
— Что ни скажи, все плохо. Билли ведь дружил с моей дочерью, знаете? Они в одном классе были. Это было таким страшным шоком — узнать, что Билли не спасся, хотя все могло быть по-другому.
— Что вы имеете в виду? — спросил Рако.
— Да он же должен был гостить тем вечером у нас, — сказал Уитлэм, будто объяснял очевидное. Он взглянул на Фалька и Рако, увидел написанное на их лицах недоумение, и, смешавшись, поднял руки.
— Простите. Я думал, вы знаете. Полицейским из Клайда я рассказал. Билли в тот день должен был приехать к нам в гости, но в последний момент Карен позвонила жене и все отменила. Сказала, Билли неважно себя чувствует.
— Но он был достаточно здоров, чтобы пойти в школу. Вы с женой ей поверили? — спросил Фальк, подавшись вперед.
Уитлэм кивнул.
— Да. И, прошу отметить, мы думаем так до сих пор. Тогда вокруг ходила какая-то легкая форма простуды. Карен могла решить, что ему стоит лечь пораньше. Думаю, это было просто очень печальное совпадение.
Он потер глаза рукой.
— Но каково это, — сказал он. — Знать, насколько легко он мог оказаться в другом месте! Господи, все эти «если»…
Глава двенадцатая
— Будь мы на связи с Клайдом, мы бы уже это знали, — сказал Фальк, когда они вышли на улицу. Коробку он сунул под мышку, и теперь она противно липла к потной коже.
— Нда. Ну, никакой катастрофы не произошло. Мы все равно узнали.
— Да, так или иначе. Не знаю. Может, настало время включить их в игру.
Рако уставился на него.
— Ты серьезно думаешь, что мы нарыли достаточно, чтобы им позвонить? Не забывая при этом, как они будут реагировать?
Фальк открыл уже было рот для ответа, как вдруг с противоположной стороны площадки раздался оклик:
— Эй, Аарон! Подожди.
Фальк повернулся и увидел, что за ними бежит Гретчен Сконер. И сразу почувствовал, что настроение у него чуть улучшилось. Вместо траурного костюма на ней были теперь шорты и облегающая синяя рубашка с подвернутыми рукавами. Так ей гораздо больше идет, подумал Фальк. Рако забрал у него коробку.
— Буду ждать тебя в машине, дружище, — тактично сказал он, вежливо кивнув Гретчен. Она остановилась перед Фальком и, сняв солнечные очки, водрузила их поверх собранных в пучок волос. Фальк не мог не заметить, как здорово синяя рубашка подчеркивает цвет ее глаз.
— Эй, а что это ты тут до сих пор делаешь? Я думала, ты уехал. — Она хмурилась и улыбалась одновременно. Не прекращая говорить, она притронулась к его локтю. Он почувствовал укол совести. Надо было ей сообщить.
— Мы тут перебросились словечком со Скоттом Уитлэмом, — сказал он. — С директором.
— Да, я знаю, кто такой Скотт. Я состою в школьном совете. Я имела в виду, что ты делаешь в Кайверре?
Фальк посмотрел мимо нее. Кучка мамаш повернула головы в их сторону; все глаза спрятаны за солнечными очками. Он взял Гретчен под руку и слегка развернул, так, чтобы они стояли к мамашам спиной.
— Это все довольно сложно. Хэдлеры попросили меня поглядеть, что там случилось у Люка.
— Ты шутишь. Зачем? Что-то произошло?
У Фалька был сильный соблазн выложить всю историю. Про Элли, про алиби, про ложь. Про чувство вины. Гретчен была частью их четверки. Она была уравновешивающей силой. Свет против мрака Элли. Спокойствие против безумия Люка. Она поймет. Поверх ее плеча ему было видно, что мамаши наблюдают за ними до сих пор.
— Это насчет денег, — сказал Фальк со вздохом. Он рассказал ей о подозрениях Барб, несколько их смягчив. Плохая ситуация с плохими долгами.
— Господи, — она моргнула; на секунду застыла, переваривая информацию. — Думаешь, в этом что-то есть?
Фальк только пожал плечами. Разговор с Уитлэмом пролил новый свет на предположения Барб.
— Посмотрим, — сказал он. — Но сделай мне одолжение — никому пока об этом не говори, хорошо?
Гретчен нахмурилась.
— Здесь ты, скорее всего, опоздал. Уже поговаривают, что какие-то копы были сегодня у Джейми Салливана.
— Господи, как это вообще выплыло наружу? — спросил Фальк, уже зная ответ. Маленький город, большие сплетни. Гретчен проигнорировала его вопрос.
— Ты просто поосторожней, ладно? — Она протянула руку и смахнула муху, усевшуюся на плечо Фалька.
— Люди сейчас и так на взводе. Чтобы сорваться, им много не надо.
Фальк кивнул.
— Спасибо. Принято.
— В любом случае… — Гретчен примолкла; мимо пронесся, гоняя мяч, табунок мальчишек. На носу были выходные, и их маленькие плечи уже забыли тяжесть, которая лежала на них во время мемориальной церемонии. Прикрыв глаза рукой от солнца, она помахала в их сторону. Фальк попытался разобрать, кто из них ее сын, но у него не получилось. Когда он поднял глаза, то заметил, что она за ним наблюдает.
— Как ты думаешь, сколько ты тут пробудешь?
— Неделю. — Фальк поколебался. — Не больше.
— Здорово. — Ее губы изогнулись в улыбке, и двадцати лет как не бывало.
Пару минут спустя, когда она уходила, Фальк сжимал в кулаке клочок бумаги, на котором аккуратным почерком Гретчен был записан номер ее мобильного и приглашение провести вместе следующий вечер.
— Что, новыми друзьями обзавелся? — спросил Рако мимоходом, пока Фальк садился в машину.
— Нет, скорее несколько позабытыми старыми, — ответил Фальк, не удержавшись от улыбки.
— Так чем ты хочешь заняться? — сказал Рако уже более серьезным тоном.
Он кивнул на картонную коробку, лежавшую на заднем сиденье.
— Можно позвонить в Клайд и оказаться по самую задницу в бумажной волоките, пытаясь доказать им, что они облажались. Или хочешь пойти в участок и посмотреть, что там в коробке?
Фальк посмотрел на него с минуту, представляя себе этот звонок.
— Нда, ну ладно. Участок. Коробка.
— Вот это правильное решение.
— Поезжай уже.
Полицейский участок располагался в низком строении красного кирпича, в дальнем конце главной улицы Кайверры. Магазины по обеим сторонам дороги были заброшены, витрины пусты. Только в молочном баре[4] и винном магазинчике[5] наблюдалось хоть какое-то оживление.
— Господи, как все запущено, — сказал Фальк.
— Такая вот штука с денежными проблемами. Они заразны. У фермеров нет денег на походы по магазинам, те разоряются, и вот вам еще люди, которым нечего тратить в магазинах. Цепная реакция.
Рако потянул на себя дверь участка. Та оказалась заперта. Выругавшись, он достал ключи. На двери была табличка, где были указаны часы работы участка: с понедельника по пятницу, с 9:00 до 17:00. В нерабочие часы жертвы криминальной активности должны были, согласно табличке, пытать удачи в Клайде. Фальк посмотрел на часы. 16:51. Внизу таблички был от руки приписан номер мобильного для экстренных происшествий. Фальк готов был биться об заклад, что это номер Рако.