— А это мы сейчас проверим, — хохотнул не-Илья. — А вы, Марина Сергеевна, пока попросите, чтобы сообщили родственникам больной о ее благополучном пробуждении…
Медсестра ушла исполнять его просьбу, я же с недоверием косилась на доктора, который принялся с каким-то особым интересом изучать цифры на кардиомониторе.
— У вас превосходные показатели! — заключил он потом с некоторым удивлением. — Полчаса как вышли из комы, а вас уже можно в космос отправлять…
— Так уж и в космос, — я не сдержала усмешки.
— Ну, может, не сегодня, но через дня три — точно, — с ответной усмешкой заверил меня врач. — Теперь я задам вам несколько вопросов, отвечайте честно. Голова болит, кружится?
— Нет.
— Когда говорите, чувствуются какие-либо затруднения?
— Нет.
— Попробуйте приподнять руки, ноги… Сожмите пальцы на руке… Следите глазами за моим пальцем…
Я послушно выполнила все, что он просил.
— Поразительно… — протянул доктор, сложив руки на груди. — Первый раз такое вижу… Как будто и не было никакой комы… Вы, действительно, себя нормально чувствуете?
— Вполне, — чуть улыбнулась я.
— Я, наверное, должна сказать вам спасибо, — проговорила в следующую минуту.
— Простите, за что? — мой вопрос явно озадачил мужчину.
— Вы ведь мой лечащий врач, — пояснила я, немного растерявшись. — Мне рассказывали, как вы заботились обо мне и выхаживали…
— Нет, вы ошиблись, — неожиданно засмеялся доктор. — Ваш лечащий врач не я.
— Подождите, — я вовсе опешила. — Разве вы не Илья Викторович?.. Ведь санитарка вас именно так назвала…
— Я, может, и Викторович, но не Илья, — вновь хохотнул он. — Я — Сергей Викторович Каспаров, а тот, что Илья, тот Болдин. Вот он и есть ваш лечащий врач…
— Правда? — я не сдержала радостного возгласа.
— Ну да, — пожал плечами «Сергей Викторович». — Болдин просто уже ушел домой после ночного дежурства… Будет только завтра утром. Но вы не волнуйтесь, я не менее заботливый, чем он… — весело прищурился доктор. — Да и вы нам всем уже стали как родная. Так что сдам вас завтра на руки вашему Илье Викторовичу в лучшем виде…
— Когда мне можно будет вставать? — поинтересовалась я у него потом.
— Ну уж точно не сегодня, — покачал он головой. — А завтра ваш врач вам все расскажет. А пока лежите, отдыхайте, набирайтесь сил… Успеете еще набегаться…
— Тогда хоть скажите, какое сегодня число?..
— Двадцать девятое мая…
Ну вот, снова май… Очередной кувырок назад во времени. Интересно, с чем это связано?..
— На часах — пятнадцать тридцать, — добавил точности Каспаров. — Будут еще какие-то вопросы?
— Будут. А обед ведь уже прошел, да? — смущенно спросила я.
— А вы хотите есть? — вкрадчиво уточнил он.
— Если честно — ужасно, — призналась я.
— Поразительно… — вновь повторил Сергей Викторович. — Ладно, попробую вам организовать какую-нибудь трапезу…
Доктор сдержал обещание, и уже через четверть часа меня посетила молодая санитарка с подносом. Однако то, что лежало на тарелке, трудно было назвать «трапезой». Это оказалось всего лишь картофельное пюре, при этом не очень привлекательное на вид. Ни котлетки, ни других овощей рядом с ним не наблюдалось.
— Вам помочь? — спросила девушка.
Я вначале собралась отказаться, но потом вспомнила, что руки облеплены всякими датчиками-капельницами, и вынуждена была согласиться. Удовольствие от еды, безусловно, не получила, но голод прибила.
А еще спустя полчаса дверь палаты распахнулась, и в нее влетела взволнованная мама, а следом и отец.
— Доченька, — со слезами кинулась ко мне мама. — Ты действительно пришла в себя… А я даже не поверила сразу… Как ты? Что-нибудь болит?
— Нет, все прекрасно, — я искренне улыбнулась. Лишь в глубине души екнуло: «А вдруг это моя настоящая мама?»
— Слава Господу! — мама до боли знакомо перекрестилась, подняв глаза к небу, а потом с укором посмотрела на меня: — Теперь ты понимаешь, что твоя одержимость Сашей Романовым могла стоить тебе жизни?..
Я на это неуверенно кивнула, внутренне подобравшись.
— До сих пор не могу себе простить, что в тот день поехала на дачу, — всхлипнула она, продолжая. — Если бы я знала, что ты собираешься пойти к Саше на свадьбу да еще в таком виде!.. Ни за что бы тебя не отпустила…
— Света, прекрати, — поморщился папа. — Ну к чему сейчас все это?.. Главное, что все обошлось, — он ободряюще подмигнул мне.
— Нет, — не унималась мама, — я просто хочу, чтобы Катя знала: я теперь буду смотреть за ней как за маленькой. А то чертово платье я выкинула, имей в виду!
— Черное? — тихо уточнила я.
— А какое же? В которое ты вырядилась в тот день!
— А свадьба же у Саши была четвертого мая? — снова издалека спросила я. Во мне с каждой минутой зарождалась надежда, что я все-таки вернулась домой.
— Да, — настороженно ответила мама. — Ты же говорила, что все помнишь!
— Я просто немного потерялась во времени, — постаралась ее успокоить. — Просто ответить мне на несколько вопросов, чтобы я полностью убедилась, что ничего не забыла, хорошо?
— Хорошо, — растерянно протянула та.
— Дядя Веня жив?
— Жив, естественно… — мама сильно удивилась этому вопросу. — Что с этим пьяницей сделается?..
— А Машка не вышла замуж?
— Боюсь, что вы обе так и останетесь в девках до старости, — привычно фыркнула мама, я же почувствовала, как в груди все сжимается от предвкушения счастья.
— Папа, — обратилась теперь к отцу. — А ты нашел ту редкую деталь для своей машины?.. Не помню, как она называется…
— Бендикс? — усмехнулся папа. — Нашел… Уже две недели как завожусь с пол-оборота…
Господи, неужели?..
Но нет, надо еще кое в чем убедиться. Я заметила у папы торчащую из заднего кармана брюк газету. Дурацкая привычка… Но такая родная.
— Можно мне газету глянуть? — попросила я.
— Пожалуйста… — сразу же протянул мне ее папа. — Помочь развернуть?
— Да, пожалуйста, — улыбнулась я.
Хотя мне достаточно было взглянуть лишь на первую страницу, чтобы понять: страной управляет человек, которого избирали на моей памяти несколько лет назад. Однако с помощью папы я быстро просмотрела другие новости, и в каждой статье с облегчением узнавала лица политиков и прочих деятелей, а также места и даже рекламные бренды.
К горлу стали подступать слезы, и я едва силилась, чтобы не расплакаться и не испугать тем самым родителей.
— Ты сегодня такая красивая, — чтобы отвлечься и разрядить обстановку, обратилась я к маме, которая все это время напряжено следила за моими действиями. — И блузка эта… Ты ее ведь давно не носила?
— А, вспомнила ее? — довольно прищурилась та. — А пятно на ней помнишь?
— От вишневой наливки, которой тебя угощала тетя Лида? — сразу всплыло в памяти. — Прямо на груди?
— Именно… Мне все-таки удалось его вывести, — гордо заявила мама, расправляя складочки на кружеве.
Это «вишневое пятно» стало последней каплей в переполняющих меня эмоциях, и слезы все-таки прорвались наружу. Теперь я уже не сомневалась: это МОЙ мир и МОИ родители. Наконец-то я дома…
— Мама, папа, можно я вас обниму? — прошептала я, совсем как в детстве хлюпая носом.
— Деточка моя, — первая потянулась ко мне мама, тоже в один момент разразившись слезами. — Ну что ж ты плачешь? Ведь все хорошо?
— Просто я так соскучилась по всем, — прошептала в мамино плечо. Тут и папа подоспел, заключив в объятия нас обеих.
Нашу семейную идиллию нарушил осторожный стук в дверь, а после в приоткрывшейся щелочке показалась растрепанная головка Маши.
— Можно? — тихо спросила она.
— Ну конечно, — засияла я, отрываясь от родителей. — Проходи…
Маша вошла, но осталась топтаться у двери, переводя неуверенный взгляд с меня на родителей. Мама, поняв все без слов, взяла папу под руку и увела его «попить кофейку из автомата». Теперь пришла очередь подруги со слезами броситься мне на шею.
— Прости меня, — сбивчиво заговорила она. — Это я во всем виновата. Нагрубила тебе, обозвала дурой, прогнала со свадьбы… Какое я имела право?.. Ведь я знала, что ты влюблена в Сашку и не контролировала себя… А я… Повела себя как последняя…
— Ну хватит, — мягко прервала я ее. — Успокойся, Машунь… Ты ни в чем не виновата. Это я вела себя неадекватно… Совсем обезумела от своей любви. И ты права, я была полной дурой, заявившись на свадьбу Саши и желая устроить там черти что… А то, что со мной случилось… Так мне и надо! Судьба преподнесла мне хороший урок… — я усмехнулась двусмысленности своих же слов.
Маша как-то недоверчиво посмотрела на меня:
— Ты сейчас это серьезно?..
— Совершенно серьезно, — подтвердила я. — Кстати, как там Саша?..
— Нормально, — Маша все еще настороженно посматривала на меня. — Тоже за тебя волновался, спрашивал. А на днях возвращается из свадебного путешествия…Ой, извини, я не должна была тебе этого говорить… Тебе ведь это неприятно.
— Маша, — я снова улыбнулась. — Меня абсолютно не расстраивают эти слова, поверь… Наоборот, я рада за Сашу и…Полину.
— Ты произнесла ее имя? — изумилась подруга. — Не могу понять. Тебя словно подменили! Как будто ты не та Катя, которую…
— Эй! — оборвала я ее с некоторым возмущением. — Я все та же Катя! Настоящая, понимаешь? Просто многое переосмыслила…
— И… что насчет любви к Саше?.. — Маша продолжала осторожничать в выражениях.
— Не поверишь, но я освободилась от нее… Я теперь свободна, понимаешь?
«А еще полюбила другого», — добавила про себя.
— Если честно, пока не очень, — призналась Маша. — Такие скорые перемены…
— Тогда просто поверь на слово. А потом сама все увидишь, — я совсем не злилась на подругу, прекрасно понимая ее недоверие.
— Ладно, — Маша наконец широко улыбнулась. — Главное, что ты вернулась к нам и идешь на поправку! А в остальном, можешь оставаться даже такой, как была!..
— Ну спасибо! — я засмеялась. — И все-таки постараюсь немного измениться…