, который сейчас находился рядом со мной, был ближе всего к своему двойнику из первого мира…
На этот раз Карл Генрихович отсутствовал чуть дольше, однако возвратившись, выглядел еще довольней прежнего. Но главное, на его макушке вместо привычного берета красовалась соломенная шляпа.
— Решили сменить имидж? — пошутила я.
— Но не только же вам щеголять в обновках, — хмыкнул тот и протянул мне объемный пакет.
Я с некоторой опаской заглянула внутрь и сразу же наткнулась взглядом на нечто яркое и цветастое.
— Это, полагаю, мне, — пробормотала я, извлекая на свет божий ситцевый сарафан, по всему полотну усыпанный крупными алыми маками.
— По-моему, очень мило, — на полном серьезе отозвался Карл Генрихович. — И недорого. Всего шестьсот рублей… Да и к туфельками вашим подойдет, Катенька…
Я глянула на свои простенькие, видавшие виды красные шлепанцы, которые он так щедро окрестил туфлями, и с тоской протянула:
— Ну да, к ним подойдет… Спасибо.
— Илюша, — позвал тем временем Карл Генрихович, — идите и вы примеряйте. Надеюсь, я угадал с размером.
Илье с новым гардеробом повезло чуть больше, чем мне. Во всяком случае, его широкие брюки из светлого хлопка не выглядели столь вызывающе. Правда, футболка оказалась тоже ярко-красного цвета с не менее ярким радужным принтом.
Все-таки вкусу Карла Генриховича доверять не стоило… Впрочем, в нашей ситуации выбирать не приходилось.
— Итак, удалось уложиться в полторы тысячи, — гордо подытожил наш стилист. — Теперь осталось найти место для ночевки…
Удивительно, насколько Карл Генрихович оказался активным старичком. Он развел такую бурную деятельность по поиску жилья, что не прошло и двух часов, как мы уже заселялись в номер небольшой гостиницы, расположенной недалеко от того самого парка.
— Мне нравятся здешние цены, теперь не придется несколько дней беспокоиться о крыше над головой, — удовлетворенно констатировал он, осматривая выделенную нам комнату.
В номере она была одна, а это значило, что нам предстояло ее делить на троих. Хорошо еще, что помимо двух кроватей здесь находился диванчик. Но Карл Генрихович был прав: не время думать о лишнем комфорте. Есть где ночевать, и ладно.
— Одежда, гостиница… Все это хорошо. Ну а что дальше? — Илья вопросительно посмотрел на старшего члена нашей компании. — Каков план?.. Как будем выбираться отсюда?.. Вы, Карл Генрихович, пока единственный, кто может хоть что-то предположить…
— Я понимаю, — напускная бравада вмиг покинула Карла Генриховича, он перестал улыбаться и застыл посреди комнаты, тяжело оперевшись о свою трость. — Поэтому не буду скрывать, что ситуация серьезная… Но завтра я планирую навестить своего двойника. Возможно, вместе мы сможем придумать, что делать дальше…
— Конечно! — озарившись надеждой, поддержала его я. — Он ведь может дать нам свой крест!..
— Все не так просто, Катенька, — покачал головой старик. — Но мы будем думать…
— Но почему завтра? Почему мы не можем пойти к нему сегодня? — меня охватило нетерпение.
— Во-первых, — вздохнул Карл Генрихович, — уже вечер, и нам всем нужен отдых… Во-вторых, к нему пойду только я. Вы с Ильей останетесь в гостинице. Полагаю, вы забыли, что тоже можете случайно повстречать своих двойников. А это было бы весьма нежелательно… Почему, думаю, вы и сами понимаете…
— Час от часу не легче, — Илья с нервной усмешкой потер переносицу.
— Ну раз мы ничего не в силах пока сделать, то, может, тогда сходим поужинать? — робко предложила я, пытаясь хоть немного разрядить обстановку.
— Или закажем в номер! — подхватил мою идею Карл Генрихович, тут же проследовав к телефону. Однако, быстро переговорив с портье, он с озадаченным видом положил трубку: — Сказали, что время обеда давно закончилось, а на ужин начнут принимать заказы через полчаса… Еще попросили ознакомиться с каким-то расписанием.
— Расписание в отеле? — я недоверчиво улыбнулась. — Первый раз сталкиваюсь с таким…
— Кажется, вот оно, — Илья подошел к двери, на которой, действительно, была прикреплена некая бумага. — Надо же, — присвистнул он, быстро пробежав глазами по тексту. — Смотрите, здесь даже время подъема обозначено. Завтрак… Обед… Ужин… Все по часам. Время работы бара: с девяти вечера до часу ночи. Бассейн, тренажерный зал тоже по расписанию… Странные правила в этой гостинице. Может, поэтому у них здесь все так недорого? С таким подходом не мудрено остаться без клиентов.
— Если только это не касается уклада здешнего мира в целом, — Карл Генрихович принялся задумчиво тереть подбородок. — Потому что мне и в парке, и на рынке бросались в глаза подобные объявления, только тогда я не придавал им особого значения…
— Вы хотите сказать, что в этом мире все живут по расписанию? — я не сдержала смешка. — Но тогда это самый странный мир, в котором мне довелось оказаться…
— Ой, не зарекайтесь, Катя, — усмехнулся старик. — Неизвестно, с каким миром вам еще доведется познакомиться… Я лично видал и не такое. Как вам, например, мир, где какао признано наркотиком, а продажа и употребление шоколада считается преступлением?
— Ужас, — я все-таки засмеялась. — Там бы я точно получила пожизненный срок…
— А я вам о чем, — Карл Генрихович тоже захохотал, и даже на лице Ильи появилась улыбка.
Но эта вспышка веселья быстро погасла, вновь уступив место уже знакомому чувству тревоги и неопределенности. На ужин все-таки решили спуститься в ресторан, где наспех перекусили и вернулись к себе в номер. После этого, как-то не сговариваясь, разошлись по углам и занялись каждый своим делом. Карл Генрихович, еще днем скупив почти весь газетный лоток, с головой ушел в изучение местной прессы. Илья включил телевизор и с отрешенным видом нажимал на кнопки пульта. Я сперва тоже пыталась листать газеты, но поняв, что не могу сосредоточиться ни на одной статье, бросила это занятие. Которой раз обошла по периметру номер, перечитала и почти наизусть выучила дурацкое расписание, потом села у окна и стала наблюдать за жизнью чужой Москвы…
— Да уж, который раз убеждаюсь, как причудливо могут сложиться события, — донесся до меня голос Карла Генриховича, — чтобы при прочих равных условиях получились совершенно разные результаты…
— Вы уже сделали какие-то выводы об устройстве этого мира? — догадалась я, подсаживаясь к нему поближе.
— Вы правы, кое-что смог понять, — улыбнулся тот, закрывая последнюю газету.
— Надеюсь, ничего пугающего? — я хоть и пыталась шутить, но внутренне все же подобралась.
— Нет, не волнуйтесь… — Карл Генрихович снял очки и, положив в мягкий футляр, отправил их в карман своего пиджака. — Просто любопытный мир нам достался… Первый раз встречаю, чтобы такое философское учение, как «синархизм» смогло развиться в обществе и при этом получить столь странную форму…
Заметив в моих глазах полное непонимание, он поспешил объяснить:
— Синархия — это противоположность анархии. Согласно этому учению, все в мире должно быть подчинено определенному порядку. Правда, в оригинале имелся более широкий, философский смысл и касался в первую очередь космического и вселенского порядка… В этом же мире, как я успел понять, «власть порядка» воспринимается уж слишком буквально и переносится на все сферы жизни… Отсюда и четко расписанный порядок дня, притом каждого индивида. Например, жестко регламентируется, заметьте, на государственном уровне, время для работы и для отдыха. Даже время приема пищи имеет свои рамки. Поэтому любые заведения питания здесь работают только в определенные часы, как и места для развлечений…
— Подождите, — наконец вступил в разговор Илья, — но ведь мы сегодня были в их местном парке, там гуляло много людей… Не заметил, чтобы они все ходили строем…
— А я, юноша, и не говорю о строе, — усмехнулся Карл Генрихович. — Не думаю, что права личности здесь уж сильно ущемляются, скорее, вгоняются в определенные рамки, удобные для всех. Это, во-первых. А, во-вторых, не забывайте, что сегодня суббота, выходной день…
— То есть, здесь сегодня тоже второе июня шестнадцатого года? — спросила я.
— Совершенно верно, — в качестве доказательства Карл Генрихович продемонстрировал первую страницу одной из газет.
— Странно… — вырвалось у меня. Я опять вспомнила свои последние перемещения из мира в мир, когда меня почему-то откидывало назад во времени.
Карл Генрихович устремил на меня свой взгляд, ожидая продолжения. И я решила, что сейчас самое время рассказать ему об этой загадке. Старик на время задумался, а после проговорил:
— Вероятно, для этого были веские причины… Возможно, вам нужно было оказаться в том месте в определенное время, не раньше и не позже. Но вот точно ответить не могу. Разве что, если вы мне поведаете о своих приключениях более подробно…
— Конечно, с удовольствием расскажу вам, — с воодушевлением начала я, но тут заметила заинтересованный взгляд Ильи, и вдруг стушевалась, тихо добавив: — Только не сегодня…
Пока Илья знал только самую незначительную часть моего путешествия, и уж точно не подозревал о том, что играл в нем одну из главных ролей. Даже не представляю, как бы он отреагировал, вывали я сейчас перед ним всю правду о его двойниках и моих отношениях с ними. А вдруг это отпугнет его?..
Карл Генрихович, кажется, понял мое смятение, потому что заверил, что сам не готов сегодня вести долгие разговоры, и предложил отправиться всем спать. Против отдыха никто не возражал, однако возник небольшой спор между мужчинами, кому какое выбрать место для сна. Мне-то безоговорочно выделили одну из кроватей, а вот от другой каждый любезно отказывался, заверяя, что неплохо выспится и на диване. Я была просто уверена, что, в конце концов, победит Илья, но Карл Генрихович оказался настырнее, и его последним аргументом стало:
— Диван слишком мал для вас, молодой человек. Мне же в самый раз. Тем более, я привык спать именно на диване, мне так комфортней. И точка.
— Сдаюсь, — Илья с усталой усмешкой поднял руки вверх.