— Нет, нет… Скажите, что это неправда… Что мне все приснилось… Померещилось… — отчаянно шептала я, давясь рыданиями и задыхаясь от боли, которая разрывала сердце и выжигала душу.
Предательство хуже смерти… Теперь я на собственной шкуре ощутила верность этого выражения. Меня предал тот, кому я доверяла больше, чем себе… Тот, кого я любила больше жизни… Тот, кому я вручила свою судьбу…
Судьба… Меня заставили думать, что она существует, но все оказалось очередной ложью… Ложь, ложь, кругом сплошная ложь…
В дверь тихонько постучали, но я оставила это без внимания. Тогда дверь приоткрылась без приглашения, и в комнату вошел Карл Генрихович.
— Катенька, давай поговорим… — участливо произнес он.
— Как ваша спина? — проигнорировав его предложение, поинтересовалась я отстраненно. — Извините, мне не удалось достать вам лекарство…
— Ничего страшного, у меня уже все прошло, — он осторожно присел на мою кровать, а после спросил уже более настойчиво: — Катя, что случилось? Почему ты плачешь?..
Я оторвала голову от подушки и посмотрела на него с горечью:
— А вы ведь меня обманули, Карл Генрихович…
— В чем же, Катенька? — он явно не ожидал от меня подобного выпада и растерялся.
— Во всем, — я села напротив него, обхватив подушку и прижав ее к груди. — И в первую очередь в том, что судьба существует… А ее, оказывается, нет… Либо меня она решила обойти стороной. Все оказалось зря, понимаете? Ваш амулет ошибся. Не было никакой надобности показывать мне мою истинную судьбу. Потому что ее нет. Да, возможно, у моих двойников есть заложенный судьбой путь, только у меня реальной, в моем реальном мире — нет. И любви тоже нет… Все это самообман… Я, как всегда, выдала желаемое за действительное, вот и получила наказание…
— Подожди, Катенька, но Илья…
— Илья? — перебила я Карла Генриховича с кривой усмешкой. — Илья сейчас развлекается в постели с Киарой, замечательной целительницей, которая вернула его к жизни…
Я с болезненным удовлетворением отметила, как после этих слов изменился в лице Карл Генрихович, а затем продолжила:
— И еще. Я так и не забеременела от Ильи. И, как видите, уже не забеременею… Не будет у нас с ним ребенка, как и совместного будущего… Ваша теория оказалась в корне неверна. Ну, или же просто я в нее не вписалась.
Карл Генрихович молчал, задумчиво опустив глаза в пол.
— Вам тоже нечего сказать, да? — я снова печально усмехнулась и закрыла лицо руками. — Боитесь признать, что ошиблись?..
— Я-то, может, и ошибся, Катюша, признаю, — протяжно вздохнул Карл Генрихович. — Только вот за амулет говорить не могу… Он еще ни разу не заблуждался.
— А еще он никогда не портился. А на мне вот сломался, — вместе с очередным смешком у меня из глаз опять брызнули слезы, и я стала их поспешно вытирать.
— Катя, — проникновенно произнес старик, взяв меня за руку. — Не загоняй себя в угол… А что, если ты все не так поняла? Поговори с Ильей…
— Карл Генрихович, я видела все собственными глазами. Что тут можно не так понять? И с Ильей разговаривать не собираюсь… Не хочу слышать очередную ложь.
— И все-таки дождись утра… — он ласково провел ладонью по моей щеке, смахивая слезу. — Оно, как говорят, мудренее вечера… Возможно, завтра ты взглянешь на все совсем по-иному…
— Это не тот случай, — я сокрушенно покачала головой.
— И все же… Не торопи события… — Карл Генрихович поднялся и направился к двери. — Спокойной ночи, Катенька…
— Спокойной ночи…
Я откинулась обратно на кровать. Все эти разговоры о мудром утре просто смешны и нелепы. Понятное дело, Карл Генрихович просто не знал, как меня успокоить. Хотел как-то оправдать Илью и свои заблуждения. Но разве можно оправдать измену? Измену, без всякого на то повода, просто так?.. Душу вновь скрутило болью, и я сжалась в комок, притянув коленки к груди. Все. Больше никакой любви, никакой веры, никакой надежды… Просто поскорей бы вернуться домой и забыть обо всем как о кошмаре. И в первую очередь об Илье.
Ночь я провела без сна, даже не удосужилась раздеться. Лежала до рассвета, скрючившись, и тупо смотрела в одну точку. Слезы давно кончились, но сердце продолжало кровоточить…
Когда я вышла к завтраку, узнала, что у Карла Генриховича опять скрутило поясницу. Он с несчастным видом полусидел-полулежал в кресле-качалке, вновь обмотанный платками и шарфами, и медленно потягивал чай из большой кружки.
— Кто же теперь за Ильей сходит, — снова и снова вздыхал он, поглядывая на меня.
Я, конечно, очень сочувствовала Карлу Генриховичу, но идти за Ильей, да еще в дом к этой распутной знахарке, было выше моих сил. Поэтому я молчала, делая вид, что это меня совершенно не касается.
Проницательная Магдалена уже давно оценила неоднозначность всей этой ситуации, поэтому с легкостью предложила:
— А давайте я схожу. Заодно возьму у Киары лекарство для Карла! Да и у меня к ней еще кое-какие дела есть…
— Мы будем тебе благодарны, — тепло заулыбался Карл Генрихович. — Ты очень нас выручишь…
Магдалена покрылась смущенным румянцем и с еще большим рвением принялась убирать со стола.
Интересно, удивится ли Илья, увидев, что за ним пришла не я, и даже не Карл Генрихович?.. Впрочем, нет. Мне не интересно. Пусть думает, что хочет. Меня уже не должно это волновать…
Миссис Флинн с Ильей пришли через полчаса. Я, как только заметила их у ворот дома, схватила миску и сбежала в сад, на ходу придумав себе занятие: обобрать малиновый куст. Магдалена все равно планировала это сделать вечером после ярмарки, поэтому будет не против моей помощи.
Конечно, не стоило думать, что Илья, заметив мое отсутствие, не пойдет меня искать, но когда я почувствовала его за своей спиной, непроизвольно вздрогнула.
Он подошел ко мне сзади и, как ни в чем не бывало, обнял. И это было уже слишком! Закипая от гнева и обиды, я вывернулась из его объятий и отскочила в сторону.
— Не трогай меня! — выкрикнула, воинственно глядя на него из-подо лба.
— Катя? В чем дело? — опешил он. И удивление такое искреннее, черт побери!
— А ты не догадываешься? — мои нервы натянулись как струна, и внутри все дребезжало от возмущения.
— Нет… — в его глазах плескалось замешательство. — Вчера ведь все было хорошо…
— Кому было хорошо? — с вызовом спросила я. — Тебе? Киаре? Вам вместе?..
— Катя, я не понимаю… При чем тут Киара?.. — Илья нахмурился.
— Я видела вас вчера, Илья… — хрипло проговорила я, пытаясь сглотнуть колючий ком, разбухающий в горле.
— Что ты видела? — с отчаянием воскликнул он.
Нет, ему не медицинский нужно было заканчивать, а театральный!..
— Как вы коротали вечерок в одной постели! — сказала, как выплюнула.
— Катя… Ты… Ты… — он как-то беспомощно замахал руками, не в состоянии выразить свою мысль.
Значит, все-таки попала в точку, раз так растерялся.
— Что? Не так все поняла? — усмехнулась я сквозь слезы. — Не то подумала? А, может, голая Киара таким образом лечила тебя? Своим телом?.. Может, именно в этом и заключается секрет ее удивительного дара?..
— Катя, — Илья наконец взял себя в руки и сделал шаг ко мне, — я не знаю, что ты вчера могла видеть… Но клянусь, между мной и Киарой ничего и никогда не было…
Ну зачем он снова лжет?.. Зачем клянется?.. Моя рука стремительно взмыла вверх и со звонким шлепком врезалась в его щеку.
— Больше знать тебя не хочу, — произнесла я с горечью и, не оглядываясь, пошла прочь.
Ладонь горела от спонтанной пощечины. Ну вот, дожилась… Первый раз в жизни кого-то ударила. А ведь всегда считала, что рукоприкладство не метод в решении конфликтов. И уж точно не думала, что жертвой моего гнева станет Илья.
— Кэтрин! — окликнула меня Магдалена. — Ты поедешь со мной на ярмарку? А то Карл из-за своей спины остался дома…
Она уже стояла около телеги, нагруженной мешками с выпечкой, а на облучке с недовольным видом восседал Спенсер.
— Конечно, — я заставила себя улыбнуться. — Поехали…
Хоть таким образом избавлю себя от общения с Ильей…
На два дня я полностью погрузилась в ярмарочные хлопоты. Не отходила от Магдалены почти ни на шаг, делала все, чтобы не встречаться с Ильей или хотя бы не оставаться с ним наедине. Он же, наоборот, все время порывался со мной поговорить, что-то пытался мне втолковать, юлил, оправдывался, но я не могла этого слушать. Не понимала: зачем он это делает? Как можно отрицать то, что я видела собственными глазами? Видела, как он ласкал Киару, как она ублажала его… Разве этому нужны объяснения?..
Но после выходных Илье все же удалось подловить меня, когда я как-то замешкалась на кухне, помогая Магдалене с мытьем посуды.
— Катя, — он встал передо мной, перекрывая все возможные пути к побегу. — Я действительно не понимаю, как ты могла видеть меня вместе с Киарой. В тот день я лег спать пораньше, а она, как всегда, занималась своими травами… Вот все, что я помню о том вечере…
— А как мне быть с моими воспоминаниями, Илья? — я с болью посмотрела на него. — Как мне забыть тебя, обнимающего голую Киару?.. Почему я должна верить твоим словам, а не своим глазам?..
— Потому что когда-то я тоже поверил твоим словам, Катя… Помнишь, когда поинтересовался у тебя про Саммерса? — в голосе Ильи появился надлом. — Поверил тебе безоговорочно, хотя тоже видел, как он целовал тебя…
— Хочешь сказать, Киара заставила тебя это делать силой?.. — с горечью спросила я. — Как меня Саммерс?..
— Нет, — Илья резко отпрянул. — Я хотел сказать о наших чувствах. И о вере друг в друга…
После этого он развернулся и вышел, оставив меня в полнейшем смятении. Что-то в словах, а может, взгляде Ильи заставило усомниться в своей категоричности…
Я попыталась продолжить уборку на кухне, но все начало валиться с рук. Вернувшаяся вскоре Магдалена сразу заметила мое состояние.
— Я сама все доделаю, — с этими словами она забрала тряпку, которой я вытирала стол. — А ты иди прогуляйся… Может, на свежем воздухе чувства и мысли уравновесятся…