Они не стали сдаваться. Обошли все вокруг, выкрикивая имя перуанца. Их голоса звучали уныло. Им не ответил никто, кроме потревоженных птиц и животных.
– Убедилась, Морин? – спросил Быков мрачно, когда они вновь сошлись. – Мы только зря потратили время. И затоптали следы. Можно было хотя бы определить, в каком направлении ушел этот подонок…
– Ты собирался искать его по следам? – язвительно спросила Морин. – Может быть, у тебя в роду есть индейцы?
Они поговорили еще немного в этом духе, раздражаясь все сильнее, и вдруг Быков осознал, что так недолго и поссориться.
– Стоп! – Он воздел руки в жесте рефери, разводящего боксеров на ринге. – Давай прекратим этот разговор. Он не имеет смысла.
– О чем тогда поговорим? – поинтересовалась Морин. – О погоде? Или обсудим ночные сновидения?
Она еще сердилась, но злость ее была направлена не на Быкова, а на Мануэля и на ту передрягу, в которую они попали. В основе негативных эмоций и реакций всегда лежит страх. Быков давно разобрался в этом несложном механизме, и потому примирительно произнес:
– Давай обсудим, что делать дальше. Есть два варианта: вернуться или продолжать поиски.
– Ты знаешь, откуда мы пришли? – спросила Морин, с сомнением оглядывая густую чащу.
– У меня есть компас и карта, – сказал Быков. – Как-нибудь разберусь. – Он постоял молча, покусывая усы, потом добавил: – Я могу доставить тебя до ближайшего селения, а затем отправлюсь на поиски Камилы и Виктора.
– Ты потеряешь много времени.
– Это не обсуждается. Я тебя здесь не брошу. Как не могу бросить Камилу.
– Очень трогательно! – воскликнула Морин. – Ты настоящий рыцарь, Дима.
– Я доверчивый осел, а не рыцарь, – самокритично высказался Быков. – Позволил заманить себя в ловушку и тебя за собой потянул.
– Успокойся. – Она тронула его за руку. – Я даже рада, что так вышло.
– Рада?
– Конечно. – Морин улыбнулась. – Теперь моя книга точно будет написана. Адам и Ева имеются в наличии. Дикой природы сколько угодно. Даже блокнот с ручкой сохранились. Нет, я не собираюсь упускать такую возможность.
– Это означает…
Быков не договорил, предлагая англичанке закончить мысль.
Она кивнула.
– Да, Дима. Меня не надо никуда отводить. Мы пойдем дальше. Вместе. Ты и я. Возражения не принимаются.
Быков помолчал, почесывая кончик носа.
– All right, – сказал он наконец. – It’s deal.
Иными словами, он согласился с предложением Морин. Отныне их судьбы были связаны. На какой срок? Невозможно было ответить наверняка. Никто не знает, сколько продлится их рейд. Да и вообще, выберутся ли они из джунглей или останутся здесь навсегда, обратившись в два истлевших скелета?
– Только потом не жалуйся, Морин, – предупредил Быков, глядя англичанке в глаза. – У нас есть спички, но нет нормальной еды и оружия. Я совершенно не знаю местности и имею весьма скромный опыт выживания в условиях дикой природы. Ну и спать нам предстоит в одной палатке.
Морин улыбнулась:
– Возможно, это самый приятный момент из всех, перечисленных тобой, Дима. Я не против спать вместе с тобой. По-моему, это очень романтично, не находишь?
Вместо того чтобы ответить, Быков пожал плечами и стал упаковывать палатку. Морин складывала вещи. Поглядывая на грозди красных плодов, свисающих с пальмы, она спросила, умеет ли Быков лазить по деревьям.
Он проследил за направлением ее взгляда и сказал:
– Мы не будем есть незнакомые плоды и растения, как бы ни были голодны. Сейчас я найду подходящую палку, примотаю к ней нож и сделаю копье. Мне также доводилось мастерить лук, и я немного умею из него стрелять. Не пропадем, Морин. Живности здесь полно. Ближе к вечеру я…
Он умолк, уставившись прямо перед собой, словно обдумывая какую-то мысль, пришедшую ему в голову.
– Что ты там увидел? – спросила Морин, оборачиваясь.
– Тихо, – произнес Быков, почти не двигая губами. – И не вздумай кричать. Просто замри.
В двадцати метрах, на толстом стволе, растущем почти параллельно земле, стояла, пригнувшись, громадная рыжеватая кошка с белыми мордой и грудью. Ее голова казалась непропорционально маленькой в сравнении с массивными лапами и толстым туловищем.
– Ой! – прошептала Морин.
– Не смотри ей в глаза, – предупредил Быков, еле разжав губы. – Сохраняй спокойствие. Не дергайся.
Пума открыла пасть, выставив на обозрение людей внушительные клыки и алый язык. В этом не было ничего угрожающего. Она просто зевнула, демонстрируя пренебрежение к человеческим самцу и самке. Зажмурилась. Сомкнула челюсти. Грациозно развернулась на дереве, бесшумно прыгнула в заросли и была такова.
– Она нас не тронула, – пробормотала Морин.
– Сытая, – сказал Быков, чувствуя, как по спине струится запоздалый холодный пот. – Видела ее брюхо? До земли свисает.
– Я читала, что пумы довольно миролюбивы. Могут подойти к людям, спящим возле костра, обнюхать их и скрыться, никому не причинив вреда.
– Если так, то почему же ты испугалась?
– Все просто, – сказала Морин. – Я не знала, кто перед нами: пума, ягуар или кто-то еще.
И она рассмеялась, давая понять, что шутит. Вежливо посмеявшись вместе с ней, Быков сказал:
– Но впереди нас могут поджидать не только миролюбивые пумы. Ты не передумала, Морин?
– Как раз наоборот. Никогда в жизни не испытывала столь острых ощущений. Даже в постели с одним яростным афганцем.
Была ли это очередная шутка? Быков не стал уточнять. Морин Клайв продемонстрировала выдержку, отвагу и умение воспринимать трудности с юмором. Этих качеств было вполне достаточно для того, чтобы стать надежной спутницей.
– Ну что ж, можно завтракать и выдвигаться, – решил Быков.
Молча кивнув, Морин стала намазывать галеты джемом.
Да, на нее можно было положиться.
Глава 11Выживает сильнейший
Тропический лес жил своей жизнью, таинственной, непонятной. Кто-то верещал, кто-то куда-то бежал, кто-то возился в кронах деревьев, роняя оттуда шелуху и клочья коры.
Быков, вооруженный мачете, шел впереди, внимательно выбирая место, куда поставить ногу. В мокрых от росы джунглях крылись многочисленные ловушки, незаметные для беглого взгляда: насквозь прогнившие стволы поваленных деревьев; острые как клинки сучья; вездесущие змеи, не отличимые от веток; кусачие муравьи и комары; огромные жуки, норовящие попасть за шиворот.
Быков был в матерчатой куртке, которую надел поверх футболки, чтобы по возможности защитить кожу от порезов, уколов и укусов. На ногах – плотные джинсы и кроссовки, за спиной – рюкзак и сложенная палатка, постоянно цепляющаяся за ветви.
Морин в джинсах, ветровке и кедах выглядела очень похоже на него. Волосы она заколола на затылке, потому что успела убедиться в том, как они мешают при ходьбе по лесу.
Примерно до полудня они шли без отдыха, а потом устроили привал, во время которого Быков смастерил копье из бамбукового древка, складного ножа и скотча. Он сделал это вовремя: несколько минут спустя полностью подтвердилась поговорка о том, что на ловца и зверь бежит.
Повернув головы на хруст и шорох, путешественники увидели странную помесь собаки, свиньи и крысы, выбежавшую на прогалину из кустов. Обнаружив людей, животное хрюкнуло, попятилось и снова скрылось.
– Кто это был? – спросила Морин.
– Капибара, если не ошибаюсь, – ответил Быков. – И, если не ошибаюсь, они живут стадом. Это значит, что их может выследить даже начинающий охотник.
– Кто такие капибары?
– Водосвинки.
– Здесь есть вода?
– Думаю, что да.
Сжимая копье, Быков двинулся к пролому в чаще.
– Я с тобой, – быстро сказала Морин.
– Один я управлюсь быстрее.
– Хочешь бросить меня на съедение пумам?
– Ладно, иди за мной, – согласился Быков. – И дорогу запоминай, а то без пожитков останемся.
– Попытаюсь, – сказала Морин. – Водосвинки, наверное, вкусные! Так есть хочется!
– Насколько я помню, мясо у взрослых особей жесткое.
– Мне все равно. Я и жесткого съем фунтов пять за раз…
– Тсс! Хватит болтать. Все-таки у нас охота, а не променад.
Вглядываясь в просветы между листьями, Быков ускорил шаг. Держа копье наизготовку, он казался себе сильным и ловким. Он шел пружинистым шагом, ловко обминая встречные препятствия, зорко глядя вокруг, чутко прислушиваясь к голосам джунглей. Ему казалось, что все его чувства обострились. А еще Быкову представлялось, что он уже достаточно опытный охотник, прекрасно ориентирующийся в лесу, умеющий ходить бесшумно и способный настичь любого зверя.
– Плеск воды, – прошептал он, обернувшись. – Мы у цели. Ступай как можно осторожней, Морин. И не выбегай за мной на открытое место, не то останемся без обеда.
– Хорошо, – безропотно согласилась англичанка.
Подавая пример, Быков продолжил путь на четвереньках. До его ушей все отчетливее доносились плеск, фырканье, негромкое щелканье, хруст зелени. Ноздри уловили запах навоза.
Поднырнув под аркообразный куст, Быков обнаружил, что смотрит на неширокую полоску речного берега, заполненную толстыми туловищами капибар, покрытыми щетиной рыжевато-коричневого цвета. Одни животные плескались в воде, другие щипали траву или объедали кору с молодых деревьев, третьи сидя всматривались в кофейно-коричневую воду реки, как будто охраняя остальных членов стада от нападения аллигаторов. Всего капибар было около полутора десятков.
Среди взрослых особей шныряли два неотличимых друг от друга детеныша. Если у их мамаш длина туловища доходила до метра, а высота в холке была около пятидесяти сантиметров, то малыши были размером с крупных щенков, а поведением напоминали поросят. Они жалобно повизгивали, стараясь вынудить самок подставить им соски, а те отвечали недовольным хрюканьем: мол, время еще не пришло, потерпите.
У Быкова не было ни малейших шансов подкрасться к стаду на расстояние броска копья или догнать одну из капибар, демонстрировавших завидную резвость и подвижность. Зато, неожиданно выскочив из засады, можно было обратить стадо в бегство и успеть схватить детеныша.