- Я насчитал пятнадцать, включая тот бомбардировщик. - сказал мне брат.
- Да, похоже, ты прав. Ты думал, их будет восемнадцать или двенадцать?
- Восемнадцать. Прогрессия оказалось другой, но нам не сильно легче от этого. Что делать-то будем?
- Давай медленно к беседке. Сардель! Рядом... Кстати, а почему бомбардировщик?
- А ты представь, что будет, если эта птичка посрёт...
- Хы.
Мы встали спина к спине и медленно, приставным шагом двинулись под крышу. Надо было лишить птиц их естественного преимущества. Жуткое "КРА-А-А!" раздалось, когда до беседки нам оставалось пройти буквально пару метров.
- Ходу! - я подтолкнул брата и, выдав ускоряющего пенделя Сардельке, развернулся навстречу заходящей в пикирование стае, вскидывая свой щит. Честно, меня в тот момент взяла оторопь - они выглядели силой, которую мне было не сдержать. Но первый же вписавшийся в щит ворон вернул меня на землю. Да, удар был сильный. Но те же волки били гораздо сильнее. Я махнул топором и точно в кого-то попал, судя по недовольному карканью. В тот момент определить чей-то конкретный голос, да и слышать вообще было сложно - воронье подняло дикий гвалт после неудачи своего первого товарища. Я отбил еще пару пикирующих птиц, но, прежде чем я скрылся под спасительной крышей беседки одна из них зашла сбоку и впилась когтями мне в плечо. Вспышка боли пронзила голову, но еще до того, как я закричал, меня за шиворот втянули в беседку и сдернули с плеча птицу, за крыло кинув ее об пол. К ворону в тот же момент подскочил Сарделька, схватил птицу зубами и одним рывком головы свернул ей шею. Что-то теплое текло по шее, уже затекая за шиворот. Я прислонил руку, потом посмотрел на нее - это была кровь. Очевидно, моя.
- Саш... у тебя куска уха нет.
- Хреново, че. Надеюсь, жена не станет меня меньше любить...
- Только не трогай! - сказал Дима, видя, что я снова потянулся рукой к правому уху. - Не хватало еще заразу занести!
Руку я убрал. Птицы пока к нам не лезли - в беседку вход был только с одной стороны, с трех другие были решетчатые стены, прикрытые маскировочной сетью. "Для создания интимной обстановки", как говорила моя жена. В итоге, для атаки оставался открытым метровой ширины вход и где-то метр на полтора проемов над ограждениями с двух сторон от входа.
- Через крышу они не пройдут, там дюймовая доска на обрешетке плотно лежит. Стены сразу не расковыряют, так что пока мы в безопасности. - сказал я.
- Главное, чтобы они не переключились на дом!
Но этого, слава Богу, не произошло. Под очередное громкое: "КР-РА-А!" вороны пошли на прорыв. Когда в беседку, толкаясь и хлопая огромными крыльями, начали набиваться птицы, в ней резко стало тесно. Нас спасало сейчас только пара вещей: места для самих птиц было мало и они больше мешали друг другу, чем били нас и то, что не смотря на все свои размеры, они все еще оставались птицами. Они имели небольшой вес, а их скелеты были весьма хрупки и легко ломались под рабочими говнодавами. Я даже почти не пользовался топором, орудуя щитом и ногами. Рядом древком охаживал и точно так же топтал птиц Дима. А ближе к углу с качелями орудовал Сарделька. Птицы просто так сдаваться не собирались и, похоже, до потери пульса боялись своего огромного командира, потому что в атаку бросались с отчаянием самоубийцы. Они клевали, царапали нас, били крыльями по лицам, но реального крона наносили немного. Конец был немного предсказуем: спустя буквально пару минут все было кончено, живых птиц в беседке не осталось. Я выглянул из беседки:
- Ты видишь, где эта здоровая тварина?
- Нет. Видимо, он прямо над нами.
"КР-Р-Р-А-А-А-А!" - этот вопль был куда громче предыдущих. Зубы заныли, в ушах зазвенело, сузилось поле зрения. Это явно была какая-то версия звуковой атаки, которую использовал против нас этот летающий черт. Мы с Димой кривились, но стояли на месте. Слабым звеном оказался Сарделька - он заскулил, лег на пол и попытался накрыть морду лапами. Но потом все-таки не выдержал и выскочил из беседки.
- Стоять! Куда! Ко мне! - я дернулся за ним, но все-таки опоздал.
Гигантский ворон такой ошибки прощать был не намерен и воспользовался ей сполна. Он камнем рухнул на пса, прибив его к земле, а затем тяжело взмахнул своими крыльями, подняв небольшой ураган. И еще, еще раз, отрывая собаку от земли!
- Сарделька-а-а! - я попытался догнать, схватить хотя бы за лапы, чтобы выдернуть его из когтей, но тщетно. Ворон за несколько махов крыльями поднялся уже на высоту метров пяти. "Фьють!" - в боку у ворона возникло красное оперение и его крыло подломилось прямо во время взмаха. Черная тварь, выполнив одновременно вираж и полубочку, с мерзким хрустом воткнулась прямо в металлические ступеньки крыльца, наверняка их помяв... и все еще держа в лапах собаку. Своей тушей ворон смягчил падение пса, но это явно не могло пройти без последствий. Подбежав к дохлому ворону, я вставил рукоятку топора между когтей и разжал их, вытащив Сардельку из этих слишком тесных объятий. Собаке здорово досталось - глубокие раны на крупе и лопатках кровоточили, а передние лапы, кажется, были сломаны или вывихнуты, потому как неестественно болтались. В собачьей анатомии я был не силен и не мог сказать точно. Пес поднял голову и лизнул мне руку. В этот момент ко мне подбежал Дима и я обратился к нему:
- Надо проверить всех, остались недобитки. Мохнатый плох, вряд ли он долго протянет. Наша единственная надежда - это камни выносливости. - я положил руку на голову собаке. - Держись, парень.
Встав, я направился в сторону побоища, чтобы проверить каждую птицу. Из-за беседки раздался голос Димы:
- Нашел. Тут один со сломанным крылом!
- Вероятно, тот, которого я первым задел. Кончай ег...
- Дядь Дима, нет! - мой сын выбежал из дома и устремился к ворону. - Не надо, он не хотел! Он будет другом!
- Стоять! - я заступил сыну дорогу, но тот с неожиданной ловкостью проскочил у меня под рукой, упав на колени проскользив ими по земле.
Я развернулся за ним, но тот уже стоял возле ворона, не давая Диме его прикончить.
- Ваня! Немедленно отойди от него, он опасен!
- Ваня!!! - донесся испуганный визг со второго этажа. Потом этот визг стал удаляться. Видимо, жена побежала по лестнице. - Ваня-я...
- Сын, уйди, ты не понимаешь, что он может с тобой сделать!
- Нет, это ты не понимаешь! Он - друг! - и мой мальчик положил руку на голову птице, которая казалось больше него самого. В этот момент вороны начали испаряться, и из них вылетели шары света. - И он останется с нами.
Жену светящийся шар настиг в прыжке, когда она бежала в сторону сына, заставив покатиться по траве. Я припал на колено и с натугой задышал носом - тварей мы наколотили изрядно, из которых половина точно приходилась на мою долю. А значит, сейчас я переживал двойное повышение. На удивление, даже двойное проходило гораздо легче самого первого. Видимо, привыкаю. Организм перестраивается, приспосабливается. Мелкие порезы и раны на ногам и руках прямо на глазах закрывались коркой, а ухо перестало саднить.
- Ищем камни! Жена, займись сыном! И я еще спрошу с тебя, какого хрена он оказался на улице, когда ты должна была за ним следить! И отгони от него эту сраную птицу!
- Он не сраный! Это Черныш! - сразу вскинулся Ваня.
- Да хоть опарыш, потом поговорим!
Я забежал в беседку и, упав на четвереньки, чтобы ничего не пропустить, начал водить руками по полу. В полумраке беседки полагаться только на зрение не стоило. Через минуту я распрямился и забрал камни у Димы. У него было четыре, у меня два.
- Черт, желтых только два! Может не хватить! - Я был взвинчен.
- Гиганта смотрел?
- Точно, нет! Бежим!
Мы за пять секунд преодолели расстояние до крыльца и увидели, что на месте дохлого ворона лежит совсем другой камень. Он был крупнее, сантиметра полтора-два в диаметре, и розового цвета. Я схватил этот камень.
- Саш, погоди, ты что собираешься делать?
- Ты понял, что, не мешай!
- Но мы не знаем, какой эффект камень дает! И разве он не получил уровень?
- Этого недостаточно! Посмотри на него, он умирает! Хуже уже не будет! - с этими словами я вложил камень в пасть Сардельке и сжал ее руками. Свет начал распространятся по его телу.
Землеройная
Свет распространился по телу собаки и впитался в раны. Прямо на глазах дырки от когтей стали наполняться плотью, а кровь будто бы впитываться в шерсть и кожу. Лапы встали на место и пес сразу начал ими дергать, похоже, проверяя их работоспособность. Бока его перестали резко и судорожно подниматься, дыхание выровнялось, глаза, до этого мутные, очистились. И, в конце, на ранах наросла новая шерсть. Сарделька дернулся, вскочил на лапы с дикими глазами и кинулся к миске, принявшись ее вылизывать. Только еды там не осталось совсем. Посмотрев на это, я улыбнулся - мохнатый явно не собирался умирать. Разве что от голода. Я сходил в дом и вынес ему из холодильника целую кастрюлю сваренного сегодня утром женой хрючева - оно даже еще было теплым. Накладывать в миску из кастрюли не стал - просто поставил ее на землю и снял крышку. Морда собаки оказалась там моментально, послышалось жадное чавканье.
- Ну дай Бог так оголодать! - подошел ко мне брат. - Видимо, лечение не проходит даром. Но ты же понимаешь, что нам теперь нужно как можно больше таких камней? И не только на случай ранения. Даже не столько на случай ранения.
- Естественно, понимаю. Мы добудем твоей жене парочку таких камней до родов, не волнуйся.
- Я не волнуюсь. Знал, что ты не откажешь. Кстати! Это уже становится традицией.
- Что именно?
- Твоя Настя снова завалила самого толстого в одно лицо! Мне, знаешь ли, уже становится немного обидно... Мы, типа, команда поддержки. Как она вообще умудряется так метко стрелять?
- А, ты не знал? Она в юности биатлоном занималась. И потом еще была чемпионкой области по спортивной стрельбе.
- Ничоси. А как же соревнования, олимпиады и все такое? Ну, я про то, что раз она была чемпионкой области, то там же и д