Дейл сразу же направился к люку. Легче будет, подумал он, провести эту первую беседу, уединившись с ней в крошечном лазарете. К своему раздражению он обнаружил, что прибыл туда не один.
— А тебе чего надо? — набросился он на Фрауда.
— Мне? Я просто пристроился в хвост,— мирно ответил ему спутник.
— Можешь вернуться к остальным. Ты мне не нужен.
— Но вот тут-то ты и не прав. Дело в том, что я официальный хроникер экспедиции — и нельзя отгораживаться от меня в тот миг, когда происходит что-то интересное.
— Ты все узнаешь позже.
— Это будет не одно и то же. Мне требуются первые слова зайца и реакция капитана. Боюсь, что у тебя неправильный подход, Дейл. Так вот, здесь у нас Романтика — с заглавной Р...
И покачал головой в ответ на недовольное фырканье Дейла.
— Точно, она самая — несмотря на то, что это звучит по-идиотски. В моей профессии это аксиома. Неожиданное появление любой девушки — это всегда Романтика. А я — представитель мировой общественности — многих тысяч миллионов людей, дружно, шумно и настойчиво требующих Романтики. Разве честно, разве порядочно будет просто из прихоти лишить...
— Ладно. Полагаю, тебе лучше пойти. Только, Бога ради, болтай, черт возьми, поменьше. Фактически, вообще не болтай — если сумеешь сделать это, не лопнув.
Капитан открыл дверь, и они втиснулись в тесную клетушку лазарета.
За минувшее время внешность зайца преобразилась чудесным образом. С трудом верилось, что девушка, лежавшая на подвесной койке и изучавшая своих визитеров спокойным оценивающим взглядом, та самая злополучная фигура из шкафчика с картами. Обоих мужчин захватил врасплох серьезный, спокойный взгляд ее темных глаз. Ни тот, ни другой толком не представляли, какой именно реакции ожидать, но уж никак не предвидели такого отсутствующего, спокойного вида. Дейл, на мгновение растерявшись, уставился на нее. И увидел овальное, загорелое до мягко-коричневого оттенка лицо, обрамленное блестящими темными кудряшками. Мелкие, тонкие и правильные черты лица; твердый рот с губами лишь чуть более красного оттенка, чем предназначалось природой, и под ним подбородок, намекающий на решительность без упрямства. И как-то незаметно ситуация изменилась, беседа с самого начала пошла совсем по иному руслу.
— Ну? — ровным тоном осведомилась девушка.
Дейл взял себя в руки. Он собирался начать с грубости, но почувствовал в заранее выбранном тоне что-то неверное.
— Я — Дейл Кертенс, и мне хотелось бы получить объяснение вашего присутствия на борту моего корабля. Во-первых, как вас зовут?
— Джоан.
— А фамилия?
Взгляд девушки не дрогнул.
— Думаю, в настоящее время это не имеет значения.
— Для меня — имеет. Я хочу знать, кто вы такая, и для чего вы здесь.
— В таком случае, вас ждет разочарование, так как я не считаю нужным называть вам свою фамилию. А если вы решите надавить на меня, то смогу назвать вымышленную. Никаких средств, чтобы проверить, у вас нет. Будем считать, что фамилия моя — Смит.
— Не будем,— резко огрызнулся Дейл.— Если вы не желаете сообщить свою фамилию, то, наверно, будете любезной объяснить, почему без спроса присоединились к нашей экспедиции. Полагаю, вы не понимаете, что одно лишь ваше присутствие могло в самом начале привести нас к катастрофе.
— Я надеялась помочь.
— Помочь?.. Вы? — Презрительный тон капитана заставил девушку покраснеть, но глаз она не опустила. В этот миг наблюдавший за ней Фрауд почувствовал, как в его памяти что-то шевельнулось.
— Я уже где-то встречал вас,— внезапно проговорил он.
Ее взгляд переместился с лица Дейла. Ему представлялось, что он уловил легкий след тревоги, но впечатление было мимолетным.
— Вот как? — произнесла она.
— Да. Я уловил это только сейчас, когда вы рассердились. Мне уже доводилось видеть вас такой. Только вот где же это было? — Он свел брови, пристально глядя на нее, но ответ ускользал. Замечательно уже и то, что он вообще вспомнил ее, выделив из тех тысяч девушек, которых встречал каждый год в ходе своей работы. Это предполагало, что они, должно быть, встречались при необычных обстоятельствах, но он, хоть убей, не мог припомнить — когда и где.— Полагаю,— продолжал Дейл,— что вы одна из тех девушек, которые думают, что им нынче все может сойти с рук. Улыбнись улыбкой кинодивы, и все будут только рады взять вас с собой, а газеты будут просто упиваться, расписывая ваши достоинства, когда вы вернетесь. Но на сей раз вы ошиблись. Я не рад, что вы с нами — никто из нас не рад — мы не хотим вас видеть...
— За исключением меня,— вставил Фрауд.— С точки зрения сексапильности, ваше присутствие будет...
— Заткнись,— оборвал его Дейл. И продолжал, обращаясь к девушке: — Я хотел, чтобы вы знали: благодаря вашему вмешательству, нам очень повезет, если мы сумеем вернуться. Будь вы мужчиной, я бы выкинул вас за борт — мне следовало бы это сделать даже с женщиной. Но позвольте мне сообщить следующее: вы здесь не будете маленькой героиней или живым талисманом. Когда потребуется выполнить какую-то работу, вы будете выполнять ее точно так же, как остальные. Вот уж точно, поможете!
Глаза у девушки вспыхнули, и тем не менее заговорила она спокойно.
— Но я, правда, могу помочь.
— Поможете вы нам, вероятно, одним — дадите Фрауду еще одну историю для его придурочной общественности. Только вы, вероятно, одновременно испортили его шанс когда-либо вернуться и рассказать ее.
— Послушайте,— негодующе начал журналист,— моя публика не...
— Помолчи,— отрезал Дейл.
Все трое умолкли. Девушка пожала плечами, но продолжала смотреть Дейлу прямо в глаза, нимало не смущенная его дурным настроением. Молчание затянулось. Она, похоже, не сознавала, что естественным шагом в разговоре должна стать какая-то реакция на сказанное. Дейл начал нервничать. Не то, чтобы он не привык к молодым женщинам, не сводящим глаз с его лица, но те, обычно, одновременно поддерживали непрерывный поток слов, сопровождаемых частными улыбками. А эта девушка ждала, когда он сам заговорит. И еще он осознал, что Фрауд находит в этой ситуации какой-то неясный источник веселья.
— Как вы проникли на борт? — задал он следующий вопрос.
— Я знала одного из ваших людей,— призналась она.
— Которого?
Она молча покачала головой. На лице у нее появилось укоризненное выражение.
— Вы подкупили его?
— Не совсем. Я указала, что если он проведет меня сюда, то будет единственным, кто об этом знает, и что «Эксцесс» или «Хейл» могут щедро заплатить за эксклюзивную информацию.
— Ну, будь я проклят. Так значит, теперь уже все об этом знают?
— Думаю, да.
Дейл беспомощно посмотрел на Фрауда.
— И ведь по-прежнему,— задумчиво произнес репортер,— все еще есть люди, которые сомневаются в могуществе прессы.
Дейл снова повернулся к девушке.
— Но зачем? Зачем? Вот что я хочу знать. На вид вы не из тех, кто... я хочу сказать, будь вы не такой, какая есть, я бы так не удивлялся, но...
Он закончил неопределенным жестом.
— Это не совсем ясно,— сказала она и в первый раз слегка улыбнулась.
— По-моему, он пытается сказать, что вы не похожи на любительницу сенсаций — что это не просто феминистическая выходка с вашей стороны,— попробовал подступиться к ней Фрауд.
— Нет,— покачала головой мисс Смит. Разметавшиеся кудряшки остались разметавшимися, вместо того чтобы упасть на свои места. Не сознавая этого странного эффекта, она продолжала: — Фактически, я бы подумала, что он по натуре куда больший феминист, чем я.
— Да, уж,— глупо потупившись, произнес Дейл, тогда как Фрауд улыбнулся.
К двери подошел доктор Грейсон.
— Вы уже закончили? — осведомился он.— Мою пациентку, знаете, нельзя утомлять.
— Вы правы, док,— согласился, поднимаясь, Фрауд,— хотя, как мне представляется, вы сильно недооцениваете способность своей пациентки к восстановлению сил.
— Что она сказала? — подступил с вопросом Дуган, когда они вернулись в жилой отсек.
— Крайне мало. За исключением того, что зовут ее Джоан Смит, и что она считает Дейла феминистом — что, конечно же, совершенно верно,— уведомил его Фрауд.
Дуган озадаченно посмотрел на него.
— Разве вы не спросили ее, зачем она это сделала...
— Конечно.
— Ну?
Фрауд пожал плечами и смахнул со лба челку.
— Похоже, эта экспедиция окажется еще интересней, чем я ожидал.— Он задумчиво посмотрел на своих спутников.— Наша пятерка и эта дамочка пробудем три месяца в тесноте на борту ракеты. Если соотношение полов не изменится, то впору будет кричать «караул, убивают». Возможно, убийства мы как-нибудь избежим, но кто его знает.
Глава 9Опознание
Гнев Дейла был вызван не только страхом перед последствиями присутствия девушки, но и практическими результатами добавочного веса. Эта девушка, Джоан, была неизвестной величиной, вторгшейся в его тщательно подобранный экипаж. Он видел в ней потенциальную причину эмоциональных расстройств и, вполне возможно, сопровождаемых насилием ссор, способных превратить путешествие в муку. Многонедельное пребывание в тесном замкнутом пространстве было бы и для одних мужчин достаточно суровым испытанием, потому что хотя Дейл и подобрал людей, которых хорошо знал, общался-то он с ними только в нормальных условиях. А уж как они станут себя вести теперь, он мог только гадать — и без большого удовольствия.
В конечном итоге многое зависело от характера девушки. Если она девушка рассудительная, то, возможно, им удастся пережить ее присутствие без серьезных неприятностей: если же нет... И теперь, по истечении десяти дней по земному счету, он все еще не мог ничего решить. Для всех, насколько он знал, девушка по-прежнему оставалась той же таинственной незнакомкой, какой явилась из шкафчика с картами. Она по-прежнему не называла причины своего присутствия на борту, и все же по тому, как она держалась, как проявляла характер, какие мысли выказала, Дейл сознавал, что на эту авантюру ее толкнула отнюдь не мелкая прихоть и не стремление к известности. Но если дело не в них, то в чем же тогда? Что еще могло толкнуть безусловно привлекательную девушку на такой путь? Она, похоже, не имела никаких эмоций. Общее образование у нее было хорошее, а знание астрономии — необычным; в физике она тоже разбиралась лучше среднестатистической гражданки, но и это знание не было всепоглощающей страстью, чтобы ради нее преодолеть почти непреодолимые трудности. Но должна же существовать какая-то причина...