ии развернулась картина всеобщей паники. Люди куда-то бежали, тащили тюки, уводили за руки детей, крик, плач — все сливалось в общий хаос.
Но это было лишь мое первое впечатление, так как у всего происходящего все же обнаружился порядок. На вид гражданская часть населения тянулась к центру поселения, где и стоял храм. В то время как войска, наоборот, подходили из центральной части к стенам. По мощеной дороге, идущей прямиком к храму, вышагивали ровные коробочки закованных в броню воинов. Но основная масса солдат споро поднималась на стены, а также занимала позиции у их подножия. Отовсюду слышались отрывистые команды, разбавленные отборной руганью, и я на мгновение почувствовал себя на практических занятиях по боевой подготовке в училище.
Само же поселение выглядело куда менее величественным, чем стены и храм. Простые деревянные дома с трубами, откуда едва струился дымок, теснились за двухметровыми заборами, скрывающими внутренние дворы. Большинство домов были одноэтажными, но кое-где сиротливо возвышались и дома в два этажа.
На Земле только в последние пятьдесят лет новые города или районы строили по четко выверенному плану застройки, чтобы равномерно распределять все блага и особенно нагрузки на дороги. Здесь же генеральный план застройки виден был невооруженным глазом: широкая дорога к центру и, по всей видимости, не одна, так как еще три подобных арки ворот виднелись на внутренней части стены. Дороги поменьше отходили от главной через одинаковые расстояния. У меня даже возникло подозрение, что здесь реализована радиально кольцевая система транспортных артерий, но для того, чтобы убедиться, нужно взглянуть с высоты. Да и дома выглядели уж больно типично, как по одному проекту.
Но, похоже, с пожарной безопасностью здесь большие проблемы — в случае возникновения пожара огонь мгновенно охватит всю площадь внутри стен. Не хотелось бы здесь оказаться, когда такое произойдет. Единственные каменные постройки виднелись возле храма, но понять их назначение с такого расстояния невозможно. Все это сильно контрастировало с теми же стенами и храмом, будто их построил кто-то другой, а уже потом сюда пришли люди.
Пока я разглядывал окружающую обстановку, Васимир направил телегу к строению, расположенному в тридцати метрах от врат. Несмотря на то что я вырос совсем в другом мире, даже я ощущал дух казенщины в этом здании, и у меня почему-то возникла ассоциация с таможней. Васимир развернул телегу на небольшой площадке перед этим деревянным строением и остановился, а через мгновение из здания выбежала пара воинов, тут же принявшихся обхаживать лошадей.
Васимир спустился и вместе со мной минут десять молча наблюдал за приготовлениями гарнизона к бою. Наше занятие прервал коренастый пожилой мужчина, вынырнувший из-за угла этого дома в сопровождении четырех воинов. Тут я уже не мог ошибиться с возрастом, Его лицо, испещренное морщинами, говорило о долгих годах на поле брани.
Он был явно не из простых — уверенность и властность читались в его глазах. На нем был богато украшенный неполный доспех, в некоторых частях которого так же, как и на наручах Васимира, в воздухе висели геометрические узоры. Из наблюдений складывалось впечатление, что местные возвели геометрию в культ.
Когда этот однозначно старый воин остановился перед Васимиром, я не мог не заметить, как его борода соперничала с бородой Васимира по длине и ухоженности, — здесь это, по-видимому, было знаком статуса.
— Здрав будь, воевода, — первым поздоровался Васимир и слегка поклонился.
— Здрав будь, боярин, — ответил тем же воевода.
На этом формальности закончились, и воевода, шагнув вперед, протянул правую руку:
— Како сие приключилось, Васимир?
Аптекарь пожал ее за локоть и бросился в пояснения.
— Прости, Гридар, не уберег я твоих людей. — Васимир прижал руку к груди и снова поклонился, но уже чуть ниже. — Засада нас подстерегла в двадцати верстах отсюда. — Он махнул рукой в сторону ворот, откуда мы пришли. — Не думал я, что настолько поперек горла встал Борену, служащему аптекарского приказа в граде Тиховодье. Он и подослал девятерых нечистых. Один я остался на ногах, да Явенир был еще жив, в телеге сейчас лежит с оберегом лечебным. — И Васимир мотнул головой в сторону, где пара воинов начищала лошадей.
Гридар тут же покраснел, а мое лицо вытянулось в очередной раз, когда его глаза вспыхнули голубым цветом. Он повернулся в сторону здания, около которого мы остановились, и крикнул:
— Да где же носит этого зельника?!
Откуда-то из глубины знания выскочил относительно молодой парень в простых кожаных доспехах, будто только и ждал рыка воеводы. На поясе у него болтались какие-то сосуды с жидкостью, а за плечами висел кожаный рюкзак. Он преодолел небольшой дворик и остановился напротив воеводы. «Да, муштра, она и в гипере муштра», — подумал я, так как этот зельник чуть ли не на носочках стоял в попытке дотянуться до неба макушкой.
— Посмотри там, в телеге, — бросил ему воевода.
Парень молча сорвался с места, едва не поскользнувшись, и рванул к телеге. А Гридар снова обратился к Васимиру:
— Как отобьемся, отправлю весточку в Тиховодье, пускай служивые поспрошают у этого Борена.
Со стороны телеги донесся звонкий голос зельника. Когда я обернулся, рядом с телегой уже стояли два человека с носилками, на которые грузили молотобойца. Раненого уложили, зельник снял с его груди предмет, который положил Васимир, и направился к нам. Получив разрешение от воеводы, зельник отдал небольшой прямоугольник аптекарю и заверил, что через две недели раненый встанет на ноги, после чего скрылся за своим пациентом в темном проеме здания.
— А отобьемся? — неожиданно спросил Васимир.
Гридар хмыкнул и усмехнулся, хоть его лицо оставалось напряженным:
— Конечно, отобьемся. Там их всего несколько сотен.
После этих слов Гридар бросил на меня взгляд и снова на Васимира, но уже с немым вопросом. Мой работодатель машинально обернулся, тоже взглянув на меня, и сказал:
— Вьюношу подобрал на дороге у ручья, если бы не он, то и меня бы здесь не было. Ты на его одеяния не смотри, Гридар, голый он совсем был, пришлось ему одежду нечистых брать.
Васимир вдруг шагнул к воеводе и секунд пять шептал ему что-то на ухо. Постепенно лицо Гридара менялось, и теперь в его взгляде читались тревога и удивление. Возможно, эта милая беседа могла продолжаться еще какое-то время, но вдруг все, включая охрану воеводы, повернулись в одну сторону южных врат.
— Пора, — бросил Гридар и, быстро откланявшись, скрылся с охраной за углом, откуда и появился.
В то же мгновение послышался нарастающий гул, а небо озарилось яркими вспышками, источник которых был от меня скрыт крышей здания. Поддавшись любопытству, я медленно пошел по двору к центральной улице. И, когда моему взору больше ничего не мешало, ошеломленно замер.
Небо за стеной переливалось светящимися волнами похожими на северное сияние, но одного цвета, а воздух над южными воротами, кипел и светился от попадания плазмы в невидимый барьер. То, что это сгустки плазмы, у меня не было сомнений, ни с чем подобное оружие не спутаю. Сотни таких сгустков прилетали из-за стены и на границе с ней, врезались в преграду, которая проявлялась в момент попадания. От столкновения расходились концентрические круги, а в самом месте удара еще какое-то время виднелось яркое белое пятно. Из-за количества плазменных снарядов уже довольно приличная площадь этого щита постоянно светилась, и, казалось, весь воздух пылал.
Неожиданно рядом встал Васимир.
— Сейчас почти все жители молятся в храме, а с Божьей помощью не пробить им щит веры, — сказал он и в очередной раз перекрестился.
Я отрешенно посмотрел на безмятежного Васимира — ясности после его слов не прибавилось. И даже наоборот, картина этого мира стала еще сложнее для моего понимания. Передо мной возникла целая новая реальность, полная тайн и невероятной мощи.
Тем временем гарнизон стал отвечать. Где-то там, за стенами, образовался целый грозовой фронт — молнии били вниз чуть ли не сплошной стеной. А затем послышались резкие низкочастотные звуки, и с глубин поселения взмыли в небо сотни огненных шаров, чтобы потом обрушиться на врагов. Они двигались с небольшой скоростью и оставляли за собой полоску белого дыма. Как только первая волна перелетела через стену, облака засияли еще ярче, и вскоре до меня добрался и звук, а ноги почувствовали дрожь земли. Канонада гремела такая, что казалось, началась орбитальная бомбардировка.
Мне даже стало дурно, когда представил, что сейчас творится там, на полях, за стенами. После начала ответной бомбардировки интенсивность обстрела поселения резко упала, и понятно почему, но, видимо, кто-то все же смог преодолеть этот армагеддон. Через пару минут такой огненной обработки с земли, от самого основания стены, полетела туча голубоватых черточек. Они взлетали вертикально вверх и, достигнув высоты ста — двухсот метров, разворачивались и так же отвесно падали вниз с той стороны. «Вот и стрелы», — подумал я и подметил, что они, скорее всего, тоже выполнены по той же технологии, что и остальные чудеса.
Глядя на затухающий обмен ударами, я, конечно, хотел разобраться в происходящем, взглянуть на этих железодеев, понять, из-за чего вражда. Но больше всего меня занимала мысль от том, что вот оно, оружие, которое даст преимущество человечеству в борьбе за место в Галактике. Ни один сгусток плазмы не смог пробиться через барьер или щит, не знаю точно, что это. Но знаю, что ни плазменные элемийские щиты, ни наши пылевые не идут ни в какое сравнение с тем, что я увидел. А значит, мой долг — разобраться, как все это работает, или, по крайней мере, попытаться.
Глава 4
Сельбище Ручейково. Подворье боярина Васимира
Посмотреть, что там за железодеи, мне так и не удалось, а на мою просьбу осмотреть поле боя Васимир ответил:
— Нечего там смотреть. Всех дьявольских созданий уже предали огню, а то еще поднимутся.