Это многое объяснило бы в активизации действий с его стороны. Хотя одной только энергией корабли и роботов не построишь, значит, и доступ к ресурсам был получен не так давно. При том, что, из слов Воледара, каждая зона обитания имеет свой уникальный ресурс. В пользу этой теории говорит то, что железодеи проводят земляные работы, может, как раз ищут такой реактор. Но в распоряжении ИскИна должны были оказаться все реакторы княжества Кровень. Тогда его поведение весьма странное.
Если он все же ищет реактор, то рано или поздно обнаружит, что под Ручейково его нет, и тогда придет сюда. Но больше всего меня волновало то, что элемийский ИскИн получит доступ к самой технологии, и, если это случится, мы проиграем войну. Не только здесь, но и там, — в Солнечной системе.
Поэтому нужно остановить ИскИна здесь, на этой затерянной планете, и самому получить технологию, чтобы обеспечить будущее человечеству. Но чтобы это осуществить, нужно новое оружие, а также придумать способы борьбы с авиацией и дальнобойным оружием.
За своими размышлениями я и не заметил, как добрался до лагеря беженцев. Он уже значительно сократился, но все равно людей, живущих в палатках, оставалось предостаточно. Прохаживаясь по лагерю, я невольно наблюдал за бытом. Как люди используют примитивную посуду, готовя еду на раскаленных камнях, носят воду в кожаных ведрах, грузят свои пожитки на деревянные телеги.
А ведь они имеют доступ к неограниченным возможностям, но все равно продолжают цепляться за старое. Это все равно, что отапливаться ядерным реактором, при этом освещая помещения факелами. В этот момент меня словно осенило, и я встал как вкопанный.
— А чем я лучше?! — прошипел себе под нос. — Гребаный инженер из двадцать второго столетия! Да с такими возможностями вариантов атакующих и защитных средств вагон и маленькая тележка, уж не говоря о бытовых приборах.
Обратный путь я преодолел куда быстрее.
Глава 10
Я уже и забыл, как здесь днем выглядит небо. Сейчас оно такое, каким я его запомнил в первый день своего пребывания на этой планете. Сплошной ковер плотных облаков, и так низко к земле, что, кажется, можно рукой достать. Они клубились и мчались с огромной скоростью, выдавая наличие ветра невероятной силы там наверху.
Красноватого оттенка свет, едва пробивающийся сквозь облака, навивал ощущение мистицизма. Еще одна загадка этого мира, так как ни звезды, ни спутника у планеты нет, что могло бы объяснить происхождение бьющего отовсюду света. Но тем не менее светились верхние слои атмосферы, заменяя здесь и Солнце, и Луну. Завершали эту картину ветвистые молнии, которые иногда добавляли еще света и шума.
И хотя на улице было тепло и на землю не пролилось ни капли влаги, я посильнее натянул глубокий капюшон на голову и направился в центр города. И все потому, что, как это ни странно, но мне нужны деньги. Без них, конечно, прожить можно — какое-то время. Доступ в лес имеется, а значит, с голоду не помрем, но вот для осуществления моего плана нужны материалы и различные узлы, которые нужно заказывать у кузнецов, что требует тех самых денег.
Снова заняться шашлыками не представляется возможным, — слишком узнаваемый образ, да и заработок так себе, особенно учитывая, что я теперь не один. Поэтому первое, что мне пришло в голову, — это продажа чаровых предметов, только изготовленных по моей технологии. И сейчас я нес под плащом мой первый шедевр. Точнее третий, так как первые два оказались совсем уж несуразными.
Опустив голову, чтобы мое лицо совсем нельзя было разглядеть под капюшоном, я прошел мимо двух воев и вышел на просторную улицу торговых рядов, — сердца и жизни любых поселений в этом мире. Конечно, я рисковал, появляясь здесь, но и посылать кого-то другого не имел морального права, особенно после происшествия с Никфором. Я клял себя последними словами, когда узнал о его приключениях, хотя мне и в голову не приходило, что для него это может быть опасно. В общем, после недолгих и бесполезных споров на рынок отправился я сам.
После длительного времени в замкнутом пространстве и с одними и теми же людьми от обилия новых лиц кружилась голова. Но не поддаваясь минутной слабости, я приноровился к ограниченному обзору из-под капюшона и быстро отыскал ряды торговцев утварью и предметами домашнего быта.
Подойдя к первой попавшейся лавке, я обвел взглядом стеклянные сосуды, керамические тарелки, ножи, ложки, но все это было не то. Да и торговец не внушал доверия, уж больно какой-то наглый и высокомерный взгляд у него.
— А ну, проваливай! Неча тут стоять, товар загораживать, все равно ничего покупать не будешь! — подтвердил мои выводы торговец.
Пожав плечами, я двинулся дальше и, перемещаясь от лавки к лавке, все не мог найти того, что мне нужно. Через пятнадцать минут я понял, что в этих рядах нет торговцев чаровыми предметами. Для них либо отведены отдельные ряды, либо они находятся там, где торгуют чаровым и не только оружием. Решив направиться к оружейникам, я уже хотел покинуть эту улочку, когда услышал:
— Ищешь чего?
Я обернулся и чуть не поперхнулся, встретившись взглядом с абсолютно лысым толстячком, стоявшим за типичной лавкой посуды. Он был одет как-то необычно, я бы сказал, ярко и пестро, что выделяло его среди местных жителей. Лицо с короткой и аккуратной бородкой располагало к себе, и толстячку хотелось рассказать все без утайки.
— Ищу, — с ухмылкой ответил я.
Торговец продолжал сверлить меня взглядом, ожидая продолжения, а я все не решался сказать. Затем, мысленно махнув рукой, приблизился к лавке, пропустив пару проходящих мимо покупателей и оглядываясь по сторонам.
— Хочу продать чаровый предмет, вот ищу покупателя, — сказал я и начал доставать его из-под плаща.
— Стой, стой, — шепотом запричитал торговец, выставив перед собой руки, затем он тоже посмотрел по сторонам и махнул рукой: — Заходи.
Так и не вытащив из-под плаща свой шедевр, я обогнул прилавок и вошел внутрь, а торговец смешно перевалился через полки с посудой, еще раз посмотрел по сторонам и, встав на носки, потянул за висевшую сверху петлю. Сложенная ткань зашелестела, и через секунду сверху упал полог, закрывший нас от улицы и света. В то же мгновение вспыхнул огнем чаровый светильник, стоявший на деревянной тумбочке, и моему взору открылось небольшое помещение, может квадратов двенадцать, не больше.
Все вокруг было заставлено стеллажами с тем же товаром, что и на прилавке. Стеллажи стояли так плотно, что для нас двоих едва хватало места, но толстячок ловко между всем этим маневрировал и, вытащив откуда-то стул, грузно сел и с видом знатока велел:
— Показывай.
Хмыкнув, я снова полез под плащ и вытащил цилиндр диаметром около восьми сантиметров и длиной сантиметров тридцать. Он был собран из деревянных палочек, подогнанных друг к другу и обвязанных веревкой, концы которой сшиты. Внутри цилиндра располагалась стеклянная бутылка с широким горлышком, закрытым деревянной пробкой.
Снизу же имелась деревянная заглушка, под которой я спрятал всю начинку. И все это было измазано уже затвердевшей древесной смолой, но тщательно зашлифованной. Цилиндр находился в сшитом из кожаных ремешков футляре, к которому был закреплен ремешок, позволяющий повесить цилиндр на плечо. Пришлось пожертвовать частью куртки для такого дела.
Первая реакция торговца была красноречивой, — он скривился, будто я достал то, чем называет все мои поделки Воледар. Но через секунду переменился в лице, нахмурился и уставился на цилиндр, а в его глазах появился интерес. Видимо, заметил чары внутри.
После ночной прогулки по лагерю беженцев я поинтересовался у Воледара и Варани: «Почему у людей так мало чаровых устройств, хотя на подворье Васимира их было предостаточно?» Как выяснилось, все очень просто. Самих чародеев не так уж и много, может пару сотен на все Беловодье, и все находятся под пристальным контролем церкви. И в первую очередь заняты выполнением ее заказов, после заказами князей, оружия, которое составляет львиную долю их продукции.
И только после этого чародеи приступают к изготовлению бытовых приборов, таких как, например, чаровый светильник. Поэтому такие предметы не то чтобы редкие, но не по карману обычному человеку. А есть вещи, которые в единственном экземпляре, вот их цена запредельная.
— Что это? — поинтересовался торговец.
— Это… — Я поднял перед собой цилиндр и с улыбкой похлопал по нему. — Это термос.
Торговец медленно перевел взгляд с цилиндра на меня и переспросил:
— Как?
— Тер-мос, — повторил я по слогам и продолжил, демонстрируя торговцу пробку и внутренности цилиндра: — Он может нагреть или остудить жидкость и поддерживать теплоту или холод сколь угодно времени. Вот, — я указал на деревянный ползунок в нижней части термоса, — если потянуть влево, то жидкость станет холодной, а если вправо, то горячей. И чем дальше потянуть влево или вправо, тем будет холоднее или жарче. На самых краях получится лед и кипяток.
Когда я закончил и посмотрел на торговца, тот закашлял в кулак, а его глаза уже блестели и бегали из стороны в сторону. Через секунду он поднялся и протянул руки.
— Позволь взгляну, — сказал он и взял термос.
Немного покрутив его в руках, заглянув одним глазом внутрь и чуть ли не обнюхав, он сказал:
— Не чую его своим даром.
— Термос работает сам по себе и не требует наполнения даром, — поспешил я пояснить.
— Интересно. Никогда не слышал о таком, — пробурчал торговец и тут же спросил: — Краденое? — И так невзначай бросил на меня взгляд.
— Обижаешь, торговец… — развел я руки в стороны.
— Кирим, — перебил меня он.
— Обижаешь, Кирим, неужто я буду предлагать каждому встречному краденую вещь?
— Ну-ну, — заметил Кирим, продолжая ощупывать термос, а потом перевернул и прочитал на донышке выжженную надпись: — Б. О. С.
Я улыбнулся, услышав это от него, и вспомнил процесс возникновения этой надписи.