Епископ не понимал, как можно упустить чародея, который изготовил эти предметы. Их выявляют с детства, как только будущий чародей приходит на первое в его жизни богослужение в церковь. «А не ходить в церковь он не мог, не в лесу же он жил», — подумал Явен, и тут в его голове блеснула догадка.
— Откуда это? — спросил он у дьякона.
Но вместо него ответил митрополит:
— Неделю назад все это стало появляться в торговых рядах Старграда, торговцы говорят, что берут товар в Тиховодье, княжество Вяторечье. — После секундной паузы Олекший вкрадчиво добавил: — Найди его, Владыка.
Явен обернулся, и взгляд митрополита красноречиво ему объяснил, что будет, если этого не сделать.
Тиховодье. Княжество Вяторечье
— Все высматриваешь железодеев, Ондрат?
Группа воев из десятника Ондрата, стоявшая неподалеку, зашлась смехом, но он только мельком взглянул на них и продолжил всматриваться в горизонт и опушку леса, уже видневшуюся на рассвете.
— Да не сунутся они сюда, — никак не успокаивались вои. — Тиховодье им не по зубам, это же не какое-то там Ручейково. Наверное, все вои в штаны наложили, когда увидели железодеев, вот и просрали сельбище.
Снова раздался гогот.
После бегства из Ручейково, Ондрат оказался в страже Тиховодья, как и многие вои, которые остались живы. С тех пор он не мог нормально спать, мучимый кошмарами о той бойне, что ему довелось видеть. Но и во время бодрствования его не покидали воспоминания беспомощности, которые превратились в одержимость. Всякий раз, когда Ондрат заступал на дежурство на стене, он не мог оторваться от наблюдения ни на секунду, боясь пропустить железодеев.
Впрочем, не один он такой — практически все, кто выжил, были словно на иголках, ожидая появления этих дьявольских отродий. Но вои местного гарнизона почему-то считали таких за слабаков, отдавших поселение врагу исключительно из-за своих качеств воя. Ондрат привык к насмешкам и не обращал на них внимания, так как знал, что рано или поздно железодеи придут, — и тогда он посмотрит, кто будет смеяться.
Еще раз взглянув на этих дураков, которые даже караульную службу не несут как следует, Ондрат скинул с плеча ремешок и взял в руки свое недавнее приобретение — термос. Он откупорил крышку и, продолжая периодически поглядывать вдаль, налил в походную чашку горячего отвару. Термос оказался очень полезной вещью, хоть и дорогой, но Ондрат не пожалел рубля, чтобы на дежурстве наслаждаться горячим питьем.
Время шло, отвар подходил к концу, как и смена Ондрата. Вои из гарнизона Тиховодья и вовсе задремали, удачно опершись о выступы, продолжая нести службу, но, видимо, уже во сне. Налив остатки отвара, Ондрат закупорил пробку, хлопнув по ней ладонью, и ловко перекинул ремешок термоса через голову, повесив тот за спину. И когда он снова взглянул вперед, то заметил, как что-то блеснуло прямо у опушки леса.
Ондрат приблизился к самому краю стены и до рези в глазах всмотрелся во что-то большое и темное, появившееся на границе леса. Через несколько секунд он заметил, как упало несколько молодых деревьев и на открытое пространство выползли еще два таких же темных силуэта. В голове Ондрата всплыли воспоминания о стальных чудищах на больших колесах, перевозящих в своем чреве железодеев, — это они!
Дыхание перехватило, а сердце упало в пятки, и вместо того, чтобы разбудить дремлющего у тревожного колокола десятника, Ондрат сам рванулся к нему.
— На стены! — заорал он что есть силы, дергая веревку. — Железодеи идут! На стены!
С обезумевшим взглядом он все кричал и продолжал звонить в колокол. Ондрат даже не заметил, как его обступил весь десяток воев, которые пытались привести его в чувство и получить хоть какие-то объяснения. Но Ондрат звонил и звонил, пока десятник не выдержал и дал ему в зубы. От боли Ондрат выпустил веревку и тут же потерял сознание, рухнув на пол с застывшей окровавленной улыбкой забытья.
— Вот же зараза, — пробурчал десятник, потряхивая рукой. — Всех переполошил.
— Сотник идет, — сказал кто-то из воев.
Десятник сплюнул на пол и, указав на лежащего Ондрата, приказал:
— Уберите его с глаз долой.
Сам же направился к подъему, по которому сейчас спешно поднимались сотник и еще около тридцати воев.
— Что происходит, кто бил в набат? — последовали закономерные вопросы, когда сотник оказался на стене.
Десятник уже открыл рот, когда один из поднявшихся воев крикнул:
— Смотрите, там! — И указал на то место, где несколькими минутами ранее Ондрат наблюдал появление элемийских БМП.
Их уже выстроилось в одну линию пять на опушке леса.
— Кличьте князя! — тут же распорядился сотник.
Пока кто-то из воев бегал за Крепосветовым, на южной стене поднялась суета. Количество воев на ней росло с каждой минутой. Слышался топот ног, и все больше звучали короткие команды десятников. Да и в городе уже было не спокойно. Всех воев, кого князь успел нагнать в Тиховодье, поднимали по тревоге, спешно перекрывались ворота, и уже начались мероприятия по подготовке к осаде.
Наконец спустя час на стену поднялся сам князь Крепосветов вместе с воеводой и ближниками. Они долго всматривались на все прибывающих чудищ. Теперь их было двенадцать, но кроме этого появились и сами железодеи, которые заполняли пространство между ними. Не отрывая взгляда от железодеев, князь сказал:
— Отправляйте гонцов.
Один из сопровождающих князя ближников тут же сорвался с места и убежал.
— Почему дозоры не сообщили об их приближении?
— Значит, нет уже дозоров, княже, — ответил воевода.
Крепосветов перекрестился, прошептав что-то одними губами, и снова спросил:
— Что скажешь, воевода?
— Они накапливают силы, княже. Думаю, нужно ударить первыми, пока их не стало еще больше.
— Ударить первыми… — тихо повторил князь.
Крепосветов вспомнил разговор с епископом и его наставления не предпринимать никаких действий. Он отвернулся от края стены и окинул взглядом свою свиту.
— Ничего не предпринимать, будем ждать Святое Воинство из столицы, как обещано епископом.
— Но княже! — попытался возразить воевода.
Крепосветов поднял руку, останавливая его, затем этой же рукой указал на порядки железодеев и сказал:
— Я не помню, чтобы эти дьявольские отродья так себя вели. Обычно они нападают с ходу, не дожидаясь накопления сил. Это может быть ловушка. — И, повысив голос, добавил: — Ничего не предпринимать, готовиться к осаде. Я все сказал.
Крепосветов направился обратно, и тут ему на глаза попался лежащий без сознания Ондрат.
— Кто таков и что с ним? — остановился он рядом.
Воевода пожал плечами и посмотрел на сотника, сотник проделал то же самое и посмотрел на десятника.
— Так это он, — промямлил десятник.
— Что он? — не понял князь.
— Он их заметил и начал бить в набат, ну я его и того.
— Что того?
— В зубы дал, вот он и отключился.
— Этого воя к зельникам, — князь указал на Ондрата, затем посмотрел на десятника, — а с этим я сам.
Когда Крепосветов спускался со стены, десятник провожал его взглядом, зажимая нос, рукой из которого секунду назад ручьем текла кровь.
Глава 11
Затаив дыхание, я медленно нажал спусковой крючок. В этот момент я весь сжался, ожидая отдачи, но ружье, вопреки законам физики, не сдвинулось ни на миллиметр, лишь раздался хлопок, когда пуля преодолела звуковой барьер. Что уже хорошо, так как в предыдущие разы пуля испарялась во время движения по стволу и на выходе получалась просто вспышка.
— Закончил! — крикнул я и, деактивировав ружье, положил его на землю, после чего приподнялся на локтях.
Стоявший рядом Воледар повернулся к переносному столику, на котором стоял деревянный ящик, верхняя часть которого была откинута на девяносто градусов. В открытом состоянии сверху на площадке виднелись два ключа, замыкающих контакт. А на внутренней части откинутой крышки имелся аналоговый индикатор, изготовленный из проволоки.
Взявшись за ручку одного из ключей, Воледар прижал его и замкнул контакт. На земле проявилась тонкая голубая нить, берущая начало где-то в метрах тридцати от мишени справа и тянущаяся почти на пятьсот метров по полю, попадая в тот самый ящик.
Воледар отпустил ключ — и нить пропала, а через секунду я увидел, как из окопа выскочила фигурка и понеслась к стальному листу, приколоченному к деревянной треноге. Расстояние было приличным, около пятисот метров, но я знал, что это Никфор сейчас там пытается разглядеть, куда же я попал. Немного постояв у мишени, он обошел ее и начал ходить по полю позади нее.
— Промах, — тихо прошептал я.
Наконец обнаружив место, куда угодила пуля, Никфор так же быстро помчался обратно в окоп. Как только он туда спрыгнул, я повернул голову к столику, следя за показаниями индикатора. Краем глаза заметил, как на земле снова появилась голубая нить, а на индикаторе, в центре всей композиции, таким же цветом засветился крест.
Да, мне пришлось заново изобрести телеграф, хотя это было очевидное решение в условиях отсутствия какой-либо связи на расстоянии. Конечно, обучить бы всех азбуке Морзе, но я и сам знал всего несколько слов. Зато вот такими визуальными индикаторами можно вполне передать простейшую информацию. Правда, с гибкой изоляцией вопрос остался нерешенным, поэтому для каждого контура индикатора приходится вести отдельный провод и следить за тем, чтобы он не пересекся с остальными.
Ну и маскировка такой связи так себе: каждый раз при замыкании цепи виден маршрут прокладки провода и соответственно места расположения операторов. Конечно, можно изменить частоту работы колебательного контура, уйдя от эффекта свечения провода, тогда появится, как здесь говорят, дыхание дьявола. Что еще сильнее демаскирует всю систему, не говоря уже о реакции местных на такие причуды.
От беспроводной связи я отказался, потому что без учета сложности реализации приемника в таких условиях, сюда добавляется та же проблема с дыханием дьявола, да и передатчик будет кричать на всю округу, что он вот тут. А в случае столкновения с железодеями они легко заглушат такую примитивную радиосвязь. Уверен, такие технологии у них сохранились. Правда, имеется возможность передачи сигнала с помощью чар, но я в этом пока не разобрался.