— Да? — сказал он.
— Это Уивер. Я хотел спросить, можете ли вы сейчас приехать? Дело срочное, — голос специалиста звучал напряженно от беспокойства — или, может быть, страха.
— Что произошло?
— Было бы проще показать вам это лично, мистер Глинн.
— Я сейчас буду.
Повесив трубку, Глинн направил свое инвалидное кресло к лифту и медленно спустился в обширное помещение, отделанное полированным сланцем.
36
Гарза прибыл в лабораторию в четверть шестого, совсем не выспавшийся и сытый по горло внезапными ранними утренними совещаниями.
Уивер, специалист по ДНК, выглядел уставшим и потрепанным. Но вдобавок к этому он него буквально исходили волны напряженности и неуверенности. Брок стоял в дальнем углу, скрестив руки на груди и выглядел не менее вымотанным, чем его коллега по проекту. Рядом с ним расположился неподвижный и бесстрастный Глинн — на его лице невозможно было прочесть ни единой эмоции.
— ДНК-тест двух фолликул завершен, — отчитался Уивер и, казалось, вздрогнул.
— Ну же, продолжай, парень, — подтолкнул его Гарза.
— Помните, как я высказал свое предположение, что веллум этой страницы может быть изготовлен из человеческой кожи?
Гарза кивнул.
— Оказывается, я ошибался…
— Именно это, я и предсказывал, — вставил свои пять копеек Брок.
— … И в то же время я был прав.
Гарза, не любивший загадки, буркнул:
— Ближе к делу.
Специалист глубоко вздохнул.
— Согласно нашему анализу, последовательности ДНК этих волосяных фолликулов совпадают с ДНК человека примерно на девяносто семь процентов. Тем не менее, есть базовые последовательности, которые не соответствуют геному человека, — он обвел взглядом всех присутствующих. — Вот почему я сказал, что был одновременно прав и не прав. Это гуманоид. Это почти человек. Я имею в виду, что он на один процент не дотягивает до идентичности шимпанзе и человека, но на два процента превосходит, например, идентичность орангутанга и человека.
Закончив доклад, Уивер сглотнул и спешно расстегнул воротничок своей рубашки. Похоже, результаты исследований его сильно напугали.
— Что за чушь! — воскликнул Брок. — Эту страницу на протяжении тысячи лет переворачивали жирные пальцы немытых монахов — неудивительно, что вся эта грязь въелась в человеческую ДНК.
— При проведении анализа мы были очень, очень осторожны, и у нас получились одинаковые результаты для обоих образцов. К тому же мы взяли образцы из переплетного края страницы, который, судя по всему, меньше подвергался обработкам и к которому меньше прикасались. Также мы провели всевозможные тесты на наличие загрязнений. Поэтому я почти со стопроцентной уверенностью, могу заявить, что ошибки здесь быть не может.
— Это не аргумент! — возразил Брок. — Страница скреплялась и раскреплялась бесчисленное множество раз! Так на ней и появилась человеческая ДНК, — он повернулся к Глинну. — Я настаиваю, что человеческая кожа сама по себе не использовалась для изготовления веллума. Наш образец — не что иное как кожа животного — как я склонен думать, свиньи — которая просто оказалась сильно загрязнена.
Проигнорировав Брока, Глинн слегка подался вперед в инвалидной коляске.
— Вы говорите, что получили одинаковые результаты от обоих фолликулов? Уивер кивнул.
— Почти человек, — Гарзе пришлось приложить усилия, чтобы скрыть сарказм в своем голосе. — Уивер, это не имеет никакого смысла. Я согласен с Броком. Всему виной загрязнения.
— Не делайте поспешных выводов, мистер Гарза, — тихо произнес Глинн, и снова обратился к Уиверу: — Какие тесты вы провели на наличие загрязнений?
— Мы использовали стандартную методику под названием BLAST[46] — Средство Поиска Основного Локального Выравнивания.
— Насколько она надежна?
— Не на сто процентов.
— Что и требовалось доказать, — вставил Гарза, махнув рукой. Его раздражение достигло пика из-за того, что Глинн с полной серьезностью воспринял эту чепуху.
— Есть ли другие способы проверить образцы на наличие загрязнений? — спросил Глинн.
— Ну… в прошлом году мы разработали новую технологию для нашего швейцарского клиента — гибридную версию алгоритма BWA-SW. Мы могли бы прогнать полученные цепочки ДНК через нее. К сожалению, она намного медленнее, чем BLAST.
— Как она работает? — поинтересовался Гарза.
— В ее основе лежит преобразование Барроуза-Уилера[47]. По существу, это алгоритм для выравнивания нуклеотидных последовательностей по отношению к референту с целью выявления присутствия каких-либо цепочек загрязнений. Разработанные нами алгоритмы могут обрабатывать более длинные запросы последовательностей ДНК, и в них заложена большая степень терпимости к ошибкам, чем в оригинале.
— Запускайте, — скомандовал Глинн.
Уивер кивнул, но тут Гарза внес еще одно предложение:
— Пока программа будет работать, проведите над образцами еще один повторный тест — или даже два. Давайте посмотрим, получатся ли у вас такие же результаты, как и в первый раз.
Гарзе все это казалось излишним, но он знал, что они не начнут двигаться дальше, пока Глинн не будет удовлетворен на все сто.
— Мне также хотелось бы знать, — тихо заметил Глинн, — если предположить, что нет никаких загрязнений, то, что собой представляет этот разброс в три процента.
— Мы могли бы попытаться сопоставить его с геномами каких-то других видов.
— Хорошая идея, так и сделайте. И посмотрите, сможете ли вы экстраполировать полученные выводы так, чтобы увидеть какие виды анатомических особенностей могут нести с собой эти гены. Я хочу точно знать, о каком существе идет речь. Как оно выглядит, каковы его возможности — если мы действительно имеем дело с новым видом гоминида.
Лицо Уивера — и до этого бледное — стало еще бледнее.
Само собой, — подумал Гарза, мысленно подсчитывая оставшиеся часы сна, которые ему было не суждено урвать.
37
За двадцать четыре часа Эми и Гидеон сумели преодолеть пять миль по направлению к северу. Их поход никак нельзя было назвать приятной «прогулкой по пляжу»: Гидеон чувствовал себя выжатым комком ноющей боли от необходимости постоянно пробираться через препятствия, ползком прорываться через бесконечные мангровые болота и лагуны, гудящие кровососущими насекомыми, и барахтаться в необъятных лужах дурно пахнущей грязи. К сожалению, обойти эти препятствия не было никакой возможности. То и дело Эми и Гидеону приходилось плыть, ползти, грести и идти гуськом друг за другом, чтобы не споткнуться и ненароком не переломать себе все кости.
Они решили сделать привал, лишь когда солнце, палящее над бесконечными джунглями, начало понемногу клониться к закату. Гидеон вошел в океан и попытался смыть всю гадость, налипшую на его одежду, чувствуя себя Робинзоном Крузо, путешествующим по необитаемому острову. По пути им не встретилось ни одного следа человеческой жизнедеятельности: ни следов на пляже, ни привязанных к деревьям лодок, ни деревень, ни даже одинокой хижины на дереве.
Тоскливо вздохнув и обернувшись, Гидеон увидел, что Эми занята чисткой пистолета. Он поспешил раздеться, ополоснуть одежду, насколько это было возможно, выжать ее и снова надеть, после чего вернулся к месту привала.
Эми отложила свой пистолет .45 калибра на землю при виде него и окинула своего напарника оценивающим взглядом.
— Разожги огонь, пожалуйста. Я попробую раздобыть нам немного белка, — вместо дальнейших объяснений она с резким щелчком вставила в пистолет обойму и исчезла в суглинистых джунглях.
Гидеон отыскал подходящую площадку для костра среди пальм, и принялся собирать опавшие листья, ветки и коряги. Он сомневался, что Эми подстрелит из своего пистолета что-нибудь съедобное, поэтому мысленно уже смирился с необходимостью ужинать батончиками, однако указание все равно предпочел выполнить.
Небо было ясным, но ветер не стихал, налетая внезапными порывами, а на море продолжали бушевать волны, хотя уже и не с такой силой.
От изучения моря Гидеона отвлекла пара выстрелов, заставивших его резко вздрогнуть, а уже через десять минут из джунглей выбралась Эми, держа за хвост мертвого броненосца. В другой руке у нее была кисть бананов.
— Броненосец? И это — лучшее, что ты смогла достать? — усмехнулся он.
Девушка молча бросила убитое животное на банановый лист.
— Тебе его разделывать и потрошить.
Гидеон удивленно уставился на мертвое существо с нелепой головой и костяной броней.
— Мне? — переспросил он.
— Я его застрелила. Теперь твоя очередь внести свою лепту.
— И что… мне с ним делать?
— Я думала, это ты у нас тут гурман. Неужто ты считаешь, что я когда-нибудь до этого разделывала броненосца? — хмыкнула она. — Нет. Так что он полностью в твоем распоряжении… Первый Помощник, — и она одарила его кривоватой улыбкой.
— Прости, но насколько я помню, твой корабль затонул, так что ты больше не капитан.
Повисла недолгая тишина.
— Справедливо, — наконец кивнула Эми. — Но тебе все равно придется разобраться с этим броненосцем.
Вздохнув, Гидеон взял нож и начал разделывать тушку мертвого животного. Первым делом он рассек живот и извлек внутренности. Это была отвратительная работа, но, как ни странно, он почти ее не заметил — настолько он был голоден. Профессионально пройдясь ножом между защитными костяными пластинами и плотью, Гидеон сумел быстро очистить мясо, порезать его на куски и разложить на углях. Когда от мяса начал исходить аппетитный запах, Гидеон ощутил небывалый звериный голод, и, взглянув на Эми, заметил в ее глазах такой же жадный блеск. Вскоре они сняли мясо с углей и разрезали его на банановых листьях. И хотя еда была еще слишком горячей, они набросились на нее, как голодные звери, держа кусочки подрагивающими руками, и поедая все без остатка, пока на листьях не остались лишь обглоданные косточки.