Четырнадцатилетний ребёнок и вовсе не понимал, что творится. Плотно сжав губы, он попытался стереть кровь с лица. На спине Ку Муна и впрямь алел свежий порез, будто по ней полоснули остриём меча.
— Вы видели, как это случилось? — потребовал он у других учеников. — У него был нож?
Те растерянно переглянулись, после чего одни покачали головами, другие закивали — словом, толку от них не было никакого.
Такому изнеженному высокородному молодому господину, как Ку Муну, прежде никогда не доводилось страдать от боли, а потому, глядя на свежую кровь на своих руках, он поневоле впал в панику. Как ни странно, ни на земле, ни на тощем теле юноши и впрямь не было видно никакого оружия — не могло же оно попросту испариться?
Вэй Лун в это время, словно зритель, наблюдал за забавной сценой, используя технику «Лезвие-листа». Это более продвинутая практика, которой владели не многие, но юноша изучил её, не желая потом тратить на это время. На самом деле Вэй Лун использовал сутки дня по полной программе, не тратя время на бессмысленные занятия, вроде пустых разговоров или бесполезных прогулок, как это делали все ученики. Парень от и до занимался самосовершенствованием, чтоб никто не догадался, чем он занят в своё «Свободное» время.
Несколько учеников снова бросились выполнять команду своего главаря: «Отделать гадёныша по полной». Бездумно сорвав горсть листьев, Вэй Лун со свистом отправил их в полёт. Ученики казались встревоженными — они больше не осмеливались подходить к странному парнишке, а вместо этого растерянно собрались возле Ку Муна:
— Шисюн Ку, что происходит?
— Шисюн Ку, меня тоже будто бы полоснули ножом!
Лицо старшего ученика приобрело бледно-зелёную окраску. После продолжительного молчания он наконец бросил:
— Уходим! — и во главе кучки своих клевретов, которые хватались кто за зад, кто за руку, произвёл масштабное отступление. В самом деле, будто ветром принесло — и ветром же сдуло.
«И всё? Даже не попробуете узнать причину? Они ещё слабее, чем я думал…» — закатил глаза Вэй Лун, в то время как парника пристал на ноги, озадаченно оглядываясь по сторонам, — «А вот ему, видимо, интересна причина странного поведения листьев».
Уже думая уйти и не показываться на глаза пареньку, Вэй Лун вдруг увидел, что тот присел у дерева, вытирая со лба кровь. «Ему, должно быть, сейчас так больно…» — сердце юноши сжалось. Вэй Лун был очень мягкотелыми парнем, не умея проходить мимо чужой беды. Выйдя из-за дерева, он подошёл к мальчишке, который, только услышав шаги, изрядно напрягся, словно боясь злых шисюнов, которые пришли закончить начатое.
— Здравствуй, — до этого дрожа словно осиновый лист, юноша вдруг осторожно поднял голову, услышав мягкий голос обращавшегося к нему, — Кажется, тебе сильно досталось. Покажешь свои раны? — с улыбкой попросил Вэй Лун, словно это он хочет получить от него помощи, а не наоборот.
Некоторое время, мальчишка, на вид не более четырнадцати лет, молча смотрел на пришедшего, словно видя в нём не человека, а какое-то божество. Совладав с собой, он упал на колени в поклоне.
— Этот ученик не желает доставлять Шисюну беспокойство своим жалким видом. Раны этого ученика не серьёзны и не достойны внимания, — от таких слов Вэй Лун удивился, впервые видя человека, говорящего с таким уважением, словно перед ним сам глава школы.
— А если я всё же попрошу, ты покажешь мне свои раны? — не желая насильно лечить кого-то, парень действительно думал развернуться и уйти, если шиди скажет ему «Нет», но тот словно не посмел этого сделать, осторожно сняв верхнее одеяние, оставшись лишь в грязных от земли штанах.
Увидев более двадцати синяков и ссадин, Вэй Лун на некоторое время застыл в потрясении, ощущая как по его коже прошла дрожь. «И сколько он терпит эту боль?» — от данных мыслей юноша сжал кулаки, но после разжал их, принявшись лечить раны, попутно проговаривая:
— Какими же несчастными монстрами надо быть, чтобы творить такое.
Вэй Лун злился. Парень с детства получал побои от мастеров по приказу отца. Он не считал справедливостью поднимать на кого-то руку, особенно на того, кто слабее и не может дать отпор. Его вечно за всё били, но делая это так, чтобы никто не увидел ран. Дядя постоянно лечил племянника в тайне от брата, иногда сам испытывая на себе плеть, но никогда об этом не жалел.
— Мои шисюны вовсе не желают мне ничего дурного — просто, видя, что я ещё мал, они хотят дать мне больше возможностей поучиться на опыте.
В этот миг Вэй Лун будто воочию узрел исходящее из-за паренька ослепительное сияние — он был не в силах вынести подобного величия души, столь глубокой степени просветления такого юного создания!
— Нет, они желают тебе зла. — не стал подыгрывать наивности шиди Вэй Лун, понимая, как сложно выйти из мира иллюзий, где все люди хорошие и нет зла, но когда-то всё равно придётся. — Я закончил, — не дав тому ответить, юноша встал на ноги, ощущая опустошённость.
В последний раз он лечил раненную птицу, но она быстро пришла в норму, а вот на избитого парнишку ушло так много сил, что голова Вэй Луна слегка кружилась, но он не подал виду.
— Этот ученик безгранично благодарен шисюну за помощь! Хоть этот ученик и ни на что не годен, но он обязательно отплатит шисюну, — голос мальчишки был полон детской искренности, а улыбка – тëплой, как солнце, уходящее за горизонт. Вэй Лун, поймав эту улыбку, замер на мгновение, а затем отвернулся.
— За добро не нужно платить, его нужно помнить и хранить в сердце как ориентир, по которому следует идти, — проговорил юноша, и впрямь не желая ничего получать от и без того несчастного паренька, — Не говори никому о том, что я вылечил тебя. Это может создать мне проблем, — попросил Вэй Лун, не очень доверяя незнакомцу, но смотря в его глаза, отчего-то точно осознавая: он хороший человек.
— Этот шиди не посмеет ставить шисюна в неудобное положение! — гордо произнёс вылеченный юнец, с неким интересом начав осматривать своё тело, словно не помня, когда оно было таким чистым.
— Хорошо, тогда я пойду, — сделав пару шагов, юноша приостановился, неожиданно для самого себя спросив, — А каково твоё имя?
Вэй Лун честно сам не понял, почему решил спросить у того имя, но оно интересовало его. Всё же, обычно юнца лишь оскорбляли, не называя по имени. Тот тоже не ожидал, что кто-то пожелает знать его имя, потому слегка замялся, но всё же скромно произнёс:
— Имя этого Шиди Ли Юнхэн.
«Красивое имя…» — задумался парень, помня, что это имя сочетает в себе китайские иероглифы «лето» и «дождь», чтобы создать имя, которое означает «радостный дождь». Вновь бросив взгляд на парнишку, Вэй Лун заметил, что тот мнётся на месте, явно желая что-то добавить, но не решаясь.
— Что? — решил уточнить парень, чего это шиди жаждет у него узнать.
— Смеет ли этот слабый шиди узнать имя великодушного шисюна? — голос Ли Юнхэна казался встревоженным, а сам он сжался, словно уже был готов получить за свою наглость по голове.
— Моё имя Вэй Лун. — ответил парень, и, дабы парнишка перестал быть столь скованным, он положил на его голову ладонь, мягко погладив его, как щенка, — Береги себя.
Развернувшись, юноша побрёл в свою комнату, всё ещё ощущая слабость в теле, но радуясь этому. Всё же впервые за многое время он смог применить свою технику по заживление ран, и хоть все вылечить не удалось, но это лишь повод для Вэй Луна работать усерднее, заживляя более серьёзные раны, чем порез на своей руку.
Ли Юнхэн стоял на месте, провожая удаляющуюся фигуру удивлëнным взглядом, а когда та исчезла, с осторожностью приложил руку к макушке.
— Тепло…
* Приставка "А" добавляется к именам детей или слуг. Или это нежное, ласковое прозвище.
Часть 2. Клятва.
— Какое убожество…
Грозно смотря на учеников голубыми, как небо, глазами, Цян Шэнь был более чем зол, покуда юные заклинатели оказались не способны даже создать малую чакру в своей руке. Лишь единицам удалось это сделать, и те потратили всю силу в данный приём.
Обычно духовная сила проявляется ближе к 15-ти годам, к 18-ти в теле укрепляется духовное ядро, а после 21-го заклинатели уже вполне могут уйти в медитацию и получить особое духовное оружие. К 30-ти малая часть одарённых находят в себе силы приобрести бессмертное тело. Из ста тысяч учеников обычно лишь трое получают столь великий подарок судьбы, а то и меньше.
К сожалению, обретения бессмертия зависит не только от старания и упорства, но и от самого типа духовного ядра у заклинателя. У многих оно не предположено к столь сильной энергии, и про таких говорят: Не дотянул до совершенства.
Расположено ядро к перевоплощению или нет, можно узнать лишь к 20-ти, когда заклинатели в полной мере ощутили все тяготи духовного самосовершенствования. Из тысячи учеников, расположенных к бессмертию могут быть лишь десять, а дойдут до него только двое или троя. Таковы жестокие правила мира, где нельзя сидеть на месте, иначе можно упустить светлую судьбу, обрекая себя на белее низшее существование.
Временные рамки важны. Пропустив своё время, молодые заклинатели рискуют уже никогда не получить духовное ядро, оружие и бессмертие. Потому-то детей с ранних лет тренируют до потери сознания, и первые 20 лет для всех заклинателей – это не жизнь, а мучительные испытания, которые проходят не многие.
Вэй Лун никогда не думал о себе как об «одарённом», поэтому не мог точно сказать, что сможет получить оружие или бессмертие, хотя в теле юноши духовное ядро созрело ещё в прошлом году, что считается ранним и благоприятным периодом. Потому-то парень без проблем использует технику: «Лезвие листьев» и иные духовные заклинания, не хвастаясь этим и никому не показывая. Всё же, узнай учитель или кто-либо о силе ученика, и того будут загружать ещё большей тренировкой, а ему это надо?
Как и большинство учащихся, Вэй Лун не показал Цян Шэнь свою духовную чакру в руке, не желая выделяться и привлекать к себе ненужного внимания. Но, если к юноше учитель отнёсся с безразличием, то вот к бедному младшему ученику мужчина применил силу, свалив его с ног за неудачу.