Учитель отставил ее бокал, вместо него дал Мариэль другой, налив в него эль из кувшина. Затем старый эльф наполнил и свой бокал. Только после того, как он сделал пару глотков, Мариэль осмелилась утолить свою жажду и голод.
- На сегодня наш урок закончен.- сказал после обеда Резхарас.- Завтра я буду тебя ждать в девять. Оружие тебе не понадобится. Твои занятия со мной и Малвелем будут проходить поочередно через день.
- Могу я задать вопрос, милагум?- Резхарас медленно кивнул.- Иналия говорила мне о стихийной магии и о том, что моя стихия – свет. Вы можете научить меня контролировать ее?
Старый учитель резко поднял голову и округлившимися то ли от удивления, то ли от осознания чего-то недоступного Мариэль, глазами вглядывался в ее глаза. Впрочем, эта заинтересованность в его взгляде тут же угасла, но Мариэль почувствовала, что учитель стал изучать ее с новым интересом.
- Ты уже использовала магию света?
- Дважды, в обоих случаях это происходило случайно и только в моменты опасности.
- Эмоции порождают магию. Энергия ее приводит в действие. – проговорил Резхарас почти неслышно.- Малвель научит повелевать стихией. Это и его сущность.
Старый эльф скрылся в лабиринте коридоров своего особняка. А Малвель проводил ее до арки, откуда извилистая тропа вела к ее временному пристанищу.
- Завтра вечером я могу уделить время тебе и намариону. – перед тем как попрощаться проинформировала Мариэль молодого учителя. Малвель лучезарно улыбнулся и сдержанно кивнул.
Грусть накатила, стоило Мариэль сделать пару шагов. Обернувшись она уже не увидела молодого эльфа. Чувство одиночества обрушилось на нее градом. Друзья далеко, здесь Мариэль никого (почти) не знает. С Фаолином общаться давно отпало желание, а Иналию она боялась утомить своим обществом.
Добравшись до своего временного места обитания, Мариэль остановилась на мгновение и решила временно называть это место домом, а не все время временным домом. Эта мысль немного приподняла ей настроение абсурдностью ее формулировки. Первым делом Мариэль установила будильник на завтра. И лишь убедившись в том, что завтра точно не опоздает, принялась разбирать вещи, сваленные вчера в кучу у кровати. Все съестные припасы отнесла в кладовую, которая и без того была забита до отказа. Потратила больше часа на отстирывание всех вымазанных в походе вещей, большинство из них требовались в починке. Чистые вещи убрала в сундук у изголовья кровати, который про себя она называла прикроватной тумбочкой. На книжном шкафу, частично заполненном разными книгами, Мариэль разложила свитки, по которым изучала языки и историю. И наконец добралась до рюкзака с предметами родного измерения. Удивительно, чего там только небыло: теннисный мячик, отвертка, изолента, раскладной походный набор столовых приборов, термос, кошелек, где она хранила чайные пакетики, тетрадь для рисования, пенал с ручками и карандашами, книга «Автостопом по галактике», зарядное устройство, наушники, компактный зонт, пара фонариков, зажигалка, коробок спичек и кучка сладостей. И как это все уместилось? Среди конфет и шоколадок, Мариэль нашла пачку ментоса и бутылку коллы. Тут же пришла подленькая мысль угостить кого-нибудь таким дуэтом. Но, отложив в долгий ящик подобные шалости, она наконец принялась зашивать порванные вещи, устроившись в кресле возле фортепиано и слушая любимую музыку в наушниках.. За этим монотонным, успокаивающим занятием, Мариэль не заметила как в зал кто-то вошел.
- Извините, принцесса Эварлин,- спохватилась она, вытаскивая из ушей наушники,- я не слышала, как вы вошли.
- Не стоит извиняться,- улыбнулась девушка, накручивая на палец красную ленточку, вплетенную в черную косу. Серебристый локон струился вдоль ее левой щеки до самой талии. Красное платье выглядывало из под черной накидки, вышитой серебристым узором. – На самом деле это я должна просить прощения за визит без приглашения и предупреждения.
- Ну что вы, ваше высочество, я вам всегда рада.- поспешила Мариэль утешить старшую из принцесс. – Вы ко мне с новостями?
- Король Элеот считает, что обидел вас таким… скромным жилищем…
- Напротив!- Мариэль возразила так яростно, выкрикнув это слишком громко. Вздрогнув от собственного вскрика, она на мгновенье замолчала, а потом продолжила уже тише.- Тут очень уютно и, честно признаться, такой домик мне подходит больше величественных замков.
Мариэль надеялась, что этими словами не задела мировоззрения принцессы. Что бы как-то смягчить свои слова, она ласково улыбнулась и окинула восхищенным взглядом комнату.
- Как пожелаете. По любым вопросам можете обращаться ко мне или моим сестрам.- Девушка мило улыбнулась и направилась к выходу. Мариэль последовала за принцессой, что бы не показаться невежливой. Но стоило им выйти на крыльцо, как грянул гром и с небес стеной обрушился ливень.
- Вы можете переждать непогоду здесь.- предложила Мариэль. Ей и самой хотелось чьего-то общества. А тут выдалась такая возможность сблизиться с Эварлин. Поговорить с ней за чашечкой горячего чая в такую сырую погоду было бы замечательно.
- Не беспокойтесь, я не промокну. – ответила девушка, накидывая на голову капюшон, и исчезла за завесой дождя. А Мариэль осталась наедине с неприветливой тишиной.
Ей пришлось вернуться к своему занятию. Когда она, наконец, покончила с шитьем, солнце уже закатывалось за горизонт, а ливень превратился в слепой дождик. Мариэль заварила себе ромашковый чай, расставила на стол тарелочки с печеньем и клубничным вареньем, найденные в кладовке. Этот легкий перекус послужил ей поздним ужином и добавил уюта общей атмосфере. Она уже месяц не могла себе позволить спокойно отдохнуть в мягком кресле за маленьким круглым столиком, полностью расслабившись и забыв заботы о самосохранении. За окном великая Ива макушкой хватала последние лучики солнца. От этого казалось, что она светится золотисто-алым светом, разгоняя сумерки. Мариэль почему-то сравнила это зрелище с ее общей ситуацией. Ива пытается всеми силами впитать в себя весь оставшийся свет и борется с безжалостно наступающей ночью, как Мариэль собирает все добрые силы для устранения легионов Стернадора.
***
Как ни странно, утро было ясным и даже непривычно жарким для поздней осени. О скором наступлении холодов напоминали порывы прохладного ветра.
- Последние теплые деньки этого года…- мечтательно проговорил Малвель, шагая по лужам – следам вчерашнего ливня. Мариэль следовала за ним по двору, разглядывая высокие ели, растущие по обе стороны тропинки.
- А зимы у вас холодные?- поинтересовалась она.
- Снежные…- протянул Малвель тем же мечтательным тоном.- И сияющие, словно звезды. В феврале наступают морозы, да такие, что все вокруг трещит и звенит.
Они вышли на веранду, где вчера обедали. Там их уже поджидал Резхарас. После традиционного приветствия Малвель исчез в глубинах замка, а Резхарас принялся выяснять уровень знаний эльфийского языка Мариэль. Как оказалось они были не столь безупречны, как считала Мариэль. Она, например, не знала правильное употребление окончаний при склонении слов, часто путала суффиксы обращений к определенному лицу и понятия не имела, как меняется форма глагола в зависимости от последующей части речи. Над всем этим им предстояло работать на уроках. После обеда они уделили пару часов правильному произношению и урок подошел к концу.
- С этого дня мы будем говорить с тобой только на эльфийском.- проговорил учитель.- Так обучение будет протекать быстрее.
Придя домой, Мариэль первым делом села за фортепиано – попробовать клавиши и разыграться перед уроком с Малвелем. Однако эльф задерживался и она успела заскучать. Что бы развеять скуку Мариэль решила вспомнить третью часть лунной сонаты Бетховена. Эмоции переполнили ее душу и выливались через пальцы в музыку. Акцентируя каждый аккорд в конце фразы, она подскакивала на стуле и качалась из стороны в сторону на лирических моментах, словно деревце на ветру. А потом снова, подняв плечи и локти, напрягшись всем телом, била по клавишам. В такие моменты она была похожа на коршуна, грозно расправившего крылья над своей добычей.
Это были не ее эмоции. Не ее переживания. Все это чувствовал Бетховен, когда писал эту сонату. Правильно исполняя авторскую музыку, можно даже увидеть самого автора. Как сейчас видела великого композитора Мариэль. В страдающем, от отказа любимой, человеке закипает ярость, он крушит все вокруг, вырывает клоки волос, хватаясь за голову, кричит в небо, а потом принимает неизбежное, понимает, что с судьбой не поспоришь, и идет сжигать дома врагов. Все это случилось бы, не будь у Бетховена таланта к музыке и рояля под рукой.
- Музыка отражает состояние души играющего.- проговорил Малвель, входя в комнату. – Что у тебя на душе?
- Давно ты слушал?
- Почти с самого начала.
- И что ты представлял?
- Ветер, грозу, шторм в море, высокие волны, беспощадно поглощающие горящий корабль.
- Если выразиться образно, то автор этого произведения – корабль, объятый пламенем, а шторм – его чувства.- Мариэль поставила перед инструментом еще один стул.
- То есть – твои чувства?- Малвель опустился на место напротив первой октавы, а Мариэль присела рядом.
- Нет.- она выдавила из себя сдавленный смешок,- Это произведение сочиняла не я.
Больше получаса Мариэль потребовалось объяснять Малвелю существование множества композиторов-классиков в ее мире. Потом еще четверть часа рассказывала про Бетховена и лунную сонату. А Малвель внимательно слушал, с жадностью внимая каждому ее слову. Мариэль даже удивилась его терпению и внимательности. На его месте любой другой ученик уже несколько раз перебил бы и упрашивал начать практическое занятие. Но молодой эльф прекрасно понимал, что без теории на практике ничего не выйдет.
К концу урока у Малвеля уже была правильная постановка пальцев, он уже мог играть двумя руками гамму, аккорды и арпеджио без запинок и в быстром темпе.