А если это все ей надоест, то отправится искать порталы, о которых говорила Анорсель, и вернется домой.
Вариантов, как можно прожить эту жизнь, было нескончаемое множество. Мысленно перебирая их, Мариэль совсем забылась и крепко уснула на плече Фаолина.
***
Весь следующий день прошел в дороге. Мариэль старалась не смотреть на, чернеющий впереди, Уракат, что бы избежать негативных мыслей, которые и без того не выходили у нее из головы. Что бы вокруг не происходило, она не переставала думать то о неминуемой неудаче в грядущем сражении, то о семье, которую еще долго не увидит.
Впрочем за время дороги ничего и не происходило, поэтому мысли и роились, как пчелы. Их нечем было отвлечь и Мариэль не могла перевести их на другую тему, как сломавшееся радио, которое нельзя ни выключить, ни переключить канал.
Ночью Фаолин успокоил ее одним своим присутствием. Каким таким образом ему это удавалось, Мариэль и сама не понимала. Может есть какие-то особые чары, приносящие безмятежность и умиротворение окружающим?
Подумав об этом, Мариэль пришпорила пегаса и поравнялась с эльфом. Мало ли, может и сейчас сработает.
Что бы отвлечься, она стала прокручивать в голове моменты этой ночи. Тогда Фаолин все-таки не смог выполнить ее просьбу о молчании. Правда нарушила тишину первой Мариэль… «да-да, женская логика…»,- посмеялась она над собой.
Пока Фаолин наблюдал за движением звезд, Мариэль мирно уснула на его плече. Будить ее было бы преступлением, поэтому эльф решил отнести ее в палатку, что бы не мерзнуть на улице. Но неосторожным движением задел ее больную ногу, от чего она и проснулась.
- Что ты делаешь?- спросонья спросила она.
- Все хорошо, спи.
Мариэль снова поморщилась от боли, пронзившей всю ногу от ступни до колена. Фаолин недовольно покачал головой, опустил Мариэль на землю, присел рядом на корточки. Мариэль молчала, полностью вверяя ему ситуацию. Ей было интересно, что он будет делать дальше.
Эльф взял ее за руку, ту, на которой все еще пух синяк. Прошептал исцеляющее заклинание, которым она когда-то надеялась вернуть Лаврена к жизни, и все синяки, ссадины, ушибы и другие болячки в миг исчезли.
- Ты должна быть полностью готова ко всему. Я не могу допустить, что бы тебе что-то мешало. Тем более такая мелочь, как эти ушибы.- Пояснил он свои действия, говоря тихо, почти ласково. После чего они вместе отправились обратно в лагерь.
- Так и будешь молчать?- спросил он по пути.- Не поделишься что случилось?
- Всего лишь переволновалась.- Отмахнулась Мариэль, но по настойчивому, гипнотизирующему взгляду Фаолина, она поняла, что ему этого мало и он не отстанет, пока не услышит правду.- Ночные кошмары. И варианты неудачных концовок моей истории.
Всю правду говорить не хотелось. Все равно рано или поздно придется объяснять друзьям, почему она не вернется домой, как грозилась все эти месяцы. А сейчас нельзя было грузить их своей проблемой. Она не поступит со своими друзьями так же, как с ней поступила Анорсель. Не станет шокировать их на кону финальной битвы. Хотя, для них эта информация не будет столь волнительной и устрашающей, как для самой Мариэль. Может они и вовсе обрадуются тому, что Мариэль не придется покидать их после всего, что они вместе пережили. Но Мариэль не торопилась радовать их преждевременно. Хоть и хочется кому-нибудь выговориться, нужно подождать. Вряд ли она рассказала о всем, что сейчас думает даже Лаврену. Он всегда выслушивал и поддерживал ее. И очень волновался, когда что-то ее расстраивало. Именно поэтому она бы скрыла правду от него. Что бы беспокойство за нее не помешало победить врага.
Мариэль надоело бесконечно о чем-то размышлять. Захотелось поговорить с кем-нибудь, развеяться. А то от гомона марширующей армии совсем устали уши. Она огляделась в поисках приятного собеседника, но Фаолин был единственным из всего отряда, кого она сейчас видела. Финли и Кирби плелись где-то далеко позади. Их отряды собрались гораздо позже, чем эльфы, с которыми сейчас ехала Мариэль. Валсидал решал какую-то проблему, возникшую, у его воинов. Иналия была в самом начале процессии и о чем-то говорила с матерью. Максин и Дельвин тоже затерялись со всем отрядом Родбауда. Так что перед Мариэль стоял выбор: поговорить с Фаолином или дальше ехать, не раскрывая рта.
- Ты бывал здесь раньше?
Эльф долго не отвечал, устремив взор к Уракату, будто что-то вспоминая.
- Очень давно, тогда эти земли небыли такими пустынными.
Снова оба замолчали. Мариэль не нашлась, чем еще можно было разговорить угрюмого Джевелийского принца. Внезапно в спину ударил ветер, над головой пролетел дракон. Мариэль не сразу узнала в нем Геадрала – одного из тех драконов, с кем она вернулась в Маргинг с ее первой миссии. Это был именно тот ящер, который настаивал на том, что бы сжечь и сожрать ее, не слушая. А не узнала его Мариэль из-за стальной брони, которой были защищены шея, брюхо и голова.
Геадрал пронесся над, шествующими, эльфами и стал набирать высоту. Только когда он скрылся за пеленой туч, Мариэль разглядела в небе еще дюжину драконов. Они летели клином, во главе которого был сам Молдобад.
Привал был конечной остановкой. Армия разбила лагерь за четыре мили от Ураката глубокой ночью. И сразу же все принялись за работу. До рассвета Мариэль не смыкала глаз, помогая солдатам рыть рвы и строить ограждения из заостренных кольев. В строительстве обороны участвовали все, у кого не нашлось дела поважнее. Те, кто не занимался обороной, чистили и затачивали свое оружие или готовили еду. Находились, правда и такие, кто отдыхал или просто был не в состоянии помочь.
- От меня толку мало.- Дельвин поднял, по локоть обрубленную, руку.- Но если на нас захотят напасть, я сообщу как минимум за час.
А Мариэль была очень рада работе. Физический труд лучше всего отвлекал от назойливых мыслей. Она даже не пользовалась магией, что бы не лишать себя такого удовольствия.
Все было готово еще до рассвета. В основном благодаря драконам, которые когтями вспахивали землю, одним движением лапы делая такой ров, какой два десятка людей копали бы час. Так весь лагерь был огражден забором из заточенных бревен, за которым был еще и ров с острыми кольями, вбитыми в дно. У двух выходов был выставлен дозор.
Со стороны этот лагерь выглядел, как целый город. Хоть прямо здесь бери и строй.
К тому времени, как на востоке стало светлеть небо, Мариэль уже успела отдохнуть и перекусить. Она сидела, греясь у костра, когда к ней подошел незнакомый эльф. Приглядевшись, она узнала в нем Сельвиона – старшего сына короля Элеота. Как и говорила Лафитлин – он был копией отца, за исключением некоторых черт, которые выдавали его относительную молодость.
- Не откажитесь от моего общества, Госпожа Мариэль?- спросил он.
- Присоединяйтесь, принц Сельвион, мне будет приятно ваше общество.- В глазах эльфа на мгновение промелькнуло удивление, но он не стал спрашивать, откуда ей известно, кто он.
- Завораживающее зрелище, правда?- Эльф сел напротив Мариэль, между ними плясали язычки пламени, потрескивая прутьями и выплевывая снопы искр.
- На огонь можно смотреть вечно.- ответила Мариэль.
- Да, вечно можно любоваться огнем водой и рассветом.
- Как и звездами или закатом.
- Боюсь, мы уже не найдем в небе звезд. За то встретить рассвет еще не поздно. Позвольте вам показать кое-что.
Эльф поднялся, протянув Мариэль руку. Опершись на него, Мариэль встала. И он повел ее в сторону северного выхода из лагеря. Они вышли за ограду, оставив позади шум, им открылся потрясающий вид на Уракат. Когда-то Мариэль пыталась представить себе эту гору и тогда она видела черную голую скалу в сухой каменистой пустыне, над которой зловеще нависают тучи, сверкая молниями.
Но воображение ее подвело. Реальность не нагоняла столько жути, а напротив вселяла радость и желание резвиться в цветочной поляне, залитой лучами восходящего солнца. Золотистые лучи коснулись бока горы, поросшей цветами и деревьями. Вокруг росли травы, кустарники и повсюду были полевые цветы. Где-то в стороне ловил своей пышной кроной солнечный свет многовековый тис. При этом над головой небо было черным.
Эта картина осталась в памяти Мариэль на всю жизнь. Она поражала своими противоречивыми контрастами. Всегда странно греться на солнце, когда над твоей головой непроглядные свинцовые тучи. А когда знаешь, что где-то там прячется истинное зло, такая добрая красота не желает восприниматься за реальность.
- Не всегда обитель зла – это тьма и холод. Люди, замышляющие черные дела, часто облачаются в цветные одежды.- Сказал Сельвион, когда Мариэль с замиранием сердца наблюдала всю противоречивость вида.
- Но Стернадор хочет погасить Солнце, убив тем самым все, что живет и дышит.
- Мы не знаем этого наверняка.- ответил принц Вакрохалла.
- Что вы хотите этим сказать?
- Лишь то, что не совсем верю в то, что Стернадор правда возродился. Я хочу понять что движет тем, кто начал эту войну.
- Думаете, кто-то хочет завоевать Джевелию под именем Стернадора, что бы заставить своих врагов еще сильнее бояться?
- Возможно. А может я ошибаюсь и просто ввожу в заблуждение самого себя и вас. Кто бы ни прятался в той крепости, скоро он явит себя и тогда все закончится. Вернемся в лагерь, нужно набраться сил перед началом конца.
Возвращаясь в свою палатку, Мариэль еще долго не могла выкинуть из головы картину, которую увидела минуту назад. Жаль, что придется осквернить эту чистую, сказочную красоту кровью. Все эти яркие краски потонут в алеющем море.
***
Мариэль разбудил Валсидал. Ни Иналии, ни Максин в палатке небыло. Когда она пришла, обе уже спали, но судя по всему, сейчас они снова принялись за работу.
- Что-то случилось?- по ощущениям Мариэль удалось отдохнуть всего пару часов. Этого вообще не хватало, что бы наверстать недосып последних двух ночей.