– Да, мне очень по душе твой сюрприз. Пусть всё будет так, как ты задумал. Это место идеально подходит под дом моды. Впрочем, начать можно с ателье, а дальше будет видно, – задумчиво говорила я, обходя свои новые владения и проводя рукой по гладкой стене будущей швейной мастерской.
– Тогда давай пройдём к Светлане и оформим все документы, – Влад с деланным придыханием произнёс имя девушки и сделал пригласительный жест в сторону кабинета.
– Конечно. – Я решительно проследовала вперёд него, ничем не выдав возникшей неприязни к этой блондинистой кокетке.
Глава 26
Все последующие недели я была полностью поглощена обустройством ателье: закупала оборудование, подыскивала персонал, занималась оформлением помещения и своего личного кабинета. Целая линия одежды была уже готова на эскизах, и мне не терпелось поскорее вдохнуть в неё жизнь.
Как мне позже стало известно, сюрприз в виде помещения под ателье Влад планировал приурочить ко дню рождения сына, до которого оставалось чуть меньше двух недель. Но, ввиду последних событий, он решил немедленно переключить моё внимание на новую деятельность. И это было как нельзя кстати. Приятные хлопоты, связанные с ателье, отвлекали меня от грустных мыслей, придавали уверенности в завтрашнем дне, позволили мне вновь почувствовать себя деятельной личностью, стремящейся к определённой цели.
Я снова могла работать, общаться с людьми, вести переговоры. Долгожданная свобода вскружила мне голову. Больше не нужно было прятаться и скрываться, облачаясь в серые неприметные наряды. Долгое забвение осталось позади, настало время заявить о себе в новом амплуа модного дизайнера. До всеобщего признания мне было пока далеко, но для того чтобы этого достичь, я не видела у себя на пути никаких серьёзных препятствий. Давняя судимость никак бы не отразилась на моём новом имидже. Влад хорошо потрудился над тем, чтобы бывших базистов рассматривали не как потенциальных уголовников, а как жертв несправедливого стечения обстоятельств и новых героев нации. Звание героини мне было, конечно, ни к чему, но то, что на моём имени больше не будет клейма убийцы, меня вполне устраивало.
Странно было осознавать, что увлечённость новым делом так легко вытеснила из моего сознания тоску по Жану. Нет, сердце всё ещё покалывало от воспоминаний о нём, но я научилась отвлекаться от грустных мыслей, могла на какое-то время заставить себя не думать ни о чём, что с ним связано. Радуясь такому положению дел, я надеялась, что в один прекрасный день я проснусь и пойму, что чувства к этому человеку покинули меня навсегда.
Когда я жила на базе и была счастлива с Жаном, то думала о том, как примитивны были мои представления о счастье до встречи с ним. Я стремительно строила карьеру, делала немалые успехи и упивалась этим. Теперь же я размышляла о том, что каждому в этой жизни отведено своё. Мне повезло, я в своей успела насладиться и головокружительным успехом, и головокружительной любовью. Совместимы ли эти вещи? Почему нет? Но позволительно ли мечтать об этом? Далеко не каждому человеку хотя бы раз в жизни выпадает большое счастье. Сейчас же моему положению может позавидовать любая женщина: любящий муж, по совместительству самая ключевая фигура в стране, что делает его к тому же влиятельным и богатым, двое прелестных детей, положение в обществе, своё личное дело. Так, может, хватит уже Бога гневить? Может, пора научиться быть счастливой, несмотря на то что некоторые мои мечты так и не сбылись?
Со временем я начала предпринимать попытки быть хорошей женой, решив, что, возможно, пришло время забыть старые обиды и перестать быть неблагодарной стервой. Влад между тем был немного холоден и отстранён, хотя радовался моим успехам и с удовольствием слушал мои отчёты о проделанной работе. Меня же ещё не раз посещало то неприятное чувство, которое я испытала при виде риэлторши Светланы во время первого посещения будущего ателье. Почему-то до этого момента я не задумывалась о том, что мой муж по ходу своих дел общается со множеством женщин – и кто знает, сколько из них так же молоды и привлекательны, как та самая Света. Кроме того, ему даже не обязательно обращать на них внимание – они сами готовы стелиться штабелями перед таким мужчиной, как он. Впервые за долгие годы знакомства с Владом, возможно, даже благодаря тому восхищённому взгляду Светланы, я поняла, что он достаточно привлекателен и может вызывать немалую симпатию у женщин. Это на базе я была одна такая распрекрасная, а здесь красавиц писаных пруд пруди, менее взбалмошных, более покорных.
Так я неожиданно для себя начала задумываться о том, почему Влад так поздно приходит с работы, чаще стала дожидаться его, не ложась спать под предлогом бессонницы, а сама пристально присматривалась к нему, пытаясь уловить хоть что-то подтверждающее мои догадки. Но рано или поздно наступали такие моменты, когда все мои сомнения развеивались как дым. Одним взглядом, одним прикосновением он умел дать понять, что я по-прежнему единственная и неповторимая для него, хотя я никогда и не просила его об этом.
Прошло не больше года, как ателье начало успешно функционировать, выпустило две линии одежды под маркой «Марго» и обзавелось неплохой клиентурой. На фасаде красовалась скромная надпись «Дом моды Маргариты Рассказовой». Известную фамилию мужа мне афишировать не хотелось. Она непременно затмила бы все мои личные достижения, и всеобщий интерес сосредоточился бы только на моей персоне, причём не как на дизайнере одежды, а как на супруге знаменитого Жданова.
Несмотря на успешно развивающийся бизнес, мне явно не хватало хорошей раскрутки. Пришло время восстановить старые связи с людьми из мира моды. Первым, о ком я подумала, естественно, был Павел Бой. Сама не знаю, почему я не пыталась связаться с ним раньше. Возможно, из-за бешеного ритма, в котором я жила, полностью отдаваясь новому делу, а может, подсознательно мне хотелось достичь определённого уровня и предстать перед Боем «во всей красе». Ведь в своё время именно он научил меня идти к своей цели, минуя все преграды, добиваться успеха любой ценой, быть мужественной и сильной в сложных ситуациях.
Единственной ниточкой к Павлу была редакция журнала, и я, не задумываясь, набрала заветный номер.
– Редакция «БойТаун», добрый день! – весело проворковала секретарша.
По голосу сложно было понять, та ли эта девушка, которая ответила мне пару лет назад, когда я впервые пыталась связаться с Павлом. Сейчас мне предстояло под благовидным предлогом вытянуть из неё мобильный телефон шефа, и я уже приготовилась врать на ходу.
– Здравствуйте, мне нужно переговорить с главным редактором, господином Боем, – начала я складывать красочную легенду.
– К сожалению, он сейчас вышел на обед, что-нибудь передать?
Я так и застыла с открытым ртом. Какая невиданная удача! Бой в городе. Я застала его в один из его коротких визитов в Москву. Или, может быть, он уже переехал обратно насовсем? Я решила уточнить:
– Скажите, а как долго Павел Юрьевич пробудет в Москве?
– Он попросил забронировать обратные билеты на пятницу. – Похоже, секретарша осталась прежняя, судя по её словоохотливости, которая была мне так на руку.
Билеты на пятницу, а сегодня вторник. У меня в запасе ещё несколько дней, но лучше не затягивать.
– Скажите, его сегодня ещё можно будет застать в офисе?
– Полагаю, что да. Вы хотите оставить ему сообщение?
– Нет, спасибо, я планирую нанести ему личный визит, – говорила я уже скорее не с секретаршей, а сама с собой.
– Позвольте, я запишу вас. У шефа очень плотный график.
– Благодарю, это лишнее.
Я положила трубку и почувствовала, как тёплая волна пронзила всё моё тело, ладони были мокрыми от волнения. Я была настолько возбуждена, что даже позволила себе закурить прямо в своём кабинете. Дрожь в теле не унималась, при мысли о скором свидании с Павлом меня бросало в жар. Да, меня очень волновала предстоящая встреча, но ещё больше я переживала за то, чтобы не упустить эту возможность повидать его. Поэтому я наскоро доделала срочную работу, раздала распоряжения своим помощникам и пулей вылетела из офиса.
До здания редакции, находящегося на Ордынке, я доехала быстро, менее чем за полчаса. Ещё минут двадцать посидела в машине, собираясь с мыслями, поправляя макияж и замирая каждый раз, когда двери редакции открывались. В итоге, набравшись решимости, я вышла из машины и направилась к входу в серое трёхэтажное здание.
Зайдя внутрь, я почувствовала совсем забытый запах, немного спёртый, сладковато-пряный. Так пахло только в парадном – оно до сих пор было не отреставрировано. У меня слегка закружилась голова – так повлиял на меня этот аромат, которого я не ощущала двенадцать лет, – запах молодости, надежд, предвкушения. Я с трудом поборола нахлынувшую ностальгию и поднялась на второй этаж. Офис изменился до неузнаваемости – поменяли мебель, наставили перегородок для имитации отдельных кабинетов. В первые секунды я даже растерялась, но быстро взяла себя в руки и уверенно проследовала в том направлении, где раньше располагался кабинет главного редактора. Слава богу, особого внимания я не привлекла, хотя сама мельком заметила пару знакомых лиц. Меня это не сильно удивило – коллектив в журнале был сплочённый, жалованьем работников не обделяли, поэтому текучки тут никогда не наблюдалось. Наконец я вздохнула с облегчением, кабинет шефа находился на прежнем месте, о чём свидетельствовала расположенная рядом с ним стойка личного секретаря главного редактора.
Теперь нужно было действовать решительно. Девушка за стойкой одарила меня лучезарной улыбкой, и уже открыла рот, видимо, для того, чтобы уточнить цель моего визита, но я, не останавливаясь, прошла мимо неё, лишь кинув:
– Меня ждут.
Я, конечно, сильно рисковала оказаться в неловком положении. Павла могло не быть в кабинете, он мог там быть не один, в конце концов его кабинет могла давно занять Вера, ставшая его первым заместителем. Но ещё больше я боялась, что моя решимость улетучится и мне придётся долго объясняться с секретаршей, кто я и почему пришла без приглашения. Она передала бы по телефону информацию о приходе некой Маргариты Рассказовой, шеф не поверил бы своим ушам, и в итоге мой выход был бы смазан и неэффектен. Но когда дверь кабинета главного редактора бесшумно закрылась за моей спиной, я ещё раз убедилась в простой истине: кто не рискует, тот не пьёт шампанского! Павел был в кабинете один, он сидел за большим дубовым