В 260 до н. е. город стал частью Кносса, однако позже Олус не присоединился к Республике Крит. В 201 до н. е. Олус вошел в союз с Родосом, но позже город попал под владычество Лато. После длительных пограничных споров, жители в конце концов договорились с Лато. В итоге, простояв около шести столетий (II век до н. э. — IV век н. э.) на перешейке полуострова Спиналонга, город был разрушен. В начале XX века здесь был прорыт канал, соединяющий бухту и открытое море, и часть руин оказалась затоплена.
В античные времена местные жители поклонялись Зевсу Критскому, богу войны Аресу и его любимой — богине Афродите. Об этом можно судить по руинам храма Афродиты. Храм состоит из двух частей, первая из которых посвящена богине, а вторая — Аресу. Храм Афродиты и Ареса представлял собой геометрическое капище. Артефакты, найденные в окрестностях храма, ныне хранятся в Археологическом музее города Айос-Николаос.
Здесь, в Олусе можно было увидеть одну из немногих деревянных статуй Артемиды Бритомартис, созданную Дедалом. Во II в. н. э. Олус стал прибежищем морских пиратов, возможно из-за этого он и был разрушен. Кроме развалин древнегреческого Олундаса, здесь можно посетить и руины раннехристианской базилики, построенной в VII веке. Здесь можно увидеть уцелевшие элементы мозаичного настила, украшенного изображениями рыб, растительными и геометрическими орнаментами, различными надписями, посвященных каким-то событиям или людям.
Найденный в районе Олуса образец письма, который сейчас выставлен в Лувре, содержит текст соглашения города с другими городами Крита. Этот же надпись гласит, что существовал храм Асклепия. Другие надписи (датированные 3 веком до н. э.) свидетельствуют об установлении дружественных отношений между Олусом и Лато.
Свою независимость город сохранял и в венецианскую эпоху. Согласно официальным бумагам венецианской власти, Олус был одним из городов Крита, где было разрешено поселение иностранцев. Ученые считают, что город погрузился под воду вследствие локального сдвига, который был частью процесса, так называемого, смещения Восточного Крита.
В ходе раскопок 1960 года Анастасиос Орландос открыл базилику 5 века. В одном из ее проходов сохранилась мозаичный пол, на котором кроме орнамента указаны имена тех, кто помог возведению храма. Также Орландос он обнаружил кусок железной руды с текстом указа между Олусом и Родосом. Он оказался одним из утраченных фрагментов одной записи, который был найден Анри ван Еффентерре в 1937 году в апсиде базилики. Этот текст написан на дорическом диалекте.
Все эти находки говорят о том, насколько развита была цивилизация в то время. Дальнейшие раскопки, которые ведутся и сегодня, должны еще больше пролить свет на то, как люди жили в то далекое время.
«Счастливая» Ольвия
Недалеко от современного Николаева лежат руины Ольвии, крупного и древнего города античного Северного Причерноморья. «Ольвия» в переводе означает «Счастливая». Древние греки так назвали поселение, построенное на берегах Днепровско-Бугского лимана в начале VI в. до н. э.
Основными видами деятельности жителей Ольвии были ремесла и торговля. Они смело отражали нашествия злых завоевателей и платили дань могущественным царям Скифии. Но в середине I века до н. э. город полностью разрушили войска одного из фракийских племен геты. Но словно феникс, Ольвия возродилась вновь из пепла больших пожарищ. И только в эпоху великого переселения народов, совсем истощив все силы в борьбе с кочевниками, город пал под ударами гуннских полчищ.
И вот спустя полторы тысячи лет Оливию заново открыли археологи — и уже более века ведутся раскопки древнего города.
Археологи определили очертания центральной площади Ольвии — агоры. А на ее южной стороне нашли контуры огромного здания, а под ним — подвал. В нем сохранились остатки колонн, черепки от сосудов, на которых были изображены сюжеты спортивных игр и площадки из каменных плит. Оказалось, что археологи открыли палестра гимназия — школьный спортзал. До сих пор о таких гимназиях было известно только из сочинений древних авторов.
Археологи сразу же принялись детально изучать найденный спортзал Ольвии. Они раскопали узкий бассейн-ванну, сложенную из плоских плит известняка, аккуратно подогнанных друг к другу. Удивительно, что вода шла сюда по водопроводу, сложенному из керамических труб. Трубы, до наших дней прекрасно сохраненные, лежали в специальном канале. Еще никогда никому из археологов не доводилось находить неповрежденный античный водопровод, со всеми его соединительными кожухами, коленами, обмазкой и ответвлениями!
Археологи получили в свои руки еще одну уникальную находку, — так называемый теменос, городская святыня, место, где росла священная роща и стояли главные храмы. Ни в одном древнегреческом городе теменос не был сохранен в первозданном виде — обычно его перестраивали и разрушали. Но ольвийский теменос получил необычную судьбу.
Когда ольвийцы решили построить новый теменос, они не решились переделывать или разрушать старые храмы и алтари. Поэтому просто «похоронили» их, засыпав слоем чистейшего лесса. Затем на этой «лессовой могиле» ольвийцы воздвигли свое новое святилище. Но его при набегах целиком разрушили варварские племена. Старый же теменос, укрытый надежно от посторонних глаз и разрушений, раскопали и реконструировали археологи и это более двух тысяч лет спустя после его «погребения»!
Место, которое древние греки выбрали для строительства «Счастливой» Ольвии, природой четко разделено на две части: верхнюю и нижнюю. Первая расположена на лессовом плато, а вторая — под береговым обрывом, у лимана. Древние исследователи называли первую «возвышенностью», «горой», «акрополем», «нагорной частью», «верхним городом», а вторую — «низменностью», «подолом», «народной площадью», «прибрежной частью», «нижним городом». Современные же археологи называют их просто «Верхним» и «Нижним» городами, причем, что интересно — названия пишут только с прописных букв, как имена собственные.
Первые ученые, описывая Ольвию, уже тогда отмечали, что воды лимана затопили часть Нижнего города. Вот, например, что писал академик П. И. Кеппен в начале прошлого века: «Самая пристань без сомнения находилась не в крепости, а вне оной. Жители здешние утверждают, будто бы в верховую погоду, а особливо при северо-западном ветре, когда вода отступает от берега, видим бывает еще мост, у коего некогда приставали корабли; они прибавляют к сему и то, будто бы пристань сия некогда для прочности залита была свинцом».
А в середине прошлого века сам граф А. С. Уваров задался благородной, но неосуществимой целью: всего за один полевой сезон сделать план со всех крупных археологических памятников от устья Дуная до Кавказского побережья (к сведению памятников оказалось несколько сотен!).
Верхний город Ольвии граф Уваров считал акрополем, а Нижний — «народной» или «главной» площадью. «Волны, беспрепятственно теперь подмывая берег, обрушивают его и постепенно суживают площадь. Оттого нам кажется удивительным, что главная площадь такого большого города могла занимать столь узкое пространство. В древние времена площадь простиралась, по крайней мере, на десять сажен далее в лиман», — писал Уваров в своем «Исследовании о древностях Южной России и берегов Черного моря».
Граф полагал, что «ольвийцы, желая воспрепятствовать обрушиванию берега и намереваясь сделать тут удобную пристань, укрепили берег каменною постройкою, следы которой дошли и до нас». Это покрытые водой плиты, что лежат в десяти саженях от берега, и бывают видны, когда сильный ветер сгоняет воду лимана. В древние времена, писал Уваров, с высокого берега Верхнего города спускалась каменная лестница — прямо к пристани Ольвии, длиной в двести метров, сложенной из больших плит, а «связанных между собою железными скобами, припаянными свинцом».
С этим также согласился историк Брун, посетивший Ольвию в 1862 году. В метрах сорока от берега, при продолжительном северо-западном ветре «заметны большие плиты довольно твердого известнякового камня, связанные между собой железными скобами, припаянными свинцом», — пишет Брун и добавляет, что лично ему «посчастливилось видеть в этом месте, обыкновенно покрытом волнами, кроме других кусков разного рода камней, несколько стесанных кусков известкового камня в полтора аршина длины и поларшина ширины, принадлежащих, вероятно, ступеням лестницы, которая спускалась с высокого берега к реке».
В начале уже нашего века раскопки города провел Б. В. Фармаковский, которого называют «родоначальником» Ольвии, то есть человеком, начавшим ее подлинно-научного изучение. Будучи на раскопках Нижнего города, Фармаковский сделал вывод, что большая часть его погребена водами лимана. И, разумеется, его внимание, привлекли руины, находящиеся под водой неподалеку от берега. Но, в отличие от других исследователей Ольвии, Фармаковский не считал их остатками пристани или шикарной длинной каменной лестницы, соединявшей Верхний и Нижний город. По его мнению, это были руины-развалины оборонительных стен Ольвии.
«Остатки стен города, которые, судя по надписям, здесь, у р. Буга, несомненно, должны были быть, находятся, очевидно, уже под водой, — писал он. — Очень может быть, что это грандиозное сооружение, которое находится под водою сажен на 10 от берега у южной части прибрежной Ольвии и которое было отмечено уже графом Уваровым и другими исследователями, представляет именно остатки прибрежных стен Ольвии, защищавших ее порт».
«Счастливую» Ольвию охраняли крепкие оборонительные стены. Но они не смогли спасти город от нашествия гетов. После разгрома город, как уже говорилось, возродился, но его размеры стали меньше. Ольвийцы тогда возвели новую стену, огородившую город с северной стороны — стена эта была открытая украинскими археологами в еще в середине 30-х годов н. в. Начиналась она где-то в Верхнем городе, затем спускалась в Нижний и дальше упиралась в лиман. Но если верить археологу и продолжить линию от этой стены на восток, то она пройдет почти по центру затопленного сооружения. Того, что лежит недалеко от берега и которое Фармаковский назвал развалинами оборонительной стены, а его предшественники такие же исследователи Ольвии, — «пристанью»!