Через некоторое время Кейстут был задушен, а Витовту удалось бежать, переодевшись в платье служанки. Вместе со своими сторонниками он освободил жену и дочь и спешно отправился с ними в Пруссию. С этого времени для десятилетней Софьи начались годы скитаний и невзгод, но они не сломили ее, а лишь закалили характер.
Наконец в 1383 году Витовт признал себя вассалом Ливонского ордена, принял католичество и за это получил от магистра помощь в борьбе за Троцкое княжество (Жмудь). Однако в обмен рыцари пожелали завладеть частью литовских земель. Делиться ими литовский князь не захотел и предпочел помириться с Ягайло.
В следующем году оба литовских князя начали совместную борьбу против Ордена и захватили ряд принадлежавших ему замков. В одном из них, отданных Витовту, его семья на несколько лет смогла обрести покой.
Мрачный рыцарский замок производил гнетущее впечатление на молодую княжну. В нем было холодно и сыро, зато достаточно безопасно. Отец вскоре наполнил его своими военными и охотничьими трофеями: рыцарскими латами, мечами, копьями, пиками, шкурами волков и медведей. Так с раннего детства Софье приходилось привыкать к скитаниям, невзгодам и достаточно суровому образу жизни.
Вскоре судьба послала литовской княжне встречу с будущим супругом. Случилось это так. Среди литовской знати прошел слух, что Василий, сын великого князя Московского и Владимирского Дмитрия Донского, бежал из Орды и окольными путями через Крым, Молдавию, Венгрию и, наконец, Литву пытается пробраться домой.
Хитрый Витовт, зная, что Василий — главный наследник великого князя, зазвал молодого княжича в свой замок и познакомил с семьей. Красавица Софья сразу же очаровала русского гостя. Она была совсем не похожа на московских девушек-затворниц: веселая, подчас дерзкая, умная и отважная. С одинаковой лихостью Софья отплясывала местные народные танцы и скакала на горячих конях. О последнем позаботился ее отец, полагавший, что литовская девушка ни в чем не должна уступать воину-мужчине.
Необычайной красотой Софья пошла в свою бабку — весталку Бируту. Много лет назад грациозная лесная нимфа с длинными пепельными волосами и огромными голубыми глазами, Бирута околдовала сурового воина Кейстута. Несмотря на протесты жителей Полонии и самой девушки, он похитил ее и увез в свой замок.
Умом и отвагой литовская княжна была в отца, хитрого, дальновидного и даже коварного Витовта. При этом она, как уже говорилось, хорошо знала русские обычаи и язык. С первого взгляда Василий понял, что лучшей жены ему не найти.
Софья также не осталась равнодушной к красивому московскому княжичу, чья откровенная влюбленность очень льстила ее самолюбию. Кроме того, она была хорошей дочерью и прислушивалась к советам отца, а тот убеждал ее принять предложение столь завидного жениха.
В итоге юные влюбленные, а им было только по четырнадцать лет, решили перед расставанием обручиться. Они обменялись нательными крестами и перстнями, после чего разлука уже не стала казаться им столь тягостной и печальной — вскоре предстояла новая, еще более счастливая встреча. В конце 1385 года, когда морозы сковали землю и превратили реки в удобные дороги, московский княжич отправился на родину, где его давно и с нетерпением ждали родители.
Первое время Софья, возможно, скучала по красивому и статному жениху-чужестранцу, но потом события в родной Литве надолго отвлекли княжну от собственных дум. Неслыханное дело! Ее дядя Ягайло вздумал жениться на польской королеве Ядвиге. Стоявшая на ступеньку выше литовского князя, она считала себя высокообразованной и европейски воспитанной женщиной и с презрением относилась к литовским «варварам» и язычникам. Кроме того, всем было известно, что Ядвига влюблена в австрийского герцога Вильгельма, которого знала с детства.
Сватовство Ягайло к Ядвиге обсуждалось во многих литовских замках, и мало кто верил в успех своего государя. Но тот решил действовать через польских панов, без поддержки которых власть королевы превращалась к фикцию. Ягайло пообещал им принять католичество, присоединить собственные земли к польской короне, привезти в Краков свои сокровища и, главное, отвоевать польские владения, захваченные соседними странами. Панам обещания очень понравились. Они хотели, чтобы новый король был в первую очередь полководцем, а уж потом мужем королевы. О воинской доблести литовского князя паны были хорошо наслышаны, Вильгельм же в этом отношении ничем не прославился. Поэтому от своего имени они пригласили Ягайло в Краков.
Ядвига, узнав о переговорах за своей спиной, решила опередить события. Она встретилась со своим возлюбленным в францисканском монастыре и тайно с ним обвенчалась. Но, когда попыталась въехать с ним в Краков, польские паны его попросту не впустили. В страхе Вильгельм бросил жену и бежал, чем крайне ее возмутил. В итоге Ядвига оказалась в собственном замке на положении заложницы.
Тем временем к столице подъехал Ягайло в окружении многочисленной свиты. Вельможи убеждали королеву принять его в качестве жениха и стать просветительницей литовского народа. Однако Ядвигу эта перспектива не прельщала ~ она боялась. Боялась, что будущий муж очень уродлив и дик нравом. Во всяком случае такие слухи ходили среди ее прислужниц. И прежде, чем дать ответ, она отправила к литовскому князю своего слугу. Пусть он как следует рассмотрит жениха и расскажет об увиденном.
Ягайло, узнавший от доброжелателей о тайной миссии визитера, встретил его необычайно ласково и с почетом. Богато одаренный слуга сообщил королеве, что в теле князя нет изъянов, он строен, среднего роста, приятной наружности, в обхождении важен и в целом смотрится государем. Это успокоило Ядвигу, и она согласилась принять жениха.
В следующем году состоялась их свадьба, важное событие объединило два народа в одно государство. Среди наиболее почетных гостей был и Витовт с семьей. В Кракове юная Софья познакомилась со всем цветом польского и литовского общества. Несомненно, она была одной из самых красивых девушек и весьма завидной невестой. Многие паны и князья стали просить у Витовта ее руки, но все получали отказ — с московским княжичем, будущим государем Руси, никто сравниться не мог.
Вскоре Софья убедилась в том, что отец исключительно правильно выбрал ей жениха. Дружба нового польского короля с двоюродным братом продолжалась очень недолго. Поводов для ссоры оказалось предостаточно. Во-первых. Ягайло отдал великое Литовское княжение своему брату Скиргайло, а не Витовту. Во-вторых, словно бросая вызов своемуродственнику, тот перенес литовскую столицу в Троки и начал там насильно распространять католичество. Местное население, когда-то подчинявшееся Витовту, вынуждено было бежать в леса.
Витовт переехал в Гродно, но новый великий князь Литовский Скиргайло и Ягайло не оставляли его в покое. Постоянные ссоры вынудили гордого воина вновь отправиться в Пруссию и поступить на службу к магистру.
Для Софьи очередная полоса скитаний оказалась очень короткой. Зимой 1390 года в Мариенбург, где тогда проживала семья Витовта. приехало московское посольство. Бояре Александр Поле, Белеут и Селиван били челом литовскому князю и напомнили об обещании отдать дочь Софью за великого князя Московского Василия Дмитриевича. Витовт не стал возражать. Он знал, что некогда гостивший у него русский княжич уже правит самостоятельно большим и богатым княжеством и среди остальных князей считается старшим.
Наверняка Софье было страшно ехать в далекую и незнакомую страну, но она помнила о встрече с Василием и своему слову изменять не хотела. Кроме того, Софья стремилась обрести свой дом, стать государыней и повелевать тысячами подданных — властолюбивыми мечтаниями она пошла в отца.
Поездка предстояла долгая и трудная — через враждующие друг с другом страны. Сопровождать княжну вызвались дядя Иван Ольгердович и некоторые представители литовской знати.
Летописи не сохранили нам сведений о том, как проходило путешествие юной Софьи. Известно лишь, что новгородцы встретили ее с большой честью, для отдыха поселили на Городище, где располагалась княжеская резиденция, устроили пир.
Затем Софью приветствовал сын серпуховского князя Андрей Владимирович, потом, на подступах к столице, брат будущего мужа Юрий Дмитриевич и, наконец, 30 декабря в воротах Кремля — митрополит Киприан со всем высшим духовенством, бояре и знать. За пышной церемонией наблюдали тысячи москвичей, желавших увидеть свою новую государыню.
Киприан проводил великокняжескую невесту в Успенский собор на торжественный молебен. После него Софья встретилась с будущей свекровью, великой княгиней Евдокией Дмитриевной, в чьих покоях до свадьбы и поселилась.
Точно не известно, была ли Софья православной, ведь ее отец с легкостью менял веру ради политической выгоды. Возможно, ей пришлось вновь креститься по православному обряду, поскольку, по данным летописи, перед свадьбой она стала называться Анастасией, но в быту, видимо, сохранила прежнее имя.
Со свадьбой затягивать не стали. 9 января 1391 года в Успенском соборе митрополит Киприан благословил молодых, и они были венчаны священником. На свадьбе присутствовали все братья и другие родственники великого князя, а также многочисленная русская и литовская знать. Пиры продолжались несколько дней.
После свадебных торжеств Софье Витовтовне пришлось принимать бразды правления большим великокняжеским домом в свои руки. До этого хозяйственными вопросами занималась Евдокия Дмитриевна. В ее ведении оказались пряхи, швеи, вышивальщицы — мастерицы по изготовлению одежды и постельного белья для всей семьи Василия Дмитриевича. Кроме того, следовало заботиться о красоте и уюте дворца и надзирать за поварней. Правда, все эти обязанности княгине предстояло выполнять не лично, а с помощью многочисленной дворни.
Для молодой супруги Василий Дмитриевич обновил некоторые помещения кремлевского дворца. К набережному терему были пристроены столовая-гридня и повалуша — большая палата с расписными стенами. В ней Софья могла встречаться с боярынями и устраивать семейные праздники.