Окончательно подорвал доверие великого князя к Елене и Дмитрию Внуку инцидент с итальянскими мастерами — пушечниками, серебряниками и другими. По приглашению Софьи Палеолог они должны были прибыть в Москву в 1500 году, однако вскоре стало известно, что молдавский государь Стефан, отец Елены, задержал их у себя. Четыре года они не могли покинуть его страну и, видимо, трудились во славу Молдавского государства. Узнав об этом, Софья тут же заявила мужу: «Суди сам, кто радеет об интересах твоей державы, а кто чинит нам всяческие препятствия».
Эта последняя капля резко повлияла на отношение Ивана Васильевича к внуку. Со второй половины 1500 года тот уже не допускается к каким-либо государственным делам. Возможно, отстранение от власти вызвало возмущение тщеславного юноши. Он стал грубить деду, которого считал лишь своим соправителем, и тем самым окончательно подписал себе приговор.
Летописцы зафиксировали: «11 апреля 1502 года великий князь Иван наложил опалу на внука своего, великого князя Дмитрия, и на его мать, Елену. С этого времени он не велел называть его великим князем».
Все закончилось тем, что Дмитрий Внук и его мать оказались в тюрьме, а через три дня наследником государя всея Руси был официально объявлен Василий. Борьба у московского трона завершилась победой Софьи Фоминичны и ее старшего сына.
Однако до своего полного триумфа, до того дня, когда ее сын Василий станет государем всея Руси, Софья Фоминична не дожила. 7 апреля 1503 года она умерла.
Летописи не содержат никаких сведений о причинах ее кончины. Вероятно, тогда смерть в возрасте, превышавшем пятьдесят лет, считалась естественной. На самом деле Софью Фоминичну могли истощить частые роды, резкая смена климата после переезда в Россию и ожесточенная борьба за престол для старшего сына.
На миниатюрах Лицевого свода XVI века изображено прощание с останками Софьи Палеолог. На первой — Иван III и знатные женщины стоят у гроба, в котором великая княгиня лежит в полном парадном облачении: на голове корона, платье богато расшито жемчугом и драгоценными камнями. На второй — ее отпевают в соборе. Она уже не на высоком помосте, а в простом гробу. На ней саван с длинными рукавами, полностью закрывающими руки. На голове низко надвинутое покрывало с красивой вышивкой. В таком виде она, вероятно, и была погребена, поскольку остатки ее головного убора обнаружили антропологи.
Великий князь Иван III не намного пережил супругу. В том же 1503 году он стал «изнемогать» от непонятного недуга, вызванного, как считали, многочисленными прегрешениями государя. Чтобы замолить грехи, в сентябре того же года он отправился с Василием и остальными детьми в грандиозную поездку по монастырям. Всюду Иван Васильевич истово молился и раздавал щедрую милостыню на помин души скончавшейся супруги. Видимо, Иван III чувствовал свою вину перед Софьей, которая много сделала для возвышения Руси и существенно подняла престиж власти великого князя. Кроме того, она оставила сыновей, способных стать опорой трона и принять скипетр из слабеющих рук отца.
В следующем году Иван Васильевич составил духовную грамоту, где главным наследником Русской державы объявлялся Василий.
Младшие братья получали очень небольшие уделы и при этом должны были полностью выполнять волю брата.
Перед смертью, которая наступила 27 октября 1505 года, Иван Васильевич захотел помириться с внуком. Он приказал привести его в свои покои для беседы, но вряд ли она оказалась плодотворной. Великий князь был немощным, прикованным к постели стариком, Дмитрий — озлобленным молодым человеком с неудовлетворенными амбициями. Общего языка они, конечно, не нашли.
Без всяких оговорок следует признать, что Софья Фоминична Палеолог была выдающейся женщиной с подлинно государственным умом и талантами опытного политика.
Европейски образованная, с широким кругозором и глубокими познаниями в разных науках, она помогла великому князю Ивану Васильевичу превратиться из улусника Золотой Орды в самодержца и государя всея Руси. Не без ее активного участия окрепли и расширились международные контакты Русского государства, особенно со странами Западной Европы.
По инициативе Софьи Фоминичны Московский Кремль стал напоминать мини-Италию. В нем творили итальянские зодчие, строители, ювелиры, пушкари, мастера монетного дела, лекари и даже музыканты. На месте старых и обветшалых сооружений эпохи Ивана Калиты и Дмитрия Донского возник грандиозный Кремль, превосходивший все аналогичные постройки Западной Европы. Современников восхищали Успенский и Архангельский соборы, великолепная Грановитая палата, уникальная колокольня, подвесной мост через глубокий ров на Красной площади, замысловатые помещения нового великокняжеского дворца.
Глядя на величественные постройки Кремля, следует помнить, что немалую роль в их создании сыграла греческая царевна Зоя, которой пришлось постоянно вести борьбу за будущее своих сыновей.
В смертельной схватке за престол для старшего сына Василия она одержала верх, хотя способы ее борьбы вряд ли можно признать честными и открытыми. В Москве ей пришлось вспомнить обо всех интригах и уловках императорского двора угасшей Византии.
Что может ее оправдать? Только то, что политика — дело грязное, и то, что Софья была многодетной матерью, защищавшей жизнь и интересы своих детей.
У истоков фаворитизма
Считается, что фаворитизм как особое явление при дворе правителя расцвел в эпоху абсолютизма, то есть в XVII — XVIII веках. Для России фаворитизм был характерен в восемнадцатом столетии, когда на престол взошла целая плеяда женщин-императриц, не имевших супругов (они либо были вдовами, как Анна Иоанновна и Екатерины I и II, либо вообще не выходили замуж, как Елизавета Петровна). Свое личное одиночество они скрашивали многочисленными связями с самыми различными представителями мужского пола. На время каждый из фаворитов становился весьма влиятельным при дворе лицом и даже пытался вмешиваться в управление государством, как, к примеру, Бирон.
Но оказывается, что в русской истории встречаются и более ранние примеры фаворитизма, уже в XVI веке. Об одном из них наш следующий рассказ.
Тяжелобольной Иван III так и не нашел невесту для сына-наследника Василия в иностранных державах. Поэтому он посоветовал будущему великому князю поискать жену на родине, в семьях знати.
Для сына греческой царевны, которую многие представители двора откровенно не любили, это было даже выгодно. Ведь в лице родственников будущей жены он мог получить хорошую опору трону и показать остальной знати, что не считает для себя зазорным породниться с подданными.
Правда, ранее в истории московского великокняжеского дома не случалось такого, чтобы наследник престола женился на девушке из боярского рода.
Возможно, у умирающего Ивана Васильевича просто не было другого выхода, поскольку сыну шел уже двадцать седьмой год, а он все еще оставался холостым, а значит, не вполне самостоятельным человеком.
По совету Ю. Д. Траханиотова было решено устроить смотрины невест. Хитрый грек уверил Василия в том, что именно так выбирали себе жен византийские императоры, его предки. На самом деле Траханиотов надеялся, что выбор наследника падет на его дочь, видную и красивую девушку, уже знакомую с Василием. Однако он просчитался. Среди пятисот девиц нашлась еще более прекрасная — Соломония, дочь Юрия Константиновича Сабурова, принадлежавшего к знатному старомосковскому боярскому роду, но не занимавшего при дворе Ивана III видного положения. Перед прелестями юной Соломонии Василий не устоял и сразу назвал ее своей избранницей.
Пышная и многолюдная свадьба по традиционному русскому обряду состоялась 5 сентября 1505 года. Ее омрачало только тяжелое состояние Ивана III. Через полтора месяца он скончался, благословив сына с молодой женой на великое княжение и все государство.
Поначалу молодые были очень счастливы и жили душа в душу. Вместе ездили на богомолье, проводили время в загородных резиденциях Коломенском и Александровой слободе, где был выстроен красивый дворец.
Родственники Соломонии были приближены ко двору, многие стали видными воеводами и наместниками в крупных городах. Вместе с Сабуровыми возвысились и принадлежавшие к их роду Годуновы и Вельяминовы.
Но годы шли, а детей в великокняжеской семье все не было. Василий полагал, что причина в нем — Бог наказывает его за безвременную смерть племянника Дмитрия. Чтобы замолить грехи, он стал один отправляться в дальние поездки по монастырям, где делал щедрые вклады и истово клал поклоны у чудотворных икон и святых мощей.
Соломония оставалась в Москве за правительницу и тут же посылала своих боярынь на поиски знахарок, способных дать снадобье для «чадородия». Но все было напрасным.
Когда Василию перевалило за сорок, он стал понимать, что без наследника ему придется оставить престол одному из братьев, Юрию или Андрею. С ними у него сложились не самые лучшие отношения, поскольку он не позволял им жениться. Некоторые приближенные начали советовать великому князю развестись с Соломонией и поскорее жениться на другой девушке.
Однако развод осуждался Церковью. Без каких-либо веских причин, к примеру прелюбодейства или покушения на жизнь мужа, расторгать брак не разрешалось. Бесплодие такой причиной не считалось, поскольку в нем мог быть повинен и муж.
Василий решил собрать Думу и посоветоваться с боярами. Те сказали: «Неплодную смоковницу вырубают и выбрасывают из виноградника», то есть предложили развестись с Соломонией и вступить в новый брак. Многие из них понимали, что в случае прихода к власти одного из удельных князей им придется отойти на вторые роли и уступить свое место его окружению.
Однако против развода выступили многие представители духовенства. Особенно усердствовали в критике великого князя ученый богослов и переводчик Максим Грек и постриженный еще Иваном III Вассиан (Василий) Патрикеев. Получалось, они ратовали за то, чтобы наследником престола стал второй брат великого князя, Юрий Дмитровский.