— Она сказала, что не знает, где они, что они часто переезжают, но еще говорила, что выросла где-то в Акадиане.
— Твоя подруга? — спросил Моз.
— Лучшая, — я повернулась к Лиаму. — Нам нужно ее предупредить, и нужно увезти их.
Лиам быстро осознал последствия того, что их ожидает.
— Выезжаем немедленно, — сказал он и подтолкнул меня к двери. Но затем оглянулся на Мозеса.
— Будь осторожен, Моз. КомТак это или нет, но они готовы навредить любому. И я не хочу, чтобы это был ты. Черт, да уже просто придя сюда, мы могли подвергнуть тебя опасности.
— Люди все время приходят сюда и уходят. Вы от них ничем не отличаетесь, — его голос был грубым, но в глазах светилось понимание. — Буду как всегда осторожен. А ты позаботься о себе и Рыжуле. И сообщите, когда что-то узнаете.
Мы оставили Мозеса в магазине и побежали к воротам.
* * *
После десятиминутной пробежки мы оказались у двери моего магазина, где Лиам припарковал грузовик. Забравшись в него, мы полетели к коттеджу Таджи.
Это был классический новоорлеанский коттедж, маленький, квадратный, с двумя длинными окнами со ставнями между двумя узкими дверями и с маленьким крылечком. Дом был выкрашен в бледно зеленый цвет, крылечко в белый. Таджи сидела на крыльце на одном из своих двух кресел-качалок, в руках блокнот и карандаш. Удивительно, но в другом сидел Бёрк. Не уверена, что думала по этому поводу. Радость от того, что мы могли привлечь Дельту. Но мне не нравилось, что он проводил время с Таджи, возможно, воспользовавшись ложным предлогом. Считала ли я, что ему нужно рассказать Таджи правду о себе? Да. Но должна ли она узнать это сейчас? От меня? В этом я сомневалась.
— Разберешься с ней, а я с ним? — спросил Лиам.
— Ты мои мысли читаешь.
Когда мы выбрались из грузовика, Таджи и Бёрк встали. Бёрк улыбался, пока не заметил выражение наших лиц.
Я увидела краткую вспышку тревоги в глазах Таджи, но держалась она спокойно.
— Что такое? — спросила она, когда мы пересекли полосу травы перед ее домом.
— Мне нужно поговорить с Таджи о ее семье.
Бёрк приподнял брови, но не сдвинулся с места. Вместо этого он посмотрел на Таджи. Его явно взволновало происходящие и он ожидал ее команды.
— Таджи?
Мгновение она смотрела на нас, сузив глаза. Она явно что-то подозревала, но не хотела делать странных предположений без видимой причины.
— Все в порядке, — сказала она наконец. — Я поговорю с ними.
Бёрк улыбнулся и сжал ее руку.
— Ладно, — произнес он. — Но я всё ещё жду обещанного лимонада.
Она кивнула, наблюдая, как он спустился с крыльца к дорожке. Подойдя к Лиаму, он остановился.
— Зайдем внутрь, — сказала я. Мгновение она стояла, не зная, как поступить, затем кивнула и открыла дверь.
Интерьер дома был таким же оригинальным, как и его экстерьер. Старинные дубовые полы, кирпичные стены, простая, милая мебель. Дом пах антиквариатом и пионами, но воздух в нем был немного душным. Наверное, поэтому они с Бёрком сидели на крыльце.
— В чем дело? — спросила Таджи, положила блокнот с карандашом на маленьким столик и скрестила руки на груди.
— Возможно, твои мама и тетя в опасности. Нам нужно их найти.
— Что? Как они могут быть в опасности?
— Потому что они Восприимчивые.
Она замерла.
— Откуда ты знаешь? Поэтому ты задавала те вопросы? Поэтому пыталась выяснить их местонахождение?
— Что? Господи, нет, — я положила руку на грудь, ужасаясь тому, что она боялась, что я сдам ее семью. — Ты меня такой считаешь? Считаешь, что я пыталась разведать информацию о твоей семье? Нет, мне было интересно, но не из-за того, что я хотела навлечь на них беду.
Я сглотнула.
— Просто я тоже Восприимчивая.
Она выглядела так, будто я дала ей пощечину.
— Давай присядем, — сказала я, осторожно взяла ее за руку и потянула к стулу. Когда она уселась, я заняла стул напротив нее.
— Таджи, знаю, что тебе не нравится магия, и знаю, что ты не хочешь о ней говорить. Но думаю, лучше все выяснить сейчас, ладно? Этим я сейчас и займусь, — я облизнула губы.
— Кто-то пытается открыть Завесу, и для этого им нужны Восприимчивые. Твои мама и тетя в списке тех, от кого они хотят получить информацию. Люди, занимающиеся этим, мы думаем, что это подрядчики органов защиты, превращают Восприимчивых в духов, чтобы замести следы. Нам нужно немедленно увезти твоих маму и тетю. Я бы не пришла к тебе, если бы не считала это важным. Если бы не думала, что они могут оказаться в опасности.
Она не сводила с меня взгляда.
— Уверена? Точно?
Я кивнула.
— Уверена.
— Они моя семья, — сказала она тихо. — Не важно, есть ли у них магия или нет.
Она нервно прокашлялась.
— Сейчас они в Ченал, и я знаю, где именно. Я не говорила тебе и вообще никому, потому что…
— Потому что они Восприимчивые, — сказала я мягко. — И скрываются. Я понимаю.
Она кивнула.
— Поедем сейчас?
— Сейчас же, — согласилась я, встала и протянула ей руку. — И мы успеем.
В такие дни я очень скучала по телефону.
* * *
Я подумывала перед отъездом заскочить в Кабильдо и прихватить Гуннара. Но, как и Таджи с Бёрком, я не хотела втягивать его в водоворот событий. Спасем семью Таджи, а потом поговорим с Гуннаром.
От Нового Орлеана до Ченал два часа, и мы поедем через то, что осталось от Батон-Руж. Мы поспешили по I-10, шестиполосной автостраде, которая выведет нас к Миссисипи мимо Батон-Руж.
Бывшая столица Луизианы сильно пострадала, и после войны ее закрыли, людей перевезли, Пара отправили на Остров Дьявола. У Луизианы не осталось столицы. Весь штат поместился в Зоне, «конфликтном сообществе», подчиняющемся Магическому акту и являющемся территорией Сдерживающих.
Город выглядел, как город-призрак. Центр был почти полностью разрушен в Битве при Порт Аллене. Чтобы изменить ход сражения, Сдерживающие взорвали дамбу. Волна полностью затопила город. Башня здания конгресса, четыре сотни и пять футов известняка обрушилась, и теперь валялась на земле кучей щебенки.
Районы, не разрушенные войной, опустели, и их как башню разрушали природа и время. Там, где почва еще была здоровой, росла трава и вьющиеся растения, угрожая захватить улицы и мосты, асфальт прогнулся в местах, где Сдерживающие не потрудились его починить.
Лиам снизил скорость, готовясь пересечь мост Нью-Бридж. Он больше не был новым, но название прижилось.
— Что такое? — спросила Таджи.
— Просто решил ехать медленнее, — ответил Лиам, глядя направо и налево. — Кто знает, как Сдерживающие ухаживают за мостами.
Таджи схватила меня за руку и сжала ее, а я, как в детстве задержала дыхание, когда мы въехали под стольные ребра моста и под нами забурлила река.
— Смотрите, — сказал Лиам, когда мы доехали до середины реки. На противоположном берегу появилась черная медведица, за ней весело семенили медвежата.
У людей больше не было контроля над Луизианой, если он вообще когда-нибудь у них был.
* * *
Мы проезжали города, сельскую местность, где когда-то были длинные поля риса и сахарного тростника. Некоторые места были все еще выжжены магией. Кустарник начал занимать поля, которые больше некому было расчищать. Возможно, через несколько лет уже нельзя будет сказать, что здесь раньше было поле.
— Почему? — задумалась я, уставившись на еще одну полосу земли, даже после стольких лет выжженную и опустошённую. — Почему магия так действует на землю?
— Соль.
Ответ Лиама был таким быстрым и односложным, что я повернулась.
— Что?
— Уничтожить своих врагов и посыпать их землю солью, дабы ничего на ней не росло, — процитировал он. — Магия — энергия. Энергия, влияющая на физические и химические изменения. А земля может вырабатывать соль.
Я кивнула и узнала темную коробку на шесте рядом с дорогой.
— Мониторы магии?
Лиам посмотрел в окно и кивнул.
— Ага. Но их не так много, как рядом с городами. Чем дальше, тем их меньше.
Помимо мониторов на дороге встречались и билборды. С них свисали обрывки бумаги, но это не важно, никто уже не вспомнит, какая компания их повесила. Они советовали людям беречь воду, САЖАТЬ РАДИ ПОБЕДЫ, и БОРОТЬСЯ С МАГИЕЙ РАЗУМОМ И МУСКУЛАМИ. Буквы были большими, картинки простыми, послания все еще угнетали.
* * *
Опускались сумерки, выжженная земля сменилась болотам, по обоим сторонам дороги появились мутная вода с ряской и кипарисовые деревья, чьи корни пробивались из земли, как щупальца. Лиам выключил кондиционер и опустил окна. Нас захлестнул запах дельты реки — зелени, сырости и гнили. Это был запах земли, который не так уж отличался от того, как пахло в Новом Орлеане после сильного дождя. Так или иначе, это был запах болота.
Не было никаких признаков прошедшей войны, не считая редких выжженных деревьев.
— Сражения не часто доходили до этих мест. — Слишком грязно, сыро и плохой обзор местности.
Таджи кивнула.
— А если такое случалось, то последствия чаще всего скрывали несколько футов грязной воды. Поверни сюда, — сказала она и указала Лиаму на ухабистую гравийную дорогу с болотом по краям. Если бы вода стояла чуть выше, она бы стала непроезжей.
Великолепный дом стоял на возвышении в окружении магнолий и пальметто. Мы находились недалеко от реки. Великолепный двухэтажный дом с верандами длинной во все здание стоял на каменных колоннах, которые не давали его затопить. На обоих этажах были окна с бледно голубыми ставнями. Дом казался старым, но был в отличном состоянии.
На подъездной дороге рядом с домом была припаркована машина и лодка с трейлером, к одной из колонн прислонили пирогу. Транспорт на все случаи жизни.
Таджи открыла дверь грузовика, спрыгнула на траву и отряхнула брюки от пыли. Я последовала за ней.
Лиам обошел машину, и мы смотрели друг на друга, пока она разглядывала дом.
— Ты в порядке?
— Нет, — ответила она. — Нервничаю, ладошки потеют, желудок скрутило.