Демограф сделал несколько привычных гримас, потом сказал:
- Да, монсеньор, разумеется. Итак, русский опыт. При всей его поучительности, он не может нас устроить. Никак не может. И вот почему. Впечатляющий по количественному показателю, он выглядит удручающим с позиции качества. Качества населения, я имею в виду. Вовсе не хочу здесь утверждать, что русские славяне и их монголоидные родственники - унтерменши. Дело не в этом. Просто русские коммунисты на протяжении почти века с невероятным упорством, можно сказать - с неистовством, уничтожали две категории людей - чистокровных аристократов, а из низших слоев - всех трудолюбивых. Реальный остаток производит весьма жалкое впечатление. Вы обращали внимание, что Россия, как в силках. бьется в сплетениях проблем, будучи не в силах выбраться на твердую почву. И никак не может понять, почему. Но ведь все просто. С нынешними остатками выродившегося населения им барахтаться еще лет триста.
- Возможно, вы и правы, профессор, - заметил Фолл, - но этого никак не скажешь о тех длинноногих девочках из России, которые поставили на уши самые дорогие салоны Нью-Йорка, Филадельфии и Майами. Вы что-нибудь слышали про так называемых супер-Наташ? Уже который год крупные города Америки оккупированы батальонами ошеломляюще красивых русских женщин. Да вы и сами это знаете.
- Вы все шутите, Фолл, - гроссмейстер изобразил скорбную мину, - а нам из этой несчастной страны решительно некого взять. Ни в наши орденские города и замки, ни на наши поля. Разве что парочку ваших подружек - как вы их там назвали? Супер-Наташи?
- Это не я их так называю, монсеньор, это молва. Я вам только одно скажу - если вы их возьмете, то не ошибетесь. Ни у кого нет столь выразительных и печальных глаз. И при этом они такие шалуньи. А играть на лютне и красиво подавать на подносе чашку шоколада - этому мы их научим.
- Вы растеряли остатки патриотизма, Фолл, - гроссмейстер улыбался. - А ваши американские девушки?
- Ни стыда, ни совести, монсеньор. А глаза приобретают осмысленное выражение только при виде вашего бумажника или кредитной карты. Взгляни на них косо - норовят засудить за сексуальные домогательства. По существу Америка - разложившаяся страна. Где вы еще найдете такую смесь провинциальной набожности и безграничной алчности?
"Чего гроссмейстер так прицепился к России, - размышлял Фолл. - Он явно неравнодушен. Русская кровь сказывается. Что там накалякали в этом подметном письме - внук венгерской графини и полоумного русского князя? Выглядит правдоподобно. Может быть, он вообще царских кровей. Во всяком случае, надменностью превзойдет любого монарха. Вздор, конечно. Какой он, к черту, аристократ. Такой генный коктейль. Но всех в кулаке крепко держит. Умен и изворотлив на редкость. Мысли читает... Новая раса... Конечно, звучит красиво: орденсбурги, новые арийцы, неустрашимые белокурые бестии, пришедшие из царства льдов. Голубоглазые красавцы-блондины на зеленых лужайках у высоких крепостных стен. Или наоборот - зеленоглазые красавцы на голубых лужайках... Но не у тебя ли самого, дражайший и горячо себя любящий Кеннет Лесли Фолл, не все благополучно с происхождением бабушки по материнской линии? Ладно, этого не знает никто. И я сам уже этого как бы не знаю".
- Возьмем, возьмем ваших девиц, Фолл. Кровь для нас действительно не так уж важна. - Гроссмейстер пристально смотрел на писателя. - Преданность, беспрекословное повиновение, неколебимая верность - вот что определяет характер человека Новых Орденсбургов. Разумеется, при сильной воле и уме. Вы согласны со мной?
- Да, монсеньор, - тихо сказал Фолл.
- Вернемся к ошибкам маршала Сталина. - Гроссмейстер обвел взглядом всех сидящих за столом. - Вам пришло что-нибудь на ум?
Высокое собрание молчало.
- Несомненной ошибкой было, конечно, то, что великий диктатор дал себя убить в марте 1953 года. Ведь это было в марте пятьдесят третьего, я не ошибаюсь, Хойпль?
- Именно так, монсеньор.
- Но это уже не имело значения. Сталин к тому времени был стар и слаб, а его империя - заражена семенами разложения. Но ведь этот необыкновенный лидер мог стать самым влиятельным человеком планеты, властелином Земли. Несомненно он и хотел стать таким властелином. Он был готов и внутренне, и внешне. Но не стал. Почему же он им не стал?
Все по-прежнему молчали. Гроссмейстер выдержал паузу.
- Хорошо, поставим вопрос иначе. Хотел ли Сталин в середине прошлого века захватить, подчинить себе Европу? Всю Европу, до последней косточки, до самого малого островка в Северном море? А потом с Божьей, точнее, дьявольской, помощью и весь мир. Еще как хотел. А вот мог ли он это сделать? - Гроссмейстер вновь выдержал эффектную паузу, обводя присутствующих внимательным взором. - Нет, не мог. А почему? Молчите? Хойпль, предложите версию.
Демограф растянул губы, сжал их и сказал каким-то задушенным голосом:
- В середине прошлого века вооруженные силы большевиков были сильнейшими в Европе и мире. Наблюдалась некоторая слабость тыла, что не имело решающего значения. По оценкам тогдашних стратегов, русские войска могли достигнуть Ла-Манша с помощью двух последовательных ударов.
- Как-то мне случилось прочитать перепалку двух тогдашних начальников генеральных штабов, - перебил гроссмейстер, - английского и французского. Пессимист англичанин утверждал, что первым же ударом советская армия выйдет к Атлантике. Оптимист француз возражал: ну что вы, сэр, первым ударом русские выйдут лишь к Рейну, и только вторым ударом к Гавру и Шербуру. Но русские - кто там у них был, Хрущев? Берия? - так этих ударов и не нанесли. Эти поборники мирового коммунизма, эти упертые фанатики, для сумасбродных планов которых, казалось, уже не было преград. Почему же, почему они этого не сделали, имея три четверти мировых танков и двадцать миллионов под ружьем? - возбужденно спросил гроссмейстер.
- Они не нанесли эти удары, - Хойпль говорил тихим и скучным голосом, - потому что Запад к тому времени обладал атомным оружием. Заметно превосходящим атомное оружие русских. Только поэтому.
- Вот! Вот! - закричал гроссмейстер. - Я говорил! Я говорил! Волю диктует тот, кто обладает лучшим на данный момент оружием, самым грозным, страшным и масштабным. Вообразите себе, что эта бомба появилась сначала не на Западе, а у Сталина. Только вообразите!
Присутствующие почтительно молчали.
- Я вам могу сказать одно - на всей земле царил бы коммунистический режим, в пустыне Сахара бы наступил острый дефицит песка, а население планеты и ныне не достигало бы миллиарда. Что там говорят ваши модели, Хойпль?
Демограф взялся за компьютер. Повозился с полминуты.
- От семисот до девятисот миллионов, монсеньор. Коммунистический оптимум, монсеньор.
- Замечательный результат. Как это облегчило бы нам нашу работу! Представляете, главное сделано до нас и за нас.
- Но радиация, монсеньор, радиация по всей земле.
- Конечно, Хойпль, конечно. Добавьте к этому, что и нас с вами скорее всего не было бы. Мы бы, скорее всего, просто бы не родились. Нет, этот вариант имеет для меня чисто теоретический интерес. Итак, бомба. Как она оказалась здесь, в Америке?
- Слава Богу, мы знаем как, - по спортивному расправив плечи, вмешался Уиттер, нашедший удобный момент блеснуть познаниями, - Ее сделали наши умные парни. Очень головастые и деловые. И этим задавакам европейцам показали большую дулю.
Гроссмейстер быстро взглянул на него.
- Да, мой дорогой патриот, разумеется. Эту штуковину, которую нынче может изготовить любой более или менее усидчивый дебил и которую, думаю, еще прячут в своих глинобитных хижинах среди ковров и ослиных шкур хитромазые арабы, эту штуковину изготовили наши умные парни - Эйнштейн, Сциллард, Оппенгеймер, Теллер и другие евреи. Но, скажите мне, откуда они взялись? Завелись в сырых болотах Оклахомы? В Орегоне бобров ловили? Нет, друзья. Их всех, или почти всех - не суть важно, выгнал пинками из своего милого готического фатерлянда некто Адольф Гитлер, фюрер германского народа. И куда они поскакали, подхватив свои ученые саквояжи? Может быть, в Италию, теплую и красивую страну, которой нежно правил знаменитый в прошлом социалист, а теперь дуче итальянского народа наш славный Бенито Муссолини? Может быть, в Испанию, где эффектно сражались с быками, танцевали фламенко и где правил мудрый и непреклонный генерал Франсиско Франко? Может быть, в Японию, где царил загадочный синтоист Хирохито, а всеми делами заправляла финансовая клика Дзайбацу? Нет, друзья. Эти яйцеголовые ребята с овечьими глазами намылились было ехать в Россию. Как тогда говорили - на родину социализма, которую во все глотки славила ополоумевшая левая интеллигенция Европы. Это был великий шанс для мистера Сталина. Но он его упустил. Сталин, в тот момент увлеченный собственной резней, их отпугнул. Он не нашел в себе достаточно ума и хитрости, чтобы принять этих ребят со всей возможной теплотой. Он не понимал, чего они стоят и что могут сделать. Он не принял этих ученых, которые готовы были стать умными русскими парнями. И тогда они отправились за океан и превратились в умных американских парней. Вот так, дорогой мой Уиттер. Для чего же я рассказываю вам эту уже вполне древнюю историю? Она поучительна. Кто дружит с умными парнями, тот может стать господином шести шестых суши и мирового океана в придачу. Вот почему я настойчиво призываю вас не сводить глаз ни с одного умного парня - здесь, в Америке, в Англии, в России, на раскаленной земле обетованной, везде и всюду. Фолл, кстати, что у нас там по Ноксвиллу?