Слабый укол обозначил место на бедре, и вдруг боль белой молнией сверкнула по ноге. Судорога поочередно сотрясала правую и левую ноги, пока из его горла не вырвался полустон-полукрик.
Скульптурная голова оценивающе склонилась набок:
- А теперь попробуем такой пассаж...
Волна боли прошла от пальцев ног, свела икры, смяла крестец, сдавила хрустнувшие ребра, затопила мозг и стала вытекать из глазниц.
- Или боль, как птенец, угнездится в черепе у виска и начнет потихоньку расправлять крылышки... А до финала еще далеко. Ты умрешь через много, много часов - но не в апогее боли, когда смысл смерти неясен, а в перерыве между истязаниями... В тот сладостный миг, когда тело погружается в блаженное оцепенение и теплые слезы благодарности обильно льются из глаз...
Колени в серых брюках выпрямились, мягкая ладонь легла на плечо.
- Ну же, ну...
Стив плакал, уронив голову на руль.
- Ну же, Стив, ну...
Он очнулся. Открытая дверца автомобиля. Белый утренний свет. В проеме двери в помятых холщовых штанах стоит Кройф и трясет его за плечо".
Чарльз Стюарт оторвал ручку от блокнота и поднял глаза на Стива Коула.
- Это все?
- Нет, что вы. Всего рассказать невозможно. Мне кажется, я пережил десяток таких снов.
- Интересно, однако, что это было? - протянул Стюарт, глядя мимо Стива.
Две полицейские машины уткнулись в ступеньки. Открылись дворцы, выпуская людей в мундирах. Блеснули круглые очки инспектора Флойда. Чарльз Стюарт бросился к нему.
- Позже, Чарли, сейчас не до прессы, - полная фигура инспектора исчезла в дверях лабораторного корпуса.
Пока следы изучались и фотографировались, инспектор Флойд и сотрудники лаборатории собрались в кабинете Кройфа. Хозяин уступил свое кресло Бодкину, а сам прислонился к стене. Голова его почти касалась темной акварели - сизые контуры небоскребов с желтыми пятнами окон.
- Что вы обо всем этом думаете, инспектор? - спросил сэр Монтегю.
- Высказывать какие-либо соображения полагаю преждевременным, - ответил Флойд. - Но я с большим интересом услышал бы ваше мнение, господа. Мнение специалистов, хорошо знающих характер проводимых здесь исследований и особенности тех объектов, с которыми велась работа и один из которых исчез. Кто мог быть заинтересован в похищении - вот главное, что меня интересует.
С минуту все молчали.
- Что значит - заинтересован? - подал голос Ричард Глен. - О каком интересе может идти речь, если этот объект, как вы его называете, не выдержит и десяти минут вне стен лаборатории. Отключенный от поста он обречен, и об этом мог не знать только тупица. Шеннону это во всяком случае известно. Вор - или невежественный убийца, или, скорее всего, сумасшедший.
- Для сумасшедшего он действовал слишком уж продуманно, - усмехнулся Флойд.
- Ну, не знаю. Во всяком случае, единственное, чего он добился - это гибели Тима. Впрочем, может быть, такова была цель. Тогда почему он не тронул Пита и... - Дик побледнел. Он только теперь осознал опасность, которая угрожала Кларе.
- Мистер Глен, - круглые очки инспектора не отрывались от Дика, - вы не допускаете мысли, что похитители - не будем предвосхищать имен - изготовили передвижную установку питания, позволяющую увезти Тима целым и невредимым? Или, может быть, просто заморозили его, чтобы доставить в другую, оборудованную всем необходимым лабораторию?
- Знаете, инспектор, теоретически это возможно, но практически такое не под силу даже нам.
- А если мы все же допустим, - сказал сэр Монтегю, - что такая мифическая передвижная система существует, то возникает второй вопрос: почему они выбрали Тима? Если речь идет о практическом использовании, логичнее было бы взять Пита, на худой конец - Клару. Почему именно Тим?
Полицейский фотограф, сделав несколько кадров, прошел в препараторскую и лениво привалился плечом к стойке вытяжного шкафа. Пайк методично осматривал ящики лабораторных столов.
- Что, переутомился? - Пайк резко задвинул последний ящик и повернулся к белому ряду стенных шкафов.
- Битое стекло и несколько порванных шлангов. Кто порасторопней, давно послал бы эти снимки на фотобьеннале в Монтеррей. В прошлом году все три диплома там взяли изображения драных калош.
- Если с утра так парит, что же будет днем, - Пайк осмотрел строй фарфоровых тиглей и ступок и взялся за ручку следующей дверцы.
- Чем, скажи мне, Джек, рваные шланги хуже старых калош? Вот сниму еще пару окурков, и какой-нибудь хмырь из искусствоведов непременно напишет про обнажающую точность анатомии быта.
- Слушай, кончим эту тягомотину и махнем в горы, а? Я возьму Нэнси и ребятишек. Кто обещал снять нас всех у Кукушкина ручья? - Пайк возился с ручкой.
- Они ведь большие умники. Фото для них - открытая книга...
Дверца вдруг поддалась и поехала на Пайка. Он отступил. К его ногам нехотя, боком вывалилось скрюченное тело в грязно-белом халате.
- Боже мой! - Пайк ссутулился, опустился на колени и тут же встал. - С Кукушкиным ручьем придется повременить, дружище. Давай, щелкай, а я пошел за Флойдом. Вот тебе и анатомия быта.
Склонившись над телом, фотограф заканчивал привычный ритуал, когда в затылок ему запыхтел инспектор.
- Ты прав, Джек, - сказал он. - Никогда не видел ничего более похожего на труп. Чем его?
- Похоже, парня задушили. Вошедший следом Кройф встал рядом с инспектором.
- Господи, - прошептал он, - Лэрри...
В проеме двери застыли бледные лица сотрудников лаборатории.
Флойд попросил всех вернуться в кабинет. Последним задумчиво плелся Глен.
- Послушайте, инспектор, - обернулся он вдруг, - а что если я дам вам двух свидетелей?
Флойд вскинул брови.
- Только пустите меня к пульту.
Когда Дик протянул руки к клавиатуре, Флойд подозвал эксперта и спросил:
- Вы здесь уже смотрели?
- Да, сэр. Все чисто. Только на этой кнопке какой-то след - похоже на подсохшую слизь. Вроде той, что на полу.
- Что это за кнопка? - повернулся инспектор к Глену.
- Она отключает питание всех постов.
- Ну хорошо, давайте ваших свидетелей.
Пробежав пальцами по клавиатуре, Глен высветил транспаранты "Клара" и "Пит".
- Пит, ты вчера не видел в лаборатории посторонних?
- Нет, мистер Глен.
- До которого часа вчера с тобой занимались?
- Сэр Мэтью ушел в 17.15.
- После этого ты спал?
- Нет, я беседовал с мистером Шенноном.
- С Шенноном? О чем?
- Мистер Шеннон рассказал мне одну историю из своей жизни и просил сохранить ее в тайне.
- Мистера Шеннона больше нет. Он умер.
Молчание.
- Ты не знаешь, где Тим?
- Местонахождение Тима мне не известно.
- Клара, а ты не знаешь, где Тим?
- Не знаю, Дик.
- Тебе мистер Шеннон вчера ничего не говорил?
- Ничего.
Дик повернулся к ошарашенному Флойду.
- К сожалению, инспектор, свидетели нас не радуют. Вы, конечно, сами с ними поговорите, но...
- Простите, мистер Флойд, - голос подошедшего Кройфа был неожиданно высок и напряжен. - Я прошу вас и ваших людей выйти из лаборатории на пять минут. Ручаюсь, это не нанесет ущерба следствию.
Инспектор внимательно посмотрел на Кройфа, поймал за рукав проходившего мимо эксперта и пошел к выходу. Дик двинулся за ними.
- Глен, а вы останьтесь, - вдруг попросил Кройф.
В кабинете Кройфа инспектор негромко спросил эксперта:
- Что-нибудь можете сказать сейчас?
- Решительно ничего. Похоже, что этот слизняк отрастил себе ноги и отправился к Эдвардсу пропустить кружку-другую пива.
- А, Шеннон?
- Шеннон?
- Ну да, убитый.
- На лице следы хлороформа. Видимо, задушен в беспамятстве.
- Ладно, если закончили - езжайте, - сказал Флойд.
Через три минуты Кройф и Глен вышли. Кройф, не останавливаясь, прошел мимо группы ожидающих и исчез в кабинете, едва не столкнувшись с выходящим оттуда Флойдом. Губы у старика тряслись.
Глен остановился и, глядя прямо в глаза сэру Монтегю, сказал:
- Никакого ограбления не было. Тим ушел сам.
Добринский возвращался домой вместе с Гленом и Сэлли. Дик предложил зайти к Эдвардсу, и Николай с радостью ухватился за эту идею: оставаться одному в этот день ему совсем не хотелось. Мэг сразу же заметила сосредоточенное выражение их лиц, однако промолчала и быстро принесла яичницу с беконом и пиво.
- Тебе Клара сказала? - спросил Николай Дика.
- Да. Кройф спросил ее, общалась ли она с Тимом, и Клара ответила, что, поскольку Тим не просил ее скрывать факт их общения, она не видит оснований молчать. Тим с ней часто беседовал.
- Они общались через пульт?
- Этого мы не успели выяснить. Оказалось, что Тим несколько раз говорил Кларе о своем желании уйти и о том, что пока не представляет, как это сделать.
- Вот это новость. Мы совсем их не знали.
- Не очень-то лестно для нас звучит.
- Но если Тим не знал, как это сделать, то каким же образом...
- Месяц назад не знал, неделю назад не знал, а вот позавчера...
- Подожди-ка. Ты хочешь сказать...
- Ник, с Тимом что-то произошло. Какая-то фантастически резкая перемена. Клара сказала, что за последние два дня несколько раз вступала с ним в контакт. Поначалу все шло обычно, а потом что-то изменилось. Общаться с Тимом Кларе становилось все труднее и... страшнее... Так она говорила.