«Надо было выпрыгнуть в окно!» – осенило её задним числом, но было поздно, а вся ситуация выглядела так, что лишь подтверждала обвинения, которые уже выдвинул против неё Мартин. «А, будь, что будет, хуже уже некуда!» – подумала она и, качнувшись к Мартину, попыталась вырвать свиток из его рук.
Глаза Мартина расширились от удивления, но пальцы сжались сами собой – это был инстинкт – если что-то отбирали, он не хотел это отдавать.
Они сцепились, прижавшись друг к другу животами и изо всех сил дёргая завещание в разные стороны.
– Мы его сейчас порвём! – процедила Анжелика.
– А ты вообще собиралась его сжечь! – парировал Мартин, но оба придержали пыл и замерли, тяжело дыша. Конечно, Мартин был сильней, но он понимал, что, если резко рванёт бумагу, та просто разлетится на куски.
– Пустите… – прошептала Анжелика.
– Я вас и не держу, – ответил Мартин тоже, почему-то, шёпотом. Сердце стучало так громко, что он едва слышал собственный голос. А Анжелика была настолько близко, что все на свете завещания, все короны и все политические интриги теряли смысл.
– Держите, – выдохнула Анжелика, сама не зная, к чему больше относятся эти слова, к ненавистной бумаге или к ней самой. – Вы делаете мне больно.
– С каких пор мы снова перешли на вы?
– С тех пор, как вы отказались от меня.
Анжелика замолкла, чувствуя, что тонет в черноте огромных глаз будущего короля. Мартин зачем-то наклонился к её лицу – так низко, что Анжелика почувствовала горячее дыхание на своих губах. Она застонала, чувствуя, как разливается пламя внизу живота.
– Мартин… – прошептала она, но больше ничего произнести не успела, потому что губы Мартина сомкнулись с её губами, язык проник в рот яростно и жадно, как будто с их последнего поцелуя прошло ни несколько дней, а несколько лет.
– Я не могу без тебя… – прошептал Мартин, на мгновение вырвавшись из этого поцелуя, и тут же снова завладевая губами Анжелики.
Анжелика застонала, пытаясь ответить то же самое: «Я без тебя не могу». Её стон вибрацией прошёлся по нёбу Мартина, заставляя желание в его теле разгораться ещё ярче.
Завещание оказалось на полу, когда оба разом отпустили руки и вцепились в плечи друг друга, принялись гладить так яростно, что ласки причиняли боль.
Первым опомнился Мартин. Резко оторвал от себя Анжелику и умоляюще заглянул ей в глаза.
– Не здесь же!
– Почему это нет?.. – Анжелика снова потянулась к его губам.
– Потому, что это комната священника, Анжелика!
Анжелика чуть отстранилась, слова любовника медленно проникали в её опьянённое страстью сознание.
– Никогда не делала этого на кровати священника, – сказала она отчасти с любопытством, но отчасти и с сомнением.
– И не сделаешь! – твёрдо заявил Мартин. Выпустил её плечи, наклонился и поднял свиток. Анжелика тут же вцепилась в него пальцами поверх рук принца.
– Анжелика! – Мартин подарил ей взгляд, полный укора.
– Обещай, что больше не будешь меня ни в чём обвинять! – почти умоляюще произнесла Анжелика.
– Мне наплевать, кто станет королём. Я просто не хочу, чтобы ты мне лгала.
– Я больше не буду… И я бы не стала… Я просто боялась тебе сказать.
Мартин вздохнул.
– Боялась ты не зря. Моя мать много о тебе говорила.
– И видимо, не в самых лестных словах.
– В самых нелестных, – Мартин на несколько мгновений замолк, подбирая слова. – Но она тебя никогда не видела. А я тебя знаю. И знаю, что все слухи о тебе – ложь. То, что происходит сейчас – только лишние подтверждение тому, что ты не способна думать о будущем на два шага вперёд. Ну какая из тебя подлая интриганка?
– Обо мне так… говорят? И вообще, я способна думать наперёд!
– Тогда почему мы всё ещё стоим посреди чужой спальни с важнейшим государственным документом в руках и пытаемся порвать его на части?
– Потому, что он не должен быть обнародован, – Анжелика успокоилась резко и теперь смотрела на Мартина совсем по-другому. – Поверь мне, ты не должен его читать. Если это завещание вступит в силу… Боюсь, что двор охватит коллапс. А каким станет будущее Августории – трудно даже предположить.
Мартин пристально глядел на неё.
– В завещании – не я, – резюмировал он.
– Может быть… и так.
– Анжелика, я вовсе не стремлюсь стать королём. Тем более, если это незаконно. Если в завещании кто-то другой – пусть власть достанется ему.
– А ты?
– А я вернусь туда, откуда приехал. У южных берегов материка меня ждёт корабль, я долго на него копил и надеялся плавать ещё много лет. Мне нравилась моя жизнь. Я вовсе не собирался её менять.
– Уедешь… – растеряно повторила Анжелика, и на глаза её навернулись слёзы. Она качнула головой, прогоняя эмоции, которые сейчас только мешали. – Мне жаль, что тебе приходится так круто менять свою жизнь в угоду желаниям других. Но боюсь, всё не так просто. Содержание завещания – скандально. Добрая половина двора захочет его оспорить. Как далеко они зайдут? Тот человек, чьё имя вписано в эту бумагу, тоже может пострадать. В Августории начнётся хаос. Не знаю, о чём думал Фридрих, когда подписывал этот документ.
– Фридрих… – Мартин впервые слышал имя отца из уст своей возлюбленной, и теперь ему было странно понимать, что эта девушка, будучи младше его на несколько лет, может так фамильярно отзываться о его отце. Сразу же представились картины, как старый развратный король ласкает и целует обнажённое тело Анжелики. Так же, как ласкал и целовал его Мартин. Он стиснул зубы и сделал глубокий вдох. Однако, успокоиться не получилось. Так же явственно представилось ему, что Анжелика останется здесь одна. Окажется в руках другого мужчины, такого же зрелого и равнодушного, как его отец. Да каким бы он ни был – хоть самым большим красавцем на материке. Главное, что это не его, Мартина, руки, будут ласкать эти плечи. Не его губы будут владеть этим сладким ртом. – Вы правда думаете, что я должен остаться? – спросил он.
Анжелика безмолвно кивнула.
– Пожалуйста, – попросила она.
– А ты, – Мартин сглотнул, горло внезапно пересохло, чего не случалось с ним никогда раньше. – Ты останешься со мной?
– Конечно… – Анжелика шепнула и, подавшись навстречу мужчине, обняла его. – Я ничего не хотела бы так сильно! Если только ты позволишь мне. Если не будешь меня подозревать.
– Не буду, – пообещал Мартин. На мгновение прижал Анжелику к себе в ответной ласке, но почти сразу же отстранился. Вложил в руки девушки свиток и осторожно сжал на нём её пальцы. – Пусть останется у тебя. Храни его на случай, если со мной что-нибудь случится. Хорошо?
Анжелика коротко кивнула.
– Спасибо.
– Давай, наконец, уйдём, пока этот священник не вернулся.
Спорить Анжелика не стала. Она сама пробралась в окно, но Мартин пришёл через дверь, его наверняка видел кто-нибудь из гвардейцев или слуг, и было бы странно, если бы никто не заметил, как он идёт назад. К тому же, он сразу потянул Анжелику к выходу, не давая ни в чём усомниться.
Впервые с момента знакомства они появились в коридорах дворца вместе. Шли анфиладами комнат, некоторые из которых были пусты, но другие – наполнены людьми. Придворные оглядывались на них, шептались за спиной, но от этой мысли Анжелике хотелось улыбаться, а Мартину было просто всё равно.
– Они все говорят о нас, – шепнула она на ухо Мартину.
– Пусть говорят, – ответил тот.
– Не боишься, что моя репутация повредит твоей?
– Мне абсолютно всё равно, – Мартин остановился посреди одного из залов и повернулся к Анжелике. Взял в ладони её лицо и мягко, неторопливо, но так, что у Анжелики не было никакой возможности избежать этого мгновения, поцеловал.
ГЛАВА 19. Коронация
Наутро, конечно же, вышел скандал, но оба преступника сделали вид, что ничего не произошло. Мартин пока плохо знал придворных, но Анжелика посоветовала ему, кому лучше поручить заниматься расследованием, чтобы дело о похищении королевского завещания никогда не было раскрыто. Конечно, сложившаяся ситуация бросала тень на легитимность нового короля, но этих теней и без того было так много, что вельможи предпочли не замечать ещё одну.
Большинству из них нравился Мартин, потому как, пока что, наследник не проявлял самодурства, не говорил откровенных глупостей, не вторгался в личную жизнь дворянства и не грозил изданием идиотских указов. Конечно, всегда оставался шанс, что всё изменится после инаугурации, но те, кто успел пообщаться с Мартином лично, всё же говорили, что он вполне искренен в своих намереньях.
Его поддерживала Мария Терезия, а вместе с ней и все её франконские союзники. Что же касается родовой аристократии Августории, то её представители либо соглашались с тем, что сын короля, пусть и побочный, – всё же лучше, чем какой-нибудь заграничный герцог, троюродный племянник Фридриха, который и по-августорски-то будет говорить с трудом… Либо молчали, понимая, что остались в меньшинстве. Для некоторых союз нового короля с виконтессой Кауниц-Добрянской послужил залогом перемирия между двумя придворными партиями. Другие предпочитали держать языки на привязи – по крайней мере, до поры.
Так, спустя неделю, во дворце начался приём, равного которому не знали десятки лет. Приём в честь восшествия на престол нового короля.
Анжелика наблюдала за событиями, стоя среди других придворных. Она не лезла вперёд, потому что и так знала, что привлекает к себе слишком много внимания. На её вкус в серебряной короне, украшенной изумрудами, в соболиной мантии, спадавшей по плечам, Мартин был просто великолепен. Глядя на своего нового покровителя, Анжелика уже предвкушала, как спустя несколько часов окажется с ним в постели и будет шептать ему на ухо: «Ваше величество». Она улыбалась, думая о том, что теперь в её словах не будет лести, только искреннее восхищение.
Увы, но этой мечте не удалось осуществиться так быстро, как бы Анжелике того хотелось. После коронации начался бал, и нового монарха мгновенно окружили десятки просителей и желающих выразить своё восхищение.