Анжелика же начинала тосковать – перед ней снова встал вопрос: останется ли она интересна Мартину, когда вокруг них будет не бесконечная снежная мгла и не закрытый потайной сад, а двор, где множество красивых женщин и мужчин. Никогда раньше она не задавалась этим вопросом, никогда не беспокоилась о том, что может потерять Фридриха, и именно поэтому Фридрих не помышлял о том, чтобы взглянуть в другую сторону.
Сейчас Анжелика не контролировала себя. Она слишком много думала о мужчине, который заполнил её мир, и слишком мало обо всём, что происходило кругом. Анжелика прекрасно это понимала, но ничего с собой поделать не могла.
Сухой кашель вывел её из задумчивости, и, вскинувшись, она оглянулась через плечо. Совсем рядом стоял князь Дорицкий и многозначительно глядел на Кауниц-Добрянскую.
– Князь? – Анжелика приподняла брови, показывая, что ожидает продолжения, ведь не просто же так этот потрясающе умный и не менее хитрый человек раскашлялся возле неё.
– Прекрасный вышел вечер, не правда ли? – Дорицкий подошёл ближе, но к Анжелике не повернулся, делая вид, что разглядывает кружащиеся в вальсе пары. – В моду входят новые танцы. Но они будут не хуже прежних, ведь так?
– Я полагаю, намного лучше, – Анжелика даже улыбнулась, представив, насколько изменится двор с пришествием нового короля.
– Скоро наступит новый год, моя дорогая виконтесса. Новое начало, новая весна… И прежде, чем пойдёт новый отсчёт, я хотел бы удостовериться, что вы не держите на меня зла.
Анжелика задумалась. Зло она, конечно же, держала. Но, с другой стороны, Дорицкий не так уж её удивил. В этом танце было принято обмениваться парами, и они оба прекрасно это знали. А Дорицкий умел быть полезным союзником – когда сам этого хотел.
– Я вообще не привыкла держать зла, – ответила Анжелика, продолжая улыбаться. – Я смотрю только вперёд.
– Вот и хорошо. Тогда… Старые договорённости остаются в силе? Я всё ещё могу рассчитывать, что, если вы узнаете о прошениях моих друзей, они достигнут нужных ушей?
– Я буду рада их выслушать. А что с ними станется дальше, зависит от того, насколько разумными они мне покажутся.
– Вот и чудно. О большем я и не прошу, – Дорицкий поклонился и шепнул. – Пожалуй, мне пора. К вам идёт король.
Анжелика почувствовала, как сердце на мгновение замерло, гулко стукнулось о рёбра и пустилось вскачь. Резко развернулась и увидела, что Дорицкий прав. Не обращая внимания на толпы придворных дам, старавшихся подобраться к нему поближе, Мартин медленно двигался к своей фаворитке. Взгляд его глубоких синих глаз был направлен прямо Анжелике в глаза, так что, если бы даже Анжелика захотела сбежать, то не сумела бы шевельнуться. Она почувствовала себя раскрытой и беззащитной, как никогда. Сотни глаз смотрели сейчас только на них двоих. Никогда раньше это не смущало Анжелику, а теперь ей вдруг стало страшно. То, что происходило между ней и Мартином, было слишком хрупким, слишком нежным и слишком личным, чтобы выставлять это на показ.
Мартин приблизился, остановился в шаге от неё. Протянул к Анжелике руку – та не сразу поняла, чего от неё хотят.
– Прежний король когда-нибудь приглашал вас потанцевать? – спросил Мартин. На губах его промелькнула улыбка, но глаза оставались болезненно серьёзными. «Только в спальне», – хотела было отшутиться Анжелика, но, присмотревшись к глазам Мартина, поняла, что ответ значит для короля безумно много.
– Никогда, – призналась виконтесса. – Наши с ним отношения были… иными.
– Тогда я тебя приглашаю.
До Анжелики наконец дошло, зачем ей протягивают руку. На мгновение ей стало страшно, и она не сразу сумела подобрать слова, чтобы объяснить свой страх:
– Это безумие, Ваше Величество. В скором времени у вас появится законная супруга, и ваше внимание на балах должно принадлежать ей. Публичное проявление чувств к другой… девушке… станет оскорблением для неё.
Мартин поморщился.
– Если это и случится, – сказал он, – то точно не сегодня вечером. Дайте мне насладиться вами, пока я свободен. Или может быть… Это оскорбляет вас?
Анжелика поняла, что разговор поворачивает куда-то не туда, и поспешно приняла его руку.
– Надеюсь, мои навыки вас не разочаруют, – она смущённо улыбнулась, а через мгновение уже обнаружила себя в объятьях короля. Круговорот музыки подхватил их, и стало поздно сожалеть и бояться. Мир Анжелики заполнили звуки вальса, свет синих глаз Мартина и тепло его рук, поддерживавших её талию. Анжелика растворилась в ощущениях, перестала замечать людей, заполнивших зал, и думать о завтрашнем дне.
– А какими они были? – спросил Мартин, когда вечер, наконец, подошёл к концу, и на королевский дворец опустилась ночь.
Они с Анжеликой ушли с бала порознь, но не прошло и получаса, как снова встретились – вопреки обыкновению, не в покоях короля, а в спальне его фаворитки. После долгого приёма и танцев Анжелика первым делом потребовала, чтобы Тьела приготовила ей ванну. Погрузилась в неё, расслабилась, представляя себе, как совсем скоро переоденется в более лёгкую одежду и отправится поздравить нового короля. И задремала.
Её разбудили прикосновения мужских рук – немного шероховатых от грубой работы, но нежных и сильных. Не открывая глаз, Анжелика заулыбалась, потому что знала: ни у кого во дворце не может быть таких рук, кроме того одного мужчины, которого она сейчас хотела увидеть больше всего.
Губы Мартина коснулись её шеи, прошлись ниже, лаская обнажённое плечо. Руки скользнули на грудь и, спустившись в горячую воду, огладили живот.
Анжелика тихонько застонала, развела бёдра, приглашая любовника продолжать…
Бессовестно перехватив её подмышки, Мартин потянул девушку вверх. Прижал к груди, не обращая внимания на то, что влажная кожа промочет тонкую сорочку. Через мгновение Анжелика уже лежала перед ним на кровати, и Мартин неторопливо стягивал с себя одежду, наслаждаясь жадным взглядом, который следовал за движениями его пальцев. На губах его играла лёгкая улыбка – предвестник удовольствия, которое он собирался получить.
Избавившись от одежды, Мартин наклонился над телом своей любимой виконтессы. Одной рукой проник ей между бёдер, раздвигая ноги и освобождая пространство для движения. Рывком вошёл, так что Анжелика задохнулась, глаза её расширились от урагана нахлынувших чувств.
Мартин медленными, сильными толчками двигался внутри неё. Теперь ему некуда было торопиться – он точно знал, что Анжелика всегда будет принадлежать ему. Пламя камина играло на золоте рассыпавшихся по подушкам прядей, капельки пота скользили по разгорячённым телам…
Потом они лежали, обнимая друг друга. Мартин – позади, Анжелика – в его руках. Так же, как в самую первую ночь, и, в то же время, неуловимо иначе. Долго молчали, а потом Мартин не выдержал и задал этот вопрос.
– Какими были твои отношения с моим отцом?
Анжелика мешкала, не желая отвечать. Прошлое занимало слишком большую часть её жизни, чтобы избавиться от него в один миг.
ЭПИЛОГ
– Чего ты боишься, Мартин? Зачем тебе это знать? – спросила она спустя несколько бесконечно долгих мгновений.
– Мне кажется, боишься ты, – вопреки словам, Мартин крепче обнял её поперёк талии, как будто Анжелика могла исчезнуть в любой миг.
Анжелика закрыла глаза, откинула голову ему на плечо и сделала глубокий вдох.
– Что ты хочешь узнать? – сдалась она. – Я отвечу на все твои вопросы. Но потом ты точно так же, честно, ответишь на мои.
– Всё. Я хочу знать о тебе всё.
– Не думаю, – Анжелика качнула головой. – Когда мужчина спрашивает о твоём бывшем любовнике, обычно он хочет всего лишь услышать, что нового ты любишь больше, чем прежнего.
– У тебя было много мужчин?
Анжелика качнула головой.
– У меня был только один. Всех других я отвергала, потому что не хотела рисковать положением. Да и не думаю, что кто-то из них питал ко мне искренние чувства. Полагаю, большинство или желало подобраться поближе к королю, или тешило себя надеждой ему насолить.
– Там в лесу… Ты сказала, что благодарна своему прежнему покровителю…
– Это правда.
– И что поначалу он заполучил тебя, не спрашивая согласия.
– И это тоже.
– И что…
– И что моя мать отдала меня ему, хоть наше семейство и достаточно знатное. Это так. Я ни в чём не соврала. Мой отец был верным вассалом короля Фридриха. Фридрих заботился о его вдове, хотя в этом и не было необходимости – род Добрянских достаточно древен, и мы не растеряли ни земель, ни крестьян. Отец только преумножил приданное, которое принесла мать в его дом. Я была бы наследницей всех их земель. Однако, когда однажды Фридрих наведался в наше поместье, ему приглянулась я, и мать решила использовать этот шанс.
– Тебе было… противно?
Анжелика повела плечом.
– Я не хотела бы рассказывать такие подробности о том, кто был ко мне милостив, и кто теперь не может ответить на оскорбления. Конечно, я не допускала, что стану игрушкой влиятельного мужчины. Впрочем, другие варианты меня тоже не прельщали. Я бы не хотела ни жить в глуши, управляя поместьем, ни стать женой какого-нибудь графа, которого подобрала бы для меня мать. Я терпеть не могу рутину и хозяйство. Но мне нравится двор, балы, общение…
– Интриги…
– И они тоже, – хмыкнула Анжелик. – Если позволишь, я в этих вопросах с удовольствием стану твоей советницей. Потому что мне кажется, ты в них не очень-то искушён.
Мартин качнул головой.
– Тут ты права. Когда с соратниками тебя объединяет общее дело, когда вам всем нужно доплыть до земли, иначе вы сгинете в море… Тут становится не до интриг. И я предпочёл бы снова оказаться на корабле, вместо того, чтобы прожить всю жизнь во дворце.
– Ты мог бы стать королём-флотоводцем. Вовсе не все монархи занимаются только балами и приёмами.
– Это меня не прельщает. У меня другие планы, но я не хочу говорить о них сейчас, когда мы вдвоём и ты так близко… – Мартин мягко поцеловал Анжелику в обнажённое плечо. – Прошу тебя, продолжай.