Завещание лейтенанта — страница 17 из 39

Согласившись на добровольное объединение с трудом накопленных средств, эти люди хорошо понимали невозможность заниматься промыслом в одиночку в обстановке тотальной американо-английской монополии на этот вид деятельности. Особенно непросто приходилось гарпунерам. «Международная морская Лига гарпунеров» запрещала наниматься на русские суда. Нарушители получали «желтую карточку изгоя» и навсегда лишались возможности заниматься высокооплачиваемой профессией. Сложную обязанность возложил на себя и Дымов – обойти оптовых закупщиков. Он задумал сдавать продукцию японским рыбакам. Прямо в море и не за доллары, а за рис, который он намеревался продать в Корее. Япония, как и Корея, оберегала всячески свой рынок от вмешательства иностранцев и их валют. Торговля продуктами питания служила исключением в политике самоизоляции этих государств. Расчет в данном случае шел на доллары, которые уже становились третьей после фунта стерлингов и рубля международной валютой. Доллар покупался за рубль тридцать копеек, а фунт стерлингов за два рубля шестьдесят копеек. Организации придавался статус международной за счет американского страховщика, в банке которого Николай планировал держать основной капитал. Таким образом, Дымов рассчитывал обойти созданную против его страны систему несправедливого ограничения в международной экономической деятельности, которую еще называют эмбарго.

Друзья скрепили подписями договор и таким образом оформили товарищество для ведения промысла в Тихом океане. Назвали его в честь места расположения будущей базы «Тугур».

В результате Дымов стал чем-то вроде командующего китобойной флотилией, состоящей из трех судов, с командой до шестидесяти моряков. Учитывая малонаселенность территории, где в факториях компании редко проживало более пятидесяти вольнонаемных русских, это была еще солидная вооруженная сила. На каждом судне имелось по небольшой пушке и арсенал стрелкового оружия. В конце марта 1859 года экспедиция планировала выйти на свой первый промысел в Охотском море.

В столицу Приморской области Восточной Сибири ехать не пришлось. Острено прибыл в Аян собственной персоной.

10

Вчерашние дети, взрослея, уходят в новую жизнь. Так же старые ветки со временем засыхают, уступая место молодым побегам. Лизе, не помнящей родительской ласки и отчего дома, расстаться с чужой семьей не составляло труда. В трехлетнем возрасте ее забрали из иркутской тюрьмы после смерти матери. До девяти лет прожила в семье губернатора Камчатки Завойко. Затем неожиданная для безродной сироты учеба в столичном Смольном институте благородных девиц. На попечении Невельского. С Дымовым познакомилась накануне своего пятнадцатилетия и скорого выпуска из учебного заведения. Хорошо понимала: следующим этапом ее жизненного пути будет удачное замужество или преподавательская практика. Девушка видела желание Невельских поскорее выдать ее замуж и таким простым способом избавиться от необходимости тратить на ее содержание семейный бюджет. Лучшего кандидата в женихи, чем успешный сорокатрехлетний вдовец Горчаков, трудно было найти. Но встреча с унтер-офицером Дымовым изменила тщательно составленные планы ее названых родителей. Лиза влюбилась в молодого офицера. Оба знали, что чувства взаимны. Екатерина Ивановна Невельская отнеслась к первой любви с пониманием и не мешала молодым. Она надеялась на здравый смысл и женский эгоизм. Эти качества, если они есть, помогут молодой девушке правильно выбрать партнера. Иначе повел себя адмирал – он и слышать не хотел о самостоятельном поведении девушки. С Горчаковым сговорились заранее о венчании через полгода, когда Лиза станет совершеннолетней. В ту пору это был вполне равный брак, потому как устраивал обе стороны. Лизе обеспечивался достаток, а Невельским «родственные связи» с одним из самых влиятельных министров царского правительства. Только хитрый Горчаков надежно скрывал свой интерес! Происходил обычный торг c «богатым купцом и достойным товаром». И венчание непременно состоялось бы, если бы Геннадий Иванович в порыве прямолинейной откровенности не бросил Лизе в лицо обидную фразу:

– У дурных родителей дети всегда неблагодарны, безнравственны.

Так он отреагировал на нежелание девушки идти под венец со старым князем. Лиза к этому времени из обрывочных рассказов Екатерины Ивановны знала, что ее мать попала в тюрьму за убийство. Отказывая в свадьбе, девушка тайно надеялась на невозможность обряда венчания по причине своего недворянского происхождения. Безусловно, она догадывалась о некоей тайне своего рождения, иначе зачем незнакомым людям проявлять к безродной сироте пристальное внимание и навязчивую заботу.

Девушка не знала, что ради замужества с влиятельным вдовцом уже готовится указ, возвращающий ее покойным родителям, а значит, и их детям, отобранное ранее дворянское звание. «Понятная польза», вот негласное имя законам, которые сами для себя принимают находящиеся у власти.

К тому времени Дымов приступил к службе в далеком Охотске штурманом на корабле береговой охраны «Восток». Молодые люди часто писали друг другу, получая послания с запозданием в полгода. Но для влюбленных расстояния не существует, а разлука лишь укрепляет настоящие чувства. Лиза надеялась на возможный перевод Николая обратно в Россию, но с каждым его письмом понимала бесполезность ожидания. В них чувствовалось стремление моряка своими силами добиться успеха. Девушка решала точно такую же задачу. Так совпадают желания. Так формируются великие реки, принимая в себя ручьи, текущие к морю.

Ускорил отъезд в Охотск необычный разговор с Екатериной Ивановной. Начался он с безобидного вопроса о «золотой пчеле». К этому времени Лиза, окончив институт, снимала комнату и давала частные уроки английского языка. У Невельских бывала редко, избегая встречи с хозяином дома, но от этого дружба с Екатериной Ивановной только окрепла.

– Лиза, твоя догадка о тайном значении пчелы на носовом платке верна, – старательно подбирая слова, доверительно начала рассказ Екатерина Ивановна.

Ее глаза затуманились от нахлынувших воспоминаний. Девушка обратила внимание, что ее руки нервно перебирали длинные кисточки шерстяного платка, накинутого на плечи. В комнате было сыро и зябко. Женщина, справившись с волнением, продолжила:

– По тому, как тебя устроили в престижное учебное заведение, определили в нашу семью, а перед этим в семью губернатора Камчатки, можно сделать вывод о непростом ребенке. Ты умная девочка и давно обратила на это внимание. Но я не знаю всей твоей тайны. Решимость, с какой ты вступаешь во взрослую жизнь, напоминает мне мою собственную.

Лиза понимала жену адмирала. Когда-то двадцатилетняя выпускница Смольного монастыря решала ту же проблему первой любви. Сегодня Екатерина Ивановна не походила ни на жертву, ни на героя. Напротив Лизы сидела грустная тридцатилетняя женщина, еще не утратившая привлекательности. Но жалости не было в ее глазах. Их объединяла похожая судьба. Только в одном случае жизнь состоялась, а в другом начиналась.

– Муж говорил о пчеле как о ключе к разгадке. В число посвященных входят Завойко с Муравьевым, Геннадий Иванович с Николаем Васильевичем Буссе. Сегодняшний губернатор Амурской области, в прошлом соратник мужа по амурской экспедиции. Каждый из них знает лишь часть истории. Полной информацией обладает кто-то один.

Подумав, добавила еще одно имя:

– Владыка Иннокентий, архиепископ Камчатский, Курильский и Аляскинский. Самый активный участник амурской экспедиции лейтенант Бошняк. Последнего ты видела больным в Карловых Варах. Он мне рассказывал о людях, объединенных этим таинственным знаком, за которым стоит якобы спрятанный ценный клад. Название местности странное – Тугур. Твои покойные родители имели самое прямое отношение к этому таинственному кладу. Хотя я и не верю полностью в россказни тронутого умом Бошняка, но они не лишены смысла. Скорее речь идет о найденных природных залежах золота. И еще. Будто бы жив твой младший брат!

Екатерина Ивановна снова замолчала. Худые пальцы нервно теребили кисти платка. Лиза же спокойно и жадно слушала, откинув на спинку кресла голову с заостренным подбородком.

– Знаю человека, способного тебе помочь, – продолжила женщина, – это капитан Орлов, хорошо знавший твоих родителей!

– Где он живет? – не выдержала Лиза.

Екатерина Ивановна, мимолетом заглянув девушке в глаза, словно проверяя ее решимость, буднично отвечала:

– В Охотске. Я ему напишу письмо с просьбой оказать тебе всяческую помощь. Уверена – не откажет. Передашь лично в руки! Такое же письмо напишу и Буссе. Отправлю сама. Бог тебе в помощь!

С этими словами Екатерина Ивановна прижала Лизу к груди, как мать, расстающаяся с ребенком. Она медлила, сомневаясь, сказать ли о самом главном. Наконец энергично отодвинула от себя девушку. Лицо ее раскраснелось, во взгляде пропало смирение, голос изменился, зазвучав резко и громко:

– По слухам, за всей этой историей скрывается брат царя, великий князь Константин. Вполне вероятно. Он представляет Романовых в руководстве Российско-американской компании и курирует Российскую Америку. С его участием происходят важные события. Где пересеклись интересы твоих родителей и царского брата, мне неизвестно. Когда люди заняты одним делом, возникают трения, интриги, вспыхивает любовь и ненависть. Преследует нас и зависть, и тщеславие. Не бывает ровной дороги, так устроена жизнь. Случилось двадцать лет назад обыкновенное человеческое чувство. Я его со стороны наблюдала и иногда к нему прикасалась. Страстью называется. Когда тебя несет поток, крутит, не отпускает. Вырваться из его объятий нет сил и желания. Это как в храме, после двухчасовой службы, открывается второе дыхание, пропадает усталость. Приходит ложное ощущение вечного счастья. Берегись обмануть саму себя!

Лиза с удивлением наблюдала за волшебным превращением: оказалось, в этой женщине уживались два разных человека. Один замкнутый и скрытный, другой смелый и пылкий. Лиза еще в Карловых Варах обратила внимание на особые отношения Екатерины Ивановны с Бошняком. «Неужели сейчас вспоминает свою вторую любовь, называя ее страстью», – думала девушка, открывая для себя неизвестную страницу жизни безупречной жены известного человека.