Интересно, а хозяин гарема Вася еще ко мне в гости наведается?
– Нас интересуют твои связи с иностранцами, – брякнул бывший любовник.
– Что?! – откровенно удивилась я и даже руль чуть из рук не выпустила.
Пашка удивленно повернул голову. Вероятно, он тоже слышал, что сказал Виталя.
– Ты что, хочешь сказать, что не общалась с иностранцами в последнее время? – усмехнулся Виталя.
Я повернулась к Пашке.
– Паша, мы с какими-нибудь иностранцами в последнее время общались? – спросила я у оператора.
Пашка удивленно покачал головой.
– Иностранцы интересуются не Пашей, а тобой, Юля, – заявил бывший возлюбленный.
– Ну так а я-то тут при чем?! И вообще мало ли кто мной интересуется. Если ты уже забыл, то я – молодая, симпатичная и известная женщина, – заявила я бывшему любовнику без ложной скромности. Ему вообще все нужно в лоб говорить, намеки он всегда плохо понимал.
– Куда ты опять влезла?!
– Да никуда я не влезала! И вообще, что ты на меня орешь?
– Ты сама орешь! – завелся Виталя.
Вот так и протекал наш последний период совместный жизни, то есть не только последний. Никто никому не хотел уступать. Каждый отстаивал свою точку зрения. У каждого имелось свое мнение, к которому не удавалось склонить вторую половину.
А владелец гарема Вася, наверное, еще хуже… Ну почему на моем жизненном пути не встречаются покладистые мужики, которые со всем согласны?
Правда, я тут же бросила взгляд вправо – на любимого оператора. Вот Пашка со мной всегда во всем соглашается – было бы пиво.
– Так, быстро развернулась и поехала к нам! – рявкнул бывший возлюбленный так, что у меня ухо заложило. – Опять неизвестно какую кашу заварила, а нам расхлебывать!
Виталя отключил связь.
– Ты знаешь, наверное, лучше поехать, – спокойно сказал Пашка, отхлебывая пиво. – Просто интересно, что у них еще случилось.
Я хмыкнула и позвонила Виктории Семеновне. Они большие друзья с Иваном Захаровичем и всячески защищают непутевую дочь, то есть меня. И вообще они люди одного поколения, имеют много общих взглядов, им интересно общаться, что они и делают время от времени.
Я попросила Викторию Семеновну позвонить Ивану Захаровичу и выяснить, зачем я так срочно понадобилась этой компании. Мне следовало хоть как-то подготовиться к встрече. Я на самом деле не знала, что думать…
Виктория Семеновна расхохоталась, вскоре перезвонила и серьезным тоном сообщила, что моей персоной в последнее время на самом деле интересуются иностранцы. Несколько иностранцев, и все, насколько удалось выяснить людям Ивана Захаровича, – не законопослушные граждане. Интересуются они обо мне как раз в кругах, близких к Ивану Захаровичу. И представители этих кругов, естественно, больше симпатизирующие старому русскому вору в законе и его протеже (то есть мне), с которой они знакомы, по крайней мере по телевизору, а то и лично, решили донести до сведения помощников Сухорукова о проявленном ко мне интересе.
– Что за иностранцы? Что они хотели обо мне выяснить?
– Юля, тебе все расскажет сам Иван Захарович. Но один из этих иностранцев – американский миллиардер из Техаса.
– Это Роберт Нистелрой, что ли? – тут же вспомнила я про коллекционера, который вроде бы сейчас проживает в гранд-отеле «Европа».
– Юля, ты знакома с американским миллиардером? И молчала? – показно удивилась Виктория Семеновна.
– Пока незнакома, но собираюсь познакомиться.
– Зачем?! Хотя замужем за немецким бароном ты уже была, можно было бы для коллекции сходить за американского миллиардера.
Я знала, что Виктория Семеновна так шутит.
Я рассказала, что мне было уже известно про Роберта Нистелроя, на которого работает Алекс Циммерман.
– Они что, решили, что ты им можешь помочь найти у нас что-то из работ Леонардо да Винчи, если они им интересуются?
– А я откуда знаю, что они решили? Ко мне напрямую они не обращались!
– И Алекс Циммерман на тебя еще не выходил?
– Нет. Он дочерей Аллы Иванихиной окучивал. В результате одна мертва, вторая не желает его видеть, а у Аллы Иванихиной из закрытой и поставленной на сигнализацию квартиры пропали две картины. Но не Леонардо. У нее Леонардо отродясь не бывало.
Виктория Семеновна попросила позвонить ей, когда поеду от Ивана Захаровича. Ей тоже было интересно.
Встретили нас с Пашкой у Сухорукова как дорогих гостей. Иван Захарович лично вышел в холл и облобызал меня в русских традициях, без малейшего намека на интим. Пашке пожал руку и похлопал по плечу. Виталя поцеловал меня в щечку.
– Вначале – за стол! – объявил Иван Захарович и лично распахнул передо мной дверь зала, где обычно принимал гостей.
Я застыла на пороге. За огромным столом, за которым мне самой неоднократно доводилось пировать, сидел человек, которого я меньше всего ожидала здесь увидеть, – немец Вальтер Кюнцель, которому я сама пыталась дозвониться уже несколько дней.
Он-то тут откуда взялся?!
– Здравствуйте, Юлия! – расплылся в радостной улыбке немец. – Я очень рад вас видеть!
И, похоже, на самом деле был рад. В особенности если в этот дом его доставили по принуждению, не спрашивая о желании сходить в гости.
Иван Захарович тем временем легонько придал мне ускорение своей огромной лапищей – чтобы двигалась к столу.
– Как я вижу, вы знакомы? – спросил Сухоруков вкрадчиво. – Представления не требуются?
– Мы даже обменялись визитными карточками, – сказала я.
– Мы в курсе, – кивнул Виталя, усаживаясь на свое обычное место.
Что здесь делает этот немец?! Правда, я не стала сразу же задавать этот вопрос вслух. Сами расскажут. Для этой цели и пригласили.
Но тогда почему Виктория Семеновна говорила про Роберта Нистелроя? Почему Сухоруков ей про него сказал? Или он тоже тут и скоро появится? Так, может, подчиненные Ивана Захаровича и Алекса Циммермана заодно прихватили? И не стоило мне Олегу из ФСБ звонить? Алекс Ивану Захаровичу о себе сам все расскажет? Даже то, о чем ФСБ и не подозревает.
Наконец все расселись за столом. Пашке принесли пиво, мне, как обычно, грейпфрутовый сок, остальные пили какое-то французское вино из погребов Ивана Захаровича. За трапезой Иван Захарович обычно дела не решает. Он гостей вначале просто кормит. Беседа шла об искусстве. То есть говорил в основном немец и, надо ему отдать должное, рассказал много интересного. Я поняла, что он – хорошо образованный человек, причем это образование получал сам, читая книги и рыская в Интернете. Его работа была для него еще и хобби. Вообще это здорово, когда то, на чем ты делаешь деньги, тебе еще и интересно, и увлекает, и тебе хочется повышать свой образовательный уровень.
Уже за чаем Иван Захарович хитро посмотрел на меня и спросил:
– Как ты думаешь, Юленька, где мы нашли нашего гостя Вальтера?
Этого я не могла сказать даже примерно.
– Его нашел Виталя, – продолжал Иван Захарович.
– Где? – посмотрела я на бывшего сожителя.
Оказалось, что Виталя не так давно ездил по каким-то делам в Приозерск. Возвращался он рано утром, не спав ночь, поэтому решил, что у него галлюцинации, когда фары джипа высветили выползающего из лесу человека. Правда, Виталя быстро решил, что это не галлюцинации, поскольку в окрестностях нашего города и вообще в Ленинградской области ничему подобному удивляться не следует.
Виталя захотел выяснить, что же случилось с ближним. Зная Виталю, я не думала, что он решил сразу же броситься на помощь ближнему. Виталя явно подумал, что получит от этого ближнего какую-то информацию, которая – не исключено – поможет решить какие-то проблемы или получить прибыль и ему лично, и Ивану Захаровичу. Информация – самый дорогой товар.
Виталя остановил джип на пустынном шоссе в предрассветный час, вышел, приблизился к прекратившему продвижение вперед человеку и осветил того фонариком. Во-первых, Виталя был очень удивлен тому, что на открытых частях тела неизвестного ему мужчины не обнаружилось никаких повреждений. В дальнейшем выяснилось, что телесных повреждений не было вообще – как тяжких, так и легких. Виталя поразился еще сильнее, когда мужчина заговорил с ним по-немецки. Выползающий из леса вроде трезвый немец Виталю заинтересовал еще больше, он его подхватил, загрузил в джип, отвез в особняк Ивана Захаровича и еще вызвал по мобильному врача, который обслуживает Ивана Захаровича и приближенных к нему лиц и является настоящим специалистом своего дела.
В крови у немца обнаружили следы наркоза, которым пользуются ветеринары, но который не вкалывают людям, в кармане лежала моя визитка. Деньги и документы отсутствовали. Чьи-либо еще визитки тоже отсутствовали.
– И что мы должны были подумать, Юленька? – спросил у меня Иван Захарович.
– Вы должны были поговорить с Вальтером, – как само собой разумеющееся сказала я. – Он же говорит по-русски. Неужели вы подумали, что это я вколола предназначенный для животных препарат гостю нашей страны? Или вы ничего не помните, Вальтер?
– Помню, но не все, – заявил Кюнцель.
Немец рассказал, что отправился в гости (без приглашения) к Алле и Николаю Иванихиным с целью приобретения у них картин. Но вместо картин получил укол ветеринарного наркоза и был вывезен в лес, где, к счастью, очнулся и выполз на автомобильную трассу, по которой, опять же на его счастье, проезжал Виталя.
– Вы помните, как вас вывозили в лес? – спросила я.
– Это твой первый вопрос, Юленька? – Ивану Захаровичу стало смешно.
– Нет, – покачал головой Вальтер Кюнцель. – Но как я еще мог там оказаться, если бы меня не вывезли туда Алла Иванихина с супругом? Укол я помню – я его почувствовал. Очнулся я в овраге.
– Ты овраг проверил? – спросила я у Витали.
– Ну а как же?!
– Из вещей Вальтера ничего не нашлось?
– Если труп считать вещью Вальтера…
Немец поморщился.
– Вы что, не один ходили к Иванихиным?!
– Я ходил один. Но еще один человек ходил до меня, по моей просьбе.