Взгляд его мне не понравился.
— Хорошо, — он пожал худыми плечами. — Договорились.
— Тащи арбалет, — сказал я.
Пока он ходил за арбалетом, я рассеянно гладил Дария и прикидывал, как и где мне лучше всего спрятаться. Если бы Хромец назвал место встречи заранее, я успел бы там окопаться, но на такой вариант рассчитывать было нечего. Он объявит свои условия в самый последний момент, и решать все придется прямо на месте. Можно было бы, допустим, спрятаться в багажник машины ДД, но я не был уверен, смогу ли я, выскочив из багажника, быстро и точно прицелиться и выстрелить из нового для меня оружия.
— Послушай, — сказал я, когда ДД вернулся в кухню, — а твой дед случайно не рассказывал тебе, как бессмертные реагируют на обычное огнестрельное оружие?
ДД вздохнул.
— Никак не реагируют. Он ведь пытался убить Хромца в Туве, когда понял, кто он такой… Весь свой «вальтер» в него разрядил…
— Ну? — спросил я.
— Ну и тот остался жив, ты же сам видел…
— Я не про то… Ты представляешь себе, что происходит с человеком, когда в него попадает пуля?
— Приблизительно, — ответил ДД. Я усмехнулся.
— Происходит вот что: пуля, выпущенная из пистолета большого калибра — например, 9,45, как у меня, и с небольшого расстояния, отбрасывает человека назад с силой, равной примерно удару железным ломом. Я это к тому, что даже если выстрел не убьет Хромца, то отшвырнуть его он должен, особенно если выпустить в него весь барабан. А пока он будет собирать свои старые кости, к нему можно будет подойти с арбалетом вплотную и засадить стрелу между глаз.
— И кто будет стрелять? — спросил ДД с сомнением.
— Я, — успокоил я его. — Твоя задача — отвлечь его и отвести Наташу с линии огня. Вот так, например.
Я поставил на ребро спичечный коробок и разложил по столу четыре спички.
— Допустим, это машина. Здесь будет Хромец. Здесь — ты. Я, скорее всего, буду лежать в машине, на заднем сиденье. Ты отдаешь Чашу и быстро отходишь с Наташей вот сюда. Понял? А дальше уже — моя работа.
— Может быть, лучше упасть на землю? — предложил он.
— Хорошо, — сказал я. — Падай. Но не раньше, чем будешь уверен, что это действительно Наташа, а не очередная его заморочка.
Он захлопал глазами.
— А такое может быть?
— Может, — жестко ответил я. — Вспомни Тень. Вспомни собаку.
При слове «собака» Дарий заурчал и положил мне лапу на колено.
Грянул телефон. Я вскочил, но Дарий помешал мне, и ДД схватил трубку первым.
— Алло, — сказал он напряженным голосом. Потом, прикрыв ладонью мембрану, махнул мне рукой и отрицательно затряс головой. — Да, Игорь Александрович… Да, это Дима. Да, я вас внимательно слушаю…
Я вернулся в кресло, машинально взглянув на часы. Было без десяти четыре.
— Хорошо, Игорь Александрович, — продолжал бубнить ДД. — Конечно. Я понял. Да, разумеется…
— Дай карандаш! — прошептал он мне, снова загораживая мембрану рукой. Я, не глядя, взял лежавшую на подоконнике авторучку и протянул ему.
— Записываю, — сказал ДД. — Да, понятно… Направо… Хорошо. Да, я все записал. Что? Да, конечно.
Я послал ему выразительный взгляд и постучал пальцем по циферблату часов. Он этого не заметил.
— До свидания, Игорь Александрович, — произнес он деревянным голосом и повесил трубку.
— Трепаться будешь, когда все кончится, — сказал я. — Кто это был?
Он отмахнулся.
— Знакомый деда. — ДД вырвал лист из блокнота, пробежал глазами, аккуратно сложил вчетверо и сунул в карман рубашки. — Из издательства.
Он поднялся и подошел к окну. Отдернул занавеску.
— Не светись, — прикрикнул я. Он послушно отодвинулся. — И вот еще что: к телефону буду подходить я. Понятно?
— Хорошо, — легко согласился ДД. — Послушай, Ким… Ты тогда подежурь у телефона. — Он виновато скосил глаза на дверь. — Мне надо…
— Да, — сказал я сухо.
Лучше всего коротать ожидание, занимаясь каким-то важным и сложным делом. Я положил на колени арбалет и принялся за его детальное изучение. Конструкция Нефритового Змея была, в общем, не сложной, но я не совсем понимал, как эту громоздкую и тяжелую штуку можно быстро привести в боевую готовность. Единственным выходом было тащить его с собой уже в заряженном состоянии и рассчитывать на один-единственный выстрел — собственно, наконечник-то все равно был один. В случае неудачи Нефритовый Змей еще годился на то, чтобы им можно было стукнуть противника по черепу.
Я положил стрелу в ложбинку, укрепил тетиву, потянул на себя тугой рычаг…
Стукнула дверь в кухню, щелкнул замок.
Я вскочил. ДД в кухне не было. Чаши тоже.
— Эй, — закричал я, бросаясь к двери, — эй, Димка, в чем дело?
Я ударил в дверь плечом и отлетел обратно. Высокая, крепкая дверь из толстого дерева даже не шелохнулась.
— Ким, — сказал за дверью виноватый голос. — Ты не вышибешь ее, это бесполезно…
Я перевел дыхание.
— Послушай, — я постарался говорить как можно спокойнее, — послушай, Дима, открой дверь… У нас мало времени, Хромец может позвонить с минуты на минуту…
— Он уже звонил, — сказал ДД.
Кретин, подумал я с бессильной злостью. Фантастический, небывалый дурак! «Игорь Александрович!» «Я записываю!» Урод.
— Он сказал, что, если я буду не один, он убьет Наташу. Убьет сразу же, еще до обмена… Извини, Ким.
— Ты что, не мог дать трубку мне? — рявкнул я.
— Он же звонил еще раньше, — по-прежнему виноватым голосом объяснил ДД. — Пока тебя не было… Ты прости, что я тебя обманывал, но я очень боюсь за Наташу…
— Придурок, — сказал я. — Он же убьет вас обоих! Выпусти меня немедленно, иначе все пропало…
Несколько секунд мне казалось, что произойдет невероятное, и он откроет дверь. Но он и не подумал этого делать.
— Нет, — возразил ДД убежденно. — Зачем ему это? Ему нужна Чаша, Чаша, и ничего больше. Я уже все решил. Я отдам ему Грааль. Наташа…
— Это моя девушка! — крикнул я, удивившись собственному хриплому голосу. — Ты не имеешь права!
— Имею, — сказал ДД. — Я люблю ее.
Все бесполезно, подумал я. Мне не убедить его.
— Открой дверь, скотина! — заорал я, дергая ручку. Толку от этого не было никакого. — Открой дверь, или я не знаю, что здесь устрою!
Он смущенно кашлянул.
— Извини, Ким… Мне очень неудобно так поступать… Но это единственный выход. Если ты поедешь со мной, Наташа умрет…
Я развернулся на каблуках и ударил ногой в замок. Дверь заскрипела, но не поддалась, ногу пронзила боль. Черт бы побрал эти старые постройки с запасом прочности на триста лет вперед…
— Я еще и на засов закрыл, — сообщил ДД. — У тебя ничего не выйдет. Пожалуйста, подожди два часа… Тебе все равно не выбраться! Мы вернемся, и тогда можешь меня даже убить…
Мне показалось, что он уходит.
— Дима! — заорал я, что есть силы, — Дима, скажи хотя бы, куда он велел тебе ехать!
— Извини, — повторил он. — Лучше я не буду тебе ничего говорить — вдруг ты все же выберешься отсюда…
— Предатель, — удивленно сказал я.
— Ким, — сказал ДД, — я хочу, чтобы ты знал… Я очень благодарен тебе за все, что ты сделал для меня и для деда. Ты — прекрасный друг, Ким… Еще раз — прости.
— Я ненавижу тебя! — заорал я. — Я доберусь до тебя и убью, слышишь, проклятый ублюдок?!
Хлопнула еще одна дверь — в прихожей. Я вновь ударил в дверь всем телом. Бесполезно.
Можно выбить замок выстрелом из пистолета, но что делать с засовчиком? Я прекрасно помнил эту внушительную полоску вороненой стали — такие засовчики были укреплены на всех дверях в квартире ДД.
Я взглянул на часы. Было пять минут пятого. Мы приедем через два часа, сказал ДД. Значит, до встречи осталось не больше часа. Разумно предположить, что встреча назначена на пять.
Я потер виски. Если бы точно знать, какое место Хромец выбрал для обмена!
В коридоре послышались какие-то звуки. Я бросился к двери и остановился, услышав тихое поскуливание Дария.
— Что, собака, — сказал я, — бросил нас твой хозяин…
ДД попросил у меня карандаш, вспомнил я. Я дал ему ручку, и он что-то записал в блокноте. Потом вырвал листок и засунул в карман…
Я кинулся к блокноту. На чистом белом листе были видны отчетливые следы, выдавленные стержнем авторучки. Нервничая, ДД слишком сильно нажимал на стержень, а вырвать второй листок, конечно же, не догадался. Классическая ошибка дилетанта.
Я с трудом проглотил застрявший в горле комок и вырвал лист из блокнота. Наклонно поставил его к падавшему из окна свету.
Следы были достаточно отчетливы, но почерк у ДД был ужасный. Впрочем, кое-что разобрать удалось сразу. 43-й километр, например. Однако километр чего? Я долго всматривался в витиеватые закорючки, пока не разобрал что-то похожее на «кзн к ж» — речь, скорее всего, шла о Казанской железной дороге. Это было уже кое-что. Дальше шел ряд неразборчивых знаков, но я помнил, что ДД переспросил у «Игоря Александровича», поворачивать ли направо, и утвердительно ответил на какой-то вопрос — очевидно, все ли он понял. Итак, от 43-го километра Казанки направо, пять часов — теперь я был уверен, что знаю если и не все, то самое основное. Оставалось выбраться из этой проклятой западни.
Есть старый проверенный способ, как выйти из запертой снаружи квартиры — вызвать пожарных и дождаться, пока они сломают дверь. Но на это требовалось время, а его-то как раз у меня и не было. Нужно было искать другие пути. Я подошел к окну и с треском растворил его. Пятый этаж старого, дореволюционной постройки дома — примерно седьмой наших стандартных блочных коробок. Слишком высоко.
Я посмотрел налево. Метрах в двух к стене прилепился небольшой и не слишком надежный на вид балкончик — я не мог вспомнить, в какую из комнат огромной квартиры ведет его дверь. Два метра… совсем рядом, и все же добраться до балкончика можно было разве что по воздуху.
По воздуху… Я быстро огляделся. Зрительная память подсказывала мне, что где-то на кухне я видел предмет, имеющий отношение к поставленной передо мною задаче. Спустя несколько секунд я обнаружил его. Это была толстая бельевая веревка, натянутая под высоким потолком кухни.