– Кто там?
– Анюта, это Василь. Мне нужно срочно с Мироном поговорить. Открывай!
– А что ты хотел-то? Говори мне. Я ему передам.
Бабенко посмотрел на майора Бережного, спрятавшегося за угол, и уверенно продолжил:
– Я только ему могу сказать. Это с товаром связано. Возникли серьезные сложности.
На какое-то время повисла пауза, потом женщина заявила:
– Его сейчас нет здесь. Он сам к тебе зайдет.
– Анюта, не говори чепухи! Я знаю, что сейчас он у тебя. Открывай, чего тянешь? – настаивал Бабенко.
– Вася, его здесь нет. На рынке он.
Тут за дверью вдруг раздался громкий мужской голос:
– Анюта, в сторону! Это фараоны!
Женщина взвизгнула. В следующую секунду из квартиры бабахнул выстрел. Пуля угодила в грудь Бабенко, опрокинула его на спину. Он ударился затылком о кафельный пол и застыл с открытыми глазами.
В квартире что-то упало. Загрохотала бьющаяся посуда.
Майор Бережной дважды пальнул в ответ и приказал:
– Ломаем! – Он всем телом навалился на дверь, оперативники помогли ему.
Дверь с громким стуком рухнула на дощатый пол.
Коридор загораживал опрокинутый громоздкий угловатый шкаф. Из него через поломанные дверцы вываливалась расколоченная посуда.
Из-за угла грохнул выстрел. Коридор наполнился едким пороховым дымом.
Бережной невольно отпрянул. Две его пули ушли в окно, оставив в стекле аккуратные дырочки с короткими радиальными трещинками.
Цепляя носками углы шкафа, Ефим проскочил в глубину квартиры. За ним, чертыхаясь и поскальзываясь на разбитом стекле, торопились оперативники. Майор дважды пальнул в прикрытую дверь и ударом ноги распахнул ее.
В центре комнаты стоял наголо бритый моложавый мужчина с затравленным взглядом. Он увидел Ефима, ворвавшегося в помещение, и со всего размаха швырнул в окно стул, стоявший рядом. Раздался звон расколоченного стекла. Стул ударился о деревянную крышу сарая, притулившегося к зданию. Мирон уже поставил ногу на подоконник, хотел было подтянуть туда все тело и прыгнуть в образовавшийся проем.
Однако Бережной, напрягая легкие, закричал:
– Стоять, Кочан! Буду стрелять! Бросай пистолет!
Тот распрямился, посмотрел на майора, наставившего на него оружие, и тотчас по выражению его лица уяснил две очень важные вещи. Этот мент будет стрелять, и он не промажет! Сделай Кочан всего-то полшага, и в спину ему ударят горячие пули. Тогда наступит небытие, к которому он готов не был.
– Взял ты меня, начальник, – заявил Кочан и отшвырнул от себя пистолет.
– Руки в гору!
Блатной медленно поднял руки.
Майора Бережного душило бешенство. Он готов был нажать на курок, даже выбрал место, куда пальнет, – прямо между глаз, в широкую переносицу со сросшимися бровями. Пуля выйдет из нижней части черепа, на своем пути изувечит мозг.
– Где ты взял халат? – спросил вдруг Ефим.
– Какой еще такой халат? – обескураженно проговорил бритый.
Мирон ожидал немедленного допроса с крепкими зуботычинами, предъявления самых страшных обвинений, но только не такого странного вопроса. Жизнь – штука интересная, она часто преподносит сюрпризы. Неизвестно бывает, как на все это реагировать.
– Тот самый, на котором вышиты драконы! – прошипел майор.
На лице блатного отразилось заметное облегчение.
– Ах, вот оно что. С мертвяка снял, когда в хату вошел. Я его не трогал, начальник, гадом буду! Он уже холодный был.
– Пойдешь по статье за пособничество оккупантам! – заявил майор Бережной.
– Какое такое пособничество?! – не на шутку возмутился уголовник. – Под вышку хочешь подвести?! Фуфло гонишь, начальник. Я гражданскую хату грабил, а не военный склад. Разумение имею и берега не путаю. Зашел за порог, забрал вещички и слинял.
– У него сын служит в Красной армии. Я лично позабочусь, чтобы ты за пособничество пошел! Кто с тобой был?
– Я знать не знал об этом, начальник. Давай договоримся, все скажу, только не подставляй под расстрел.
– Черт с тобой, обещаю. Говори!
– Со мной были Саркис Мирзаян и Ринат Валеев.
– Кто они такие? Откуда взялись?
– Не знаю. Но в Москве уже с полгода, толкутся все время на Тишинке.
– Где живут?
– Откуда мне знать?
– Все ясно. Лейтенант, уводи! Вышка ему!
– Постой, начальник! Они должны прийти ко мне в шесть часов.
Майор Бережной посмотрел на часы. Три пополудни. Вполне достаточно времени на то, чтобы подготовиться и встретить бандитов подобающим образом.
– Ну смотри, если соврал! – Майор повернулся к Трубачеву и приказал: – Пакуйте его! Да покрепче!
Тот подошел к Кочану, щелкнул наручниками на его запястьях и сказал:
– Теперь он никуда не денется.
– Остаешься здесь на тот случай, если сюда вдруг пожалует кто-то из бандитов. Я его сам выведу. Хлопот он мне не доставит. Если, конечно, не хочет словить пулю между лопаток. Через полчаса к тебе прибудет группа захвата. Примете гостей достойно. А где женщина? С ней все в порядке?
– Сидит на кухне, – сказал старший лейтенант Жеребков. – Все убежать порывалась. Пришлось связать.
– Сотрудничать станет?
– Никуда она не денется, особенно если под расстрельную статью угодить не хочет, – ответил старший лейтенант.
– Пошел вперед! Или тебя поторопить? – сказал майор Бережной Кочану.
Тот наклонил голову и двинулся к двери.
Операция по задержанию Саркиса Мирзаяна и Рината Валеева прошла успешно. Бандиты даже толком не успели ничего сообразить, как оказались в руках группы захвата. Они были разведены по разным комнатам и давали признательные показания. Грехов за ними набиралось немало.
Глава 29Облава на Тишинском рынке
Здание Московского уголовного розыска, расположенное на Страстном бульваре, было переполнено. Еще утром актовый зал и красный уголок заняли сотрудники, прибывшие из Химок, Загорска, Мытищ, Орехово‑Зуева, Коломны, Серпухова и Подольска.
В одиннадцать часов в кабинет Ефима Григорьевича постучался человек в форме и представился:
– Командир отдельного батальона охраны и конвоирования войск НКВД майор Муромцев.
– Майор Бережной. Мы вас как раз ждем.
– Всецело в вашем распоряжении.
Ефим Григорьевич подошел к карте, разложенной на длинном столе, ткнул в нее пальцем и проговорил:
– Это район наших действий. Операцию по блокированию Тишинского рынка начинаем в два часа дня. К этому времени к зданию МУРа подъедут грузовики. Загружаемся и следуем тремя большими группами в сторону Большой Грузинской, улицы Красина и к Среднему Тишинскому переулку. Первая группа блокирует все выходы с Тишинского рынка. Вторая перекрывает близлежащие переулки и проходные дворы на Баррикадной, Большой Садовой, Малой Грузинской. Третья проводит зачистку вплоть до Красной Пресни, Пресненского Вала, Тверской-Ямской. Уйти не должен ни один блатной. Эту публику сразу видно по одежде, так что будьте повнимательнее. Далее производим прочесывание рынка, осуществляем личный обыск всех подозрительных персонажей. При наличии огнестрельного или холодного оружия задерживать и конвоировать к месту сбора. Вы бы подумали, где оно может быть.
Майор Муромцев неожиданно широко улыбнулся и добродушно отвечал:
– Мы станем использовать грузовики, на которых прибудем на Тишинский рынок.
– Важно, чтобы ни один из задержанных не осуществил побег.
– У каждого грузовика выставим усиленную охрану, которая будет осуществлять постоянный надзор за лицами, взятыми под стражу. У нас имеется опыт проведения подобных операций. Уверяю вас, мы обеспечим полную, вполне надежную изоляцию задержанных. Ни один блатной не попытается осуществить побег или напасть на конвой!
– Ну, если так, то можно и в грузовиках. После этого конвой должен осуществить этапирование всех задержанных в Таганскую тюрьму.
– Будем это делать по заполнению автозаков. Мы с начальником штаба сейчас же определим самые благоприятные маршруты конвоирования, как основные, так и запасные, – проговорил майор Муромцев. – Используем и те, и другие, чтобы пресечь всякую возможность нападения на машины.
Бережной согласно кивнул. Майор Муромцев производил на него благоприятное впечатление. Было видно, что свое дело знает хорошо. Впрочем, некомпетентных людей на такую должность не ставят.
– Мы, в свою очередь, будем устанавливать личность каждого уголовника, – сказал Ефим. – У нас есть немало ориентировок на лиц, совершивших побег и подозреваемых в различных преступлениях. По ним мы тоже будем работать на рынке. По оперативным данным, часть из них там и скрывается. Еще вот что. Всякие внештатные ситуации приказываю пресекать самым жестким образом. При малейшем сопротивлении расстрел на месте! Вам понятна ваша задача?
– Так точно!
– А если понятно, то доведите этот приказ до личного состава. Учтите, что операция проводится в строжайшей тайне. Следовательно, до начала операции никто из ваших людей не должен отлучаться из расположения даже на минуту.
Мероприятия по зачистке Тишинского рынка напоминали военную операцию. Ровно в два часа дня от казарм отдельного батальона охраны и конвоирования войск НКВД отъехали десять грузовиков с вооруженным личным составом. Ровно в это время от здания Московского уголовного розыска отошли три автобуса с оперативниками и следователями.
Еще через полчаса, практически одновременно, все машины прибыли на Тишинку, в этот час необычайно многолюдную. Народ на рынке не подозревал о предстоящей операции. Продавцы горланили на все голоса, расхваливая товар, покупатели монотонно гудели и беспрестанно двигались.
Автомобили медленно, под недовольные крики, вылетавшие из толпы, вползли на перекрестки и позакрывали выезды с Тишинки. Солдаты быстро повыпрыгивали из кузовов. Командиры взводов сразу же развели их по периметру рынка.
Майор Муромцев, подъехавший с головной машиной, наблюдал за тем, как осуществляется четко разработанный план.
Он поманил к себе пальцем начальника штаба, бравого тонколицего капитана, и поинтересовался: