18.22
За каждым окошечком кассиры требовали документы у каждого пассажира; агенты федеральной полиции заглядывали кассиру через плечо.
Не спеша и не суетясь, Харрис покинул очередь и направился к туалету. Делать нечего — надо выбраться из здания вокзала и найти другой способ попасть в Херону. Непонятно, правда, как: все вокзалы и автобусные станции наверняка находятся под наблюдением.
В лотке газетного киоска бросился в глаза свежий номер барселонской газеты «Ла Вангардиа». Первую страницу украшал портрет Генри Харриса, покидающего президентский лимузин; фотография свежая, скорее всего, вчерашняя. Заголовок аршинными буквами:
HARRIS HUYE AMENAZA DEL TERRORISTA EN MADRID!
ИЗ-ЗА УГРОЗЫ НАПАДЕНИЯ ТЕРРОРИСТОВ ХАРРИС ПОКИДАЕТ МАДРИД!
Не поднимая головы, Харрис шел мимо ларьков и закусочных. Полицейские попадались на каждом шагу. За дверью мужского туалета тоже стоял полицейский. Хорошо хоть в туалете много народу… Харрис зашел в кабинку и заперся. Что же делать теперь?! Если бы это был ночной кошмар… Но это не сон, к сожалению, и проснуться не выйдет. Надо покинуть вокзал — и оказаться в незнакомой Барселоне, не зная, как доехать до Хероны.
Присев на унитаз, Харрис попробовал привести свои мысли в порядок. За дверью кабинки он в безопасности — на несколько минут. Сколько времени понадобится полицейскому, чтобы заподозрить неладное? Очень хотелось позвонить рабби Давиду Азнару в Херону, договориться о встрече где-нибудь поблизости — пусть подъедет и заберет. Нечего и думать… Наверняка его телефоны прослушивают: раньше можно было на что-то надеяться, но не сейчас, когда такое творится на каждом вокзале. Преследователи наступают ему на пятки, даже если сами пока не знают этого.
Надо действовать осторожно, шаг за шагом, как в отеле «Риц». Шаг первый: выбраться с вокзала. Что делать дальше, он решит на улице. Знание устройства общественных зданий поможет ему сейчас, как недавно помогло в Мадриде. На вокзале, как и в гостинице, должны быть служебные коридоры, по которым проходят коммуникации: воздуховоды, канализация, горячая и холодная вода, электрические кабели — и где-то они выходят наружу. Где пройдет мышь или крыса, от большой нужды пролезет и человек.
Спустив воду, Харрис уже было собрался выходить, но тут заметил номер «Ла Вангардиа» со своим портретом на полу под ногами. Что ж, будет чем прикрыть лицо, пока не удастся найти служебный коридор. Неплохо также почитать, какую историю сочинила пресс-служба Белого дома под руководством его «друзей» во главе с выдающимся манипулятором Джейком Лоу. Как именно удалось поднять всех на ноги, не говоря правды?
Подобрав газету и спустив для верности воду еще раз, Харрис вышел из кабинки.
47
Отель «Регент маджестик». 19.15
Сидя в вестибюле гостиницы, Николас Мартен ждал звонка на мобильный телефон от Питера Фэддена. Фэдден уже прилетел в Мадрид освещать внезапную эвакуацию президента из отеля «Риц». Недавний разговор довести до конца не удалось: Питеру срочно надо было поговорить с кем-то другим, и он обещал перезвонить, как только сможет.
В новых брюках цвета хаки, свитере и спортивном пиджаке, с гладко зачесанными назад волосами, Мартен заметно отличался от человека, жившего в этом отеле совсем недавно. Узнать его было трудно, да и почти некому: обслуживающий персонал сменился.
С облегчением Мартен выяснил, что Деми никуда не уехала; более того, преподобный Бек занял уже забронированный для него номер. Оба, правда, в номерах отсутствовали или, по крайней мере, не подходили к телефонам. Для очистки совести Мартен заглянул в бар, буфет и ресторан, но никого не нашел. Если не в чужом номере, значит, где-то в городе.
Из-за столика в баре входную дверь, стойку портье и лифты было видно хорошо. Деми Пикар или Бек не пройдут незамеченными. Сидеть на виду не хотелось, но за время службы детективом в Лос-Анджелесе Мартен приобрел привычку к такой работе. Время от времени ходи туда-сюда, притворяйся, что кого-то ждешь… Придется, конечно, уйти рано или поздно, но еще не сейчас. Сейчас надо дождаться Деми Пикар — и звонка от Питера Фэддена. Протянуть время, хотя как раз в данный момент это не самый лучший вариант. Фокс — или кто бы ни послал Карла Мельцера следить за Мартеном — узнает, что седеющий шпион погиб, и поспешит заменить его. Новый агент, разумеется, позвонит в каждый отель в Барселоне: «Не останавливался ли у вас Николас Мартен? Это мой друг…»; «Я ищу двоюродного брата, его зовут Николас Мартен…» Или что-нибудь в этом роде. Сколько бы ни было гостиниц в городе Барселоне, ему потребуется не более получаса. Потом охота начнется снова.
Услышав, как чирикает мобильный телефон, Мартен развернулся в сторону входной двери — на всякий случай.
— Мартен слушает.
— Это Питер. — Голос звучал ясно, будто Фэдден сидел рядом. — Извините, что не перезвонил сразу. Ночью секретная служба вывезла президента из гостиницы, теперь его где-то прячут. Говорят, будто угроза похищения вполне реальна и террористы пока на свободе, пытаются покинуть страну. На ноги подняты все: ЦРУ, ФБР, секретная служба и каждый испанский агент.
— Само собой. Я смотрю новости, Питер.
— Да. И кроме новостей практически никакой информации. Пресс-секретарь Белого дома не делает никаких других сообщений и отправил всех аккредитованных журналистов обратно в Вашингтон. Почему, не знаю, но, похоже, все официальные новости оттуда. Не сомневаюсь, всех отправят обратно в Варшаву к понедельнику, освещать саммит НАТО, только это вам не интересно. Речь ведь шла о Каролине Парсонс, клинике и прочем?..
— Да, Питер.
— С клиникой все в порядке. С похорон Каролину забрали в госпиталь «Силвер Спрингс», Мэриленд. Через шесть дней перевели в больницу университета. Как наблюдающий врач, доктор Стивенсон одобрила госпитализацию и последующий перевод. Людей, хотя бы отдаленно напоминающих доктора Фокса, никто из персонала обеих больниц не помнит.
Николас Мартен огляделся, медля с ответом. За столиками вокруг сидело человек десять, никто на него внимания не обращал.
— Питер, у меня тоже кое-что есть. Стивенсон и Фокс принадлежат к тайному обществу колдунов и ведьм…
— Ведьм?
— Да.
— Неостроумно. И вообще, сейчас не время…
— Подождите, Питер! Послушайте, — попросил Мартен, понизив голос. — Помните, я говорил вам про татуировку: крестик с кружочками на большом пальце? Такая есть не только у Фокса, еще и у доктора Стивенсон была и, вполне возможно, есть у Бека.
За соседним столиком устроилась молодая пара. Поднявшись, Мартен отошел в сторону входа, не отводя трубки от уха.
— Такой крестик является знаком Альдебарана, — продолжал он на ходу. — Небольшая красная звездочка в левом глазу Тельца. Его еще называют Глазом Бога.
— О чем вы говорите?
— О секте, Питер. О тайном обществе.
— И вы полагаете, что эта секта имеет отношение к смерти Каролины Парсонс, ее мужа и сына?
— Не исключено. Должен вам сказать, мои расспросы Мерримену Фоксу очень не понравились. Он вообще отрицал знакомство с доктором Стивенсон, если вы помните. Может, ваши люди и не обнаружили следов пребывания Фокса в больнице, но Каролина дала не только узнаваемый портрет, она и татуировку описала! Фокс был в клинике, вы уж поверьте. Бека я видел с Фоксом на Мальте, и они скоро встретятся в Барселоне. Бек уже здесь. Если мне удастся выяснить, где и когда они встречаются, я, может, узнаю зачем.
По дороге через вестибюль навстречу попался коридорный с тележкой багажа. Остановившись, Мартен отвернулся в сторону.
— Это не все, Питер. Кто-то — вполне вероятно, Фокс — установил за мной слежку по пути из Валлетты в Барселону. Меня вели профессионально, передав с рук на руки в аэропорту Барселоны. Я решил было, что избавился от хвоста, но в ресторане он возник опять… Этот человек, как я потом узнал, немец, инженер-строитель из Мюнхена.
— Зачем бы инженеру-строителю заниматься такими делами?
— И правда, зачем? Но я позвонил в офис фирмы в Мюнхене — он там действительно работает.
— И где же он сейчас?
— Сейчас он мертв.
— Как мертв?
Коридорный с тележкой прошел мимо. Мартен повернулся. На его глазах раскрылась дверь лифта на другой стороне вестибюля — Мартен не ожидал увидеть Деми Пикар и преподобного Бека так скоро. Девушка и капеллан вышли из лифта в сопровождении женщины средних лет, испанки или итальянки с виду, одетой в черное.
— Питер, мне надо идти! Позвоню, как только смогу…
Отключив телефон, Мартен молча смотрел, как, пересекая вестибюль, они приближаются ко входной двери. Преподобный Бек обменялся несколькими словами со швейцаром; через минуту подошло такси и забрало всех троих.
Выскочив на улицу, Мартен обратился к швейцару:
— Вы говорите по-английски?
— Да, сэр.
— Эти трое, что сейчас уехали… Мы путешествуем в одной группе, я и преподобный Бек. У нас мероприятие по расписанию, но я потерял программу. Вы, случайно, не знаете, куда они отправились?
— В церковь, сеньор.
— Церковь?
— Кафедральный собор.
— Собор? Да, разумеется, — улыбнулся Мартен. — Спасибо.
— Тоже хотите в собор?
— Да, конечно.
— Вам повезло — и вашим друзьям тоже.
— В каком смысле?
— Собор обычно закрывается в семь, но последний месяц открыт до десяти, по случаю окончания реставрации. Поедете туда?
— Само собой.
Жестом швейцар подозвал такси. Дав на чай десять евро, Мартен сел на заднее сиденье. Такси тронулось с места.
48
19.40
Стоя в дверях магазинчика, Джон Генри Харрис смотрел, как девушка обслуживает свой участок улицы. Блондинка не старше двадцати, с бледной, как фарфор, кожей, немка или шведка, может даже русская. Впрочем, национальность не имеет значения, только профессия. В коротком, тесном платье с глубоким вырезом, она лавировала между автомобилями, останавливавшимися на красный сигнал светофора, — не приходилось сомневаться зачем. За соответствующую цену сделает все, что любой клиент, в том числе Генри Харрис, попросит. Ну, почти все. Вопросов никаких задавать не будет, и это бесценно.