не разделились, просто она ищет способ до меня достучаться не только через инстинкты.
— Почему? — шёпотом спрашиваю у неё.
«Мне страшно. Сейчас. Что-то случится прямо сейчас. Давай пересидим, прошу. Поверь, приближается что-то нехорошее.»
— Золотинка, я не могу. Я тоже что-то чувствую, но мы под охраной, все будет хорошо. Не волнуйся, пушистик.
«Позвони хоть паре. Пожалуйста», — проскулила мохнатая.
Вот против этого я ничего не имела. Услышать родной голос и самой очень хотелось. Надеюсь у него нет сейчас какой-то встречи или важного совещания. Он уже девятнадцать лет самостоятельно управляет стаей, и дел много. Особенно с учётом того, что они с дедушкой открыли филиал компании по производству мебели и древесины, а так же расширили ассортимент продукции. Теперь у них ещё и светильники, люстры можно найти. Через несколько лет хотят ещё и плетёную мебель начать изготавливать.
Выудив телефон из кармана джинс, набрала любимого и вышла из аудитории. Гудок, второй, третий. Как только ушлаиз аудитории и пошла в сторону столовой, как меня схватили за талию противные руки. И припечатали к стене. Очень грубо.
— Ай, — боль прострелила затылок, телефон чудом остался в руках и на том конце провода послышалось: «Привет, орешек».
— Долго нос свой будешь от меня воротить? — сильнее придавливая к стене собственным телом, хрипел Игорь.
Как я пропустила его приближение — ума не приложу. У него же жуткий парфюм, который слышно за сто метров, а я прощёлкала.
— Отпусти. Ты не в себе. Я же уже говорила, ты мне не интересен, — постаралась сбросить вызов, чтобы любимый ничего не слышал, но не получилось.
Слышу его рычание и грозное «Я рядом. Одна минута, продержись, маленькая. Я рядом». Неужели он приехал, сейчас мечется по институту в поисках меня? В груди немного потеплело, но быстро стало морозно, когда я почувствовала горячее дыхание противного мне мужчины рядом с лицом.
— Я в себе, а вот ты похоже нет. Сколько будешь из себя недотрогу строить? Думаешь я купился на твою туфту про парня? Черта с два. Ходит тут задницей отсвечивает, хвост пушит, а как до дела доходит, сразу «я не такая, жду трамвая». Достала, ясно? Сейчас я тебе устрою. Будешь знать, как меня динамить, — и начал потихоньку задирать подол вязаного платья.
— Игорь, прекрати. Тебе же хуже будет, — но его стеклянные глаза говорили сами за себя.
Он не в себе, и что бы я не говорила, будет только хуже. Его хватка была слишком сильной, а страх сковывал мои движения. Впервые почувствовала себя такой слабой и беззащитной. А ведь это всего лишь человек. Что же я за волчица такая, что не могу ему противостоять? Слезы градом покатились из глаз. Мне очень страшно. Мы в людном коридоре, толпа зевак смотрят на нас и снимает на видео. Никто не помогает. Всем плевать. Это ведь сам Архипов. Папочка у него какой-то непростой мужик, при деньгах, спонсор института, поэтому ему все сходит с рук, его можно только поддерживать.
— Я только начал. Не прекратишь скулить, прямо в коридоре, здесь и сейчас все будет. Хочешь? Или все же замолчишь и мы уединимся?
— Я тебе сейчас уединюсь, — знакомый рык, и я свободна.
Спустилась по стеночкеспиной и горько заплакала. То ли от радости, то ли от страха. Максим тут. Не охрана, а мой мужчина. Высокий, двухметровый мужик с накачанными плечами, суровыми чертами лица, которые становятся мальчишескими, когда он весёлый, шикарной копной темно-коричневых, почти черных, волос.
Сейчас этот образец мужской красоты стоит ко мне спиной в позе защитника и явно думает, как лучше расправиться с противником. Его самку не просто тронули, а довели до слез, напугали. Такое не оставляют безнаказанным. Надо его остановить, но у меня нет сил не то что встать, даже голос подать. Вот вам и предчувствие.
— Слышь, мужик, иди лесом. Тебе тут не рады.
— Это ты у меня сейчас пойдёшь, щенок. Кто тебе дал право к ней прикасаться? Руки лишние, или причиндалами между ног так не дорожишь. Так ты скажи, я мигом пропишу нужных витаминов по избавлению, — низкий голос любимого мужчины заставил поёжиться даже меня.
И пусть его гнев направлен не в мою сторону, все равно стало страшно. Сегодня полнолуние, а значит инстинкты способны захлестнуть сознание. Надо как-то успокоить Вермутова, иначе быть беде. Вот только где взять силы, чтобы остановить зарождающуюся бурю?
— Да кто ты такой? Ты хоть знаешь, кто я такой и какие проблемы у тебя могут быть, старпер?
Луна, что же творит этот человек. Богиня, прошу, дай сил подняться и перехватить истинного, пока он не натворил дел.
— И кто ты? Зажравшийся ребенок, которому давно пора прописать урок хороших манер. С девушками так себя не ведут, запомни это раз и навсегда. Особенно если это моя женщина. Ты только что позарился на то, что принадлежит другому. Советую свалить с горизонта, пока все кости целы, — кулаки Макса сжаты. Он из последних сил старается себя контролировать, но я чувствую, — он на пределе.
— Ну ничего, разок можно и поделиться, да, парни? — и тут Игорь обращается ко всем собравшимся в коридоре, вот только видя настрой моего будущего мужа, предпочитают промолчать. Вот у кого инстинкт самосохранения развит.
— Рот свой закрой, пока я не помог.
— И что ты сделаешь? Она вообще тебе нужна. Профурсетка же, чистой воды. Давно с армейки вернулся? Рассказать, как она тут своей…
Договорить он не успел. Кулак Макса встретился с его челюстью. Если бы пара не придержала хама за ворот свитера, то падение было бы неизбежно. Но кто сказал, что на этом все закончилось бы? Да ни в жизнь. Драка только началась. Игоря, как подменили. Взгляд просветлел и заполыхал такой злобой, которой я никогда и ни у кого ещё не видела. Он словно потерял связь с реальностью и двигался к одной цели — убить противника. По коридору начали разноситься шепотки: кто-то звал других посмотреть на шоу. Мне же было не до смеха и всеобщего веселья. Надо встать. Встать и остановить безумие.
— Если я ещё хоть раз тебя увижу рядом с моей женой, если узнаю, что хоть пальцем тронул, да что там, если хоть посмотришь на неё косо, я тебе все кости переломаю. Понятно объясняю или повторить?
— Жена, ага. Сто раз жена она. Ничего, иногда можно и забыть о штампе в паспорте, который у неё чист. Или мы чего-то не знаем, а, Белозарова? — и смотрит прямо на меня. — Парень, свали отсюда. Вот реально мешаешь. У меня на эту куколку свои планы и какой-то гиббон мне их не испортит.
Все, это финиш. Началась реальная драка. Весь коридор запищал от страха за местного сыночка. Кто-то даже декана просил позвать. Даже в мою сторону слышались обвинения. Мол, неужели так сложно было повеселиться с пареньком. Не убыло бы от меня, видите ли. Ну если для кого-то норма со всеми подряд быть, то для меня нет. У меня будет только один мужчина, которого сейчас надо остановить.
Костяшки Макса уже сбиты в кровь, из носа Игоря кровь течет струйками, бровь рассечена, скула тоже имеет нелицеприятный вид. С трудом поднимаюсь на ноги и подхожу к дерущимся мужчинам. Страшно останавливать, вдруг заденет ненароком кто-то.
— Макс, прошу, — тихо зову истинного, и его кулак застывает в сантиметрах от лица противника. — Пожалуйста, остановись.
— Если ещё раз прикоснёшься к ней, — не оборачиваясь ко мне, начал говорить жених, глядя в глаза противнику.
— Да пошли вы оба. А ты вообще ответишь за все, ушлепок. И девка твоя отсюда с волчьим билетом вылетит. Ещё приползёт сама ко мне, умолять будет о прощении, а я подумаю.
— Ну все, гадёныш.
— Макс, нет. Пусть идёт. Он того не стоит, — перехватываю руку родного человека и тут он переключается. Поймав мой заплаканный взгляд, прижимает к груди.
— Все хорошо, маленькая, все хорошо. Поехали домой.
Подхватив на руки, вынес меня из института под всеобщие вздохи. Пока дошли до парковки успели собрать кучу зевак, и почти каждый поспешил сделать снимок или видео. Вот вам реалии современного мира. Главное успеть залить в сеть скандальное видео, чтобы привлечь к своей страничке внимание зевак.
Посадив в салон чёрного монстра, Максим ласково поцеловал меня в щеку, стирая со щёк слезы. Тепло салона и порывы промозглого ноябрьского ветра заставили съёжиться. Пока мы шли до парковки, погода так не била по неукрытому курткой телу.
Заметив мурашки, родной быстро закрыл дверь и сам сел в салон, набирая чей-то номер.
— Олег, привет, надо телефоны у Альки в институте у всех зачистить. Сможешь? А то кино все любят поснимать, эпическое.
Дядя сказал, что сделает и потом потребовал рассказ. Мой же фыркнул и отключился. Долгую минуту он сидел молча и смотрел вперёд себя, держа сцепленные руки на руле. Пауза пугала. Неужели за ней последует нечто ужасное? Луна, прошу, сжалься.
— Давно он к тебе пристаёт? — все так же, не глядя на меня, задаёт вопрос.
— С первого курса. Но раньше только словами, а в последнее время что-то изменилось, — нет смысла врать и утаивать, уже нет.
— Аль, почему ты молчала? А если бы я не успел? Ты понимаешь, что могло бы тогда произойти? — впившись в меня глазами, он не ждал ответа. Я видела, как шестерёнки в его голове уже приняли какое-то решение. Но какое — непонятно.
— Но ты успел, — глаза предупреждающе сверкнули, от чего непроизвольно обняла себя руками.
— А если бы нет? — взревел на весь салон.
— Прости, — опустив глаза, снова заплакала.
Почему у него такая пара? Мама бы папе ответную претензию выставила, нашла бы чем его заткнуть и как истинная женщина нашей семьи, ещё бы и виноватым сделала. А то ишь, на нас кричат, а сами безопасность не обеспечивают. Но то мама, а здесь я.
— Не плачь, орешек, я не со зла, — приподнимает моё лицо за подбородок и ласково целует, обнимая за плечи. — Я сильно за тебя испугался. Всегда говори мне о таком. Не молчи. Знай раньше, я предотвратил бы беду.
— Я боялась, что ты разозлишься.
— Да я сейчас больше злюсь, потому что ты молчала. Верь мне, делись со мной. Так должно быть в семье. Не тайны и попытки решить все самой, а прийти и сказать: «Макс, меня обижают», губки надуть и ждать, когда большой и сильный Альфа решит все проблемы.