– У меня срочный звонок. – Кадир извинился и вышел на веранду с телефоном. Мысль о том, что она когда-то любила и, возможно, до сих пор любит другого, заставляла его нервничать.
– Как насчет бисквитов?
– Если они такие же вкусные, как сконы, боюсь, я не пролезу в дверь, – улыбнулась Лекси.
– Он так много работает, – вздохнула Мэйбл. – В последнее время одни командировки, контракты, встречи…
– Романы, интрижки, разбитые сердца, – закончила Лекси, – это то, чем, по мнению прессы, он занимается в Европе.
– Таблоиды, – отмахнулась пожилая леди. – Не напишут же они, в самом деле, о том, что молодой шейх делает все, как завещал его отец.
– Они были близки, – догадалась Лекси.
– Очень. – Морщинистое лицо мадам Докинз смягчилось при воспоминании о счастливых временах правления султана Халифа. – Его смерть разбила сердца всех без исключения, но Кадира – в особенности.
Лекси сглотнула.
– Он не дожил всего год до совершеннолетия сына и не смог передать ему власть. Тогда-то все и началось. Джамала, эту гадюку, поддерживали влиятельные друзья.
– Горные кланы? – уточнила Лекси, вспоминая слова Юсуфа.
– Варвары, – отрезала Мэйбл. – Уж я-то знаю, чего они добиваются. Только дай им власть, и эти фанатики вернут Зенхаб в Средневековье. Не получилось пулями, так они обратились к «дипломатии». Династический брак, понимаешь ли. Все по закону.
– Пулями?
– Мне, конечно, не следует тебя пугать, – старушка понизила голос до шепота, – но однажды Кадир едва избежал гибели. В него стрелял человек из толпы. Ты должна быть готова ко всему, дорогая.
– Зачем кому-то покушаться на его жизнь теперь, когда вопрос с женитьбой решен? – удивилась она, прогоняя прочь неприятные мысли.
– Решен ли? – задумалась Мэйбл вслух. – Не знаю, не знаю.
Эти слова еще долго занимали ум Лекси, пока она брела по аллее, ведущей к женской половине дворца. Солнце клонилось к закату, и затейливые блики всех цветов радуги плясали на хрустальных струях фонтана. Он дожидался ее там, опустив ладонь в воду, играл с брызгами, словно беззаботный мальчишка.
– Тебе нравятся мои сады?
Лекси присела рядом, стараясь держать дистанцию. Сердце ее предательски громко стучало в груди, и так происходило постоянно в его присутствии.
– Отец устроил их для мамы, – сказал Кадир, не дожидаясь ответа, – вложил всю свою любовь, чтобы все было как в Версале. Она восхищалась Францией.
– Получилось даже лучше, – честно ответила Лекси.
– Да. Жаль только, она вернулась в Англию раньше, чем распустились первые цветы.
Боль в его голосе, хоть и притупленная с годами, была различима для Лекси, и она понимала и разделяла ее.
– Все хорошее когда-нибудь кончается.
– Как и твой роман, – спросил он, – с этим… Как ты сказала, его звали?
– Я не говорила.
Наступила неловкая пауза.
– Стивен, – наконец произнесла она. – Мы познакомились в Афганистане. Там, в горячей точке, чувства, знаешь ли… – она замялась, – чувства слегка обострены. Любой из нас мог погибнуть, это вносило в отношения некую изюминку.
– Звучит довольно странно, – нахмурился Кадир.
– Он предложил пожениться по возвращении домой, и я согласилась не раздумывая, – Лекси развела руками и печально улыбнулась, – забыла только спросить, не женат ли он уже.
– Мне жаль, – признался он, сам не зная, почему говорит это. Новость о том, что ее бывший оказался недостойным человеком, для него лично прозвучала сродни облегчению. Тем не менее было ясно по тому, как она держится: раны еще свежие и он нанес ей новую. Вот за что он будет винить себя всю оставшуюся жизнь.
– Мэйбл подала мне идею, – вспомнил Кадир, стремясь сменить тему. – Что, если пригласить твоих родных во дворец? Полгода все же долгий срок, и ты, наверное, скучаешь.
– Не думаю, что это хорошая мысль, – отрезала Лекси, – но все равно спасибо.
– Почему так? Вы в ссоре?
– Мы не очень-то близки.
– Можешь не рассказывать, если не хочешь.
Лекси усмехнулась. До сих пор она не была так откровенна ни с одним человеком, и отчего-то делиться этим с ним было легко. Он умел слушать.
– Все просто, – призналась она, – приемный ребенок никогда не станет по-настоящему родным. Они не могли иметь детей, по крайней мере, были уверены в этом, но случилось чудо – Вероника забеременела. Я стала не нужна.
– Так уж и не нужна? – спросил он ласково, пораженный до глубины души тем, сколько тайн скрывалось за ее дежурной улыбкой и холодным взглядом.
– Однажды я услышала, как они говорили об этом. Дескать, если бы знали заранее, что родится Афина, не стали бы… – Лекси глубоко вдохнула. – Мне было восемь лет!
– Я, помнится, заметил, что вы с сестрой не похожи.
– Она милейшая из девушек, – усмехнулась Лекси, – я никогда такой не стану.
Пока они говорили, над королевством взошел серебристый серп луны. Кадир вновь опустил руку в фонтан, и отражение призрачного полумесяца затрепетало на водной глади.
– Ты лучше всех, – произнес он едва слышно, обращаясь словно в никуда, – не нужно ни с кем сравнивать, – и заключил ее в объятия, поддавшись мгновенному импульсу.
Она запротестовала, но Кадир был сильнее. Он прижал ее к себе, чувствуя, как бешено колотится ее сердце. Сердце, которое столько разбивали до него, и все, что он может, – попытаться утешить, но не дать ей того единственного, что способно исцелять. Он не мог признаться в своей любви. Тогда погибнут они оба, и все королевство заодно.
– Это неправильно, – прошептала Лекси, положив голову ему на грудь.
Кадир прикоснулся к белоснежной шее, провел ладонью по шелковистым волосам. От них исходил тонкий цветочный аромат.
– Ты должен отпустить меня. – Слова ее звучали будто издалека, и он едва понимал их.
– Отпустить?
Он нуждался в ней, как в воздухе.
– Да, прямо сейчас, – потребовала она, и Кадир понял, что вновь зашел слишком далеко.
– Я не смогу оставаться здесь и видеть, как ты женишься на своей принцессе. Понимаешь? Однажды я уже оказалась в роли любовницы, сама о том не подозревая.
– Я знаю, это нечестно. По отношению к вам обеим. – В бессильной злобе он сжал кулаки.
– Думаешь, она не заметит, как мы смотрим друг на друга? Нельзя строить отношения на лжи.
Лекси была права, тысячу раз права, и он сам повторял себе это изо дня в день – слово в слово. Однако что-то внутри его сжималось всякий раз, и он не мог попрощаться с ней навсегда.
– Ты все еще нужна мне. Помнишь?
Лекси коротко кивнула, уже представляя себя нянькой при его молодой невесте.
– После этого можешь быть свободна.
– Так просто?
– Я позабочусь о том, чтобы на твой счет перечислили все до последнего пенса.
Не сказав больше ни слова, она оставила его и побрела в свои покои словно в забытьи. По щекам катились слезы – радости или горя, она пока не поняла. Сквозь них было почти невозможно заметить тень, промелькнувшую следом.
Глава 8
Утром следующего дня Лекси, тщательно проверив вертолет, ждала Кадира на площадке. На душе скребли кошки, но она изо всех сил старалась выглядеть бодрой, несмотря на бессонную ночь и неясную тревогу.
Вокруг было тихо, слишком тихо, как бывает только перед песчаной бурей. На мгновение ей подумалось, что Кадир отменил полет и не появится, но тут двери лифта распахнулись, и он вышел в сопровождении незнакомого телохранителя.
– Это Фарих.
– А где Ашар и Назим?
– Приболели, – коротко объяснил бородатый мужчина сурового вида.
– Что? Оба? Еще вчера были здоровы.
Кадир смерил ее раздраженным взглядом, невольно вспоминая ту сцену в спортзале, свидетелем которой он стал.
– Ты уволил их?! – воскликнула Лекси, поражаясь бесчеловечности этого поступка. – Несправедливо, – процедила она сквозь зубы, берясь за штурвал, и стартовала, пожалуй, слишком резко.
Кабину ощутимо тряхнуло, и Фарих мигом позеленел.
Видя, как нервничает новенький охранник, она нахмурилась. Сможет ли он защитить их? Кадир запретил брать с собой оружие и отказался даже от кинжала в своем парадном облачении. Это, по его мнению, должно было послужить свидетельством добрых намерений, но Лекси все же прихватила с собой перочинный ножик, уже не раз выручавший ее.
– Эти люди чуть не убили тебя однажды, – проговорила она в микрофон. – Что, если попытаются снова?
– Есть вероятность, – послышалось в наушнике.
Сердце ее сжалось, и Лекси едва справилась с желанием развернуть вертолет. Слова Мэйбл глубоко запали ей в душу. Теперь угроза виделась чуть ли не за каждым холмом, над которым пролетала их стремительная «Августа».
– Как самочувствие? – обратилась она к Фариху. Телохранитель не произнес ни слова с момента взлета. Несмотря на жару, он кутался в массивную кожаную куртку, и пот катился с него ручьем. – Я тоже боялась летать поначалу. Это пройдет, – заверила она успокаивающим тоном.
Жестом он призвал ее к молчанию, и в следующий миг что-то блеснуло на солнце. Под ребрами Лекси ощутила металлический холод и, озадаченная, взглянула вниз. В нее упиралось дуло пистолета.
– Давай без глупостей, – процедил Фарих. – Вот новые координаты.
Движение в носовой части вертолета привлекло внимание Кадира.
– Что происходит? Почему мы повернули на юг?
– Спокойно, ваше высочество.
Поняв, что на него наставили пушку, Кадир отчего-то усмехнулся. Лекси оказалась намного сообразительней и тотчас задалась вопросом, как два здоровых парня слегли в один момент. Он же, дурак, взял с собой на борт непроверенного человека.
– Предатель. Дай ей уйти, и разберемся по-мужски, только ты и я, – процедил он.
– Нет! – воскликнула Лекси. – Так не пойдет. Нельзя просто взять и убить султана, тебе это с рук не сойдет!
– Тише, тише, голубки, – произнес Фарих с умилением, опуская пистолет, – никто не умрет, если будете делать все, как я скажу, ну а если нет…
Во рту у Лекси вмиг пересохло. Она ясно представила себе, как склоняется над бездыханным телом Кадира и как вместо сверкающих рубинов на его кафтане