Она взбила мои волосы и аккуратно рассыпала их по плечам.
— Только посмотри, милая. — Кристалл потащила меня к ближайшему зеркалу. — Мне пришлось бы потратить в салонах целое состояние, чтобы получить хоть немного похожую на твою шикарную гриву шевелюру.
Я никогда не носила распущенные волосы. С тех пор как была ребенком. Сначала мама заплетала мне косу, а потом и я со скоростью автомата закручивала непокорные прядки.
— Знаешь, сначала я думала, тебе надо постричься, но в этой одежде с распущенными волосами ты выглядишь иначе. Мерзавец-муж тебя не узнает, даже если окажется в пяти метрах.
Непривычно. Свободно. Так вот что значит ветер в голове? Я поглаживала себя по волосам.
— Ты думаешь?
— Я знаю. — Она повернулась к Сабине: — Разве твоя мама не красавица?
Дочь одобрительно кивнула, и на серьезном личике появилось подобие улыбки.
— Тебе действительно нравится? — спросила я у ребенка.
Она снова кивнула. Скажи «да», умоляла я про себя. Пожалуйста, скажи «да».
Но она молчала.
— Теперь примерь платье, — потребовала Кристалл. — Потом твоя очередь, крошка Бин.
Похоже, Сабину очень радовала такая перспектива.
Я вернулась в примерочную и, прежде чем снять одежду, снова посмотрела в зеркало. С губ сорвался усталый вздох. Если бы я стала другой, то смогла бы вынести этот взгляд. В безопасной примерочной у меня все получалось, но не на людях. Я хочу изменить имидж, но не изменять себе.
Я вернулась к Кристалл, опустив голову. Не хотелось показаться неблагодарной, но…
— Мне очень жаль, но я не смогу это носить, — сказала я. — Мне неуютно. Мне нужно закрыть руки и чтобы одежда была не в обтяжку.
Она помрачнела. Туча опустилась на лоб и ресницы.
— Знаешь, многие женщины бы душу отдали за твою фигуру.
Я пожала плечами:
— Только не я.
— Что еще ты можешь носить, кроме этих пижам?
— Иногда сари.
— Это что-то религиозное?
— Нет. Вовсе нет. Это наша культура.
— Ты так одеваешься не из-за того, что этого требовал муж?
Я покачала головой:
— Так уж была воспитана и не могу измениться.
Она вздохнула и закатила глаза.
— Сделаем скромно. Все как ты любишь. Подожди немного. Не двигайся. Не пускай никого в кабинку. Если будут вытаскивать, просто ложись на пол!
Кристалл убежала и через несколько минут действительно вернулась с новой горой одежды в руках.
— Попробуй! Уверяю тебя: эта одежда сама скромность. — Кристалл сваливает на меня добычу. — Примерь, быстро!
Я разложила добычу перед собой и увидела, что она принесла мне красивую рубаху, белую с вышитыми розовыми цветами, и еще свободную блузу с розово-голубым цветочным принтом. К ним Кристалл подыскала свободные брюки из белого льна. Я быстро переоделась.
Собственное отражение вызвало у меня улыбку. Так гораздо лучше! Я чувствовала себя другой, современной, но не раздетой.
Я вышла из примерочной и ждала вердикта Кристалл.
— Великолепно, — объявила она. — Ты права. Так тебе гораздо лучше, милая. А теперь — вперед!
Она гримасничала и крутилась у зеркала, словно модель, показывая, как мне следовало бы двигаться в новой одежде. И я неуверенно следовала ее примеру. Она взяла с ближайшего стенда розовые боа для всех нас, и мы прошлись в них по магазину.
— Мы супермодели, — бросила она через плечо, покачиваясь впереди. — И мы не вылезем из постели меньше чем за десять штук в день, детка!
В магазине играла песня «Ты не знаешь, как ты красива», и Кристалл громко подпевала, указывая на меня. Я хихикала. На нас смотрят другие покупательницы, но сейчас мне плевать. Я чувствую себя прекрасно. И глупо. Словно парю в воздухе. Сабина прикрывает рот ладошкой, и я надеюсь, что она тоже смеется.
— Так лучше? — бросает через плечо Кристалл.
— Намного лучше, — ответила я.
— Скромно. Скромно. Думай скромно, — твердит она и вновь исчезает.
Возвращается она с длинным летним платьем и маленьким кардиганом. Наряд приходится мне по вкусу, и мы опять дефилируем. Вещи отправляются в кучу одежды для оплаты, к льняным брюкам, блузам и белой куртке.
— Хочешь нарядить Сабину?
— Да, пожалуйста.
Наш персональный консультант снова испаряется. Вернувшись со стопкой одежды, Кристалл ведет мою слегка перепуганную дочь в примерочную.
— Теперь ты, Бинни.
Я придерживаю Кристалл, пока Сабина, которую едва видно из-под кучи вещей, берет квадратный номерок у сотрудницы магазина.
— Мне нужно на секундочку отлучиться, — шепчу я ей. — У Сабины завтра день рождения, и я хочу купить подарок.
— Завтра? Почему ты не сказала? Мы могли бы устроить праздник.
— Это не обязательно.
— Она ребенок. Конечно, обязательно.
— У Сабины еще никогда не было праздника.
Кристалл содрогается от ужаса:
— Никогда?
— Нет. — Теперь я чувствую себя виноватой, что дочь никогда не знала этого простого удовольствия. — К нам в дом могли приходить только члены семьи. Мы никогда не праздновали дни рождения. Или Рождество. Или любые другие праздники.
— Какой кошмар, — сочувствует Кристалл. — Ну торжественного приема не обещаю, вы ведь здесь недавно, но что-нибудь мы организуем. Вместе отпразднуем вашу новую жизнь.
— Было бы здорово.
— Хорошо. Иди скорее, а я пока помогу Бинни. Когда она переоденется, ты должна вернуться.
Кристалл провожает Сабину в примерочную, и я немедленно отправляюсь на поиски подарка.
Через несколько минут, я покупаю ей рюкзак Hello Kitty. Ничего особенного, ведь он понадобится ей в новой школе, но я уверена — ей понравится. Возможно, моя дочь не разговаривает, но в остальном она самая обычная маленькая девочка. Все должно быть розовым и блестящим.
Когда я возвращаюсь, они вместе выходят из примерочной. Сабина застенчиво глядит на меня. Дочка тоже выбралась из сальвар камиза, и я не могу отвести взгляда от современной девочки, глядящей на нас из зеркала. На ней свободное платье с цветочным орнаментом, а под ним — белая футболка с длинным рукавом. Когда Сабина вырастет, я буду счастлива любому ее выбору, а пока очень довольна этой одеждой.
Кристалл показывает ей, как пройтись, подражая моделям на подиуме, и я хихикаю. Но к горлу подступает ком, а глаза наполняются слезами, когда я спрашиваю:
— Тебе нравится новая одежда?
Она восторженно кивает. Я надеюсь, что она забудется от радости и вскрикнет, но меня вновь ждет разочарование.
— Пойдем, примеришь остальное. — Мы возвращаемся в примерочную и разбираемся с одеждой, выбранной Кристалл, пока окончательно не устаем.
— Мы заслужили кофе с пирожным, — объявляет Кристалл, когда мы появляемся в последний раз. — Похоже, вы едва держитесь на ногах.
Так оно и есть.
Она хватает охапку одежды.
— Давайте заплатим и будем выбираться отсюда.
— Кристалл, — беспокоюсь я, — я не могу себе всего этого позволить. Мы должны выбрать что-то одно. Мне придется экономить каждый пенни, пока я не найду работу.
— Не сегодня. Предоставь это мне.
Прежде чем я успеваю запротестовать, Кристалл добавляет:
— Я настаиваю. Когда-нибудь сделаешь что-нибудь для меня.
Из своего небольшого опыта я знаю, что так бывает не всегда, но я точно всегда буду очень благодарна прекрасной, дерзкой, громкой Кристалл за то, что она вытащила нас с дочкой из наших панцирей.
Глава 15
Хейден лежал на кровати и слушал на айподе музыку, когда кто-то постучал в дверь. Он никого не хотел видеть — впрочем, как обычно.
— Я знаю, что тебе там чертовски хорошо, Хейд.
Кристалл. Кто же еще? Джой всегда чувствовала, когда его накрывала тьма, и держалась подальше, пока тучи не расходились. Но Кристалл — совсем из другого теста.
— Открывай дверь, тупица.
— Уходи, Кристалл.
— Нет. — Она постучалась вновь. — Беседовать через кусок дерева я тоже не собираюсь.
Он со вздохом вытащил наушники. Пока он не узнает, чего ей нужно, покоя не будет. Когда она переехала, то ходила вокруг него на цыпочках, но долго это не продлилось. За последние месяцы она явно стала резче в высказываниях по поводу его отношений с миром.
Но чем меньше Хейден видел людей, тем меньше хотел их видеть. В одиночестве ему было намного лучше. Так меньше болело. Правда, иногда он не мог себе этого позволить: Хейден знал, что Кристалл не отстанет, пока с ним не поговорит.
Он открыл дверь.
— Да?
— У нас вечеринка, — объявила она. — Завтра девочке исполняется девять, и мы собираемся отметить их новую жизнь — немного выпить и съесть торт.
— Без меня, — отрезал Хейден.
— Нет. — Кристалл поставила ногу в проем, прежде чем он успел закрыть дверь. — Ты вытащишь свою задницу из спальни и придешь, и будешь с нами мило играть.
Хейден сделал гримасу.
— Мы уже забыли, как ты выглядишь. Хватит отсиживался, как Мэй Уэст.
— В одиночестве предпочитала оставаться Грета Гарбо.
— Не важно, — сказала Кристалл и поднесла пальцы к его лицу, изображая решетку.
Хейден улыбнулся, и Кристалл восприняла это как сигнал к решительным действиям.
— Они хорошие, — мягко сказала она. — У них была очень непростая жизнь, и они заслужили немного веселья и любви. Аиша собирается приготовить национальные блюда Шри-Ланки. Ты любишь карри.
— Но не люблю детей.
— Одна девочка, — воскликнула Кристалл, — и она даже не говорит, господь с тобой! Никаких бешеных детей. Всего лишь мы.
— Когда?
— Сегодня. Шесть вечера. У тебя есть три часа, чтобы привести себя в порядок. Прими душ и побрейся. Выглядишь, как кусок дерьма.
— Спасибо.
Иногда Хейдену казалось, что проще было бы жить в полном одиночестве. Попросить Кристалл и Джой уехать. Но каждый раз его что-то останавливало. В целом с ними было лучше, чем без них. Бо́льшую часть времени они его не трогали. Кристалл ходила в магазин, и ему не приходилось покидать дом. Джой ухаживала за садом. Если бы не они, пр