ишлось бы нанимать людей. Немыслимая альтернатива. Или пришлось бы делать все самостоятельно — даже думать нечего. Папарацци уже не собирались возле ворот, потому что знали, что показывается он редко. Но если он начнет выходить, они снова его настигнут. Ведь чем реже он выходит, тем большим событием становится его появление. Если подумать, Хейден всегда хотел только одного — играть на гитаре и петь. И толком не осознавал, чего это может стоить, пока не стало слишком поздно.
— Сделай это ради меня, — подлизалась Кристалл. — В последние дни ты стал выходить совсем редко. Нельзя так вот постоянно прятаться, Хейд. Жизнь продолжается, знаешь?
Продолжается? Так ли это?
Когда-то он был счастлив. Безумно. То были золотые дни. Его обожали, боготворили. Песни Хейдена играли по всему миру. У него была слава, деньги, женщина, которую он любил больше жизни. Кто о таком не мечтал?
Потом подкралась и уродливая сторона жизни знаменитостей. Он не мог выйти за дверь, не встретив толпы толкающихся папарацци. Он перестал быть хозяином собственной жизни. Нежные и романтические моменты, разделенные с Лорой, фиксировались на камеру и рассылались по всему миру, чтобы появиться во всех глянцевых журналах и газетах. Через несколько минут они оказывались в интернете. У него было не менее дюжины преследователей, в разной степени серьезных. Пришлось окружить себя и Лору круглосуточной командой телохранителей. Красивая жизнь превратилась в золотую клетку.
— Эй, — Кристалл щелкнула пальцами, — вернись.
Он понял, что в очередной раз выпал из реальности. Мозг вновь и вновь заходил на одну и ту же мертвую петлю, прокручивая события, которые могли бы сложиться иначе. Насколько все могло бы быть проще, если бы он не победил в «Минуте славы»!
— Скажи, что придешь, — упрашивала Кристалл. — Не будь жалким ублюдком. Иногда нужно выходить из комнаты. Ночные делишки, да, Хейд? Это начинает меня пугать. Ты же не чертов вампир.
Он поднял руки. Сопротивление бесполезно.
— Я приду.
Она победно улыбнулась.
— Даже не думай улизнуть. И не смей опаздывать. Или я вернусь за тобой. Я предупредила.
— Я понял.
— В шесть. В саду. Если выглянешь в окно, то увидишь: погода сказочная.
Хейдена немного шокировало, что он даже этого не заметил. Чтобы скрыть тревогу, он спросил у Кристалл:
— Дресс-код?
— Повседневный. Но приложи немного усилий. Образ миллионера-бродяги уже не в моде.
— Хорошо. Увидимся позже.
Кристалл удалилась, довольная тем, что заставила его подчиниться. Хейден слушал, как она спускается по ступенькам в своих глупых туфлях.
Он закрыл дверь и вернулся к кровати. Хейдену хотелось опять затеряться в музыке. Послушать джаз или тяжелый рок — что угодно, лишь бы не коммерческую попсу, благодаря которой он так прославился.
Но, вновь надев наушники, он понял, что не может сосредоточиться. Кристалл права: снаружи вовсю сияет солнце, а он не помнит, когда в последний раз чувствовал тепло его лучей на своей коже. Пожалуй, будет приятно выбраться в сад. Но вечеринка? Это же обитель ужаса…
Глава 16
Не так-то просто было уловить момент, чтобы скрыться от Сабины: теперь мы жили в одной комнате, и поэтому, пока она принимала душ перед вечеринкой, я спешно сбегала вниз, на кухню к Кристалл.
— Ты не могла бы подписать вместо меня открытку для Сабины? — Обычно я стыдилась своих недостатков, но Кристалл меня понимала, и я не чувствовала смущения из-за своей просьбы. — Я хочу поздравить ее по-английски, но недостаточно хорошо пишу.
— Конечно. — Она нашла в ящике ручку и села рядом со мной за стол. — Хочешь переписать?
Я покачала головой:
— Было бы здорово, но, боюсь, это займет слишком много времени, а мне нужно успеть, пока Сабина в душе.
— Хорошо. Выкладывай!
— Моей красавице дочке, — диктовала я Кристалл. — Пусть твоя жизнь будет наполнена любовью и смехом. Будь сильной, независимой и счастливой. С вечной любовью, твоя дорогая мама.
— Очень мило.
— Слова исходят из глубины моего сердца. Надеюсь, она встретит человека, который ее полюбит и которого полюбит она.
Человека, который не будет ее бить и подавлять, заставляя быть такой, какой он хочет ее видеть. И не важно, черный он будет, белый или зеленый. Низкий или высокий, худой или толстый. С копной рыжих волос или блестящей лысиной. Буддист, мусульманин, индуист, христианин или вообще никто. Я просто хотела, чтобы она встретила того, кто будет о ней заботиться.
— Заткнись, — толкнула меня локтем Кристалл, — а то я расплачусь.
Она дописывает и протягивает мне открытку.
— Спасибо. — Я облизнула и заклеила конверт, а потом отправилась наверх, чтобы завернуть рюкзак Hello Kitty в оберточную бумагу.
Сегодня утром мы все вместе посетили небольшую школу в нескольких кварталах от дома. Мне там очень понравилось. Директор нам все показала и помогла мне заполнить анкету. Теперь остается ждать, примут ли Сабину местные власти, но директор настроена оптимистично. Похоже, ее не смущает, что Сабина не разговаривает, и, думаю, моему ребенку будет комфортно в этой обстановке. Кристалл — теперь она называет себя тетушкой Кристалл — говорит, что нам остается только держать кулачки.
После этого Кристалл привела нас в супермаркет и снова настояла на том, что сама оплатит еду и все необходимое для сегодняшнего праздника. Как только Сабина отправится в школу, я смогу начать поиски работы. Даже не знаю, чем можно заняться. Мой разговорный английский, я надеюсь, вполне приемлем, но пишу и читаю я плохо. Над этим нужно работать — или я смогу выполнять только черную работу, а я хочу, чтобы дочь мной гордилась. Так, чтобы ей пришлось закричать: «Мама, мамочка, ты чудо!» Вот моя главная мечта.
Остаток дня я провела за приготовлением традиционных блюд для вечера, и, надеюсь, моим новым знакомым они понравятся. Ничего особенно острого я приготовить не рискнула, поэтому пришлось обойтись без пряной еды, которую мы так любим на Шри-Ланке. Я сделала курицу карри, рыбные шарики, баклажанный салат, дхал, жареную картошку и лук. С тех пор как я переехала в Англию, мой стиль готовки изменился, в нем перемешались восточная кухня и западная, которой я научилась у свекрови. Надеюсь, им понравится.
Мы с Сабиной спускаемся в сад, где Кристалл уже накрывает на стол. Она расставила яркие пластиковые стаканы и тарелки и наполнила банки прекрасными цветами, собранными в саду, — к сожалению, я не знаю их названия.
— Очень красивые.
Сабина в новом платье глядела на них с восхищением. В такой теплый вечер будет приятно посидеть и поесть на улице. В старом доме не было такого сада. Только маленький дворик с неухоженной, пожухшей травой, окруженный другими домами. В дальнем конце был сарай, который давно бы развалился, если бы не старый холодильник. Там нельзя было посидеть и поесть. Моя свекровь не ухаживала за садом. Я тоже не могу похвастаться особыми навыками в садоводстве.
— Отлично выглядишь, — сделала комплимент Кристалл, окинув взглядом мой новый наряд. Я надела выбранные ею белые брюки и цветочную блузу, волосы были по-прежнему распущены. Я наслаждалась солнцем, греющим руки. Одна рука три раза была сломана в одном и том же месте, и теперь в нее вставлен металлический стержень. Когда становится холодно или сыро, она ужасно болит.
— Но вам обеим кое-чего не хватает.
Кристалл идет на кухню и возвращается со своей сумочкой.
— Садись.
Я опустилась на один из стульев, Кристалл села рядом.
— Немного штукатурки, совсем чуть-чуть. — Она достала косметичку.
— Я не уверена, — пыталась протестовать я.
— Заткнись, подруга. Доверься мне. — Она орудовала тюбиками разных цветов, которые доставала, как мне кажется, наобум.
— Я еще никогда не пользовалась косметикой, — сообщила я.
— Она тебе и не нужна, — сказала она, высунув от напряжения язык, — ты прекрасна такая, какая есть. Я лишь добавлю несколько штрихов.
Сабина была в восторге.
Руки Кристалл уверенно двигались по моему лицу.
— Готово, — наконец сказала она. — Прекрасно.
Сабина согласно кивнула.
Кристалл дала мне зеркальце, и я нехотя в него заглянула. О, теперь я наверняка выглядела словно клоун. По крайней мере, скорее всего, так кажется со стороны. Но опасения оказались напрасными. Кристалл действительно сделала совсем легкий макияж. Веки подкрашены сияющими тенями, а ресницы кажутся гуще и длиннее. На щеках приятный румянец, а на губах — бронзовый блеск.
— Очень мило, спасибо.
— Ты теперь горячая штучка.
— Ага. — Если честно, я не совсем понимаю, что это значит.
— Твоя очередь, — пригласила Кристалл Сабину.
Прежде чем я успела возразить, что дочь еще слишком мала для косметики, Кристалл мне подмигнула. Она мастерски провела кисточками по щекам и векам ребенка и покрывала ей губы бесцветным блеском.
— Готово.
Сабина в восторге, хотя косметики на ней совсем мало.
— Очень красиво, — хвалю я, и она с восторгом любуется собой, глядя в маленькое зеркальце Кристалл.
Кристалл наносит блеск на собственные губы — на этот раз ярко-розовый и очень заметный. Потом она убирает косметику, явно довольная проделанной работой.
— А теперь, когда мы все роскошно выглядим, Бинни, иди и помоги мне собрать еще цветов. Надо заполнить еще две вазы.
Я смотрю на часы. Уже почти шесть.
— Пойду проверю ужин.
— Нужна помощь?
— Думаю, я справлюсь, спасибо, Кристалл.
Она улыбается.
— Уверенности на кухне тебе не занимать. Я бы такой обед сделать не смогла. А ты там как дома.
Я покраснела.
— Люблю готовить.
— Не терпится попробовать. Пахнет божественно!
Она взяла Сабину за руку и увлекла за собой в сад.
Вернувшись на кухню, я надела фартук, чтобы прикрыть новый наряд. Все шло как надо. Я перевернула цыпленка и попробовала дхал[9]