— Вот, привела наше новое приобретение, курсата Иванов, собственной персоной! — войдя, громогласно объявила Гладких, привлекая ко мне внимание остальных преподавателей.
Не то чтобы я не был к такому готов, но взгляд десятки старших официр, заставил незаметно поежиться. Тем более, что все женщины как одна были чертовски красивы взрослой, оформившейся красотой. В строгой военной форме, идеально сидящей на их словно отлитых из металла телах, они были валькириями и амазонками в одном флаконе. Хочешь-не хочешь, а в таком обществе заробеешь.
Положив фуражку на ближайший стол, майора чуть пригладила короткие волосы, покосившись на меня, мнущегося у входа, с легкой усмешкой произнесла, — Проходите, курсата, сейчас придет ваша куратор учебного взвода и всё вам объяснит.
Помещение кафедры было не слишком большим, штук восемь столов, какие-то шкафы, несколько ЭУМов, не первой свежести, стопки свернутых трубкой плакатов в углу и большая, на всю стену схема мобильного доспеха в разрезе. Её, собственно, я и принялся усиленно изучать, убрав руки за спину, стараясь не обращать внимания на продолжающие изучать меня взгляды.
Тут дверь ведущая в кабинет начальницы распахнулась являя на пороге саму полковницу Сергееву, что так неласково встретила меня вчера, и завидев меня, она с легкой язвительностью в голосе, обернувшись к собеседнице в кабинете, произнесла, — Твой подопечный уже тут. Принимай.
Мда, похоже отношения с собственной завкафедры у нас не заладились с самого начала. Печально. Я повернулся, ожидая увидеть куратора, но, когда та появилась следом на пороге, пучить глаза от удивления стал уже я сам, потому что куратором оказалась никто иная как бывшая командира мобильных доспехов рода Златолесских — Марина. Та самая Марина, которую безопасница выгнала аккурат перед нападением. Та самая, что хотела меня в мужья, слишком болезненно восприняв моё фаворитство. Да наконец, та самая, с которой я сам хотел спать, помимо Семёновой и Гиржовской.
Я чуть было не бросился к ней с какими-то бессвязными приветствиями, но внезапно натолкнулся на жесткий взгляд её холодных глаз и замер, молча, как рыба, раскрывая рот.
— Ваша куратор, — произнесла начальница кафедры, — старшая преподавала, майора Ржевская, помимо курирования взвода МС-201, она также будет проводить у вас практические занятия по управлению мобильным доспехом. Марина Андреевна, — обратилась она к майоре, — вам всё ясно?
— Так точно, госпожа полковница.
— Тогда забирайте эту… это… в общем, курсату и уё… э… ступайте на занятия.
Я понял, что Сергеева с трудом сдерживается, чтобы не присовокупить крепкое словцо и счел за благо, молча, после короткой команды Марины, — Курсата, за мной! — проследовать вслед за ней, с кафедры вон.
Растеряв всю свою уверенность, я топал по коридору за Мариной, то и дело порываясь заговорить с такой знакомой женщиной, ведь столько меж нами было, и каждый раз замирал в нерешительности, больно сурово она меня, там на кафедре, одним взглядом осадила.
Наконец решился, догнал, равняясь, раскрыл было рот, — Мари… — но тут же нарвался на жесткое — Курсата, за мной, молча! — после чего только и смог, что заткнуться в тряпочку и понуро тащиться следом.
«Видимо, все-же, именно меня она посчитала виновником её изгнания из рода», — подумал я, глядя в спину стремительно идущей по коридорам женщины, — «и скорее всего так и есть. Вот же».
Тут по коридорам громко прозвенел какой-то сигнал, заставив меня заозираться.
— Сигнал начала подготовки к занятиям, — коротко произнесла Марина.
— А мне не надо?..
— Не надо, — коротко обрубила она.
— А куда мы идем?
— Столько вопросов, курсата, — тут майора остановилась у очередной двери с одним только порядковым номером «38», — но ничего, скоро всё гражданское из вас выветриться, и вы научитесь четко и без лишних слов исполнять приказы. — Тут она, дважды провернув ключ в замочной скважине, открыла дверь и буквально силой втолкнула меня внутрь, заходя следом и снова щелкая замком.
— Что ты…
— Много слов, — опять остановила меня Марина, а затем, схватив за форму, притянула к себе и крепко поцеловала. Да так сильно, что напрочь перекрыла мне доступ кислорода и когда, наконец, отпустила, я, отшатнулся назад, тяжело дыша, и опускаясь на столешницу ближайшей парты. Тыльной стороной ладони вытер губы, огляделся.
Это была небольшая аудитория без каких-либо опознавательных знаков, мест на двадцать, может чуть больше. Окна занавешивали достаточно плотные шторы и в помещении царил полумрак.
— А я думал, ты на меня злишься, — произнес я, глядя замершую напротив женщину, — так холодно встретила по началу.
— Считаешь, мне надо было начать тебя целовать прямо на кафедре, — дернула бровью та.
— Да нет, — вынужден был согласиться с нею я, — это был бы перебор.
— Вот именно. Когда мы на людях, я твой куратор взвода, преподаватель и официра училища. Постарайся это запомнить и обращаться всегда только официально, это поможет избежать лишних разговоров.
— Понял, — кивнул я, — а когда мы не на людях?
— Смотря что и где, — ответила Марина, и я даже в полутьме увидел как блестнули её глаза, — например здесь и сейчас, мы просто мужчина и женщина, что остались одни в закрытой аудитории.
Глядя, как она медленно расстегивает форменный китель, я почувствовал, как мои руки, дернувшись вверх, будто сами по себе начинают тоже расстегивать пуговицы формы.
— А секс между преподавалой и курсатой не запрещен? — приостановился я на полдороги.
— В училище никогда не было лиц мужского пола, Петя, никому и в голову не могло прийти, что это когда-нибудь изменится, — ответила майора, оставаясь в рубашке, которую тоже принялась расстегивать.
— А как же девочка с девочкой?
— А девочку с девочкой за километр к армии не подпустят, любительницы такого легко на тестировании у психолога отсеиваются.
Скинув китель следом за ней, я в последний раз поинтересовался, — А на занятия не опоздаю?
— Ну, полчаса у нас есть, — улыбнулась Марина.
И тогда я снял штаны.
Юстас — Алексу
План работает. Считаю целесообразным наблюдение за объектом вести опосредованно, в контакт не вступать.
Алекс — Юстасу
Действуйте. Работу по объекту полностью берите на себя.
Глава 2
Мы все-таки успели до начала занятий. Влетая в учебный класс, где находился мой взвод, вслед за стремительно вошедшей внутрь Мариной, я услышал команду поданную звонким девичий голосом, — Встать, смир-нА!
Под слитный шорох отодвигаемых стульев, все двадцать девушек в такой же как у меня форме резво поднялись обращая все взгляды на нас. Но майора, впереди меня, уже махнула рукой, коротко и властно произнесла, — Вольно! — Критически оглядела передние столы, где девчонки сидели по двое и ткнув в одну из них, аккурат посередине, приказала, — Курсата, на задний ряд!
Я по наивности душевной ожидал, что последуют какие-то вопросы, но та лишь молча сгребла со стола тетрадь с ручкой, подхватила сумку и быстро пересела назад.
— Садись! — это уже Марина, не медля ни секунды, скомандовала мне, тыкая на освободившееся место, и я, слегка обалдело, от скорости происходящего, рявкнул — «Есть!» — занимая еще хранящий тепло предыдущей владелицы стул.
А затем, так же быстро наша куратор взвода унеслась, оставляя после себя тишину, да всё более концентрирующееся в воздухе недоумение, явственно ощущающееся от сидящих вокруг меня курсат.
Я и так толком оглядеться не успел, а оставшись один и вовсе постарался смотреть только прямо, просто не зная как себя вести. Нет, секс с Мариной был хорош, но вот так кинуть меня в женский коллектив и даже не представить, не объяснить кто я, было просто подставой. Что называется, выкручивайся как хочешь.
«Похоже их никто обо мне не предупреждал», — понял я, кожей чувствуя изучающие взгляды и стараясь сохранять невозмутимость. Думаю, не начнись занятие, то от неизбежно начались бы неудобные вопросы, но тут прозвучал гонг и в класс вошла еще одна преподавала, только в погонах подполковницы.
Снова, от блондинки на левом ряду, что также сидела за первой партой, последовало громкое — Встать, смир-нА!
Чуть замешкавшись, я последовал за остальными, разглядывая невысокую миловидную, средних лет женщину, что проследовала мимо курсат к преподавательскому столу. Приняв из рук подавшей команду девушки толстый журнал, Она еще раз оглядела нас невозмутимым взглядом, а затем также как и Марина произнесла, — Вольно.
Стоило нам сесть, как подполковница, раскрыла журнал и пробежавшись по нему глазами, спросила, — Все на месте?
— Так точно, — ответила всё та же курсата.
— А почему я не вижу фамилии нового курсаты? — всё также внешне спокойно, произнесла преподавала, на что, чуть сбившись, девушка всё же ответила, бросив короткий косой взгляд на меня:
— Виновата, госпожа полковница, не успела.
— Не успела или не знала?
— Не знала, — созналась та.
— Что ж, что-то в таком роде я себе и представляла, — произнесла женщина. Положив журнал, уперла тяжелый взгляд в меня, отчего по телу резко забегали мурашки и подойдя к моему столу, резко скомандовала, — Курсата Иванов!
— Эм… Я, — чуть неуверенно ответил, заглядывая той в лицо.
— При обращении старшей по званию, извольте встать, курсата!
Вновь чувствуя скрестившиеся на мне взгляды, я поднялся, оказываясь вровень с преподавалой. Действительно, по местным женским меркам она была не высока. Это похоже разозлило её ещё больше, и я внезапно понял, что любить мы друг-друга точно не будем.
Пусть я не особо разбирался в дамах, но тут не надо было быть провидцем, чтобы понять, что конкретно эта женщина совершенно не испытывает ко мне никакой приязни. Почему-то сходу меня невзлюбив.
Честно сказать, подобное для меня было внове. Просто потому, что я привык к вполне определенной реакции противоположного пола на меня и это была никак не злость. А здесь же… Я терялся в догадках, не понимая причины такого ко мне отношения. Однако основное действо еще только начиналось.