Когда мы выходим из квартиры, до меня доходит. У меня не было секса больше двадцати четырех часов, а Ло, который нянчился со мной всю ночь, выпил гораздо меньше обычного. Нас изолируют на судне. С моей семьей.
Все стало намного хуже, черт возьми.
Глава 13
Я перебрала тысячу оправданий, прежде чем войти на борт яхты. Запланированное двойное свидание с Чарли и Стейси, плохие оценки по экономике (правда), нужно готовиться к предстоящему экзамену (правда). Все мимо.
После того как меня вырвало за борт, я признаюсь в похмелье, прикрываясь фразой «выпила слишком много вина прошлой ночью». Мать выглядит весьма взволнованной моим поведением, но это дает мне право спокойно потягивать напиток от похмелья, который приготовил Ло. Не решаюсь спросить, что за коричневую жижу он мне подсунул, поскольку позывы могут вернуться снова.
В правой руке Ло стакан с «Физзом». Ранее я видела, как он сунул бармену пятьсот баксов и попросил вливать ему бурбон всякий раз, когда Ло заказывает газировку. И велел отправить в нашу каюту бутылку с ликером. Вот же скрытный малый.
Такое упорство меня восхищает, но поддержать его у меня не хватает сил. Я валяюсь на палубе, освещаемой солнцем, мучаясь от тошноты и мигрени. Обматываю голову полотенцем, чтобы защитить глаза, и оставляю небольшую щель, дабы смутно видеть свое окружение. Лучи бьют по моей светлой коже, и даже нанеся SPF 15, я знаю, что ожогов не избежать. Хоть бы я вообще сгорела. Может быть, моя кончина вытащит меня из этой гребаной лодки.
– Лучше себя чувствуешь? – спрашивает Поппи, подтягивая свой шезлонг к креслу Ло.
Я приложила огромные усилия, чтобы не пялиться на его пресс и подтянутое тело, которое блестит в свете солнца. Кожа Ло, вероятно, останется прежнего цвета, поскольку он нанес SPF 90.
Поппи расстилает полотенце от «Ральфа Лорена», надевает большие солнцезащитные очки и шляпу с широкими полями, прежде чем сесть.
– Ни капли, – говорю я ей. – Где все остальные?
– Все еще обедают внутри. Ты точно ничего не хочешь? Я могу принести тебе бутерброд.
Я стону, когда вспоминаю сильные запахи еды.
– Звучит как «нет».
– Угадала, – киваю.
Роуз и Дейзи официально повышены до звания «Брута» за обман и треп о моей пугающей тайной «беременности». Мать до сих пор продолжает стрелять в меня колкими взглядами, надеясь, что я превращусь в камень.
– Думаешь, они заметят, если я прыгну за борт? – спрашиваю я, приподнимаясь и зажимая нос пальцами, прежде чем сделать большой глоток напитка от похмелья. Желудок вновь скручивается. Ну и гадость.
Ло крепко спит, его бурбон вперемешку с «Физзом» все еще покоится в руке. Интересно, он всю ночь бодрствовал, чтобы позаботиться обо мне? Не хочу, чтобы Ло облился, поэтому разжимаю его пальцы и убираю стакан.
– Здесь не так уж плохо, – говорит Поппи, открывая книгу в твердом переплете.
Она расслабляется, и я бы тоже хотела просто наслаждаться солнечным светом, читать, смотреть вдаль, медленно дрейфуя на волнах, и предаваться мечтам. Все это могло бы быть мне по душе. Но когда смотрю на широкий, необъятный и бесконечный океан, я представляю, как мое тело слилось с чужим. В своем сознании я воображаю блаженное чувство, которое испытываю, достигая пика наслаждения. Лифт. Мужчина в костюме. Толчки. Все заключено в этом моменте, дарящем мне такие знакомые ощущения снова, снова и снова.
Но это невозможно. Не здесь. Я просто мучаюсь от жажды того, что никогда не наступит.
Раздвижная дверь со свистом открывается, на пороге появляется Роуз с коктейлем «Текила-санрайз» в руке. Целую вечность она пытается дотащить шезлонг, царапая ножками твердый пол, и поставить перед остальными сиденьями. Расправившись с ним, она расстилает светло-голубое полотенце и садится лицом ко мне.
– Хочешь, принесу тебе один? – шутит она, поднимая свой бокал.
– Очень смешно, – говорю я, сдерживая спазмы.
Ло мог бы сутками напролет глотать фруктовые коктейли и не вызывать никаких подозрений, но он ненавидит сладкие миксы. И он предпочел бы не привлекать к себе внимание. Он так быстро расправляется с выпивкой, что люди могут решить, будто он снова вернулся к тем временам, когда я не присутствовала в его жизни. Временам запойных вечеринок. И пусть вечеринки закончились, но выпивка все еще здесь. Хотя об этом никто не знает.
– Это он напоил тебя? – интересуется Роуз, глядя на спящего Ло так, словно хотела бы попрактиковать на нем иглы вуду.
– Нет, – лгу я. – На самом деле он пытался остановить меня.
Полуправда.
В раздумьях Роуз пинает шезлонг Ло, пытаясь пробудить его ото сна.
Он вздрагивает, испуганный.
– Что за черт?
– Роуз, – говорю я, качая головой, – он устал.
– Правда? А я не заметила.
Ло откидывает волосы назад и на выдохе бормочет всякого рода ругательства. Затем поднимает шезлонг в сидячее положение.
– Гляньте-ка кого нелегкая принесла.
– Чего? – огрызается Роуз.
Брови Ло приподнимаются в замешательстве.
– Чего-чего?
– Кого нелегкая принесла? Скажи кого, если яйца на месте.
– Ты права, свои яйца я оставил дома. Ты победила.
Ло вертит головой в поисках своей выпивки. Я протягиваю ему стакан, и он выглядит благодарным за то, что я охраняла его сокровище.
Мигом отпивает половину.
Я прекрасно поняла, что он имел в виду. Завуалированно назвал ее стервой или, по крайней мере, намекнул на это самым неопределенным образом.
Поппи говорит:
– Мне кажется, ты сейчас обгоришь, Лили.
О, круто. Мой план сжечь себя заживо был разрушен материнским инстинктом Поппи.
Она бросает мне бутылку лосьона от загара.
– Я в порядке, правда. Сначала все краснеет, а потом появляется загар. Именно за этим я здесь, – говорю я, поправляя свои очки-авиаторы.
Роуз фыркает.
– Самая глупая вещь, которую я слышала за последнее время.
– Неправда, – возражаю я. – Мы все слышали болтовню Марии о том, что небо на самом деле оранжевое. Ты тоже там была.
– Детский лепет не считается.
Ло улыбается.
– Ох, Роуз проявляет фаворитизм по отношению к детям. Куда мир катится?
Сестра смотрит на меня.
– Меня все еще бесит, что ты притащила его. Поппи хватило ума оставить мужа и ребенка дома.
– Я здесь и все слышу, – говорит Ло, допивая свой напиток.
Роуз игнорирует его, ожидая моего ответа.
– Непохоже, что у меня есть ребенок, о котором Ло должен заботиться. Если бы не Мария, Сэм был бы здесь, верно, Поппи?
Поппи выглядит невозмутимо.
– Меня не вмешивайте.
Такое олимпийское спокойствие во время семейных ссор невероятно всех раздражает. Ло убирает бокал и хватает в руки лосьон. Я решила, что он собирается намазать на свою ирландскую кожу немного защитного крема, но Ло вскакивает, а затем толкает мои ноги к груди. Он опускается на кресло рядом со мной, не замечая, как его движения заставляют мою спину выгибаться и учащать ритм дыхания и сердцебиения.
На мне лишь тонкий купальник, и я уже готова к чему-то большему. Солнце напитывает мою кожу, жара опьяняет и путает мысли, меня охватывает головокружение. Сжимаю пальцы на ногах, пытаясь взять под контроль чувства, которые обязательно ударят по мне рано или поздно. Ло нужен мне. Мне нужно снять напряжение, но я не знаю, как его об этом спросить, чтобы избежать неловкости. Это сильно отличается от просьб налить мне скотч или ром. Я прошу его тела. Это так неправильно.
– Сама справлюсь, – говорю я, прерывисто дыша, когда он открывает крышку.
Роуз добавляет:
– Поэтому ты мне не нравишься, Лорен.
– Я знаю, – отвечает Ло, стоя к ней спиной. – И, честно говоря, мне все равно, Роуз. – Да, подчеркивание с помощью интонации ее имени не возымело эффекта. Ло выдавливает лосьон, и я отшатываюсь.
– Реально, я сама могу себя намазать.
Его глаза расширяются, будто говоря: «Эй, мы с тобой встречаемся, балда». Точно.
– Давай помогу тебе со спиной.
Он наклоняется вперед и берет своей сильной рукой мою ладонь. Его пальцы впиваются в мою нежную кожу.
Я закрываю глаза, пока он втирает лосьон, приподнимая край моего черного бикини-бандо, чтобы нанести крем на всю зону. Он чувствует движения моей грудной клетки, мое тяжелое, напряженное дыхание.
Ло поворачивает меня животом на шезлонг. Затем наклоняется ближе и начинает растирать крем по лопаткам и нижней части спины. Он расстегивает бандо, и я растворяюсь в его прикосновениях. О, да…
Раздвижная дверь снова отлетает со свистом.
– Могу ли я обслужить вас? – спрашивает официант.
На нем униформа обслуживающей команды этой яхты: белая рубашка с воротником и черные брюки. Ему чуть за двадцать, у него золотые волосы и угловатое лицо. Парень выглядит просто ангельским, невероятно красивым и слишком желанным для моего пульсирующего тела.
– Я выпью, – говорит Поппи. – Что вы можете предложить?
Нет. Прогоните его!
Когда официант начинает перечислять обширное меню, Ло нажимает большими пальцами на чувствительные точки моей спины. О… это приятно.
Я сжимаю под своей головой полотенце, поскольку мое тело стремится к чему-то нехорошему. Хочу попросить Ло остановиться, но не уверена, что смогу говорить, не задыхаясь.
Я стискиваю зубы, когда его пальцы впиваются глубже, а затем слегка порхают по всей коже, дразня меня. Прямо сейчас я ненавижу Ло. Ненавижу, то как сильно хочу его.
Мой взор натыкается на красавчика-официанта, и я слетаю с катушек. Стараюсь не выгибать спину и удерживать тремор тела. Прежде чем мои глаза закатились, я успела их закрыть. Из меня вырывается приглушенный вздох, сигнализирующий о достижении пика. Мои сестры оставили его без внимания. Когда я снова открываю глаза, невероятно смущенный официант краткое мгновение всматривается в меня, сканируя все тело.
Он понял.
Я прячу лицо в полотенце. «Исчезни», – приказываю я.