Мой вульгарный наряд Икс‐23! И обтягивающий костюм Хеллиона, не менее откровенный. С той фотографии в рамке в спальне Ло.
– Если ты так рвешься на вечеринку, то вот мое условие.
Он вглядывается в меня, пытаясь понять, как сильно я этого хочу. Делаю глубокий вдох. Пожалуй, использую накидку или другую нелепую фигню, чтобы прикрыть обнаженку.
– Отлично. Заключаем сделку.
– Кажется, мы только этим и занимаемся.
Я полагаю, что да.
Глава 18
– Учитывай эти цифры, а не эти. – Мой наставник бросает на меня обеспокоенный взгляд. – Поняла?
Мои глаза расширяются.
– Я провалюсь. Снова.
Он постукивает ластиком карандаша по толстому учебнику экономики и смотрит на уравнения. Губы тьютора сжимаются в тонкую линию, поскольку он пытается сообразить, как же вдолбить знания в голову самой глупой девчонке во всем «Пенне». Я безнадежна. Спустя три дня ученических пыток в одиночку я задавила свою гордость и связалась с Коннором по электронной почте, умоляя его подтянуть меня.
Теперь в «экономическом» аду меня есть компания.
– Попробуй это, Лили.
Он пододвигает книгу ко мне и указывает на большой абзац. С кучей слов. Почему так много слов описывают ерунду, связанную с цифрами? Почему экономика не может выбрать что-то одно? Наличие в уравнениях и слов, и чисел вызывает у меня зубодробящую мигрень.
Спустя пять минут борьбы я раздраженно отшвыриваю карандаш.
– Клянусь, я такая тупая не специально. Знаю, ты, вероятно, хочешь, чтобы я попросила кого-то другого.
Коннор откидывается на спинку старого покосившегося библиотечного стула. Мы заперлись в крошечном кабинете с белой доской, длинным столом, светильником и одной стеклянной прозрачной стеной, напоминающей о существовании других живых людей. А прикол вот в чем: я могу во всю глотку орать от невыносимого разочарования, но моих криков не услышит никто, кроме Коннора.
Время идет, солнце близится к закату. Я, похоже, разрушила все планы моего репетитора на ужин и на вечернее времяпрепровождение. Порой я поглядываю на эти густые волнистые каштановые волосы и бездонные глаза цвета неба. Коннор входит в мой личный рейтинг «Парней-Которых-Я-Хотела-Бы-Поиметь» – то есть рейтинг, существовавший до того, как я вступила в моногамные отношения.
Воротник его темно-синего бушлата поднят, что является первым признаком крутизны. Честно говоря, я надеялась на ботана с прыщами и в очках. Кто бы точно меня не соблазнил.
– Как ты вообще узнала про меня? – заинтригованно спрашивает он. – Порекомендовал кто-то?
– Ты был указан как репетитор на сайте нашего факультета. Я просто выбрала самое крутое имя. Выбирала между тобой и Генри Эверклиром[8].
Я бы предпочла девушку-репетитора, но их в списках не было.
– Значит, ты остановилась на Конноре Кобальте, – весело улыбается он. – Коннор – не настоящее имя. Я Ричард.
– Ой. – Мои руки начинают покрываться пятнами. – Теперь все не так круто.
Я могла бы придумать какой-то содержательный или остроумный ответ. Но выбираю самый тупой из всех возможных.
– А какое у тебя полное имя?
Рядом с моим учебником лежит его телефон, на экране которого высвечивается текущее время. Я с опаской смотрю на часы, а Коннор следует за моим взглядом.
– Дополнительную плату я брать не стану.
Я определенно слышала подобную фразочку раньше. Мое лицо краснеет.
– Уже поздно, и я не хочу нарушать твои планы.
– Не парься, – говорит он со смехом, опуская стаканчик с кофе на стол. – Нет у меня никаких планов. Я на самом деле рад, что ты немного медлительна. Раньше я обучал первокурсников с хорошими баллами, а они щелкают все задачки за двадцать минут. Мне нужно много часов репетиторства для резюме. В «Уортоне»[9] программа «MBA»[10] построена на соперничестве, поэтому любая внеурочная деятельность помогает.
Я должна была обидеться на его слова, но истина в них есть. Экономика дается мне с большим трудом.
– Заниматься со мной – гиблое дело.
– Я лучший репетитор в Пенсильвании. Ставлю тысячу баксов, что, по крайней мере, добьюсь твоего допуска до экзамена.
Я зеваю. Что-то не верится.
– Это через два дня.
Он даже не моргнул.
– Значит, следующие сорок восемь часов мы будем зубрить. – Коннор смотрит на часы, берет свой кофе и делает глоток. – Ты так и не сказала своего полного имени. Оно точно не хуже, чем Коннор Кобальт.
Репетитор сверкает жемчужно-белой улыбкой – именно такие ослепляли меня, пока я училась в «Далтоне».
– Лили Кэллоуэй.
Его голова от удивления откидывается назад.
– Ты, случайно, не родственница Роуз Кэллоуэй?
– Сестра.
Он снова усмехается. Хотела бы я сказать ему, чтобы он остановился. После многих лет притворства и лжи ничто так не кричит о фальши, как чрезмерно усердные улыбки.
– Она борется за «Академический кубок» от имени Принстона, верно? Мы постоянно с ними соревнуемся. Роуз чертовски умная. Я удивлен, что ты не попросила ее подтянуть твои знания.
Из меня вырывается сухой смешок.
– Чтобы чему-то научиться у Роуз, нужно сначала нацепить на себя броню. Она суровый учитель.
Его брови поднимаются вверх, когда он допивает свой кофе.
– Правда? – любопытствует он, что не пойдет ему на пользу.
Решаю взять инициативу в свои руки и возвращаюсь к теме экзамена:
– Так ты действительно готов расстаться с тысячей долларов?
Возможно, Коннор заинтересован лишь в наращивании часов репетиторства в своем резюме, но мне действительно нужно много чего изучить.
– Моя гордость на кону. Она стоит больше тысячи баксов. – Его глаза опускаются к циферблату часов «Ролекс» на запястье. – У тебя дома есть энергетики?
Что? Он предлагает перенести учебу ко мне домой?
Коннор начинает складывать книги в сумку, но замечает мое замешательство.
– Библиотека закрывается через десять минут. Я не шутил насчет зубрежки в течение следующих сорока восьми часов. Либо у тебя, либо у меня. Но должен предупредить, моя кошка ненавидит всех особей женского пола, и я не стриг ей когти уже несколько недель. Так что, если ты не боишься ее ревности, то добро пожаловать в мою квартиру.
Я останавливаюсь на «Дрейке». Когда рядом Ло, у меня меньше шансов вытворить что-то идиотское. Например, прислушаться к своему либидо.
– Давай ко мне.
Я перекидываю рюкзак через плечо, и мы уходим.
– Но я живу со своим парнем, так что нам придется вести себя тихо.
Коннор присвистывает.
– Такая молодая и уже делит квартиру с мужчиной. Это многое объясняет.
Он придерживает передо мной стеклянную дверь, но я замираю, прежде чем выйти на территорию кампуса.
– В смысле?
У меня что, все на лбу написано? Или Коннор Кобальт настолько самонадеян, решив, что понял меня за одно занятие?
– Многие девушки здесь из богатых семей…
– Подожди, откуда ты знаешь, что моя семья при деньгах?
Осматриваю свое одеяние. На мне нет ничего, что безвкусно кричало бы о богатстве. Обычные кроссовки «Найк», спортивные штаны и толстовка с логотипом университета.
Если бы Роуз увидела меня, у нее бы глаза полопались.
– Кэллоуэй, – он со смехом произносит мою фамилию. – Твой папа – газировочный магнат.
– Да, но большинство людей…
– Я не большинство и стараюсь знать имена, особенно те, которые имеют значение.
Подобное тщеславие вводит меня в ступор. Мы выходим на улицу в холодную ночь.
– Чаще всего богатые девушки здесь идут по одному и тому же пути. Находят парня из Лиги плюща, который станет весьма успешен в карьере, выходят за него замуж и устраивают свое будущее, не прибегая к дополнительным усилиям. Оценки, резюме и достижения не важны. Я не осуждаю. Если бы я был девушкой – поступил бы так же. Черт, скорее всего, я женюсь именно на такой.
От подобного обобщения меня воротит. Далеко не все женщины готовы отказаться от карьеры, выбрав обеспечивающего мужчину. Меня сейчас либо стошнит, либо я дам Коннору затрещину. Обе реакции выглядят вполне приемлемыми. Бьюсь об заклад, он считает, что женщины должны жить на кухне и рожать детей. Боже, Роуз выцарапала бы ему глаза, если бы услышала его речи.
Но я не такая дерзкая, как Роуз, и другого репетитора искать нет времени. Так что я отбрасываю свои мысли и бреду за этим придурком дальше.
– Ло! – кричу я, попадая в холл и пропуская Коннора внутрь. – Ло!
Когда он не отзывается и в третий раз, я понимаю, что Ло нет дома. Отправляю еще сообщение и надеюсь, что он не слишком пьян и почувствует вибрацию телефона.
Мы устраиваемся на кухне. Я изучаю три разные книги, делая небольшие успехи, но все еще недостаточные. На задачи, которые показывает мне Коннор, я отвечаю правильно в двадцати пяти процентах случаев. Это число еще не колебалось.
Несколько энергетиков и пиццы «пепперони» спустя я смотрю на часы – уже одиннадцать, а Ло до сих пор нет. Пялюсь на свой телефон на барной стойке, ожидая увидеть пропущенный звонок. Когда я рассказала ему про свои дополнительные занятия, мы решили как следует покувыркаться. Может быть, он решил, что с меня на сегодня хватит, и пошел заниматься своими делами?
Закусываю губу. Беспокойство начинает одолевать меня, и сосредоточиться на учебе становится практически невозможно.
– Может быть, он просто потерял счет времени, – говорит Коннор, наблюдая, как я постоянно проверяю свой телефон. – Кстати, сегодня в кампусе неоновая вечеринка. Все первогодки болтали об этом на наших занятиях.
– Старшекурсники на вечеринки не ходят?
– Как правило, нет. Мы более сосредоточены на учебе.
Я стараюсь не закатывать глаза. Еще одно гигантское обобщение. Ло возненавидел бы этого парня. Видя мою встревоженность, Коннор захлопывает учебник.
– Прости, – говорю я. – Мы можем отозвать пари. Я вообще не могу сейчас сосредоточиться, и тебе нет смысла терять свои деньги.