Канквер же управлялся с собаками, и девушка любила помогать ему в заботе о животных. Шакс стал ее любимцем. Но она еще не могла находиться на его дрессировках, хотя и заставляла себя. Ей было тяжело видеть ее ласкового друга диким и безумным, но он напоминал ей о Девиле.
Любя Девила всем сердцем, она старалась стать той, которая ему нужна. Но все же оставалась часть ее, которая не могла принять его образ жизни. В свободную минуту ее часто посещал вопрос: где он и чем занят? И тогда воображение рисовало все, что она видела в фильмах о мафии: пытки над жертвами, кровь, убийства. Это пугало. Стараясь определить степень страха, что она пережила после встречи с Девилом, она разложила его на категории и поняла, что познала каждую из них. Страх за свою жизнь, страх пыток, насилия и боли, страх потери и страх пустоты. Но то, что иногда появлялось из глубины ее души, было другим: страх, который вмещал в себя ужас и панику. Он появлялся без причины, начинаясь с давления и заканчиваясь нехваткой воздуха. Она задыхалась, голова кружилась, а глаза застилала расплывчатая пелена, и, казалось, мир исчезал.
Это явление не было постоянным, но накатывало неожиданно. Словно было предупреждающим сигналом, как если бы ее сознание хотело удержать ее от чего-то. Как она справлялась с этим? А никак. Пряталась от всех в укромном месте, старалась медленно дышать и считала до десяти. Через пару минут приступ проходил, и Алекс забывала о нем до следующего раза.
Она понимала, что, прячась, поступает глупо. Возможно, Девил помог бы ей решить эту проблему, но Алекс была не в силах перебороть себя. Как она могла рассказать ему о страхе, если до сих пор не призналась в своих чувствах? Каждый раз, в момент высшего наслаждения, эта фраза готова была сорваться с губ, но она так ни разу и не смогла ее произнести. А он становился все яростней в порыве своей страсти, словно чувствовал, что она находилась на краю пропасти, и пытался заставить ее упасть. Но, даже отдаваясь ему полностью физически и желая так же отдаться духовно, она продолжала молчать и лишь беззвучно выдыхать эти слова.
Девушка знала, что возврата нет. Она полностью и бесповоротно сошла с ума. Найдя в этом мире свой неповторимый наркотик, Алекс понимала, что уже не сможет уйти, вытерпеть ломку разлуки, ведь она уже почувствовала, на что это будет похоже. Да и отпустит ли он ее, когда ей не разрешается покинуть даже территорию?
Нет, их отношения точно изменились после его возвращения. Сейчас в них сквозила нежность. Она была в его взгляде, в его прикосновениях, в его улыбке. И пусть он оставался таким же властным и темным, но невидимую грань они уже переступили. Незаметно для себя она стала доверять ему. Но и это доверие выходило за принятые рамки. Они строили что-то новое, такие отношения, которые одни бы назвали безумием, другие бы презирали, а третьи бы совсем не поняли. Даже прежняя она не смогла бы понять саму возможность такой любви. Никогда. Она бы первая назвала эту девушку сумасшедшей, самоубийцей без капли гордости и достоинства, упавшей на самое дно. Думала ли она так о себе сейчас? Нет. Чувство, что бурлило в ее крови, перечеркивало все принципы и понятия морали. Возможно, поэтому она не могла произнести эти три слова – ведь это не было любовью в ее традиционном понимании. Это была зависимость. Когда он становится твоим кислородом, жизненно необходимым и единственным в своем роде. Поэтому неудивительно, что она с каждым днем вливалась в его жизнь, ведь ей хотелось стать такой же единственной и для него. Быть незаменимой, выделяться из той толпы женщин, что прошли через его постель и остались тенями.
Эта мысль снова принесла укол ревности. Она посмотрела на журнал, который лежал на тумбочке. На первой полосе красовался Девил в обнимку с пышногрудой блондинкой, а яркая надпись будоражила душу: «Новая пассия магната Девила Собера. Сможет ли она получить заветное кольцо?» Девушка перевела взгляд на спящего Девила, зная, что он не проснулся, когда она вставала, лишь потому, что он больше не боялся, что она попытается убежать. Ее свобода в доме стала полной. Любой уголок, любая комната, любое желание. Но волшебная жизнь была окутана колючим забором, за который ей нельзя было даже выглянуть. И это угнетало и бесило, ведь в то время, пока она томилась в ожидании встречи, он проводил вечера с другими женщинами. А у нее даже не было права рассердиться. Сегодня, когда она попыталась спросить о фото на обложке, он отмахнулся и утащил ее в постель. И это лишь сильнее ранило ее. Его поступок давал ей понять, что она никто в его жизни. Ее роль была проста: днем – экономка, ночью – любовница. Он с радостью забирал ее душу, но отдавал взамен лишь страсть, создавая для нее иллюзию значимости.
Алекс стояла и смотрела в окно, за которым бушевал ливень, олицетворяя состояние ее души. Покрывало не спасало от внутреннего холода, от безысходности и пустоты. Казалось, она стала оболочкой, в которой жили миллионы противоречий. Она любила и ненавидела, жаждала и пыталась притупить эту жажду, открывала себе правду и снова пыталась обмануться, радовалась всему, что он мог дать ей, но желала намного больше, боялась и шла навстречу своему страху. Кто она? Девушка, которая полюбила своего палача вопреки всему. Это чувство просто восстало в ней, пленяя крепче, чем самые мощные цепи.
С каждой мыслью ей становилось все тяжелее дышать. Воздух покидал ее легкие, а мрак за стеклом звал к себе. Девушка поднесла руку к лицу и поняла, что оно мокрое от слез. Паника поднималась в ней, заставляя дрожать. Она обхватила себя руками, но это не могло согреть. Стены давили, надвигаясь на нее, а от безысходности хотелось убежать. И она поддалась этому желанию, выскакивая из комнаты. Босая, укутанная в одну простыню, Алекс спустилась вниз, подгоняемая собственными демонами. Резко распахнув дверь, она вышла на улицу и подставила лицо холодному ливню. Спустившись с террасы, девушка встала под дождь, тяжело вдыхая промозглый воздух.
Простыня быстро намокла и прилипла к ее телу. Она задрожала, но все равно осталась стоять под дождем. Ей это было нужно. Глоток свежего воздуха. Глоток иллюзии свободы.
– От себя невозможно убежать, – услышала она за своей спиной.
– И я давно перестала пытаться.
– Тогда от чего ты бежишь?
– Не знаю.
– Не лги.
– Я не могу так больше! – закричала она, оборачиваясь к нему. – Это сводит меня с ума!
– Пошли в дом, и ты расскажешь, что именно.
Она покачала головой и, вдохнув холодный воздух, произнесла:
– Этот дом. Эти мужчины. Этот мир. Я в нем и вне его. Я чувствую себя тенью без права выбора. Прикованной. И я так сильно люблю тебя, что мне становится больно. Ты делаешь мне больно.
Его глаза заблестели, и он подошел к ней. Капли дождя стекали по его лицу, но она видела лишь его горящие глаза.
– Если твои слова – правда, то ты должна принять все это. И я вижу, что ты это почти сделала, ведь дом ты признала своим, со всадниками нашла общий язык, а к миру привыкаешь.
– Да, но есть то, без чего я задыхаюсь.
Он вопросительно приподнял бровь.
– Свобода. Я все еще твоя пленница.
– Ты помнишь, к чему привел наш совместный выход в свет? Тебя похитили. Сейчас же о тебе забыли.
– А как же та девушка? С ней ничего не случится? – иронично спросила Алекс.
– Ревность тебе к лицу.
– Это больше чем ревность. Это боль. Ведь ты стал для меня всем, а я так и осталась для тебя лишь телом для утех.
– Не говори глупости, – грозно произнес он, сжимая ее плечи. – Ты там, где я хотел тебя видеть с первой минуты нашего знакомства.
– В твоей постели.
– Не только. Ты часть этого дома. Ты его хозяйка.
Она засмеялась горько и иронично.
– Я никто. Мои права и решения распространяются только на выбор меню. И пусть в наших отношениях что-то изменилось, я все равно остаюсь твоей пленницей. Моя жизнь зависит от тебя.
Девил минуту смотрел на нее, после чего приблизился. Его ладонь коснулась ее мокрой щеки, на которой слезы перемешались с дождем.
– А моя – от тебя, – прошептал он. – И в этом моя слабость. А у Дьявола не должно быть слабого места. Ты не покидаешь пределы имения лишь потому, что я боюсь за твою жизнь. Ты тот рычаг, который может погубить меня.
Она покачала головой, не веря его словам, и впервые в жизни Девил растерялся. Он смотрел в глаза печальной девушки, которая за такой короткий промежуток перевернула его мир с ног на голову. Эти глаза теперь были перед ним постоянно. Ни одна спутница, с которой он появлялся в последнее время в свете, не могла заставить его закончить их вечер вместе. Он все время спешил домой. К ней. И вот, наконец, заполучив ее душу, он открыл ей свою. Но его Ангел не верит его словам. Он видит это неверие в глубине ее глаз.
И, не представляя другого способа переубедить своего Ангела, он поступил так, как велела ему страсть, поднявшаяся в нем после ее признания. Он поцеловал ее. Жарко, горячо, создавая контраст с холодным дождем, омывающим их. Руки, разжав ее плечи, медленно спустились по спине к ягодицам. Он приподнял ее над землей и перенес на террасу, не разрывая поцелуй.
Алекс отвечала ему, вкладывая все свои чувства, словно желая передать ему свою душу, а взамен получить его. С каждым днем этот мужчина раскрывался ей с новой стороны, все больше покоряя ее вселенную. Он стал нужнее воздуха, и эта глубина чувств пугала. Возможно ли так любить? Когда любовь впиталась в кровь, прошла полностью сквозь тебя, лишив сознания? Но страшнее всего было любить без взаимности. Вот она, новая сторона ее страха – отдать себя и остаться ни с чем. Вся эта паника и ужас – последняя ступень к потере себя. Но может ли она устоять, когда его губы так горячи, а слова заставляют сердце замереть и начать заново биться? Может ли она поверить ему и раствориться в нем?
– Пойдем в дом, иначе ты заболеешь, – шепотом произнес он, когда его губы отпустили ее.
Она тихо кивнула, дрожа от холода и избытка чувств.