В период четвертой стадии выздоровления приоритетным становится исправление отношений с людьми. Выздоравливающий зависимый занимается переоценкой значимых взаимоотношений, в частности с семьей и друзьями, а также с работой. Задача этого периода в том, чтобы взять на себя ответственность в изменении того, что не подходит, и одновременно возмещении ущерба там, где был причинен урон в процессе употребления. Среднее выздоровление заканчивается, когда человек достигает сбалансированного и стабильного качества своей жизни.
И только во время пятой стадии – позднего выздоровления – фокус смещается на преодоление препятствий к здоровой жизни, которые сформировались из-за детских травм. Получается, что сама концепция выздоровления построена на организации большого количества опор перед соприкосновением с болью, живущей внутри. Отказаться от употребления, разобраться внутри себя, разобраться с качеством жизни, а лишь после (при необходимости, которая актуализируется далеко не у всех выздоравливающих зависимых) – заниматься психологической работой с травмами.
Шестая и последняя стадия – это поддержание. Зависимый осознаёт, что алкоголизм как заболевание не в прошлом, а всегда внутри него, в настоящем. Нуждается в постоянном росте и развитии своей личности. Ему ежедневно важно помнить, что он никогда не сможет употреблять алкоголь и наркотики без проблем и что он ответственен ежедневно относиться к себе и своим поступкам осознанно, если хочет остаться трезвым.
Заметьте, я не сказал, что трезвость – это воздержание от алкоголя и наркотиков. Воздержание – только начало трезвости.
Это билет, необходимый, чтобы войти в театр, но не само представление, которое мы будем смотреть.
Мы не выздоравливаем за одну ночь. Выздоровление – это процесс развития. Мы проходим через ряд стадий. «Развитие» означает рост по стадиям или шагам. Это постепенные усилия по овладению новыми, все более сложными навыками. Развивающая модель выздоровления означает, что мы можем расти от простой абстиненции к осмысленной и комфортной трезвости. Когда мы не употребляем вещества, мы оказываемся лицом к лицу с новыми проблемами и стараемся решить их. Временами мы терпим неудачи, а временами добиваемся успеха.
Каким бы ни был результат, мы учимся на своем опыте и пробуем снова и снова.
Все навыки, необходимые для долгосрочной трезвости, направлены на поиск смысла и цели жизни. Трезвость – это путь обдумывания, путь действий, путь обращения к другим людям. Это философия жизни. Она требует ежедневных усилий в работе над программой выздоровления.
Чем дольше мы остаемся трезвыми, тем больше мы нуждаемся в знании о том, как поддерживать ощущение осмысленности, цели и комфорта. То, что мы делали, чтобы чувствовать себя уютно в первые 30 дней трезвости, может не действовать на нас к 60 дням. Это выглядит так, как будто процесс выздоровления вынуждает нас продолжать расти, обучаться и изменяться[8].
Глава 25. Второй шаг
Который день она ходила с внутренним вопросом второго шага про «Силу более могущественную, чем она». Как это почувствовать? Как поверить? Как признать то, что не потрогать руками и не увидеть глазами?
В программе 12 шагов нет религиозной направленности, ты можешь выбрать этой Силой хоть группу Анонимных Алкоголиков, хоть Бога той конфессии, к которой принадлежишь, хоть Природу, хоть Вселенную… Как сказал один консультант: «Даже если этой силой я выберу табуретку, придется признать, что она разумнее меня и не совершила столько иррациональных, безумных поступков». Сложно не согласиться. Но какая Сила ее? Как вообще подступиться к этому вопросу, чтобы и голова, и сердце были в ладу?
Она искала внутри хоть крупицы связи с Богом. Она решила называть эту Силу именно так, Бог, потому что внутри ее воротило от самого сочетания этих трех букв, язык не поворачивался его произносить, а значит, называть именно так, словно преодолевая что-то невидимое в себе, было важно.
И тут она вспомнила! Когда дети сильно болели, температура под сорок не хотела сбиваться, а скорая ехала больше трех часов… Тогда, столкнувшись с собственным бессилием, она взмолилась! Она просила Бога за детей, просила неистово, молила забрать их болезни и передать ей. В тот момент она потеряла контроль, не могла больше опираться на рациональное, поэтому всем своим испуганным материнским сердцем обратилась наверх, к чему-то сильнее себя. Ого! Она обращалась! Так было! Просто в большинстве случаев она была уверена, что сама владеет ситуацией, и не переживала бессилия.
Значит, за детей она может просить, а за себя нет? Почему? «Потому что за себя стыдно, потому что уже взрослая и должна все сама, да и вообще, кто ты такая, чтобы просить. Дети – чистые и светлые создания, они заслуживают, а ты грязная и темная, тебе не положено», – зазвучало в голове.
Неожиданно она почувствовала себя (даже скорее увидела внутри себя) маленькой пристыженной девочкой, искренне уверенной, что ей не положено ничего теплого и поддерживающего от этого мира. И, с удивлением наблюдая эту себя, беззвучно сказала ей: «Знаешь, а давай попробуем. Вдруг это ошибка. Вдруг нам с тобой тоже можно».
Тут на сцену вышла другая фигура, заслонившая девочку. Высокая, почти болезненно худая женщина с гордо выпрямленной спиной и острыми чертами серьезного лица.
«Что за чушь! Что за сказочки! Какой еще бог! Это неразумно. Как можно опираться на иллюзию! Голова вообще есть на плечах!» Так…
А что делать с этой частью себя? Как уговорить интеллект? И через минуту ей пришло очень логичное объяснение самой себе: «Можно жить в мире, где никаких Высших сил нет, и постоянно чувствовать страх, боль и одиночество. Можно жить в мире, где Высшая сила есть, и чувствовать поддержку и тыл. Есть ли она на самом деле – неизвестно. Но если абсолютно цинично и логически выбрать идею существования Бога – жить легче, при этом внешне ничего не меняется, а внутренне становится по-другому». Разум переиграл разум, и требующая логики женщина внутри притихла. Ну что же… Осталось выбрать Бога.
Подошло время обеда, и после очередных занятий реабилитанты, натянув пуховики и шапки, семеня по скользкой заснеженной тропинке между корпусами, поспешили в столовую.
Перед каждым приемом пищи проходила минута молчания. Дежурный объявлял ее, все вставали с табуреток и проводили минуту в тишине. Кто-то крестился и, вероятно, молился внутри, кто-то просто стоял, глядя в пол или в сторону.
В углу висела крупная глянцевая репродукция иконы (возможно, бывший календарь) с ликом Христа. Она пыталась всмотреться в грустные глаза сына Божьего и найти там хоть что-то родное и понятное. Но она видела лишь обычного, в чем-то странного человека и никак не могла почувствовать веру в его силу.
Тогда она перевела взгляд в окно. Стоял редкий для этих мест солнечный и морозный февральский день. Сквозь заиндевевшие ветки кустов за окном синело небо…
«Лучшая икона – это небо», – прозвучала изнутри фраза, однажды оброненная знакомым в рассказе о староверах.
Лучшая икона – это небо. Лучшая икона – это небо. Лучшая икона… Всматриваясь в окно, пытаясь разглядеть божественное в привычной синеве, она увидела то, что никогда не замечала… Небо было огромным, бесконечным, бескрайним. Ей даже послышалось, что она слышит глубокой густой гул того, как Земля, разрезая воздух, крутится вокруг собственной оси. Она почувствовала такую невероятную мощь всего вокруг, такие неохватываемые разумом объемы происходящего каждую секунду, такое неподвластное никому сложное устройство Вселенной, что тут же ощутила себя маленьким муравьишкой на ладони великана, и внутри само собой родилось: «Боже, дай мне разум и душевный покой принять то, что я не в силах изменить, мужество изменить то, что могу, и разум отличить одно от другого…»
В программе 12 шагов выздоровления (как Анонимных Зависимых, так и Созависимых) довольно часто произносится слово «Бог», пугающее как специалистов, так и зависимых и рождающее слух, что группы 12 шагов – это секты.
На самом деле «Бог» в 12 шагах – это не конкретный образ какой-либо конфессии, а просто сила более могущественная, чем я или вы. Кто-то называет эту силу Вселенной, кто-то Бытием, кто-то Иисусом, кто-то Буддой, кто-то Природой, Высшим Разумом, Потоком Жизни, Космическими законами и так далее. По сути, это всего лишь разумное предположение, что отдельный человек – это система (психическая и физическая единица со своими законами, закономерностями, балансом), отношения одного человека с другим – тоже система, человечество – следующая система, а значит, и за пределами того, что человек может осознать, понять, вместить, существует следующая, большая система. Кто-то может обратиться к конкретной конфессии, кто-то остановится на идее Вселенной. Есть выздоравливающие зависимые, говорящие, что такой большей системой для них является группа (то есть просто коллективное сознание признается бóльшим, чем собственное). Речь идет совсем не о религиозном культе, а об отказе от своей нарциссической идеи «я самый умный и единственный знаю, как правильно», отказ от собственной безграничности и божественного всесилия.
Французский писатель Бернард Вебер в свое время написал несколько романов о жизни муравьев. Он создал целый мир, где муравьи как-то переживали себя, выстраивали отношения, создавали верования и пробовали осознать свою реальность. Так вот одним из спорных вопросов в их мире было то, как относиться к неким пальцам, которые периодически начинали трогать муравейник. Пальцы – это Боги! – говорили одни. Пальцы – это главные враги – говорили другие. Но ни один муравей не мог предположить, расшириться сознанием, охватить настолько большие его объемы, чтобы познать, что пальцы – всего лишь маленькая часть огромного в муравьиных реалиях человеческого существа.
Мы, в свою очередь, можем осознать и пальцы, и человека, и системы значительно больше нас, но навряд ли кто-то сможет утверждать, что за границами осознанного нет