Потом в потолок ударил атомный луч, воспламенив керамическую пену. Но Рисс уже миновала выстланный броней участок, пересекла коридор, скользнула вверх по стене и скрылась в узком вентиляционном канале, тянувшемся к маленькому обиталищу жукобота. Потом, на пути вниз, пришлось пробить еще одну дыру. Прадоры подтягивались, «хамелеонка» больше не спасала, вот уже стена за спиной дрона взорвалась, вспоротая атомным лучом. Рисс включила магнитную подвеску и воспарила; пули усердно превращали потолок в решето, автолазер засек ее, но дрон скользнула в перерубленный канал для энергопровода – и продолжила путь.
Это должно было возбуждать, должно было приносить удовольствие – но Рисс чувствовала себя так, словно выполняла грязную рутинную работу. Прокладывая дорогу вдоль сверхпроводящих кабелей, она блокировала все попытки связаться с ней – а предпринимали их и сбежавшиеся отовсюду прадоры, и даже сам Свёрл. Но мощнее прочих были сигналы быстро приближавшегося Торвальда Спира – и они становились все сильнее и сильнее.
Прадоры армировали автофабрику, окружили ее сенсорами, оснастили оружием, установили повсюду хитроумные ловушки – демонстрируя глубокое понимание природы и возможностей Рисс. Но в любой обороне, как обычно, найдутся бреши. В данном случае брешь располагалась впереди, у самого кабель-канала. Рисс остановилась и при помощи манипуляторов извлекла из металла ряд штифт-заклепок, скользнув в отверстие от отвалившейся пластины. Температура вокруг Рисс стремительно подскочила, предметы начали плавиться и гореть, но дрон скрылась в трубопроводе сжатого воздуха, на мгновение опередив атомный луч. Ее кожу покрывали микрочешуйки, как на крыльях бабочки, и когда она контролировала их, каждую в отдельности, то при необходимости могла добиться полного отсутствия трения. Или наоборот. Рисс перемещалась по трубе мягкими скачками, но вдруг замедлила ход. Свёрл только что герметизировал свое святилище. Вакуум засасывал Рисс; если она ничего не сделает, он утащит ее назад, подставит под тот атомный луч. И Рисс намертво приклеилась к трубе, пропуская воздух, – а потом медленно-медленно поползла вперед, как гусеница, придав всей коже свойства прилипалы.
«Я умру», – думала она. Теперь она не могла перемещаться достаточно быстро, и прадоры скоро выследят ее. Но в дело вступила судьба в виде пулеметной очереди. Одна пуля пробила трубу позади Рисс, уменьшив перепад давлений. Рисс вытянулась, вновь набирая скорость, и влетела в святилище Свёрла. Ударившись о потолок, она застыла на нем невидимой спиралью.
– Дрон здесь, – проклацал Бсорол.
Включилась гравитация, едва не оторвав Рисс от потолка. Бсорол стоял возле Свёрла, потрясая атомарником и пулеметом. Еще у него были противопехотные лазеры и даже маленький генератор силового поля, укрепленный на броне. Лазер выстрелил, ориентируясь, очевидно, на данные датчиков вибрации, – и попал точно в Рисс. Она метнулась в сторону, но прицел лазера не сбился, и Бсорол открыл огонь из двух своих основных пушек. Рисс описывала над первенцем круг; на миг забрезжившая в сознании радость рассеялась бесследно. Полутора кругов оказалось достаточно – огромный кусок потолка, толщиной в тридцать сантиметров «слоеный пирог» из брони и пенистого металла – рухнул прямо на макушку Бсорола.
Вовремя оторвавшаяся Рисс описала в воздухе короткую дугу и приземлилась точно за спиной Свёрла. Тот обернулся, и Рисс заколебалась. Но потом ощутила прерывистую вибрацию пола – атомные пушки Королевского Конвоя вспарывали обшивку станции.
– Извини, – произнесла она и отключила «хамелеонку», потому что сейчас маскировка казалась признаком трусости.
И это была ошибка.
Глава 20
Спир
Вторинец, очевидно, получивший приказ, опустил пистолет. Я сразу узнал оружие – оно стреляло мононитями. Такие штуки использовались в джунглях – для рубки листвы и прячущихся в листве врагов. Прадоры разработали эту технологию, чтобы противостоять отряду Джебеля У-кэпа Кронга. Что ж, весьма практичное оружие для боя со змеей-дроном. Пускай оно и не рассечет Рисс пополам, но наверняка задержит ее, давая возможность вторинцу приблизиться и пустить в ход еще что-нибудь, например атомные ножницы.
– Идем, – бросил я Тренту.
Мы быстро миновали прадора.
– Паразит здесь, – наконец-то заговорил со мной Свёрл. Впереди находилась монорельсовая станция. Изрешеченные пулями стены еще тлели в вакууме. Уклонившись от провисавшей панели, я оттолкнулся рукой от потолка, приземлился возле рельса, включил геккофункцию подметок и двинулся вперед размашистым шагом, успев удивиться, не поезд ли приближается к нам – но тут же понял, что это Бсектил. Вскоре прадор прыгнул на платформу и зашагал по ней; мы нагнали его, когда он замер перед недавно установленной бронированной дверью.
Дверь распахнулась, и порыв вырвавшегося воздуха толкнул Бсектила так, что он, пошатнувшись, едва не придавил нас. Трент не удержался на ногах и с руганью отлетел куда-то назад. Мне удалось прогнуться и устоять. Бсектил затормозил всего в паре метров от меня. Когда «ветер» стих, прадор ринулся вперед, я поспешил за ним, а через секунду меня нагнал Трент.
Что случилось, я сообразил быстро. Бсорол пытался выбраться из-под тяжелой плиты, вырезанной из потолка. Рисс застыла перед Свёрлом, вся на виду, а открывшиеся, точно кошмарные перочинные ножи, протезы клешней Свёрла щетинились всевозможным оружием. Сверкнула вспышка, электромагнитный импульс пробрал меня до костей, заставив форс выдать поток сообщений об ошибках, а шип – раскалиться в руке. Рисс метнулась к стене; некоторые части ее тела стали полупрозрачными, как будто она безуспешно пыталась активировать «хамелеонку». Ярко-оранжевый луч, вырвавшийся из клешни Свёрла, вспорол стену. Прадор промахнулся – и Рисс исчезла. Свёрл начал палить из чего-то вроде пульсара, только стрелял он электроразрядами, опаляя сперва стены, а потом и потолок. Затем снова сверкнул атомный луч.
– Мне хватит и одного раза.
Голос Рисс ясно звучал по всем каналам, несмотря на применение электромагнитного оружия.
Я потянулся к шипу, уверенно нащупывая его связь с Рисс, чтобы ввести код, который заставит ее извергнуть смертоносную ношу. Но что-то остановило меня. Шип сопротивлялся и вдруг просто рассыпался в моих руках на черные стеклянные осколки. Следом за ними упал на пол и я, спасаясь от огня Свёрла, и из лежачего положения увидел, как что-то валится с потолка. Обломки? Нет, Рисс. Размытой стремительной тенью метнулась она к Свёрлу. Еще один импульс тряхнул пространство, вызвав зримую ионизацию рассеянного в вакууме горячего пара. Я увидел, как Рисс, покрытая темными пятнами, выскочила из-под Свёрла. Не знаю, удалось ли ей ввести свой ядовитый груз или нет. Она врезалась в торчавшую из пола трубу – и медленно обвилась вокруг нее.
Я поднялся, глядя на припавшего к стене Свёрла, на струю пара, бившую из его скафандра, но остановленную каким-то герметиком. Рядом со мной шип вновь обретал прежнюю форму: кусочки складывались аккуратно, точно ножи в ящик. Я потянулся к нему, уже зная, что опоздал. Жуткий булькающий визг затопил все каналы, он вливался в меня через форс, через шип, через информационные соединения окружающих роботов, сметая все преграды. Бсектил просто рухнул, как подкошенный, Бсорол перестал бороться с плитой.
– Проклятье!
Растянувшийся рядом Трент с искаженным болью лицом стискивал шлем своего скафандра. Я же поймал себя на том, что пытаюсь сорвать шлем, – и торопливо отсек как можно больше линий, даже перекрыл приемный канал форса, но все равно слышал крик. И это, как ничто другое, доказывало, сколь тесна моя связь с шипом – ведь крик шел из него.
«Ну конечно, – подумал я, – Свёрл тоже записан там».
Но если Свёрл записан, не значит ли это, что убийства не случилось? Снимает ли это вину с Рисс? Так Свёрл снял с себя ответственность за смерти людей – «моллюсков» – они ведь тоже были записаны в игле Пенни Рояла. Сейчас, однако, он отстраниться не может.
Свёрл ударился спиной о стену, затрясся, метнулся через всю комнату, опрокидывая попадающееся на пути оборудование, – и врезался в противоположную стену. Его пленочный скафандр раздуло от пара, в нижней половине плескалась черная жижа. Не знаю, что было дальше – то ли скафандр отказал, то ли Свёрл решил быстрее покончить с болью, но внезапно пленка лопнула и всосалась в отверстия, расположенные над ножными пазами прадора. Пар вырвался на свободу, жидкость залила пол, повалил дым: кислота разъедала металл. Свёрл, шатаясь, сделал несколько шагов, оставив что-то за собой. Ком расползавшейся плоти, из которой торчал позвоночник: точно какой-нибудь хищник срыгнул полупереваренный кусок жертвы. Свёрл только что потерял хвост.
Еще один неверный шаг – и прадор упал на брюхо. Его человеческие глаза уже съежились и исчезли из виду. Тело рассекали широкие трещины, из которых, дымясь и пенясь, лился желтый гной. Словно долька апельсина, отвалился еще кусок тела, обнажив чадившие органы и поблескивавший металл. Я задыхался от ужаса, но не мог оторвать взгляда от распадавшегося на части Свёрла. На несколько долгих секунд он скрылся в исходившем от него тумане. Крик перешел в непрерывный вой, больше похожий на радиопомехи, чем на стенания разумного существа. По полу расползалась лужа – каша из растворявшихся тканей, не смешивавшаяся с ручьями черной и красной жижи. В вакууме она быстро испарялась, застывала коростой, но из тела хлестало все сильнее, и корка ломалась под накатывавшимися на нее, точно лава, потоками. Наконец вой оборвался, и я увидел то, что осталось от Свёрла: замысловатый рёберный каркас грудной клетки с прикрепленными протезами клешней, ног и жвал. То, что находилось внутри остова, немного напоминало антикварные безделушки: нечто вроде канделябра, какая-то серебристая спираль, кристалл ИИ, паутина оптоволокна, опутывавшая быстро расплывающуюся горку органических тканей.
Я поднялся, чувствуя тошноту и опустошенность, и повернулся как раз вовремя, чтобы увидеть, как наконец-то освободившийся Бсорол на негнущихся ногах подходит к останкам отца. Поколебавшись немного, Бсектил присоединился к брату. А Рисс тем временем, развернув кольца, соскользнула с трубы и, судорожно извиваясь, поползла по обшивке. И прежде, чем я догадался, что она делает, змея-дрон мелькнула в дыре в полу – и исчезла.