– Не понимаю, – отрезал полковник. – И не хочу понимать. Ты позволил врагам Прогресса сбежать. Даже не попытался ничего сделать. Стоял там, как дурак, комплименты отвешивал. Тьфу!
– Я просто не ожидал! Что эта девушка… Преступница. Она даже не числилась в розыске, как я мог знать?
– «Как я мог знать?» – передразнил Владыкин-старший. – Ты мой сын! Носишь мою фамилию! Ты обязан быть на два шага впереди остальных!
– Отец, я стараюсь…
– Ха! Оставь при себе эти байки. Он старается! Каково мне, по-твоему, было, когда Великий Магистр сказал, что мой сын меня опозорил?! Черт возьми, ты же давал присягу! Как ты собираешься воевать, если не справился даже со щуплой девицей? На что ты вообще способен?!
Полковник все больше распалялся. С каждым его словом Глеб опускал голову ниже и ниже.
– Простите, отец, – едва слышно проговорил он. – Я… я вас подвел.
– Знаешь что? – Полковник сделал глоток и причмокнул губами. – Ты мне надоел. Неудачник. Твоя мать была бестолковой, но ты – еще хуже…
На резких скулах Глеба выступили алые пятна.
– Я думал, что после пьяной драки с капитаном ума у тебя прибавится. Безродную девку полез защищать! Тоже мне, рыцарь! Не надо было вмешиваться – пусть бы тебя вышибли из училища.
– Я всегда буду вам благодарен, – пробормотал Глеб. – Но разве защищать того, кто слабее…
– За шесть лет ты только и научился, что строить глазки девицам. И сегодня в очередной раз это показал.
– Я очень сожалею, – потухшим голосом сказал юноша, – что разочаровал вас. Но я готов исправить свои ошибки, скажите только, как!
– Сейчас перед тобой сидит новый командующий воздушными полицейскими отрядами, – в голосе полковника зазвучало торжество. – Я буду руководить поисками этой… Как ее?
– Варвары Чудариной, – пробормотал Глеб.
Владыкин-старший неприятно усмехнулся:
– Я смотрю, она тебе приглянулась. – Глеб почувствовал, что лицо пылает, как в лихорадке. – Впрочем, не важно. Эту пташку Магистр скоро посадит в клетку. С моей помощью.
– Такая честь, отец! – Глеб говорил с воодушевлением, хотя в сердце зашевелилась необъяснимая тревога.
– Да, – лениво произнес полковник. – Светят генеральские погоны. Старика Дубинина давно пора отправить в отставку, а мне – занять его место.
– Несомненно… Вы давно заслужили эту должность.
Владыкин ухмыльнулся, налил себе еще коньяка и сделал глоток. Задумался на мгновение и, словно вспомнив что-то, помрачнел:
– Магистр в порошок меня сотрет, если не поймаю девчонку. Он слов на ветер не бросает.
– Позвольте помочь! – Глеб с надеждой поднял глаза. – Я многое могу сделать. Поговорить с кузиной Златой, она всю осень проучилась вместе с Ва… с преступницей.
– Тебе бы только лясы точить, – поморщился полковник. – Но прок, может, и будет.
– Я соберу отряд из младших офицеров, мы прочешем улицы! Или, если позволите, на маневренном цеппелине… – Глеб говорил все громче и вдохновеннее, стараясь отогнать странную непрошеную тоску.
– Не заслужил, – отрезал полковник. – Только на своих двоих. Интроцикл можешь взять.
– Я оправдаю доверие! – Глеб склонил голову. – Обещаю, вы сможете мной гордиться!
– Гордиться? Посмотрим, – скривился Владыкин. – Вряд ли из твоей затеи что-то получится. Но попытаться можешь. И только посмей снова меня опозорить!
Глеб побледнел, молча поклонился и вышел из комнаты. Как только юноша оказался за дверью, кулаки его сжались, синие глаза сверкнули. Он во что бы то ни стало должен найти Варвару Чударину и сделать это раньше всех остальных. Может быть, тогда он заслужит одобрение отца и покажет ему, на что способен.
Глава 4Разговор при свечах
Варя прижалась к стене и замерла, только пальцы шарили по полу в поисках чего-нибудь, чем можно защититься. Чердачная дверца с треском открылась, и над полом показалась огромная голова. Разглядеть ее толком не удавалось – слишком мало света было в комнате. Голова принялась вертеться из стороны в сторону и втягивать носом воздух – словно почуяла, что на чердаке кто-то есть.
– Э-эй! – прозвучало тихо и чуть хрипло. – Есть здесь кто-нибудь?
Варя зажмурилась. Темная фигура подалась вперед и начала расти. С каждым мгновением она становилась все больше и больше, и вот девушке уже показалось, что огромная черная тень заполнила собой весь чердак…
– Это я, – услышала Варя. По ее оцепеневшему телу волнами побежало тепло. С груди будто сняли тяжелую каменную плиту. Девушка шумно выдохнула и поднялась на ноги.
– Захар? – прошептала она, вглядываясь в темноту.
– Уф! – отозвался гость. – Ты здесь! А я уж думал…
Мальчишка вскарабкался наверх и отряхнул мешковатые штаны. Теперь на его лицо и долговязую фигуру падал слабый свет.
– Я так рада! – Варя закрыла глаза, несколько раз глубоко вздохнула и шагнула к другу. Протянула руки, чтобы обнять его, но замерла в нерешительности. Вдруг он все еще злится? Конечно, злится, ведь его мама в опасности. – Как ты меня нашел?
– Сам не знаю. Слонялся по улицам, искал, где бы переночевать. Смотрю – барышня бежит, на тебя похожа. Дай, думаю, проверю…
– Даже не верится, – выдохнула Варя. – В таком большом городе… Я уже думала, мы вряд ли увидимся.
Захар помолчал, разглядывая Варино лицо. Потом отвел глаза и, словно нехотя, произнес:
– Зря я тебя обидел. Прости, я голову потерял. Ты ведь хотела как лучше…
Варя покачала головой:
– Я знаю, каково тебе сейчас. Ты все еще на меня сердишься, и это даже правильно. Можешь сердиться, сколько тебе нужно.
Мальчишка закусил губу.
– По правде сказать, да. Сержусь, – вздохнул он. – Но мы друзья, а друзей бросать нельзя. Даже если очень на них злишься.
– Твоя мама… – Варя опустила глаза. – Это я виновата. Втянула тебя… Я не хотела, чтобы вы с мамой пострадали. Даже не думала. Но мы… – Варино лицо осветилось надеждой и решимостью: – Мы обязательно что-нибудь придумаем. Мы ее найдем, я обещаю!
Захар сунул руки в карманы и отвел взгляд. Когда он посмотрел на Варю, той показалось, что друг за несколько часов стал старше – на много-много лет. Или это сумрак исчертил резкими морщинами его лицо?
– Как, Варя? – Мальчишка горько усмехнулся. Не дождавшись ответа, потер переносицу и качнул головой. – Я не хочу сейчас об этом.
– П-прости, – девушка совсем сникла. И, помолчав немного, добавила: – Хорошо, что ты вернулся.
Захар кивнул и обвел взглядом чердак.
– H-да, – протянул он. – Та еще дыра. «Подметайку» бы сюда…
– Она бы не помешала. Захар… – Варя заглянула другу в глаза. – Мне очень жаль «Чудо-стирку».
– Да, еще это… – Мальчишка мрачнел с каждой минутой. – Никак в толк не возьму, что с ней случилось. Я ведь все проверил, каждую деталь…
Варя вздохнула:
– Я не успела тебе сказать.
– Что еще?!
– Перед выставкой я ходила к залу торжеств. И встретила там Злату Венценосцеву.
– И ты думаешь…
– Я почти уверена, что она испортила твою машину. Не знаю как. Но она все знала про наш план. И очень боялась, что проиграет тебе.
– Вот же мерзавка! – воскликнул Захар. И следом разразился потоком таких ругательств, что Варя приоткрыла от изумления рот да так и стояла, не решаясь вставить слово.
Мальчишка взъерошил волосы, прошелся туда-сюда по тесному чердаку, с силой ударил кулаком по ветхой стене и затих.
– Не могу представить, как тебе обидно, – пробормотала Варя. – Все твои изобретения…
– По правде сказать, – протянул Захар. – Не все.
– Как это?
Мальчишка опустил руку в карман штанов и вытянул оттуда что-то темное и очень маленькое. Варя шагнула поближе и с трудом различила в ладони друга…
– Ухач! – Девушка ахнула, разглядывая миниатюрный фонограф на четырех парах механических ножек. – Когда ты успел его забрать?
– Перед выставкой, – Захар с нежностью погладил воронку, шарниры и блестящее медное брюшко, в котором притаились игла и катушка для записи. – Думал, возьму с собой, чтобы маме потом дать послушать, как я… – Он зло усмехнулся. – Как я выиграю.
– Захар…
– Ничего, – мальчишка встряхнул головой и положил ухача обратно в карман. – Ума не приложу, зачем он мне теперь. Авось пригодится. И, да… Я тут кое-что принес.
Он сунул руку за пазуху и вытащил бумажный сверток. Пара минут возни – и в холодной пыльной мгле радостно вспыхнул огонек. Варя охнула, а мальчишка поднес горящую спичку к фитилю толстой свечи и, накапав немного воска, поставил ее прямо на пол. Чердак будто преобразился – пылающий огонь даже самое неказистое жилище может сделать уютнее.
– Главное – ничего не подпалить, – сказал Захар, зажигая вторую свечу.
– Кажется, стало теплее, – повела плечами Варя. – А откуда у тебя…
Девушка только сейчас заметила, что вместо куцего пиджачка на ее друге надет бушлат из грубой коричневой кожи. Он был на пару размеров больше чем нужно и к тому же изрядно потрепан. Из кармана торчала шапка-ушанка с оторванными завязками.
– А, это, – смутился Захар. – Чего только народ не выбрасывает! Совсем с ума посходили – отличная же вещь! Мехом подбита – уйму денег, наверное, стоит… Постой! – Мальчишка принюхался. – Мне чудится или здесь пахнет съестным?
– И как же я забыла?! – Варя всплеснула руками и вытащила сдобу.
Комнатка наполнилась сладкими запахами, и Захар почувствовал, как во рту скапливается слюна.
– Держи! – Варя надломила булку и бóльшую часть протянула другу.
– Нет уж, так не годится! – возмутился мальчишка. Он отделил от своей половины кусочек и вернул его Варе. – Вот теперь поровну.
Друзья уселись на старый матрас и в полной тишине принялись за еду. Рядом, весело подмигивая, горели четыре свечи, пальцы стали липкими от сахарной посыпки, и Варе показалось, что это самый чудесный ужин в ее жизни.
Когда с булкой было покончено – друзья ели ее так долго, словно им подали трапезу из трех блюд, – Захар облизнул пальцы и проговорил: