ибудь доберемся.
– Но…
– Тихо! – Мирон поднял руку и настороженно прислушался. – Здесь мы не пройдем, – объявил он через минуту. – Снаружи Блюстители. Их очень много.
В тоннеле стояла гулкая тишина, но лица у Мастеров разом напряглись, словно они увидели или услышали что-то страшное. Несколько секунд они переглядывались, и Дарий, перехватив тревожный взгляд Мирона, подошел к стене и повел перед ней остографом.
Варя уже знала, что будет дальше. Кладка с рокотом расползлась, образуя невысокий темный проход.
Князь Кручинин поднял брови, а мама Захара охнула и в испуге прижала руки ко рту.
– Где же это видано? – едва слышно прошептала женщина, поднимая глаза на сына.
– А, это у них обычное дело, – махнул рукой Захар. – Очень долго рассказывать, и сам толком не понимаю.
Первым в проход шагнул Мирон, за ним потянулись остальные. В ладони у Ксандры, заточенный в тонкий хрустальный сосуд, вспыхнул бледно-лиловый огонек. Его свет заполнил собой сырой туннель, по серым стенам заплясали дрожащие блики.
– Если мои расчеты верны, мы выйдем с обратной стороны Башни, – через плечо бросил Мирон. Его красивое узкое лицо в призрачном свете алхимического огня выглядело почти пугающим – черты сделались резкими, синие глаза сузились. – Возможно, у нас будет шанс остаться незамеченными. Но мне слабо в это верится, так что приготовьтесь.
Впереди вновь загрохотали стены, а за спинами беглецов уже не было никакого прохода – только камни. Последней шла Дара и, водя остографом из стороны в сторону, закрывала туннель.
– А нельзя сделать так, чтобы мы прошли под землей и оказались за стенами Цитадели? – подал голос Захар. И добавил, смутившись: – Ну, раз уж вы все равно такое умеете…
– Хороший вопрос, – Мирон оценивающе посмотрел на мальчишку. – Но не везде можно проложить путь. Под Цареградом – сеть технических тоннелей: одна ошибка – и мы угодим на пневмопочтовую станцию или в депо грузовых поездов. Они хорошо охраняются, и это слишком большой риск. К тому же Верхний город опоясывает река – как быть с ней?
Захар почесал в затылке, и Мирон продолжил:
– А самое главное – если мы примемся направо и налево перечерчивать подземную архитектуру, может обрушиться дом или даже часть города. В наших руках большая сила, и мы должны пользоваться ею очень осторожно. Должны выверять каждый свой шаг, а не лезть напролом. Да, – Хранитель знаний резко обернулся и метнул в Чеслава и Дария строгий взгляд, – я говорю о вашей выходке с субтерриной.
Мастера потупились.
– Мы не смогли больше ничего придумать, – буркнул Чеслав.
– Дара о ней рассказала.
– А я сама узнала от зауря… от Захара.
– Ну мы и решили… Действовать нужно было быстро.
– Знаю, – кивнул Мирон. – В этот раз все обошлось, но впредь будьте осторожнее. Вы владеете тонким, филигранным искусством, так используйте его по назначению! Среди нас и так достаточно тех, кого волнуют только собственные цели, – иногда это заканчивается трагедией.
Варя вспомнила о взрыве на Политехнической выставке. Но для расспросов сложно было выбрать более неподходящее время.
– Под улицами Цареграда и правда есть проходы, которые мы можем открывать и закрывать по своему желанию. Но ни один из этих проходов не ведет сюда, в Цитадель. Захар Колесников, я ответил на твой вопрос?
Мальчишка кивнул.
– Итак, – Мирон приложил ладонь к стене. – Мы больше не можем оставаться невидимыми. Там, снаружи, много механизмов и оружия, есть летательные аппараты. Блюстители Прогресса – я вижу их механизированные тела.
– Их так много, – фыркнул Чеслав, надвинув на нос окуляры с разрисованными стеклами и уставившись в стену. – Будто нас тут целая армия. До чего же они трусливые!
Мирон окинул взглядом свою маленькую команду.
– Делайте все, на что способны, и берегите себя. Вы все – ценны и неповторимы. Может быть, в Гардарике и нет незаменимых, – мужчина саркастически усмехнулся, – но для Мастеров страшна каждая потеря. А теперь пойдемте. Они пока не знают, откуда мы появимся, и, кажется, еще не поняли, что теперь с нами Голем. Нужно застать их врасплох.
По Вариному телу побежал холодок. Все, кто стоял вокруг, в мерцающем лиловом полумраке, сжались, словно тугие пружины, вот-вот готовые раскрыться. Только Тсорн оставался равнодушным, ледяная волна общего страха разбилась о него, как о нос боевого дредноута. Варе не нужно было оборачиваться, чтобы увидеть Голема. Она просто чувствовала его за своей спиной. Чувствовала так, словно они были одним целым, почти как двойняшки – очень разные и одновременно очень похожие друг на друга. Стук могучего сердца в груди Тсорна не давал ее, Вариному, сердцу окончательно сбиться с ритма. Ровное дыхание убаюкивало одичавший страх. И даже мысли у девушки и Голема стали общими.
«Не бойся. Я здесь. Я помогу».
Варя глубоко вздохнула, и в этот момент стена под ладонью Мирона распахнулась, словно огромная двустворчатая дверь, и в тоннель хлынул поток яркого света.
Глава 14Восемнадцатый цеппелин
Шел снег – бессчетное множество белых хлопьев кружилось в воздухе, сплетаясь в плотную пелену. Варя поняла, что Мирон открыл проход с обратной стороны Башни Советника, а значит, не придется идти через дверь, которую надежно охраняют Блюстители. И может быть, ей, Варе, ее папе, Захару и Мастерам все-таки удастся ускользнуть. Без боя, без крови и жертв.
– Что-то не видать никого, – прошептал Захар, поводя плечами. – Вдруг они испугались?
Ему никто не ответил. Пушистый снег ласково касался кожи, где-то вдалеке сквозь дрожащее белое марево едва проглядывали башни Цитадели.
Но тут из снегопада вычертились темные силуэты застывших над площадью цеппелинов, а под ними – десятки человеческих фигур. На беглецов разом обрушился стрекот винтов, гул моторов, топот и крики.
– Там кто-то есть! – прогремел мужской голос.
Безликая толпа подалась вперед. Она состояла из Блюстителей, похожих на черное многоглавое чудовище, и военных в синих мундирах. Три громоздких остроносых цеппелина парили перед Башней, еще несколько описывали круги над стенами Цитадели.
Дара закрыла проход, пути назад уже не было.
– Варя, – князь Кручинин наклонился к дочери. В глазах у него была тревога. – Даже если так случится… Даже если…
– Не надо так говорить! С тобой ничего не случится, это несправедливо! – оборвала его Варя.
– Помолчи. Я хочу, чтобы ты знала, что ты для меня – самое большое сокровище. Не потому, что у тебя механическое сердце, не потому, что в твоей груди пульсирует Эссенция Вита. Для меня ты бесценна просто потому, что ты есть.
– И для меня, – сказал кто-то.
Варя подняла глаза и увидела Захара с бледной улыбкой на широком веснушчатом лице. Перехватив ее взгляд, мальчишка ярко покраснел и опустил голову.
– Что бы ты там себе ни надумала, ты – моя дочь, и я люблю тебя. Очень сильно.
Князь порывисто прижал Варю к себе, на мгновение укрыв ее от снега, страшных голосов и неизвестности.
– Это они! – раздалось совсем близко, и из-под белого покрывала выглянули дюжины и дюжины одинаковых черных мундиров. Дюжины одинаковых лиц – невыразительные, гладко выбритые, с равнодушными рыбьими глазами. Размыкая объятие, Варя подумала, что, если им поменять местами головы, не будет никакой разницы – все равно в каждой такой голове только уставы, приказы и беспрекословное подчинение. Незаменимых нет. Неужели Магистр не видит, что его мечта осуществилась, – у него уже есть армия, которую он так хотел получить?
– Не двигайтесь с места! – объявил зычный голос, и вперед выступил усатый широкоплечий мужчина в красном мундире. Увидев Варю, он торжествующе улыбнулся. – Вам все равно не уйти!
– Да? – усмехнулся Мирон. – А мы все-таки попробуем.
В следующее мгновение зимний воздух будто взорвался. Выстрелы, разноцветные слепящие вспышки, грохот, крики, летящая во все стороны каменная крошка. Варя коснулась лопатками холодной стены и с ужасом смотрела на разворачивающуюся битву.
Князь ринулся было к Мастерам, но Мирон бесцеремонно оттолкнул его в сторону.
– С ума сошли? – крикнул он. – Они ничего от вас не оставят. У вас даже оружия нет!
Елисей Романович попятился и встал рядом с дочерью. Чуть поодаль, за каменным лучом башни, он увидел Захара с его мамой. Мальчишка сильно побледнел, но, кажется, был готов в любой момент броситься в бой.
– Князь с девчонкой нужны живыми. И вот эти рыжие! – крикнул усатый мужчина. – Остальных можете убить.
В руках Мастеров замелькали инструменты. Гранитная брусчатка вокруг них с грохотом вздыбилась, образуя укрепление. В воздухе засеребрились прозрачные, почти невидимые глазу стены.
Первые Блюстители уже подобрались к Мастерам. Ксандра ловко увернулась от длинных хлестких ремней и опустила руку в один из своих подсумков. На ладонь девушке лег дрожащий зеленоватый сгусток. Он начал расти, как дрожжевое тесто, склизкими щупальцами потянулся к черным мундирам и в следующее мгновение сжал двоих из них в тугих объятиях, не давая даже пошевелиться.
Чеслав с особой грацией завращал тяжелым ключом. Со стороны могло показаться, что он просто красуется, выполняя диковинные пассы. Но через мгновение один из Блюстителей споткнулся и рухнул на землю, обхватив руками изогнутую механическую голень. Еще двое с удивлением смотрели на свои «перечницы», которые теперь наотрез отказались стрелять.
Дара и Дарий, распахнув за спиной серебристые, будто бы нарисованные крылья, метались по площади, как две яркие вспышки. Там, где они появлялись, из ничего возникли рвы и стены, защищавшие остальных Мастеров.
А Голем… Едва оказавшись на площади, он будто сделался в два раза больше. Его глаза начали светиться холодным зеленоватым огнем, жилки на глиняном теле запульсировали. С невообразимой для такого гиганта быстротой он перемещался по площади, нанося врагам тяжелые, сокрушительные удары. Блюстители выглядели в руках Голема беспомощными игрушками – так легко он отбрасывал их в стороны. Пули, градом полетевшие в исполина, если и попадали в цель, не причиняли Тсорну никакого вреда.